Дюжина секретов леди Кейтлин

Анна Милок, 2020

Меня зовут Кейтлин, в честь моей прабабки маркизы. Вот только я не унаследовала ни ее пронзительные голубые глаза, ни ее обольстительную улыбку, ни высокий рост и статную фигуру с пышными формами. Хотя, кое-что общее у нас все же есть – вид из окна. На погост с мужьями. Чтобы ни одна женщина из рода Де Велье не забывала о своем проклятии.

Пролог

Миледи Де Велье, цокая каблучками по мраморной плитке, зашла внутрь особняка, бросив недовольный взгляд на привратника, по вине которого простояла перед дверью дольше положенного. Не самой же ей открывать?!

Напевая мелодию, юная маркиза веселой пташкой вспорхнула вверх по лестнице, в свои покои, где ее уже ждали стайка ее верных горничных. Вздернув подбородок вверх, Кейтлин горделиво вплыла в собственную спальню, точно так, как несколькими часами ранее она вошла в огромный зал королевского дворца. Девушка нарочито медленно вышла в центр комнаты и медленно покрутилась, небрежно сбросив волосы с плеч и оголив длинную шею, на которой сверкало новое ожерелье.

— Ах, — удивленно вздохнула прислуга как по незримой команде, а миледи Кейтлин довольно заулыбалась.

Кейтлин Де Велье рано осталась сиротой, а многочисленным тетушкам, у которых она находилась на попечении, не было дела до ее воспитания и уж тем более до сохранения ее материальных достатков. Перешагнув порог совершеннолетия, все стороны этих тяжких родственных отношений вздохнули с облегчением. Маркиза Де Велье начала свою самостоятельную жизнь, с прискорбием обнаружив, что ничего кроме родового особняка в столице у нее не осталось. Было еще кое-что… Удивительная красота молодой девушки, которой она очень быстро научилась пользоваться.

— Невероятно…

— Оно восхитительное…

— Неужели это алмазы?

— Я слышала герцог Нерейский собирался подарить такое своей невесте!

Девушки говорили наперебой и вздыхали, обступив свою госпожу и помогая ей раздеться.

— Это оно и есть, — с лица Кейтлин не сходила торжествующая улыбка. — Но, к счастью, герцог решил, что на моей шее алмазы смотрятся лучше.

Горничные слушали свою хозяйку, открыв рты в изумлении и не переставая удивляться щедрости кавалеров маркизы.

— Миледи, а как же его невеста? — наконец подала голос одна из служанок, осторожно вынимая шпильки из волос Кейтлин.

— Какое мне дело? О ней есть, кому позаботиться. Ее брат вызвал герцога на дуэль.

Голос миледи не выражал ровным счетом ничего, в то время как даже во взглядах горничных сквозило беспокойство и тревога.

— Теперь вы станете невестой герцога? — шепотом спросила одна из них, самая храбрая.

— Если сочту его партию подходящей, — Кейтлин засмеялась и две горничные последовали ее примеру.

Маркиза Де Велье не собиралась замуж. По крайней мере, не так быстро. Пока кошельки вельмож полны, а кавалеры щедры на подарки, стоит ли тратить свою молодость на единственного мужчину? Рядом не было никого, кто стремился бы поставить миледи на путь истинный или читал нравоучения, старый король же, завороженный ее красотой наравне со всеми, охотно прощал своей прелестной подданной все ее милые шалости.

— Миледи, — нерешительно подала голос третья горничная. — Не могли бы вы меня отпустить сегодня пораньше?

— С какой стати? — в голосе Кейтлин появились стальные нотки.

— Мне нужно успеть в салон за подарком. Завтра я выхожу замуж, — девушка даже не пыталась скрыть счастливую улыбку. — Мы хотели сделать друг другу сюрприз.

— Чтобы сделать мужчине подарок не обязательно идти в салон, — иронично заметила леди, изогнув свою тонкую бровь. — Твой сюрприз всегда при тебе. — Остальные горничные подобострастно хихикнули.

— Пожалуйста, миледи, — отчаянно взмолилась бедная невеста.

— И что же он тебе подарит? — только и спросила Кейтлин. Подарок невесты ее не интересовал вовсе, она вообще считала такой поступок необдуманным и безрассудным.

— Брошка из чистого серебра в виде бабочки. Она принадлежала еще его матери. Я обязательно надену ее завтра на церемонию, — мечтательно произнесла девушка, уже предвкушая свой поход к алтарю, где ее будет ждать любимый.

Кейтлин едва заметно скривила губы, пораженная наивностью этого несчастного создания. Замужество… Сама она точно не сделает и шага к часовне без увесистого брачного контракта, ну и чего-то повесомее серебряной брошки. А любовь? Любовь пусть останется таким наивным бедным дурочкам.

— Ладно, — смилостивилась госпожа. — Только принеси воды сначала.

Обычно деревянную лохань наполняли мужчины, но Кейтлин это сделала нарочно. Словно сам факт того, что кто-то смеет казаться счастливее, раздражал все ее естество.

— Мы будем рады видеть вас с Риком завтра на своем празднике в часовне святого Николаса.

— Ступай уже, — махнула рукой Кейтлин, а вскоре отпустила и остальных девушек.

Вода в лохани давно остыла, но маркиза будто не замечала этого.

“Любят они друг друга, как же” — фыркнула Кейтлин, наконец вынырнув из почти ледяной ванны.

Завернувшись в длинный шелковый халат и промокнув самостоятельно волосы, миледи вышла из комнаты.

***

Лучи весеннего солнца блестели на куполах небольшой, но одной из самых красивых часовен города. Прихожане поздравляли несколько пар молодожен у алтаря, осыпая их цветами, зерном, желая при этом долгих и счастливых лет вместе.

У самого входа, на одной из скамеек, сидела девушка, для которой этот день должен был быть столь же радостным, как и для остальных. Должен был, но не стал. Ее жених не явился вовсе.

— Ох, я кажется опоздала, — раздалось у входа.

Девушка обернулась на голос, без труда узнав в стоящей на пороге красавице — маркизу Де Велье. Миледи выглядела так, словно шла сюда на свою собственную свадьбу. Атласное платье, подпоясанное нежно-кремовыми лентами, широкополая шляпка с цветами, на одном из которых была приколота серебряная бабочка.

— Будьте прокляты, — голос несостоявшейся невесты звучал надломлено, а взгляд был устремлен на украшение, что сегодня должно было стать ее собственностью. — Будьте вы прокляты! — слезы заструились по ее щекам. — Вам никогда не познать любви, не быть счастливой. И красота ваша не поможет, сама Смерть будет вашей извечной соперницей! Будьте прокляты!

Ее тихий шепот повторялся вновь и вновь, эхом отскакивая от стен и поднимаясь все выше. Но той, кому он был адресован, уже и след простыл.