Космоквест

Анна Мезенцева, 2020

Денис Закаров был недоволен своей жизнью. А кто будет доволен, если молодость проходит на окраине Федерации, среди бесконечных пустошей и промзон? Ни нормальной еды, ни карьерных перспектив. И даже на новеньком аэрокаре летать особо некуда. А где-то там, среди тусклых звезд затянутого смогом неба, могущественные корпорации сражаются за новые технологии, полиция гоняет пиратов, а отчаянные психи, по-другому не назовешь, отправляются на поиски утраченных сокровищ. А ты тут сиди, жуй белковый батончик и чини автономный бур, разбитый каким-то олухом из местных. Откуда ему было знать, что вселенная берет все наши пожелания на карандаш, чтобы однажды, злорадно посмеиваясь, исполнить их оптом…

Оглавление

  • Часть 1. Это Пасифик, детка

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Космоквест предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Часть 1. Это Пасифик, детка

Глава 1.

Денис поймал себя на том, что в четвертый раз перечитывает одну и ту же строку. Фрагменты кода затеяли чехарду — они прыгали по экрану, менялись местами и расплывались, превращаясь в мелкие серые полоски. Молодой программист зажмурил глаза и помассировал их кончиками пальцев. Не помогло. Голова по-прежнему отказывалась соображать, спина ныла от долгого сидения в одной позе, а под веками залег колючий сухой песок.

«Больше не могу. Закончу завтра с утра», — признав поражение, Денис бросил тоскливый взгляд на недописанный код и свернул монитор. Призрачный прямоугольник растаял, оставив после себя слабый отпечаток на сетчатке уставших глаз. Денис до хруста потянулся и наклонился влево-вправо, разминая затекшую поясницу. Он и не заметил, как остался в офисе один. Дневная суета сменилась прохладой и тишиной. Хотелось есть, еще больше — спать. Но самым непереносимым было желание послать все к черту, уволиться и целыми днями сидеть на стуле перед домом, бессмысленно таращась на пустую дорогу. Так поступали престарелые пасификчане, и подобный способ проводить время больше не казался молодому программисту странным.

Индикатор на дверях кабинета загорелся красным. Подергав ручку для верности, Денис Закаров отправился к выходу через длинный пустой коридор с панорамным окном вдоль стены. Над северным краем горизонта повисло солнце, похожее на старую нечищеную монету. Его сине-зеленые лучи, жидким маревом сочащиеся сквозь стекло, делали город похожим на замерзающее болото. Закаров скривился. В мире, где он родился и вырос, закат становился яркой, торжественной кульминацией дня. А здесь? Пшик… Не солнце, а какой-то неудачник в мире созвездий. Миллионов лет его усилий хватило на то, чтобы вырастить на каменистой равнине немного мха да не дать тому помереть.

Проходя мимо кабинета начальника, Денис замедлил шаг. Директор филиала «Феникса» на Пасифике Бенджамин Гейл давным-давно отбыл домой. Он знал это совершенно точно, поскольку перед уходом Гейл потребовал распечатать отчет по последней партии оборудования и положить ему на стол. Тем не менее, за начальственной дверью кто-то находился, шуршал бумагами и громко сопел. Уборщица пришла пораньше? Денис потоптался на месте, раздумывая, стоит ли проявить бдительность или ну его все к чертям. Из-за стены донесся протяжный стон, к сопению добавилось ритмичное постукивание.

— Василий! Совсем сдурел?!

На распахнутую дверь уставились двое — молодой парень с перекинутым через плечо галстуком и миловидная девушка лет двадцати. Уборщица и вправду пришла пораньше, но так и не добралась до тележки со швабрами и дезинфицирующим раствором. Девица покраснела, спрыгнула со стола и выбежала из комнаты, ловко прошмыгнув мимо застывшего на пороге разъяренного Дениса.

— С ума сошел?!

— Дру-у-уг, я все объясню, такое дело… — Василий еле ворочал языком и дважды промахнулся ремнем мимо пряжки в попытках вернуть на место штаны.

— Какое дело? Последние мозги пропил? А это что? Вася, твою же маму…

На столе лежали безнадежно измятые листы бумаги. На первых трех виднелись карандашные пометки Гейла. Старый трудоголик успел-таки ознакомиться с отчетом, не подозревая, какую нестандартную пользу тот принесет.

Денис потряс порванным листком перед носом подчиненного.

— Если Гейл узнает, тебя уволят! Ты это хоть понимаешь? Сразу же, безо всякого выходного пособия. И меня уволят, за то, что тебя покрываю. Но у меня хотя бы дом в собственности, а ты окажешься на улице!

— Ты тут один человек, брат… — Василий покачнулся и сфокусировал мутный взгляд. — Ты да я… Остальные не люди, упыри… И вся корпорация эта упыриная. Они за нами следят. За всеми нами, я знаю… Повсюду камеры, и микрофоны, и датчики. Я тебе говорю… Они что-то ищут. И когда они найдут, наступит полный аргмо… армгед…

Так и не совладав со сложным словом «армагеддон», Василий грозно уставился на кондиционер, потрясая пальцем и что-то бормоча. Денис с усталым отчаянием потер виски. Пожалуй, нотации сейчас читать было бесполезно.

— Скройся, чтоб я тебя не видел. И проспись как следует.

— Один ты тут… дай я…

— Иди уже, ради всего святого…

Увернувшись от пьяных объятий, Закаров принялся наводить порядок в кабинете. Проветрил комнату, избавляясь от запаха дешевого алкоголя, собрал в стопку листы испорченного отчета и горько вздохнул. Если бы не пометки, можно было повторно распечатать документы, подложив их на то же самое место. А так придется попотеть, подделывая каракули шефа.

Когда Денис спустился на первый этаж и приложил карточку к дверям на проходной, на улице успело стемнеть. Сутки на Пасифике длились двадцать пять часов с минутами, практически равняясь стандартным галактическим, но световой день даже в середине весны оставался слишком коротким. Закаров поднял воротник и направился к опустевшей автостоянке, мимоходом пнув жестяную банку. Звук от удара банки об асфальт получился неожиданно отчетливым и звонким. Подул ветер, из-за спины пахнуло сыростью и крепким перегаром. Молодой программист вздрогнул, почувствовав, как на плечо легла чья-то нахальная ладонь.

— Вася, — лицо Дениса исказила злая гримаса, — помяни мое слово, я…

Но это был не Василий, а незнакомый щуплый мужичок. Правый глаз незнакомца заплыл от обширного фингала, потрескавшиеся губы свело в глуповатой улыбке, а ворот драного пальто распахнулся, придавая нищему немного залихватский вид.

— Ма-а-лой человек, войдите в положение. Волею жестокосердной судьбы…

Денис выругался и резко развернулся, продолжая путь. Но попрошайка оказался настырным — шустро засеменил следом, причитая на одной заунывной ноте и все порываясь сунуть Денису в карман какой-то сложенный вчетверо листок. И где, спрашивается, ошиваются бездельники из охраны?

–…собираю на експедицию. Мой отец, упокойте боги его грешную душу, бедовый был человек, да и пил много, всю жизнь провел искателем. Находясь на смертном одре, он открыл мне истинное место нахождения Ренессанса. Всего за десять единиц…

В свете фонаря показался аэрокар. Денис ускорился, на ходу хлопая себя по карманам в поисках ключей, но попрошайка и не подумал отстать. Куда же он их сунул? Неужели забыл в кабинете?

–…самую настоящую карту, где все отмечено. Все, как есть, не пожалеете. Или поучаствуйте, сколько можете, в создании фонда експедиции к далекой звезде…

Вместо ключей под руку попалась мятая банкнота в пять единиц. Многовато для настырного бомжа, но Закаров уже дошел до той точки кипения, когда проще откупиться. Потому что иначе придется потратить намного больше на адвоката по уголовным делам.

— На, лети в свою экспедицию.

Изобразив полупоклон, попрошайка наконец-то исчез в холодном вечернем сумраке. В следующий раз сутулая фигура в пальто мелькнула через дорогу, у окна круглосуточного магазина, где, видимо, и должна была стартовать экспедиция к не такой уж далекой и, скорее всего, синей-пресиней звезде.

— Что за день. Колдырь на колдыре, — пробормотал Денис. Хорошо хоть ключи нашлись в боковом кармане сумки, под портмоне. Он с облегчением нырнул во вкусно пахнущее кожаной обивкой тепло аэрокара, включил автопилот и закрыл глаза, не желая видеть осточертевшую панораму.

Даже в лучшие годы своего существования Пасифик не мог похвастать ничем интересным. История планеты состояла из холода, пустоты и покоя, однажды нарушенного стаей георазведовательных зондов. Несколько месяцев беспилотники перепархивали с пустоши на побережье, вонзая в почву телескопические жала. Пробы показали, что разработка месторождений принесет прибыль, и вслед за зондами на планете высадились первые поселенцы. Единственный материк Пасифика покрылся частой сетью заводов, шахт и рудников. Плоский, невыразительный рельеф превратился в череду котлованов и холмов отработанной породы. За последующие два столетия заводы обросли рабочими поселками, где в типовых панельных коробках ютились шахтеры с семьями, горстка чиновников, а также неизбежно стекавшийся в подобные захолустья мелкий сброд. Объем кислорода, и раньше не превышавший семнадцати процентов, с приходом людей начал неуклонно падать. Зато содержание ядовитых примесей ширилось и росло, пока не перешагнуло все известные нормативы. Результаты обязательных экспертиз говорили об обратном, но даже самые оптимистичные справки ничего не могли поделать ни с реками, чьи воды несли хлопья ноздреватой пены, ни с густым, удушливым смогом, долго не расходившимся в городах по утрам.

Закаров прижался макушкой к упругому подголовнику, в который раз подумав, что лавры всенародного курорта светили Пасифику в одном-единственном случае: если предсказанный Орденом День гнева все-таки придет и испепелит девяносто девять процентов обитаемых миров, пощадив промышленные астероиды, ремонтные станции да орбитальные тюрьмы.

Набрав разрешенную высоту, аэрокар миновал улицу Двухсотлетия и свернул на проспект Колонистов, упиравшийся в Главную площадь. Раздражали даже названия улиц. Осваивали планету лишенные воображения дельцы, что здорово подкосило топонимику нового мира. Единственный материк планеты так и остался Материком, островам присвоили трехзначные номера, а самый крупный город бесхитростно прозвали Пасифик-Сити. Фактически он являлся столицей, но громкое это слово никак не клеилось к широкому кольцу промзон с редкими вкраплениями жилых кварталов. Аэрокар как раз миновал центр. Светло-серое здание мэрии, темно-серое — полиции. Банк, больница и школа, куда после шестого класса никто не ходил. А еще бездна баров, рюмочных, трактиров и полулегальных букмекерских контор, где на пятничном забеге короедов просаживались недельные зарплаты.

В кармане куртки что-то зашуршало. Денис пошарил рукой и с удивлением вытащил на свет потертый на сгибах засаленный листок бумаги — чертов попрошайка исхитрился-таки выгадать момент и сунуть свою карту. Завещанная покойным искателем реликвия оказалась вырезкой из газеты двухнедельной давности. На схеме Федерации один из миров был помечен жирным крестом и подписью «Ренессанс находится тут. Копать на южном полюсе». «Ну кто бы мог подумать», — Закаров с усмешкой скомкал листок и сунул его обратно в карман, — «Главная тайна тысячелетия раскрыта, надо только лопату купить».

— Милый, ты где пропадаешь?

На лобовом стекле возникло обеспокоенное лицо Иришки. Единственного и несомненного чуда, рожденного неприветливым захолустьем.

Денис познакомился со своей девушкой полгода назад, на дне рождения начальника, Бенджамина Гейла. Жена Гейла решила устроить вечеринку под открытым небом: приготовила бутерброды, развесила гирлянды, расставила разнокалиберную садовую мебель. Но веселье не задалось. Было холодно, дул пронизывающий ветер. Сотрудники жались друг к другу, пряча в карманы озябшие руки и с вымученными улыбками изображая дружескую болтовню.

Но появилась Иришка, и стало как будто теплей. Денис весь вечер любовался ее фигурой, туго обтянутой формой официантки. К фигуре прилагался настоящий водопад редких для Пасифика белокурых волос и маленький, чуть вздернутый носик. Даже цвет ее загара не был испорчен привычным болотным оттенком. Это была стопроцентная шелковистая бронза, как на пляжах Лазурного Тао.

— Милый? — голос Иришки развеял приятные воспоминания.

— Прости, задумался, — Денис улыбнулся. — Буду через пару минут.

Впереди как раз показался оазис порядка и благополучия — жилой квартал «Феникса», единственной компании федеративного уровня, решившейся открыть на Пасифике свой филиал. Два десятка белых коттеджей в народе окрестили «Курятником». Что было странно — на Пасифике не разводили птиц, и местные жители не отличили бы вкус курицы от кабачка. Тем более, что кабачки здесь тоже отродясь не росли.

Аэрокар опустился возле шестого от въезда коттеджа. Денис Закаров, заместитель директора по информационным технологиям «Феникс-Пасифик», выбрался из машины и устало побрел к крыльцу.

— Любимый, я соскучилась, — Иришка прижалась к его щеке и ласково потерлась кончиком носа. Денис обнял девушку и замер, вдыхая сладкий аромат духов. — Ужин готов.

— Хорошо, я только умоюсь, — он с неохотой расцепил руки, выпуская грациозное создание.

— Подожди! Посмотри, я наконец-то нашла подходящую рамку, — Иришка потянула его за рукав, увлекая в дальний конец коридора.

Взявшись за руки, они остановились напротив фотографии, повешенной в простенке между дверей. На ней Иришка в длинном платье кокетливо выставила из разреза стройную ногу. Он сам, казавшийся высоким и неожиданно статным рядом с миниатюрной спутницей, на что-то отвлекся и смотрел мимо объектива. Денис задержался взглядом на своем лице: открытом, чуть вытянутом, с умными карими глазами. Молодая, красивая, счастливая пара. Как будто и не с Пасифика… «Хватит ныть!» — Закаров резко себя одернул, похвалил любимую и поплелся в ванную комнату.

Умывшись и вытерев лицо полотенцем, Денис понял, что не в состоянии съесть ни куска. Все, на что он способен — подняться на второй этаж, отбросить покрывало и упасть на кровать, зарывшись лицом в подушку.

***

Подняться пришлось задолго до будильника. Где-то стреляли. Денис прислушался к доносившимся с улицы звукам. Район считался элитным, но и здесь ему не раз приходилось просыпаться и от пальбы, и от сумасшедших криков, и от полуночных гонок на мотоциклах, извергавших черный вонючий дым.

Денис полежал еще немного, глядя в темный потолок. Потом свесил босые ноги и на цыпочках прокрался к окну. Выглянул наружу, осторожно приоткрыв штору. Утро выдалось ветреным, и привычный смог успел разойтись, оставив легкую голубоватую дымку. В тусклом свете догорающих фонарей дома напротив выглядели тихими и заброшенными. Наверное, показалось.

Он обернулся к спящей Иришке. Подружка разметалась по кровати, скомкав простыню. Первые зеленоватые лучи подбирались к ее лицу. Иришка пробормотала что-то во сне и перевернулась на другой бок. Подол короткой кружевной комбинации, влетевшей Денису в целое состояние, задрался и обнажил гладкие бедра. Как и у всех коренных пасификчан, кожа девушки была покрыта ровным густым загаром из-за повышенного содержания ультрафиолета в спектре местного солнца. Смуглое тело красиво выделялось на фоне белых простыней. Денис опустил штору, возвращая в спальню приятный полумрак, и, стараясь не шуметь, ушел на кухню, прихватив рубашку и штаны.

На забытой всеми галактическими богами планете начался новый день. Молодой служащий «Феникса» включил кофеварку и сел перелистывать утренние новости. Доступ к инфранету, межпланетарной информационной сети, зависел от одного-единственного спутника, кружащего по орбите. Инфранет работал с перебоями, то появляясь, то пропадая — смотря где находился ретранслятор в это время дня. С утра он как раз проходил над материком, и надо было ловить момент. После обеда связь упадет до двух делений, а ближе к вечеру полностью исчезнет, пока спутник не преодолеет противоположный отрезок орбиты.

Даже сейчас, когда все деления оптимистично светились зеленым, свежий выпуск галактических новостей чудовищно подвисал. Полюбовавшись на застывший индикатор загрузки, Денис сдался и решил почитать пару-тройку заметок.

Ничего сенсационного за ночь не произошло. На одной из окраинных планет пятого круга вспыхнула революция. В результате переворота на место старых, неизвестных широким массам вождей пришли новые, чьи имена Денису тоже ни о чем не говорили. Правительство, до переворота обещавшее повысить зарплаты и понизить налоги, начало с ужесточения выдачи виз, запретило частные межпланетные перелеты и заявило о своем желании выйти из состава Федерации. Дело пахло гражданской войной. Коротко посочувствовав мирным жителям, Денис переключился на следующую статью.

На ближайшей к Пасифику населенной планете Веста-2 продолжалось расследование убийства священника Ордена Воскрешения и его семьи. Денис порадовался, что фотографии подгружаются недостаточно быстро. Смотреть на трупы во время утреннего кофе совершенно не хотелось. Хватило и первого абзаца с показаниями соседа («…смотрю я, значица, а на пороге Марья Васильна лежит… Только… не вся целиком…») вместе с циничными комментариями криминалиста («…собрать всех членов семьи пока не удалось, но мы надеемся найти недостающие фрагменты в огороде…»).

На Фау-Эс-Цет открылся исторический форум, посвященный эпохе до Великой Эпидемии. В детстве, как и любой мальчишка, Денис увлекался таинственным прошлым. А потому с интересом пробежал список грядущих лекций, докладов и круглых столов, собранных под флагом федеральной Академии наук. За двадцать лет темы не изменились. Почему возникла Эпидемия, что было до Эпидемии и что было бы, если бы она не началась или началась, но не такая великая… Подобными работами можно было топить котельные Пасифик-Сити вместо угля целый год. Но краткий их итог укладывался в одно предложение, в своем культурном варианте известное как «А кто его знает».

Денис промотал ленту, махнув рукой. Голоэкран пошел легкой рябью, не успев подгрузить информацию. Та-ак, что еще интересного… Афишу предстоящих концертов, кинопремьер и выставок он пропустил — зачем расстраиваться. На Пасифике из всех мероприятий ему светило разве что хоровое пение рабочих, разбредавшихся под утро по домам.

— Что пишут? — мягкие губы коснулись его щеки. — Фу, какой ты колючий.

Денис машинально потер отросшую за сутки щетину.

— Зачем ты встала в такую рань? Иди ложись, еще шести нет.

— Да все равно уже проснулась. Опять читаешь новости? Зачем? Одни аварии да катастрофы, только настроение себе портишь. Надо окружать себя позитивными вещами и мыслями, тогда в жизни все будет хорошо.

— Боюсь, жизнь устроена немного сложней.

Домотав до раздела «Происшествия», Денис как раз зацепился взглядом за огромную фотографию искореженных останков корабля. Сверхпрочную обшивку разорвало на куски, скрутив и деформировав, как оберточную бумагу. Уцелел хвостовой отсек, и возле него суетились спасатели в защитных скафандрах с плазменными резаками.

— На третьем спутнике Фриона найден разбитый звездолет класса «Корвет». — Иришка принялась зачитывать подпись к фотографии, подражая интонациям диктора. — Сорок пять членов экипажа мертвы, трое в критическом состоянии погружены в стазис. Никто из погибших не опознан. По неподтвержденным сведениям, экипаж занимался поисками мифического Ренессанса. Вот идиоты. Мрут, как мухи, а все не переведутся.

Закаров на грубую ремарку поморщился — все-таки речь шла о людях, пусть и сделавших огромную ошибку. Но в чем-то Иришка была права. Заметки такого рода постоянно проскальзывали в сводке новостей. На тайнах Ренессанса кормились не только жуликоватые попрошайки, вроде вчерашнего мужичка на стоянке, но и толпы журналистов всех мастей. Стоило добавить в текст слово «Ренессанс», и количество прочтений увеличивалось в десять раз. Правда, к нему полагался стандартный пассаж на тему нереалистичности и опасности таких поисков, но его никто не читал. Вроде «Минздрав Федерации предупреждает…» на упаковках кейф-колы — разрешенного на многих планетах приторного напитка с легким галлюциногенным эффектом. И чем чаще писали про Ренессанс, тем больше неудачливых искателей попадало в рубрику «Происшествия», замыкая порочный круг.

Пока Денис раздумывал о том, что же на самом деле движет сотнями искателей — желание разбогатеть, романтические устремления или простая глупость — Иришка успела принести из спальни косметичку и разложить на столе бастионы из баночек и бутыльков. Денис отодвинул голоэкран, разрезанный надвое складным зеркалом, и переключился на новости из мира технологий.

Корпорация «Феникс» презентовала мыслепереводчик нового поколения SW-300, с дополнительной функцией распознавания эмоций. На фотографии глава компании, облаченный в черный деловой костюм, произносил речь. Его слушали женщины в вечерних нарядах и мужчины в смокингах, сидящие за роскошно сервированными столами. Белые конусы скрученных салфеток, сверкание хрусталя. Счастливые улыбки людей, никогда не просыпавшихся в пять утра от звуков выстрелов за окном…

Денис свернул голоэкран резким движением руки. Он работал на «Феникс» шесть лет, со дня окончания университета. И ни разу не получал приглашения на презентацию, не посещал штаб-квартиру, вообще не покидал отделения на Пасифике. Наверное, на празднике шампанское текло рекой. По залу бродили знаменитости, на сцене выступали модные группы, а вышколенные официанты разносили… что они могли разносить? Жеваный крот, он даже не мог представить, что едят на таких банкетах!

Уделом жителей Пасифика оставалась пресная каша из переработанных водорослей, наполнявших океан. Или мясо гигантских трехглазых червей, чье жуткое название прекрасно отображало вкус. Денису еще грех было жаловаться. С его зарплатой он мог иногда покупать дорогую привозную еду, те же куриные яйца или охлажденные клубни картофеля. А то и бутылку-другую вина. Вместо того ужасающего пойла, что гнали здешние умельцы из… Лучше даже не думать, из чего. На память пришли последние посиделки с Варварой в автомастерской. Зачем он решился попробовать эту дрянь? Как после этого выжил и пошел на работу?

Кофеварка запищала, сигнализируя, что кофе готов. Денис нажал на кнопку и стал смотреть на струю мутно-коричневого напитка, называемого «кофе» только в силу привычки. Бодрящий эффект напитку придавали химические стимуляторы. Цвет, запах и консистенцию — ароматизаторы и красители. Этикетка на банке гарантировала стопроцентную вкусовую идентичность, но Денис не дал бы и семи. Скорее всего, в момент производства этого «кофе» пищевой цех потряс страшный взрыв, из-за которого в чан с толчеными водорослями опрокинулось содержимое мусорных корзин, отдушка для мыла и несколько лабораторных крыс.

— Посмотри, мне кажется, я стрелки разные нарисовала, — Иришка перевела требовательный взгляд с зеркала на Дениса.

— Нет, все в порядке. Хотя бы со стрелками…

Закаров еще немного посидел, потягивая кофе и вяло размышляя на тему того, из водорослей оно сделано или все-таки из червей. Затем сполоснул чашку и отправился умываться.

Сперва вода текла ржавая, с ошметками. Постепенно она очистилась и достигла почти пристойного бледно-желтого цвета. Денис достаточно к ней привык, чтобы полоскать рот и не бояться подхватить инфекцию и умереть в страшных корчах на кафельном полу. Вот в первый год после переезда пришлось тяжело. Но это было так давно, почти в другой жизни…

«Галактические боги, неужели я так и просижу здесь до старости? — он поймал в зеркале вопросительный взгляд светло-карих глаз. — Всю жизнь буду пить подкрашенную жижу вместо кофе? Есть котлеты из белковой смеси, от которой несет рыбьими потрохами? Разве это справедливо?». Не сдержавшись, Денис саданул рукой по краю раковины и тут же об этом пожалел.

Приглашение на стажировку в «Феникс» он получил, будучи студентом последнего курса. Вселенная наконец-то расщедрилась и подкинула выигрышный билет, вот только приз, как оказалось, выдавался далековато. Через несколько лет Денис подал прошение на перевод в другой филиал, поближе к центру. И получил равнодушную отписку: «Мы очень ценим Ваш труд, однако в данный момент Вы нужны нам… бла-бла-бла… Как только появится возможность, мы обязательно… бла-бла-бла…». На следующий год повторилось то же самое. И еще через год. Конечно, он мог уволиться. Но ему было страшно. Здесь — насиженное место с гарантированным окладом. А там — огромная бездушная Федерация, где в ста с лишним мирах жили миллиарды людей. И ни одному из них не было никакого дела до молодого программиста Закарова.

Денис попытался отбросить печальные мысли и взялся за бритье. Сегодня был ответственный день, плохо подходящий для упоения жалостью к себе. Шипящая пена ровным слоем покрыла бледную мягкую кожу. Такую же, как у его коллег, старавшихся ограничить общение с солнцем Пасифика короткими перебежками от офиса до машины.

«Э нет», — подумал Денис, развернувшись боком и скосив глаза на свой безукоризненно прямой нос, — «Такой парень не останется гнить в этой дыре. Он взлетит по карьерной лестнице вверх, к сверкающей вершине, где проносятся яхты и лимузины стоимостью в половину Пасифик-Сити». Подмигнув отражению, Закаров смыл остатки пены и вернулся на кухню.

— У тебя сегодня важный день, надо как следует подкрепиться, — Иришка разбила над сковородкой два последних настоящих яйца. К их аппетитному запаху примешивался слабый душок синтетического масла. Несмотря на ранний подъем, Денис понял, что успел проголодаться.

— Ты права, силы мне пригодятся. Угадай, что вчера устроил Василий. Такого еще не было.

— Милый, про Василия потом. Ты помнишь, что сегодня самое время поговорить с Гейлом о повышении зарплаты? — Иришка поставила на стол тарелку, ласково потрепав его волосы свободной рукой.

— Ты же знаешь, у нас стандартная индексация раз в год. Никаких внеплановых премий.

— Но ты же ведущий специалист! А мы едва сводим концы с концами! Так жить нельзя, надо что-то делать.

Закаров удивленно вскинул брови.

— Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь?

— Если и так, то самую малость. — Иришка села напротив, подперев щеку рукой. — Илона пригласила вечером в гости, пришлось отказаться. В чем я пойду? Обувь вся старая, скоро прямо на мне расползаться начнет. У последних туфель каблук отвалился. Абонемент на фитнес подорожал в полтора раза! А еще яйца закончились, следующая поставка только через две недели. И овощей больше нет. Я уже видеть не могу эти дрожжевые макароны. От них живот болит.

— Завтра зайду на рынок, спрошу у знакомого, — вклинился в печальный список Денис, подцепляя вилкой кусочек желтка. — Он иногда придерживает растительную заморозку для своих. А еще концентратами приторговывает. Попадаются хорошие, особенно фруктовые.

— Ты сегодня допоздна?

— Скорее всего. Партия большая, под конец вечно какие-то косяки вылезают. А что?

— Тогда я все же схожу к Илоне, она так просила.

Закаров про себя хмыкнул, не став уточнять, что же наденет Иришка, раз содержимое обувного шкафа истлело до лоскутов. Вместо этого он проглотил последний кусок яичницы, откинулся на спинку стула и посмотрел на часы. Пять минут седьмого. Надо бы приехать пораньше, дописать код и еще раз пробежаться по технической документации. Тем более, начальник — тоже ранняя пташка. Наверняка заявится в офис на рассвете, по третьему кругу уточняя, все ли готово и не случится ли задержек.

С каждым годом Бенджамин Гейл становился все зануднее и дотошнее. А ведь Денис и шесть лет назад был уверен, что хуже начальника можно найти только в каких-нибудь сектантских деревнях, где практиковалось наказание розгами и стояние коленями на горохе. А что будет еще через шесть лет? Придется ставить в офисе раскладушку?

Молодой программист усилием воли отогнал неприятные мысли и переключился на задачи сегодняшнего дня. Улыбнулся Иришке, поцеловал на прощание любимый вздернутый носик и направился к выходу.

— Милый…

Денис обернулся.

— Если все пройдет хорошо, ночью тебя ожидает награда, — Иришка облизала губы острым розовым язычком.

— Тогда все будет идеально! — он со значением подмигнул, накинул куртку и вышел из дома.

Недавно они вместе решили, что Иришке лучше уйти из бара, где красивую официантку пытались облапать все, кому не лень. Теперь она целыми днями хозяйничала по дому, встречала любимого горячим ужином и не менее жаркими объятиями. И это было здорово! Вот она, семейная жизнь, и чего он столько лет слушал нытье женатых коллег и цеплялся за свою холостяцкую свободу?

Денис сбежал по ступенькам крыльца и прошел под навес, где стоял сверкавший в зеленоватых лучах аэрокар. Рядом примостились четыре года беспощадного урезания расходов, шесть месяцев ожидания доставки и неделя беготни за документами. Зато, галактические боги, это была настоящая Боргини — лучшая марка воздушных автомобилей комфорт-класса, пусть и не последняя модель в базовой комплектации. Малышка была безупречна. Она бесшумно скользила над окружающей действительностью, ярко-красным всполохом разрезая грязные улицы Пасифик-Сити.

Уже не таким ярким: за ночь на глянцевом покрытии осела пыль. «Надо пристроить к дому гараж» — подумал Денис, нахмурившись. — «Может, спросить у Варвары, не возьмется ли за дело кто-нибудь из ее приятелей? Они же вечно ищут, где подзаработать». Не то чтобы он боялся угона, нет. Это была единственная красная Боргини на всем материке. Еще одна, черная, принадлежала начальнику. Этим списком новинки автопрома на Пасифике и ограничивались. Большинство здешнего транспорта даже не летало. Оно ползало, грохотало и с трудом переваливалось по разбитым дорогам, подскакивая на ямах, засыпанных битым кирпичом. Так что продать крошку по-тихому не получится, а запчасти от нее на Пасифике никому не нужны. Да и связываться с работниками «Феникса» местная шпана опасалась. Компания славилась своими твердыми принципами, главный из которых гласил: «Не смей трогать то, что принадлежит нам. Или будешь жалеть об этом весь оставшийся клочок своей жалкой жизни».

Денис опустился в уютный кокон салона, просканировал сетчатку глаз и запустил бортовой компьютер. Вчера он доверился автопилоту. Но сегодня хотелось взбодриться, промчавшись до работы с ветерком. Управлять Боргини было легко. Казалось, малышка слушается не столько движения рук, сколько мыслей. Это тебе не древний колесный транспорт Пасифика. Варвара как-то дала ему порулить своей колымагой, так он не проехал и сотни шагов. Во-первых, там надо было жать на педали и дергать торчавший между сидений рычаг. Во-вторых, никаких данных о движении никто тебе не сообщал, все приходилось оценивать на глазок, глядя в обычные зеркала. И в-третьих, для поворота приходилось налегать на руль с такой силой, будто ты голыми руками пытаешься отвинтить проржавевший до последнего болта водопроводный вентиль. Тогда, покраснев от напряжения и чуть не ободрав ладони, Денис сдался. Он поменялся с хихикающей Варварой местами, впервые уважительно посмотрев на худощавые, но сильные руки подруги с округлыми бугорками мышц. Своей рабочей мускулатурой Варвара гордилась и с ранней весны до поздней осени щеголяла в куртке с оторванными рукавами.

Боргини заложила круг над «Курятником» и вылетела на главную улицу. Невзрачные дома слились в серую, уползавшую назад ленту. Машины внизу превратились в сонных жуков. Короткий полет подарил ощущение победы, настроив Дениса на нужный лад.

Сегодня он должен передать заказчику крупную партию техники для работы в шахтах — автоматизированные бурильные установки, роботы-погрузчики, передвижные мини-лаборатории для анализа проб. Продажей, настройкой и обслуживанием подобного оборудования и занимался филиал «Феникса» на Пасифике девяносто девять процентов рабочего времени. Домашние роботы для населения стоили слишком дорого. Кибернетические органы требовались редко — человеческая жизнь здесь ценилась куда меньше оборудования. Мыслепереводчикам нечего было переводить, разве что новую заковыристую брань. Но смысл ее без труда выяснялся из контекста. Так что специализация у Дениса была узкая и своим программным однообразием осточертела хуже горькой редьки. А если вспомнить местные идиомы, то хуже вяленого червя.

Денис влетел на территорию «Феникса» и окинул парковку подозрительным взглядом. Так и есть, черный Боргини шефа маячил немым укором недостаточно усердным коллегам. Красный аэрокар приземлился в соседнем ряду. Денис вышел из машины, стер рукавом едва заметное пятнышко на блестящем боку и двинулся к офису.

Просторный кабинет встретил хозяина тишиной: голоэкраны свернуты, столы пусты, корзины для мусора ждут свежей порции скомканных чертежей. Денис прошел в свой закуток, включил компьютер и ввел двенадцать символов персонального кода доступа. В филиале покрупней пришлось бы добавить отпечаток пальца, а в головном офисе сдать экспресс-текст ДНК. Единственным плюсом захолустья была самая дешевая система безопасности. С другой стороны, сложно представить настолько опустившегося хакера, что попрется на Пасифик ради данных о покупке трех гравиплатформ чэпэшником Петровым.

Груз с техникой пришел меньше недели назад, но команда Закарова успела подстроить стандартный пакет программ к специфическим условиям планеты. Задача не слишком творческая, но внесшая хоть какое-то разнообразие в бесконечное техобслуживание и выезды по заявкам «Сначала копало, а потом — хлобысь! — и не копает».

Денис запустил тестовую программу для комбайна с навесным буровым оборудованием. Вчера ему показалось, что результаты пришли с небольшой задержкой, лучше было перепроверить. Чем система сложней, тем она уязвимей. А в последнее время «Феникс» словно задался целью возвести лабиринт там, где просили вкопать три доски.

От партии к партии начинка оборудования обрастала новыми узлами. Каждая единица техники была утыкана сенсорами, как кекс изюмом. Датчики мониторили состояние окружающей среды, влажность, температуру, состав атмосферы, движение пород. Процессор обрабатывал поступающую информацию и мог, в случае чего, предупредить об аварии. Но зачем был нужен вот этот блок с распознаванием изображений? И скрытая широкоугольная камера с высоким разрешением? Что там распознавать, в глубине ствола? Вечное слово из трех букв, нацарапанное на стене недовольным жизнью рабочим? Погрузчику еще может пригодиться, надпись на ящике проанализировать, но буру-то зачем?

Назначение нескольких странных микросхем Денис и вовсе не понимал. В документации они обозначались как «вспомогательные блоки для автоматической консервации микроядра в период окончания эксплуатации». Но поскольку эксплуатация таких машинок была рассчитана на сорок лет, а массовый выпуск начался в прошлом году, вряд ли ему предстояло разбираться с ними до пенсии.

Вспомнился вчерашний Васин бред: «Они за нами следят. Они что-то ищут!». Закаров усмехнулся. Конечно, в три смены у мониторов дежурят. Переживают, как там наш охламон Василий, что отчебучил на этот раз.

Через полчаса начали подтягиваться сотрудники. Лишняя болтовня в «Фениксе» не приветствовалась, поэтому они коротко здоровались и приступали к делу. Последним пришел Василий во вчерашней мятой рубашке. Мельком глянул на аквариум руководителя и окинул рабочее место полным безысходности взглядом. Соседи отвечали на приветствие вяло, а значит, от Василия по-прежнему тянуло густой смесью алкоголя и одеколона «Звездный командор».

Денис, не любивший выступать в роли начальника, до конца оттягивал неизбежный разговор. Но сколько веревочки не виться… Лишить его, что ли, премии для начала? В дверь просунулась лысая голова Бенджамина Гейла. Повертелась, проверяя, все ли достаточно усердны, и убралась обратно. Пальцы сотрудников с удвоенной скоростью запорхали над виртуальными клавиатурами. Василий состроил озабоченную физиономию и отгородился от коллег высокой стопкой документов.

Следующие семь часов Денис проработал, не разгибаясь. Дописал код и все-таки выяснил, чем была вызвана та задержка. После маленькой победы поднялось настроение и немного захотелось курить. Вредную привычку он бросил, как только стал жить с Иришкой, в ознаменование нового этапа. Чтобы отвлечься и проветрить голову, Денис решил пройтись до автомата с водорослевым кофе и не спеша выпить его на свежем воздухе.

Он спустился во внутренний двор, обсаженный по периметру синтетическими деревьями. Настоящие на Пасифике не прижились. Здесь рос только мох и еще какие-то непонятные конструкции, издалека похожие на морские кораллы. Молодой служащий выбрал скамейку напротив фонтана, скрытую в тени развесистых ветвей. Нагревшиеся на весеннем солнце листья пахли слабой смесью пыли и пластика. Фонтан весело журчал, разбрасывая золотистые блики. Он тоже был ненастоящим — в чаше взлетала и опадала трехмерная проекция воды. Очень качественная проекция, с полным звуковым сопровождением. Но если смотреть на фонтан достаточно долго, можно было заметить и замкнутый в цикл паттерн, и капли, исчезающие без следа на каменной плитке двора.

Соседнюю скамейку делили два знакомых менеджера из отдела продаж. В воздухе перед ними проносились красные и синие колонки цифр. Денис помахал рукой, но те не заметили дружеского жеста. Конкуренция за каждое приличное место на Пасифике была слишком велика. Вот бы до Василия это тоже дошло. Вылетит из «Феникса» — вылетит из профессии.

Каждый сотрудник в день приема на работу подписывал договор, по которому после увольнения не имел права устраиваться в конкурирующую контору целых пять лет. А за пять лет в их профессии появлялось столько нового, что в глазах нанимателя толковый инженер-программист превращался в волосатую гориллу с палкой-копалкой в руках.

Денис задумчиво отхлебнул кофе. Затем передвинулся на другой конец скамейки, поближе к уличному таксофону, работавшему от коммутатора «Феникса», и набрал по памяти короткий номер Варвариной автомастерской. Несколько гудков сменились раздраженным «Что надо?».

— Эй, ты чего такая сердитая? Я не вовремя?

Голос на том конце провода потеплел.

— Прямо сейчас я рисую глаз короеда в прыжке, так что не вовремя. Говори давай, чего хотел.

Короедами назывался еще один вид местной живности. Это были здоровые, размером с теленка, насекомоподобные твари. На своего тезку они походили только толстым блестящим панцирем, но питались действительно «корой» — обтачивали пластины кораллов. Есть их было нельзя, заводить как питомцев не хотелось, так что короеды жили себе на здоровье по всей планете. Правда, встречались любители поохотиться на скоростных жуков, с гиканьем гоняясь по полям на ржавых драндулетах. А еще Денис слышал, что каждую неделю в пригороде устраивались забеги короедов. И даже находил забытую кем-то из сотрудников брошюру с расписанием скачек и именами фаворитов, одно из которых было обведено кружком.

— Хочешь, тебе такого сделаю? На всю спину, — на фоне деловито жужжала машинка. — Все девки твои будут.

Украсить друга Варвара предлагала не впервой. Все аргументы были выдвинуты и опровергнуты по кругу много раз. Но упрямая девушка не сдавалась, надеясь однажды взять его измором.

— Спасибо, не стоит. Я к тебе заскочу через пару часиков? Мы проект сдаем, всем обещают подарить по бутылке настоящего скотча.

— Пф-ф-ф, когда я отказывалась от халявы. А фифа что?

Варвара упорно считала Иришку хорошо замаскированной стервой. Последняя повода для этого не давала, но Варвара ссылалась на свое чувствительное «нутро». «Нутро» Иришки тоже работало как надо и дружбу с молодым привлекательным механиком не одобряло. Так что в последнее время их с Денисом посиделки на покрытых брезентом колесах ушли в глубокое подполье.

— Ирина, — Денис сделал особый упор на имени, не одобряя презрительного прозвища, — знает, что я сегодня сдаю проект и могу задержаться.

— Жду.

В трубке запищали короткие гудки. Денис сделал еще один глоток, представляя уютную варварину мастерскую. Подруга склонилась над кушеткой, сваренной из ржавых труб, и делает аккуратные, четкие движения иглой. Непослушные кудрявые волосы убраны со лба банданой. Вокруг шеи обмотан драный с обоих концов полосатый шарф. Темные брови сведены к переносице, усыпанное веснушками смуглое лицо сосредоточено и немного сердито, как всегда во время творческого процесса. Вообще-то Варвара была механиком, но в свободное время набивала татуировки друзьям. Денис часто недоумевал, каким образом умудрился попасть в их число. И, перебрав подробности знакомства, приходил к выводу, что ему просто повезло.

Закаров допил кофе, закинул смятый стаканчик в урну и вернулся в офис. Дело продвигалось хорошо. Во второй половине оборудование погрузили на гравиплатформы и отправили заказчику, опередив график на целый час. В честь такого дела Денис щедро распустил сотрудников по домам. Через две минуты офис опустел, лишь на столе сиротливо остывал чей-то недопитый чай. Закаров не спеша собрался, свернул голоэкран и, насвистывая, прошел по коридору к массивным дверям в директорский кабинет. Изнутри доносился неразборчивый бубнеж — начальник говорил по телефону. Поколебавшись, Денис коротко постучал и вошел, не дожидаясь ответа.

Бенджамин Гейл стоял, повернувшись лицом к окну. Пальцы раздраженно барабанили по стеклу. Иногда стук прекращался, и начальник жестами отвечал на неслышные со стороны реплики. В зеленоватых лучах солнца его лысина приобрела пугающе нездоровый вид. Договорив, шеф швырнул телефонную трубку и резко повернулся к столу. Вид его не предвещал ничего хорошего. Приподнятое настроение сдулось, как резиновый шар. Денису даже показалось, что он слышит свист, с каким оно покидает тело.

— Знаешь, с кем я сейчас говорил? — шеф медленно процедил слова сквозь зубы.

— С женой? — спросил Денис, чтобы потянуть время.

Миссис Гейл была существенно моложе супруга и когда-то привлекла директора юностью, красотой и покладистым нравом. Но с возрастом отрастила коготки и с удовольствием принялась обтачивать их на немолодом уже муже. Так что это кислое выражение лица было хорошо знакомо всем работникам филиала.

— Нет, не с ней, — поморщившись, прошипел начальник.

— С центром?

Головной офис связывался с маленьким филиалом редко, ограничиваясь рассылкой указов по корпоративной сети. На памяти Дениса об их существовании вспоминали всего один раз, и дело закончилось тотальным разносом. Так что тут было от чего запечалиться.

— Типун тебе на язык, нет, — начальник любил ввернуть редкое выражение, выдернутое из книг, и потом целый день считать себя самым умным.

— С заказчиком? — робко предположил Денис. Варианты подошли к концу.

— Да, с заказчиком. А знаешь, почему он звонил? — шефу надоело нагнетать интригу, и он перешел на несолидный крик. — Потому что все присланное оборудование, вплоть до самого распоследнего бота, отключилось! Как?!

Последнее слово вмещало столько эмоций, словно вопрос был задан не побледневшему заместителю, а сонму галактических богов, в наказание за грехи велевших Гейлу съесть всех червей Пасифика без соли. Денис был огорошен не меньше. Действительно, как?! Все же было хорошо! Ничто не предвещало!

— Я поеду и лично во всем разберусь.

Денис не стал уточнять, что по-другому и не получится. Для сбора команды пришлось бы провести массовую облаву в барах и трактирах на десять километров вокруг. А это очень много баров, любой знаток Пасифика подтвердит.

— Да уж, разберись! И чтобы все мне сразу доложил! — шеф раздраженно повернулся назад к окну.

Скотч откладывался на неопределенный срок. Возможно, навсегда.

Денис пулей вылетел из офиса, пробежался по парковке и сердито плюхнулся на переднее сидение аэрокара. Машина поднялась в воздух и разогналась, выскочив на главную улицу города, переходившую в загородное шоссе. «Нечего Гейлу психовать. Это же техника. С техникой случаются неполадки. Да и клиента мы не потеряем, даже если вся партия развалится на болты» — успокаивал себя Денис, почти не замечая дороги и ползущих внизу машин.

И это были не случайные отговорки. «Феникс» не просто считался ведущей компанией в области робототехники и автоматизированных промышленных механизмов. Он был фактически монополистом. Тридцать лет назад «Феникс» взорвал рынок, выпустив технологии, надолго опередившие свое время. До него никто и вообразить себе не мог кибернетические легкие или мыслепереводчик. Компании-конкуренты до сих пор плелись позади, скупая образцы и пытаясь разработать пристойный аналог. Их уделом оставались мелкие заказчики с окраин, не разбиравшиеся в вопросе или живущие в такой глуши, куда «Феникс» поленился бы отправлять груз из двух ботов.

Скоростной сорокаминутный полет немного успокоил взвинченного программиста. Проснулся интерес. Что же вырубило технику на всем участке? Электромагнитный скачок? Вирус? Нет-нет-нет, только не вирус… После такого позора их отделу прямая дорога на рудники. Может, стоило все-таки попытаться выловить кого-нибудь из коллег?

Мобильная связь на Пасифике отсутствовала. Обычные сотовые вышки не работали из-за особенностей атмосферы. А строить эхо-станции операторы связи не решались — не известно, окупится ли проект. Но кабельные телефоны кое-где имелись. «Можно позвонить в тот бар, как его… Там еще голова короеда над стойкой…»

К тому моменту, как Денис вспомнил название бара, Боргини уже ворвалась на территорию шахт. Сбавила скорость над окруженной ангарами площадью и приземлилась, подняв густое облако пыли. «Еще и салон пылесосить» — пробормотал Денис, с неудовольствием глядя на медленно оседавшую пелену.

На шахте царила непривычная тишина. Вокруг застывшей техники прохаживались рабочие в бесформенных спецовках. Они вполголоса переговаривались, время от времени проводя рукой перед датчиками окоченевших ботов. Кожа под тонкой тканью рубашки покрылась мурашками — Денис только сейчас сообразил, что забыл куртку в офисе. На встречу устремился рассерженный мужчина с вислыми усами.

— Господин инженер!

«Управляющий или старший смены», — решил молодой программист. — «У владельца для работников «Феникса» наверняка припасено другое обращение…»

— Директор Зиммер очень недоволен!

«Ну и хрен с ним», — подумал Закаров. Но вслух произнес:

— От лица компании «Феникс» приношу директору Зиммеру извинения за временные неудобства. Для начала я осмотрю технику. А потом лично проконсультирую господина Зиммера насчет сложившейся ситуации.

Напористый усач отступил, позволив Денису осмотреться. Ближе всего к месту посадки оказался сломанный бур — огромная тридцатитонная зараза, полностью перегородившая проход в тоннель. Рабочие умолкли и раздались в стороны, пропуская к кабине незнакомца в чистенькой белой рубашке и наглаженных брюках. Денис поежился, спиной чувствуя их неприязненный взгляд.

Он откинул подножку и забрался внутрь, спеша отгородиться от недружелюбной толпы. Бур был полностью автоматизирован, но «Феникс» всегда устанавливал запасную систему управления, на случай экстренных ситуаций. Денис подключился к процессору бура, выведя информацию на прихваченный с работы ноутбук. Связь наладилась, уже хорошо.

Отправил пару стандартных запросов. Ничего. Команда следовала за командой, но все они пропадали в непонятном информационном тумане. Машина функционировала, но как-то… странно. Действия блокировались. Приказы принимались к сведению, но их выполнение откладывалось. Денис запросил данные по загрузке процессора. Десять процентов. В глубине искусственного мозга что-то происходило, но что? Неужели все-таки вирус…

Однажды на сталелитейном заводе так вышел из строя плавильный котел. Паразита словил один из молодых рабочих, решивший самостоятельно обновить прошивку. Но тут-то оборудование только-только с прилавка. К тому же, из строя вышли совершенно разные устройства. Хакерская атака? Но кто мог ее организовать? Кроме работников «Феникса» на Пасифике не имелось специалистов нужного уровня. Здесь даже домашние компьютеры были в диковинку. Да что там компьютеры! Торговки на рынке щелкали костяными счетами, а половина рабочих писала с тремя ошибками в одном слове. Какие уж тут хакеры…

Занятый подобными мыслями, Денис исхитрился-таки заставить бур вывести список выполняемых команд. Промотал длинный столбец до конца… вот оно. В кодовом обозначении последнего пункта пряталась пометка приоритета. До его завершения все остальные действия тормозились.

Денис продолжил копать. Таинственная команда маскировалась, уводила в сторону, игнорировала прямые вопросы. Но Денис лично написал несколько приложений для буров этой серии и знал, где находится задняя дверь, куда можно аккура-а-атно… Есть! Приоритетное действие получил обмен данными со штаб-квартирой «Феникса».

Закаров нахмурился. Странно. Выход в инфранет не просто необязателен для промышленной техники, его вообще быть не должно. Зачем? Все обновление софта производил их же филиал, строго по графику, получая за обслуживание неплохие деньги. Зато стала понятна причина сбоя — спутник находился в мертвой зоне, и входящие сообщения невозможно было принять, а исходящие — отправить. Денис глянул на время. Еще тридцать минут, и техника перестанет изображать инсталляцию «Повседневная жизнь рабочей глубинки». Пора идти к директору Зиммеру…

С другой стороны, можно потратить еще немного времени и узнать, что же такое машины рвутся передать в сеть. Предположим, в «Фениксе» решили собирать отчет о старте работы каждой новой партии. Сейчас оборудование отправит сигнал и успокоится. А если корпорация запрограммировала бур присылать подтверждение ежедневно? Жители столичных секторов Федерации порой имели слабое представление о том, что творится на окраинах пятого круга. Сидя в навороченном модуле орбитальной станции «Феникса», сложно вообразить, что где-то в мире не работает круглосуточная доставка лобстера в вине и есть проблемы с инфранетом. И тогда неполадки будут продолжаться каждый день по два часа. А этого не выдержит даже святой, не то что директор Зиммер.

Денис вернулся к работе. Через некоторое время ему удалось отбить первую часть сообщения. Это были точные координаты местонахождения бура, что запутывало еще сильней. Зачем штабу знать, что машина стоит именно здесь, у входа в тоннель, с точностью до метра? Кого это волнует, кроме шахтеров, которым теперь приходится протискиваться боком? И еще… Выходит, «Феникс» запустил на орбиту три-четыре спутника навигации, одного местного старичка для таких расчетов бы не хватило. Затевалось что-то интересное. И очень секретное, раз их филиалу ничего не сообщили. Наверняка смысл всех этих усилий скрывался во второй части сообщения, той, что весила триста мегабайт. Звуковая запись? Микрофон и карта для голосового управления в буре имелись, но по желанию заказчика функцию заблокировали. А вот камеру оставили. Для видео вес слишком маленький, значит фото.

Закаров подумал и набрал длинную последовательность команд. Окна свернулись, а на экране появилось изображение того, что камера запечатлела последним. Никаких сюрпризов: узкий ствол шахты, подслеповатые лампочки под потолком. Вытянутое пятно света — мимо проехала гравиплатформа. И гладкая стена в дальнем конце рукава. Денис увеличил изображение. На полу перед ней лежала груда осыпавшихся камней. Осыпавшихся совсем недавно — пыль не успела развеяться. Саму стену покрывали кружки, линии и точки, собиравшиеся в затейливый узор. А над точками, под самым потолком, в тени от свода прятался текст.

Неужели на месте шахт когда-то были постройки? Ему-то казалось, что Пасифик-Сити не отличался богатой историей. По крайней мере, городской музей не мог предложить миру ничего, кроме бесконечных образцов минералов и руды. Денис приблизил изображение на максимум и попытался прочесть текст. Отдельные буквы походили на интерлингву, но были написаны как-то необычно, с лишними или, наоборот, недостающими элементами. «Тем, кто ос…» — дальше не разобрать… Денис перешел к фрагментам попроще: «…время, отп…», «…ч духа, к…», «…ессанс».

Сердце замерло, а затем забилось с утроенной скоростью. «…ессанс» — это же Ренессанс! Бур хочет отправить фото, где доказано существование легендарного места. А может, здесь даже находится сам Ренессанс. Вон там, в глубине шахты! Стало невыносимо жарко. Денис приоткрыл окно, впуская в кабину прохладный воздух. Нет, так не бывает. Он и вправду нашел тот самый Ренессанс, которым бредит половина Федерации?

Стоп. Не он один. Всего через… Денис сверился с часами… двадцать минут спутник-ретранслятор вернется в зону доступа. Снимок попадет в центр. Примчатся высокопоставленные коллеги, оцепят территорию, заставят подписать договор о неразглашении. А мелкую сошку Закарова отправят ковыряться в сломанном боте, вычищая останки попавшего на винт трехглазого червя…

Соображал Денис плохо. Свежий воздух не помог — кровь стучала в висках, перед глазами плыло. Зато пальцы действовали уверенно и четко. Он получил доступ к архиву фотографий. Промотал кадры до того момента, когда появилось изображение стены. Вырезал сенсационные снимки, поменял тайм-код, затер следы. Куда спрятать фото? Девиз Боргини звучал так: «Функциональная красота». В брелок с красиво стилизованной «Б» было встроено не только управление автопилотом, но и маленькая флешка на десять терабайт. Сейчас на ней хранилось несколько полезных программ и всякая ерунда, вроде игр. Но для украденных фотографий места хватало в избытке.

Бур сопротивлялся, копирование шло медленно. Денис вертелся на месте, нервно поглядывая по сторонам. Еле дождавшись завершения процесса, отключил ноутбук, вырвал флешку из порта и сунул в карман. А статус «предназначено для отправки» придал случайному снимку с ребристыми слоями горных пород.

Мысли в голове лихорадочно сменяли друг друга. Прав был Василий, трижды прав — компания действительно подсматривала за всеми исподтишка. Подобные программы слежения, скорее всего, были встроены во всю технику «Феникса». А значит, в штаб изредка попадала информация, которую программа ошибочно считала указанием на Ренессанс. При том количестве техники, что выпускал «Феникс», по-другому и быть не могло. Где-то в управлении сидел специалист, вручную фильтровавший бесконечный поток сообщений. Что сделает рядовой служащий, увидев скучные вкрапления базальта? Сотрет съемку, посчитав ее ошибкой алгоритма.

Денис на негнущихся ногах выбрался из кабины и бросил в толпу: «Все в порядке, через десять минут система восстановится». Рабочие с недовольным видом сбились в кружки и задымили дешевыми сигаретами. Денису тоже захотелось курить. Но своих сигарет не было, а на дружеское угощение рассчитывать не приходилось. И тут ему пришла в голову новая мысль, куда важнее предыдущей. С чего он взял, что в дальней части штрека осталась только техника? Там могут быть и люди. Да, они отрезаны от культуры Федерации. Но читать-то умеют все, и про Ренессанс хоть краем уха да слышали!

Из горла вырвался полный отчаянья стон. Рабочие удивленно оглянулись, один грубо повертел у виска. Ну как он не подумал? Вот сейчас из шахты выбегут возбужденные люди. Соберется толпа, погалдит, раздухарится и повалит обратно в штрек. И план по добыче графита будет окончательно сорван, к печали директора Зиммера. Глупой надежды забрать всю славу себе не осталось, но Денис все-таки решил пойти, взглянуть одним глазком… Помахать платочком вслед уходящей мечте…

Он вернулся к буру. Для вида обошел махину по кругу, деловито простукивая обшивку, и боком скользнул в тоннель. Никто его не окликнул и не остановил. Передаваемое по цепочке сообщение о том, что вскоре все заработает, вызвало волну возбужденного гула. Но пока рабочие не спешили расходиться по местам, не слишком доверяя оптимистичным прогнозам.

Лифт ждать не пришлось — решетчатая кабина стояла на самом верху. Рядом виднелась огромная платформа для спуска техники, но она не повезет ничего легче трехсот килограмм. Денис шагнул в кабину, надавил кнопку. Мимо поплыли грубо обработанные стены, покрытые наростами лишайника и потеками грязной воды. В горле запершило от микроскопической графитовой пыли.

Дверцы лифта с лязгом распахнулись, открывая уходивший в полумрак коридор. На нижнем уровне воздух был совсем плох, и Денис с непривычки закашлялся, но упрямо зашагал вперед. Судя по съемкам, к разработке штрека приступили недавно, и идти было недалеко.

— Ау? Есть кто-нибудь? — эхо настороженно пометалось между стен и угасло где-то в глубине плохо освещенного коридора.

Похоже, все рабочие поднялись наверх, пользуясь внеплановым перерывом. Закаров воспрянул духом: «Есть шанс что-нибудь наплести. Техника встала из-за страшного излучения, идущего из недр земли, всем срочно покинуть территорию… Пока информация дойдет до начальника, успею придумать более правдоподобную легенду».

Повеселевший программист миновал несколько застывших установок, ожидавших возвращения сигнала. Интересно, почему завис не только бур? С ним все понятно, он хотел передать фото и получить на это какой-то ответ. Интересно, какой — «Спасибо, братишка», что ли? Но все остальные машины — какой сигнал остановил их работу? Вряд ли бур кинул фото корешам, чтобы те заценили. Значит, они хотели отослать какую-то другую информацию, связанную с обнаружением Ренессанса. Или получить. Первой частью сообщения были координаты. Возможно, остальные механизмы тоже рвутся рассказать о своем местонахождении. Но зачем? Музей, что ли, потом откроют — «И в этот знаменательный миг камнедробилка стояла прямо вот здесь! Дальше я покажу место, где можно сделать отличный кадр — бот на ладошке»?

Денис миновал зал, полный гравиплатформ с отработанной породой. Стены и потолок здесь походили на смятый черный картон, щедро исчерканный коричневым карандашом. Начались знакомые по съемкам места. Еще сотня шагов, плавный изгиб коридора… Не успел Денис подойти ближе, как услышал взволнованные голоса. Оставшуюся часть пути он преодолел бегом. Так и есть. В самом темном конце штрека, у загадочной стены собралась вооруженная фонариками толпа. Ее предводитель, забравшийся на гравиплатформу, подпрыгивал и размахивал руками. Остальные закидывали его вопросами, восторженно матюгались и ощупывали непонятные символы, вырезанные на поверхности камня.

Денис почувствовал, как земля уходит из-под ног. Ему захотелось сесть на пол, закрыть глаза и остаться в такой позе навсегда… Зачем он подменил сообщение? Это будет уже не просто картинка, по ошибке попавшая в штаб. Это будет странное фото, пришедшее с места обнаружения Ренессанса! Не надо быть гением, чтобы заподозрить подлог! И что сделает «Феникс» с недобросовестным служащим, лишившим компанию прав на многомиллиардную прибыль? Да его останки распылят в космосе от Пасифика до Денеба!

Стоп. Но ведь корпорация должна была предвидеть то, что с таким опозданием дошло до Дениса. В шахтах, представьте себе, работают шахтеры. И они непременно обнаружат находку бура задолго до того, как доверенные люди доберутся на Пасифик.

При этом все машины выслали данные о своем местоположении. Денис попробовал выстроить цепочку. Бур крикнул «Бинго!» и убрался подальше от находки, увозя драгоценные кадры и собранную информацию. Сигнал подхватили остальные машины. Каждая единица техники отправила в штаб свои координаты и принялась усиленно ожидать ответного сигнала, застопорив рутинную работу.

Но тут обмен данными прервался из-за спутника. Машины не успели получить ответ, а бур не смог отослать фото. Этот ответный сигнал явно генерировался автоматически, слишком высока скорость реагирования. «Бинго» — бегство бура — местоположение машин — ответный сигнал. Денис чувствовал, что в этом сигнале должно содержаться что-то очень важное, и надо разобраться с ним как можно скорее.

Корпорация должна была убедиться, что Ренессанс найдет именно она, а не случайные свидетели. «Бинго» — ответный сигнал… Все известные на сегодняшний день бункеры были хорошо укреплены. Они пережили тысячи лет запустения, природные катаклизмы и техногенные катастрофы. На то, чтобы их вскрыть, уходили недели. Резонно предположить, что самый главный бункер, также известный как Ренессанс, будет защищен как минимум не хуже. А люди такие хрупкие… Обрушения сводов и взрывы на отсталых и удаленных от центра рудниках случались не так уж редко. Около пяти процентов аварий списывалось на «неправильную эксплуатацию» и «человеческий фактор». «Бинго» — ответный сигнал…

— Бегите! — не своим голосом крикнул Денис толпе и сам подал пример, со всех ног рванув в обратную сторону. Шахтеры удивленно посмотрели вслед странному человеку, исчезнувшему в темноте коридора.

И тут гравиплатформа превратилась в огненный шар, за долю секунды разросшийся в слепяще-белое море света.

Глава 2.

Очередная вспышка расползлась по сетчатке глаза сияющей кляксой. Укол боли. И снова темнота. Липкая и обволакивающая, как трясина. Странный ритмичный звук, похожий на шум прибоя или вращающиеся лопасти огромного винта. Еще один укол. Темнота. Вроде бы голоса. Снова боль, на этот раз не спешившая уходить.

Сознание нехотя возвращалось, волоча за собой ворох разбитых воспоминаний. Как больно! Денис, не выдержав, закричал — вместо крика из горла донесся слабый стон. Хотелось назад, в серый безмолвный провал. Но сознание неумолимо просачивалось по проводам, ведущим от аппаратов жизнеобеспечения, втискивалось в измученную голову, заставляло открыть глаза…

Белый, невыносимо яркий потолок. Денис зажмурился. Еще одно усилие, он опустил взгляд. Из света выступила фигура, темное пятно продолговатой формы. Почему-то никак не удавалось открыть левый глаз. «Денис…» — откуда-то приплыл знакомый голос. Это его имя. Кто-то рядом, зовет его по имени. Он ощутил слабое прикосновение к правой руке. Левую терзала боль. Денис чувствовал себя так, словно его выталкивала на поверхность какая-то страшная сила. Поднимала все выше на железных вилах, воткнутых прямо в плоть.

«Как же болит рука…» Он попытался пошевелить пальцами.

— Не двигайся, я позову врача.

Он хотел рассмотреть того, кто это произнес, но пятно исчезло. Прошла вечность. Перед глазами мелькнуло два силуэта. Один наклонился и направил ярчайший луч света ему в лицо. Голову до самого затылка пронзила боль. Денис закричал. Рядом говорили, но он не разбирал слов, проваливаясь назад в темноту.

***

Когда Закаров очнулся в следующий раз, ему с трудом, но удалось открыть правый глаз и разглядеть фигуру девушки, спящей на кресле в скрюченной позе. Лицом она уткнулась в подлокотник, из-под знакомой банданы выбивались темно-каштановые спутанные кудри.

— Вар… кх… Вар…а… — Денис передохнул и попробовал еще раз. — Варвара, привет.

Еле слышный шепот мгновенно разбудил подругу. Хмурое лицо осветила улыбка. Но покрасневшие глаза с припухшими темными кругами испугали Дениса куда больше нового приступа боли.

— Денис! — девушка так мягко взяла его за руку, словно та была сделана из фарфора. Денис почувствовал горячую шероховатую ладонь и попытался ответить на пожатие, но пальцы слушались плохо. — Галактические боги, за мной должок!

Он слабо улыбнулся. Почему-то никак не удавалось открыть второй глаз. Вся левая сторона тела чувствовала себя так, будто ее насадили на раскаленные зазубренные штыри. Он снова попытался пошевелить пальцами. Писк рядом с головой усилился. Варвара легким нажатием уложила слабую руку обратно на кровать, оставив сверху свою ладонь.

— Погоди пока танцевать, бро. Главное, ты живой.

— Что со мной… Что случилось?

— Ты ничего не помнишь? — Варвара наклонилась и пытливо прищурилась, вглядываясь в его лицо.

Воспоминания возвращались туманными клочками. Вот они сдали проект. Он отпустил сотрудников по домам. Нет, они не закончили, ему пришлось куда-то ехать… Мешанина из лиц и слов… Взрыв!

— Не помню… Плохо… Что со мной?

От лица подруги отхлынула кровь, высветлив россыпь коричневых веснушек. Денису стало очень-очень страшно. Варвара молчала, стиснув челюсти и глядя ему в глаза.

— Скажи правду. Сейчас. Пожалуйста.

Лицо Варвары застыло, правая рука скомкала больничную простыню. Приоткрылись и снова сомкнулись пухлые, покрытые сухой корочкой губы. Денису захотелось крикнуть: «Нет, стой, подожди! Не говори ничего!», но рот словно свело судорогой.

— Все очень плохо.

— Насколько?

— Левый глаз, левая рука, часть ребер, сердце, колено левой ноги. Ты выжил только потому, что голову заслонила упавшая балка.

Варвара умолкла, Денис тоже не произнес ни слова. Левый глаз, левая рука, часть ребер, сердце… Всего этого больше нет. Он искалечен. Это навсегда. Страшная обида затопила сознание. Хотелось рыдать, орать, бесноваться, но не было сил. Как же так… Ему нет даже тридцати! Столько всего должно было быть впереди! И уже никогда не будет… Варвара не отводила взгляда, крепко держа его за руку. Оставшуюся руку…

— Сердце? Почему я еще жив?

— Имплант. Повезло тебе, засранец, что живешь в век высоких технологий. Сердце поставили первым. Все остальное скоро заменят на отличные новенькие запчасти.

Денис не смог заставить себя улыбнуться. Варвара ошибалась, считая его сильным. Нет, он жалкий, слабый, уничтоженный.

— Давай-ка ты еще поспишь, после таких новостей, — подруга отпустила его руку и нажала кнопку на большом белом ящике у кровати. Лицо Дениса мгновенно обмякло, глаза закрылись, черты разгладились. Но уплывавшее сознание успело распознать тихий сдавленный звук — женский плач.

***

Денис не хотел, но ему пришлось проснуться в третий раз. Теперь свет в комнате был бледно-зеленым с темными полосками, и он догадался, что это солнце проникает сквозь занавешенное жалюзи окно. Кресло возле койки пустовало. Интересно, а есть ли на этом аппарате такая кнопка, чтобы снова уснуть и больше… Денис приподнялся на кровати. Чуть-чуть повернул голову, посмотрел вниз. Левое плечо стало странно коротким, а дальше шла пустота, плотно скрытая бинтами. Так странно, он мог поклясться, что рука все еще есть… Кажется, это называют «фантомные боли». Денис перевел взгляд на аппарат у кровати. Все кнопки были подписаны, но сухие аббревиатуры ни о чем не говорили. Попробовать нажимать на все подряд?

Отворилась дверь, и в комнату вошла деловитая Варвара с папкой для бумаг.

— О, да ты уже бодр, как молодой короед!

Она поставила подушку торчком и придержала друга за спину, помогая устроиться поудобнее.

— Сейчас мы будем обсуждать чертовски неприятные вещи. Но сначала дело, а потом нытье, договорились?

Со стороны это могло показаться грубым, но именно такого обращения Денис и ждал. Не хватало только, чтоб они тут рыдали в четыре ручья… Три ручья…

— Давай, рви мое кибернетическое сердце, — шутка была так себе, но Варвара громко рассмеялась. Плохой признак. Обычно, если Денис неудачно шутил, подруга выразительно приподнимала густую темную бровь.

— Значит так, подписывай, где галочки, и я тебя покидаю до вечера.

Денис попробовал удержать вложенную в ладонь ручку. С первого раза не получилось — пальцы не гнулись.

— Так, погоди подписывать, сначала потренируйся вот здесь.

После нескольких неудачных попыток Денис неуклюже зажал ручку в кулаке и почиркал на ненужном клочке бумаги. С десятого раза удалось изобразить что-то похожее на подпись.

— Еще отпечаточек… — Варвара сорвала защитную пленку. Он послушно приложил указательный палец, пройдя примитивную биоидентификацию.

— Да ты просто идеальная жертва для развода, братишка, никаких вопросов!

Денис хотел сказать, что ему теперь все равно, но решил не расстраивать подругу.

— Это называется «доверие». Слыхала про такую штуку?

— Слыхала. А вот живьем встречать не доводилось. Ты только что подписал доверенность на свой коттедж со всей обстановкой и аэрокар. Сейчас я иду их продавать. Приятель намекнул, что старик Финниган скопил деньжат и желает перейти на новый уровень. Даёт нормальную цену. Я подговорила пару дружков, они его задержат в баре, пока до старикана не добрались другие продавцы.

Если бы у Дениса нашлись силы, он бы возмутился, но в нынешней ситуации смог только открыть рот и вытаращить глаз. Он в первый раз слышал про старика Финнигана и не имел ни малейшего желания в придачу к конечностям терять все имущество разом.

— А ты чего ждал? Импланты стоят дорого. Мне еле удалось уговорить главного врача поработать в долг и поставить сердце авансом. По правде говоря, этого даже не хватит. Так что, если у тебя есть заначка, самое время ее распотрошить.

— А… страховка?

Одним из плюсов работы в корпорации был отличный социальный пакет. Небольшой процент зарплаты каждого сотрудника уходил в медицинский фонд, возвращаясь занятиями в спортзале, отбеливанием зубов и проверкой зрения. Больше молодой и здоровый Денис ничем воспользоваться не успел.

— Забудь. Не будет никакой страховки, — отрезала девушка. После чего собрала документы и ушла, громко хлопнув дверью.

Денис аж подскочил на кровати, тут же пожалев об этом из-за приступа боли. Как так? Ведь взрыв произошел при исполнении служебных обязанностей? Он точно помнит, как приехал на шахту чинить оборудование. И что-то произошло… Мысль о том, что именно, вертелась рядом, но пока ее не удавалось схватить.

Заглянула медсестра. Провела небольшой осмотр, пробежалась по данным на мониторе, поменяла капельницу и пообещала принести обед. Следом пришел солидного вида врач. Поспрашивал о самочувствии, в красках расписал долгую и счастливую жизнь с имплантами фирмы «Феникс».

— В случае тяжелых и необратимых повреждений тела, подобных вашим, наш главный принцип: спасти все, что возможно. Мы приложили максимальные усилия, чтобы сохранить наибольший процент исходного биологического материала.

Не заметив хмурой реакции на слово «материал», врач развернул изображение тела, разделенного на синие и красные зоны.

— Обратите внимание, вашу левую ногу мы обязуемся спасти, заменив только раздробленное колено и некоторые участки голеностопа, — рука описала мягкий круг, охватывая подсвеченные сегменты. — В легких был проведен синтез искусственных мембранных волокон и живой ткани. Сердце пришлось полностью заменить, и хочу заметить, что теперь его эффективность на порядок превышает показатели любого чемпиона мира по бегу на длинные дистанции. Левую руку также спасти не удалось, вместо нее будет установлен протез, от плеча до кисти. В связи с интеграцией перечисленных имплантов нам придется укрепить ваш позвоночник здесь и вот здесь. Иначе он не выдержит многократно возросшей нагрузки.

Доктор продолжал перечислять изменения, ожидавшие измученное тело Дениса. Почти с той же интонацией, с какой менеджер по продажам в автосалоне несколько месяцев назад расхваливал достоинства новой Боргини…

— Теперь о питании. Микроядро «Феникса» обеспечит пятилетний срок службы всех имплантов, при условии соблюдения условий эксплуатации, а также при прохождении обязательного медицинского освидетельствования каждые шесть месяцев. Отдельно обращу ваше внимание на то, что…

— Благодарю вас, доктор, — Закаров приподнял непослушную руку, останавливая собеседника. — Все это наверняка перечислено в договоре. Я обязательно с ним ознакомлюсь. Сейчас меня интересует следующий вопрос: сколько времени займут эти…

— Процедуры? — доктор пришел на помощь замешкавшемуся пациенту. — Сложный вопрос. Все зависит от индивидуальной реакции тела. Однако вы молоды, не имеете вредных привычек и находитесь… находились до происшествия в не самой плохой физической форме. Я бы сказал, что восстановление займет год, максимум полтора. Однако, принимая во внимание доводы, приведенные вашей подругой, весьма напористой молодой леди, я проведу вам курс усиленной регенерации. Это довольно неоднозначная процедура. Я бы никогда не решился ее рекомендовать, если бы ваше финансовое положение позволило вам провести полноценную реабилитацию. Через месяц вы встанете на ноги и сможете покинуть наше заведение. Что, разумеется, не означает полного исцеления. Вам в обязательном порядке понадобится квалифицированный уход и амбулаторное лечение. И, если вы будете им пренебрегать, вас ждет очень тяжелый рецидив. Вы меня понимаете?

Закаров задумчиво кивнул.

— Я оставляю вам договор, а также брошюру с полным техническим описанием имплантов. Будьте любезны, внимательно ознакомьтесь со всей предоставленной информацией. От этого зависит качество вашей будущей жизни, — врач положил карту памяти на тумбочку, рядом с аппаратом. — Я бы на вашем месте уделил особое внимание зрительному импланту. Это сложное оборудование, со многими дополнительными функциями. Включая тепловидение, работу в расширенном цветовом диапазоне, «умную камеру» и многое другое. Если что-то понадобится, я к вашим услугам. Всего доброго.

После ухода доктора Денис слегка приободрился. Возможно, отчаиваться действительно рано. Он встанет на ноги, разрешит недоразумение со страховкой. Надо только вспомнить, что произошло.

Вот он летит к шахте. Он знает, что там возникли неполадки. Еще один кусочек мозаики — вставший бур и недовольные взгляды рабочих. Он копается в процессоре, но ничего не понимает. Сколько времени прошло? Час, два, больше? Причину удалось обнаружить или нет? Память нарисовала темную дорогу, под небольшим углом уводящую на глубину. Крупицы пыли в мутном свете лампочек, затхлый запах, гладкие арки подпорок. На кой черт он полез в штрек? Может, хотел осмотреть и другое оборудование?

Воспоминания прервал обед: пустой бульон, какие-то непонятные водоросли на пару. Оказалось, что есть одной рукой очень неудобно. К тому же пальцы тряслись, и половина безвкусной жижи разлеталась теплыми каплями, не достигнув рта. Черные мысли ненадолго отодвинулись на второй план, уступив место быту. Денис доел, вытер лицо и шею салфеткой и вызвал нажатием кнопки медсестру. Больше заняться было нечем, и он снова принялся выуживать из памяти фрагменты прошлого, поворачивая их эдак и так.

Дверь палаты тихонечко приоткрылась. Денис радостно оглянулся, ожидая увидеть Варвару. Пожалуйста, пусть она рассмеется и скажет, что пошутила на счет аэрокара! Но в дверном проеме показался незнакомый гладковыбритый мужчина лет сорока, в форменном костюме «Феникса» с золотой птицей на правой стороне груди. У Дениса дома тоже такой лежал.

— Как ваше самочувствие? — мягко поинтересовался незнакомец, делая шаг вперед.

Ну конечно, Варвара ошиблась! «Феникс» своих не бросает! Сейчас коллега все объяснит и направит пострадавшего в отличный реабилитационный центр. А то и корпоративный санаторий на побережье Лазурного Тао. А ведь Варвара к тому времени успеет продать дом и, самое главное, машину. Как бы с ней связаться? Позвонить в мастерскую или к себе домой? В больнице должен быть телефон.

Незнакомец вежливо дождался ответа, спросил разрешение пододвинуть кресло, уселся и разложил на коленях серебристый кейс, украшенный той же эмблемой. Все манипуляции совершались с неизменно приятной, подбадривающей улыбкой.

— Меня зовут Давид Васиковский, я расследую произошедшую трагедию. Прежде всего, компания «Феникс» искренне сожалеет о случившемся, — коллега сделал подходящую случаю паузу и продолжил. — Вы помните, что произошло?

— Был… был взрыв.

— Правильно. На дне штольни скопился метан. Одной искры хватило для детонации чудовищной силы. Все рабочие в шахте погибли. Вам очень повезло, что вы оказались дальше всех от эпицентра.

— Повезло так повезло… — горько процедил Денис в ответ.

Незнакомец сочувственно покивал и достал из кейса датчики, разложив их на краю одеяла.

— Что это? — спросил Денис с некоторым беспокойством.

— Детектор лжи, стандартная процедура. Случившийся инцидент полностью расследован, но вы же знаете — правила есть правила. Раз на месте катастрофы был наш работник, мы обязаны с ним поговорить.

— С детектором лжи?

— Да, таковы правила. Они распространяются на все беседы в ходе любого внутреннего расследования.

— Но если речь идет о взрыве газа, почему расследование внутреннее?

Следователь терпеливо пояснил:

— Потому что владелец шахты хотел обвинить нас в случившейся трагедии. Вы же знаете, лишь бы найти крайнего… И крайнего побогаче.

Представитель «Феникса» улыбнулся, приглашая коллегу разделить возмущение подобным поворотом дел. Но Денису было не до проблем корпорации. Его собственные потери сильно превосходили любые расходы на суды. К тому же на директора Зиммера наверняка спустили свору матерых юристов, способных повернуть любое разбирательство таким образом, что истец сам пойдет по миру с холщовой сумой.

Следователь ловко прикрепил датчики на виски и сгиб руки. Задал несколько пробных вопросов для настройки аппаратуры. И приступил к допросу. Похоже, господин Васиковский успел собрать полную картину злополучного дня, сначала опросив шефа и других коллег. Вместе с Денисом они еще раз прошлись по тому, как началось утро, когда проходила погрузка, в какое время поступил тревожный звонок. Денис только диву давался, насколько легко восстанавливались воспоминания, подталкиваемые грамотными вопросами.

Они как раз подбирались к приезду на территорию шахт, когда тихую, доверительную беседу прервал топот тяжелых берц — в палату вломилась Варвара. Наверняка персонал предупредил ее о том, что идет допрос. И наверняка чихать она на это хотела. Подруга облокотилась на косяк, сложила руки на груди и принялась буравить спину следователя недобрым взглядом. Давид Васиковский дернул плечом, обернулся и открыл рот, желая что-то сказать. Но наткнулся на такое жесткое выражение лица, что им впору было орехи колоть. Убедившись в готовности подруги к безобразному скандалу, следователь предпочел промолчать.

Денис тем временем продолжал неторопливый рассказ об осмотре оборудования. Датчики успокаивающе помигивали синим, подтверждая каждое сказанное слово.

— Итак, вы обнаружили, что техника откладывает выполнение команд. Вы узнали, почему?

— Нет, — с непоколебимой уверенностью ответил Денис. Он и сам не понимал, почему так в этом убежден.

— А зачем вы спустились в шахту?

— Я хотел посмотреть на другие машины. Может, там причина поломки была очевидней.

Накануне он как раз придумал для себя единственное объяснение странного поступка, потому и назвал его, не колеблясь.

— И как, осмотрели?

— Нет, я успел только спуститься…

— Вы помните что-нибудь еще?

— Только яркую вспышку.

И это была абсолютная правда, подтвержденная новым синим огоньком.

— Если вам интересно, оборудование встало из-за рутинной дистанционной проверки. Мы отправляли в ваш филиал уведомление. Но вы, господин Закаров, его не прочитали, — с легкой укоризной заметил Васиковский. Мол, манкируете, господин Закаров, служебными обязанностями, но мы не в обиде. — Ваша беседа с директором Гейлом касалась совершенно других вопросов. Вы все перепутали из-за травмы головы. Поездка к шахтам была излишней. Не смею вас больше беспокоить. Поправляйтесь.

Под громкое пыхтение Варвары Давид снял датчики и аккуратно разложил их по отсекам. Затем встал, одной рукой пригладив безукоризненную форму, а другой удерживая кейс, и собрался уходить.

— Подождите! Тут какое-то недоразумение. Моя страховка… — Денис попытался говорить уверенно, но голос предательски дрогнул.

— При чем здесь ваша страховка? — представитель «Феникса» задержался у дверей. — Инцидент произошел вне территории компании, в нерабочее время. День был сокращенным, не так ли? Это подтвердили пятнадцать ваших подчиненных. Приказа о краткосрочной командировке нет. Директор Гейл сообщил, что был в курсе проверки и понятия не имеет, зачем вы поехали в шахту. В знак благодарности за предшествующую службу мы дарим вам трехпроцентную скидку на все импланты. Всего наилучшего, — с этими словами следователь лучезарно улыбнулся и закрыл за собой дверь.

— Ублюдки, — прошипела Варвара. — Я ходила к твоему начальнику. Гад ушастый и слышать ничего не хочет, остальные подпевают. Один парень, Василий, подтвердил, что ты остался работать после его ухода. Но на следующий день отказался от своих слов. Видать, с ним хорошо поговорили… Я уже была везде, где только можно, Денис, — устало закончила подруга, опускаясь в кресло и зарываясь пальцами в густую копну волос.

— Спасибо, — Денис почувствовал себя опустошенным. Где-то в глубине души плескалась ярость. Хорошо бы это чувство окрепло и придало сил для дальнейшей борьбы, но, наверное, сначала должно пройти время, как для созревания крепкого коньячного спирта. Варвара внимательно на него посмотрела, словно опасаясь истерики с криками «За что?» и «После стольких лет службы!». Но Денис только хмыкнул и откинулся на подушку. Пришла пора задать последний вопрос. Не то чтобы он не знал ответа или на что-то надеялся… Просто пусть все возможное дерьмо всплывет сегодня. А завтра он будет думать о том, как его разгрести.

— Где Иришка?

— Иришка — лживая стерва, которая после взрыва вынесла из твоего дома все, кроме стен, и убралась обратно в свою дыру. Хорошо, что машина осталась на территории шахт. Я разговаривала с ней вчера, хотела забрать серьги и кольцо, что ты подарил. Но она просила передать, что если мы еще раз к ней сунемся, ее новый парень оторвет тебе последнее.

Денис знал, что Варвара специально не смягчила ни одного выражения. Чтобы не оставить ему ни тени надежды. Надежда могла сыграть дурную шутку.

— Поверь, — продолжила подруга, вскинув горящий недобрым пламенем взгляд, — я не испугалась угроз. Я и сама могу отправить эту шмару в соседнюю палату. Но знаешь… я не хочу мараться. Пусть она подавится этими деньгами.

И в этом Денис был с ней полностью согласен.

А у вселенной определенно имелось чувство юмора: у него-таки началась новая жизнь. С новым телом, новым местом жительства и новой работой, которую еще предстояло найти. Что, учитывая договор о неконкуренции, будет делом весьма непростым. Следователь не сказал об этом напрямую, но наверняка его уволили из «Феникса» задним числом. Да он и сам не смог бы работать на корпорацию, делая вид, что ничего особенного не произошло. Ходить каждый день в офис, перебрасываться шуточками, деликатно не замечать пристыженных взглядов…

— Я хочу побыть один.

Глава 3.

Весь следующий месяц у Дениса не было времени на плач по своей разбитой судьбе. Все силы уходили на то, чтобы заново учиться ходить, видеть, брать предметы, садиться и вставать. На двадцать первый день он попросил повесить в палате зеркало. Лечащий врач запротестовал, ссылаясь на психологическое состояние и лишний стресс. Но Варвара уже через час притащила с мясом отодранную от шкафа зеркальную дверцу, громоздкую и треснувшую с одного края.

Вечером Денис набрался решимости. Скинул мягкий больничный халат, встал перед прислоненной к стене дверцей, всматриваясь в нового себя. В голове пронеслось: «Найди десять отличий». Лицо уцелело, не считая ссадин и синяков. Ровную полоску брови рассек надвое шрам, возле рта пролегла горькая складка. Левый, искусственный, глаз, прикрытый живым веком без ресниц, казался темнее правого.

От шеи и ниже дела обстояли значительно хуже. Каркас из облегченного сплава, повторявший анатомию настоящей руки, обтянули искусственной кожей, но стык с телом был хорошо заметен. Говорят, в дорогих моделях использовали кожу с волосяным покровом и специальным слоем термопрокладки. Эта же рука на ощупь оставалась жесткой, а под тонким покрытием чувствовался холод металла.

Денис поднял руку на уровень груди, согнул в локте, сжал пальцы в кулак и опять раскрыл ладонь. Данные от многочисленных сенсоров, заменявших нервные окончания, исправно поступали в мозг. Взгляд опустился ниже, туда, где денег не хватило даже на самую дешевую косметическую пластику. Левый бок и верхнюю часть бедра покрывали шрамы и куски уродливо сросшейся после ожогов кожи. Там, где врачи вскрыли грудную клетку, пролегло несколько длинных красных рубцов. Живая нога соединялась с голенью металлической вставкой с шарообразным шарниром, выше и ниже колена извивались ряды кольцевидных шрамов.

Денис сделал шаг к зеркалу. Держать равновесие при ходьбе удавалось с трудом — левая часть тела заметно перевешивала правую. Сложение молодого программиста всегда было худощавым, без намека на мускулатуру — спорт не входил в число его увлечений. Из-за сидячего образа жизни он мог бы разъестся к тридцати годам, но повезло с обменом веществ. Теперь придется подкачаться, чтобы таскать эту груду запчастей…

Варвара больше не говорила о деньгах, и Денис обрадовался, что органы стоили не так дорого, как ожидалось. Однако засиживаться в больнице все равно было нельзя — страшно даже представить, сколько стоил один день реабилитации для безработного пасификчанина. Никаких накоплений у него не осталось. Ну кто из молодых парней с хорошим заработком будет думать про черный день, когда можно купить крутую летающую тачку?

Бывшие коллеги его не навещали. Только в регистратуру тайком подбросили коробку с вещами из кабинета. Внутри была сложена забытая в офисе куртка да разная канцелярская мелочь: диплом об окончании университета, несколько сувениров, привезенных сослуживцами из отпусков, и прочая ерунда, какой мог похвастаться любой офисный стол. В самом низу лежала едва початая бутылка скотча и тощая пачка пасификских купюр. Денис грустно улыбнулся, почему-то решив, что коробку подбросил Василий.

Общения с другими пациентами он старался избегать сам. Во-первых, ерунда это, что вид чужого горя облегчает собственные страдания. Как наслушаешься в столовой историй про то, как приходится мочиться через трубочку, шнурки без помощи не завязать, а жена забрала детей и третий день не берет трубку, так вечером хоть ложись и помирай. А во-вторых, по больнице сразу прокатился слух, что раньше Закаров был при хорошей должности в «Фениксе», и теперь он то и дело ловил на себе далеко не сочувственные взгляды.

Больше никакой связи с внешним миром у него не имелось. Иногда забегала Варвара, делилась новостями и обзывала ленивым идиотом. С момента взрыва прошло чуть больше четырех недель. А казалось, что целая жизнь.

Поздним вечером в день выписки, тридцать второй по счету, Варвара заехала за ним на какой-то страшной развалюхе, собранной из кусков других развалюх. Денис стоял на больничном крыльце, никак не решаясь сделать первый шаг. В руках болтался пакет с немногочисленными вещами, взятыми при поступлении. Он смотрел на город. Тот ничуть не переменился — гул транспорта, угрюмые прохожие, облезлые рекламные растяжки. А вот он сам стал другим…

Денис плюхнулся на переднее сиденье. В машине воняло топливом, а дверцей пришлось хлопнуть несколько раз, прежде чем она, наконец, закрылась. Варвара тронулась с места и под душераздирающий грохот покинула территорию больницы.

— Слушай, такая тачка у автомеханика — это позор.

— Это не моя, не переживай, — Варвара не сводила с дороги глаз: вечерний Пасифик-Сити требовал от водителя безраздельного внимания. Денис отвернулся к окну. Мимо проносились знакомые места. Вот эта улица вела на рынок. А здесь продавались газеты. Кончиками живых пальцев Денис прикоснулся к стеклу. Хотелось что-то сказать, но подходящие слова никак не шли на ум.

На перекрестке машина проехала прямо, хотя должна была повернуть направо. Впрочем, транспортный поток в ту сторону еле тащился, с трудом обгоняя пешеходов. Варвара, не замечавшая душевных метаний соседа, рулила одной рукой, высунув локоть другой в открытое по случаю хорошей погоды окно. На следующем светофоре она опять проехала вперед, как и несколько кварталов спустя.

Денис не выдержал:

— А мы разве не к тебе в мастерскую?

— Нет, ко мне домой.

— Ты же живешь в мастерской. Переехала?

Варвара негромко хмыкнула:

— Ага. Пришла пора сменить обстановку.

Центр города остался далеко позади. Поползли улицы, одна грязнее и темнее другой. Окна первых этажей обросли железными прутьями. Редкие ларьки с крошечными бойницами окошек походили на приграничные блокпосты, если бы не вывески «Продукты» и «Товары для хозяйства». Солнце только зашло, но решетки и рольставни были опущены и заперты на громоздкие замки.

Поползло нехорошее предчувствие. Конечно, в любом из миров Федерации центр Пасифик-Сити смог бы претендовать только на звание трущоб. Но это были какие-то трущобы даже по меркам трущоб, просто-таки трущобы в квадрате. Едва ли за шесть лет жизни на планете он хоть раз пересекал границу подобного района. Полиция сюда, похоже, тоже не совалась.

Когда тихая паника Дениса достигла апогея, Варвара притормозила перед многоэтажным домом. Наклонилась, достала из-под сиденья разводной ключ и вышла из машины, бросив «Приехали». Денис неловко выбрался следом. У подъезда, помигивая, горел единственный фонарь. По обе стороны дверей маячили смутные фигуры, слышался пьяный смех. В холодном воздухе плыл легко узнаваемый запах кейф-колы.

Девушка уверенно двинулась вперед, покрепче сжав ключ. Рукава ее куртки как обычно были оборваны под самый корень, обнажая рельефную мускулатуру с красочной татуировкой. Денис еще прихрамывал, но старался не отставать, робко прижимая пакет к груди. Фигуры притихли, провожая новичков жадными взглядами, но приблизиться не рискнули.

Вдвоем они вошли в грязный подъезд, миновали исписанный матами сломанный лифт и поднялись на несколько этажей. Закаров по-прежнему цеплялся за пакет, словно испуганный ребенок за плюшевого мишку. Под ногами валялся какой-то мусор, гнилые водоросли, смятые жестяные банки. Поблескивало битое стекло и очень, очень подозрительные лужи.

Свернули в длинный, кишкообразный коридор. В одной из дверей была пробита дыра, через которую виднелась пустая халупа с брошенной на пол подстилкой. Изнутри несло вонью немытых тел. Остановились напротив следующей двери, выкрашенной темно-зеленой краской. Над ручкой, судя по следам, недавно врезали новый замок. Варвара несколько раз провернула в нем ключ, распахнула дверь и пропустила Дениса вперед. Сразу за порогом начиналась жилая комната, кажется, единственная.

Из всей обстановки — продавленный диван, заваленный вещами стол у окна и голая лампочка под потолком. Варвара щелкнула выключателем. Стало еще неуютнее — теперь можно было разглядеть хлопья отвалившейся штукатурки и потеки сырости по углам.

Если по дороге сюда еще можно было предположить, что Варваре просто надоело жить в маленькой комнатушке над мастерской, где день и ночь паяли, пилили и колотили ее приятели, то теперь все стало ясно. В горле предательски запершило, а в голове промелькнул совершенно ненужный вопрос: могут ли течь слезы из искусственного глаза? Денис медленно повернулся к подруге. По его перекошенной физиономии та поняла, какая сцена сейчас последует, и сердито уперла руки в бока.

— Слушай меня внимательно. Я скажу один раз, и больше мы к этому разговору возвращаться не будем. Все, что я сделала, я сделала для себя, а не для тебя. Если бы я бросила искалеченного друга, прикрывшись тем, что это не мои проблемы, я бы никогда не смогла смотреть в зеркало и сладко спать по ночам. Мне двадцать пять лет, и я здорова как лось, как ты обычно говоришь, хоть я и не знаю, кто такой этот лось. Новая мастерская — всего лишь вопрос времени. А вот утраченное самоуважение обратно не заработать.

Денис ошеломленно выслушал идущую из глубины души отповедь. Никогда он не видел Варвару в таком состоянии и даже не предполагал, что человек, выросший в мире, где надо успеть перегрызть чужую глотку прежде, чем перегрызут твою, способен на такие… он с трудом подобрал слова… на такие благородные рассуждения. Одна подлая слезинка воспользовалась моментом и скатилась по щеке. Он быстро вытер ее плечом, чтобы не выглядеть на фоне подруги совсем уж размазней. Варвара сделала вид, что ничего не заметила.

— Будь как дома. Душ и туалет общие, в середине коридора налево. Добрый совет — все вещи забирай с собой в кабинку. Тут такая публика, что и на дырявые носки позарится. Ты пока располагайся, а я схожу куплю чего-нибудь пожрать. Да, возле окна пара коробок стоит — там кое-что из твоего барахла осталось, можешь посмотреть.

Дверь захлопнулась. Денис еще немного постоял посреди комнаты, не представляя, где расположиться. Все горизонтальные поверхности были завалены инструментами, коробками из-под еды на вынос, кусками брезента и какой-то аппаратурой неясного назначения. На столе у окна лежало ружье, стреляющее иглами с парализующим ядом. С такими ружьями охотились на короедов: обычные пули тварям были нипочем. Поврежденную ногу они отбрасывали и убегали на девяти оставшихся, а остальное тело надежно скрывал толстый панцирь. Рядом лежал ребристый металлический шар — раскрывающаяся в броске ловчая сеть. Насколько Денис знал, Варвара на короедов охотиться не любила…

Закаров вздохнул. Теперь это часть его новой жизни. Ему и самому не помешает приобрести что-нибудь из оружия, желательно посильнее перцового баллончика. Он аккуратно присел на краешек дивана и вытряхнул содержимое пакета. Первой вывалилась бутылка скотча. Золотистая жидкость плеснула от края до края и замерла. Он долго смотрел на этикетку. Это был дорогой напиток, настоящий, привезенный издалека… Так почему ему хотелось взять бутылку, почувствовать приятную тяжесть, размахнуться и швырнуть ее об стену?

Денис отложил скотч в сторону и продолжил разбирать пакет. Вот зажигалка, которую он таскал с собой по привычке, хотя давно бросил курить. Маленький, но мощный ноутбук с оплавленной крышкой. Рекламная брошюра, несколько смятых купюр Василия и зарплатная карта со счетом в межпланетном банке «Космокоммерц». Надо бы ее обналичить. Срок действия карты истекал через два месяца после увольнения, а электронные деньги на Пасифике были не в ходу.

Среди последнего имущества нашелся и брелок от Боргини. Под красивой стилизованной «Б» мелким шрифтом значилось — «Функциональная красота». По металлическому завитку пробежал блик от лампочки. Ключи пришлось отдать новому владельцу, но брелок Денис отвоевал, на память о золотых деньках. К тому же, в нем была спрятана флешка с коллекцией любимых игр.

И фото из шахт!

Воспоминания обрушились как лавина. Голова едва не взорвалась, переполненная событиями страшного дня. Ренессанс! «Феникс» убрал всех свидетелей, ему просто повезло! Повезло, что он бросился бежать обратно! И что во время допроса этого не помнил, а потому смог пройти детектор лжи! Жеваный крот!

Денис вскочил на ноги и забегал по комнате кругами. Уроды, угробили столько людей! Они заплатят за все! Надо срочно написать журналистам, в редакции, в полицию, раструбить по всем каналам! Да все руководство «Феникса» дружно переселится с Лазурного Тао на урановые рудники!

Закаров запнулся о разбросанные вещи и пришел в себя. А чем именно он собрался доказывать свою правоту? Фотографией закорючек на стене? Личными показаниями? «Феникс» не раз пытались прижать куда более мощными уликами. А показания… Молодой служащий пережил страшную аварию и тронулся умом, вот и весь разговор. Повезло еще, что служба безопасности оставила его в покое, сочтя мелкой безобидной сошкой.

А если не сочла? Если «Феникс» наблюдает за ним, выжидая, какой шаг он предпримет дальше? Подглядывает через кибернетический глаз, держа руку на выключателе искусственного сердца? Нет, это паранойя. Во-первых, нет в этих органах модулей удаленного соединения. Да и были бы — на Пасифике любой сигнал проходит с перебоями. А во-вторых, стали бы они выжидать, как же. Убили бы еще в больнице. Неожиданное осложнение на операции, спасти не удалось, грустно терять молодых… Кстати, а почему ни компьютер, ни флешку не забрали? Или забрали, а потом подкинули обратно, ничего не найдя? На компьютере-то ничего нет, а фотографию он закодировал и спрятал.

Денис постарался взять себя в руки и успокоиться. Первым делом надо выяснить, не всплыла ли на Пасифике какая-нибудь информация о находке. Он развернул голоэкран. В доступе к инфранету отказано. Конечно, столько времени не платил… В «Фениксе» расщедрились и перечислили зарплату за последний отработанный месяц, но деньги почти закончились, а новых не предвиделось. В дверях послышался звон ключей. Денис одним взмахом свернул голоэкран. Сколько же информации просочилось наружу и не пора ли им с Варварой паковать рюкзаки?

— Свежайшая лапша из водорослей в собственном соку, пальчики оближешь, — иронично отрапортовала подруга и вручила Денису пакет с едой. В другом пакете интригующе позвякивало стекло. Девушка подошла к одному из приборов и выкрутила ручку. Из динамиков ударил забористый гитарный риф. Соседи протестующе заколотили в стену, но Варвара швырнула в ответ какой-то хлам и стук прекратился.

— Слушай, а что происходило на шахте после… ну, после событий? — спросил Денис между делом, помогая накрывать перевернутую коробку за неимением чистого стола.

— Похороны, — буркнула подруга.

— А шахтой снова пользуются?

— Как же… Ее засыпало по самое не хочу. Дешевле новую вырыть, чем эту восстановить. Правда, ушлепки из «Феникса» долго там копошились. Черт знает, что искали. Слушай, тебе-то что?

— Ничего, — пошел на попятную Денис.

Варвара явно не хотела поддерживать разговор. Возможно, под завалами остался кто-нибудь из ее приятелей, город-то совсем маленький. «Надо будет завтра купить карточку и почитать новости», — подумал Денис, заглядывая в пакет с лапшой, — «И зайти на портал «Феникса». Мой аккаунт, конечно, недействителен. Попробую через Василия, я помню его пароль. Что-то тут не складывается. Конечно, следуя извращенной логике корпорации, свидетелей надо устранить. Но не вместе же со всей шахтой. Как они сами теперь туда попадут? Или… что, если сказанное следователем, — отчасти правда?»

Денис принялся обдумывать интересную мысль. Предположим, взорвался один из механизмов корпорации, тот, что в результате сверки координат оказался ближе всех и обладал микроядром достаточной мощности. В «Фениксе» были уверены, что Ренессанс серьезно защищен, и взрыв уничтожит свидетелей, не причинив ему вреда. Пока суд да дело, пока прибудут спасатели, разберут завал, «Феникс» успеет прислать своих людей под предлогом помощи. Но вот трагическое совпадение — в глубине шахты действительно скопился газ, и одна ударная волна сдетонировала другую. А информация от сенсоров, предупреждавших об опасности, была заблокирована из-за приоритетности связи…

Варвара вывела его из задумчивости, с громким щелчком откупорив бутылку о металлический каркас дивана, выпирающий из разодранной обивки с вывалившимися кусками поролона. Сделав несколько больших глотков, она подошла к столу и вернулась с небрежно вырванным из альбома листком бумаги. Денис с интересом подставил протянутый рисунок под неяркий свет лампочки. На схематично набросанном теле извивался опутанный проводами механический дракон. Татуировка начиналась на шее, покрывала весь левый бок и спускала суставчатый хвост на бедро, опутывая ногу до самого колена.

— Ну как?

— Шедевр, — честно ответил Денис и принялся стягивать рубашку. Варвара одобрительно хлопнула его по спине и пошла за инструментами.

Всю ночь они болтали, пили бурду из бутылок и слушали музыку, как в старые добрые времена. Варвара сноровисто работала машинкой. Смешно сказать, одной из причин, по которой Денис отказывался делать татуировку, был страх перед уколами. Но теперь, когда тело чем только не резали и не кромсали, а по венам до сих пор гулял ядерный коктейль из обезболивающих, он даже не морщился. Варвара наносила тонкие извилистые штрихи и широкие полоски. Черная, как ночь, краска мгновенно застывала, сливаясь с кожей. К утру Денис заснул. А девушка закончила рисунок, устроила друга на диване и пошла на работу. Даже за эту халупу надо было платить…

***

Когда Денис проснулся, день перевалил далеко за середину. В висках гудело, нестерпимо хотелось пить. Он с трудом поднялся, осоловело мотая головой, и принялся искать в окружающем бедламе чайник, но нашел только немного холодной лапши. Пришлось натянуть штаны и осторожно высунуться в коридор. Где-то неподалеку слышалась ругань, однако путь был свободен. Денис запер дверь и просеменил в общественный санузел. Вместо горячей воды из крана донеслись булькающие и хрюкающие звуки, холодная отозвалась чахлой струей. Приняв ледяной душ, Денис взбодрился и вернулся в комнату почти человеком.

Хорошо бы прогуляться до ближайшего автомата и купить карточку для выхода в сеть, пока треклятый спутник опять не пропал. А еще надо обналичить остатки зарплаты. Денис покопался в коробке со старыми вещами, натянул чистые брюки, неприметную рубашку с длинным рукавом, куртку и вышел на улицу.

Днем район смотрелся менее зловеще, но все так же убого. Напротив подъезда расположился закрытый по дневному времени стрип-клуб. Розовая неоновая вывеска в виде фигуристой женщины у шеста выглядела пыльной и жалкой. Со стрип-клубом соседствовал бар, заправка, непонятное ржавое здание без окон и ларек.

В этой части города Денис не ориентировался, а потому решил просто идти в сторону центра, пока не наткнется на банкомат. Это, конечно, ужасный район, но тут ведь не должны убивать случайных прохожих средь бела дня.

Некоторое время он так и шел, опустив взгляд на асфальт и погрузившись в собственные мысли. А потому не успел заметить идущую навстречу Ирину… Прыгать в ближайший переулок было поздно. Денис сделал глубокий выдох и вдох. Надо пройти мимо. Даже не смотреть в ее сторону. Ему нет до нее никакого дела.

Но Ирина не хотела упускать шанс на небольшое развлечение. Она шла прямо на него, расхлябанно виляя бедрами в облегающих лосинах. С плеч свисала криво накинутая розовая шубка из синтетического меха. Пухлые губы, не так давно казавшиеся воплощением красоты, злобно изгибались.

— Здравствуй, милый… — издевательски протянула бывшая. — Скучал по мне? О, я смотрю ручку тебе пришили, можно потрогать?

Денис увернулся, вызвав взрыв звонкого смеха.

— Что же ты пешком, где твой аэрокар? Отсюда до «Феникса» далеко. Ах да, тебя же выперли! Собственный монолог казался Ирине верхом остроумия — девушка хихикала не переставая. Денис присмотрелся повнимательнее и увидел неестественно расширенные зрачки.

— Чего ты на меня своим объективом-то вылупился! — настроение бывшей мгновенно переменилось. Ирина растопырила руку с длинным маникюром и попыталась оцарапать ему лицо. К счастью, координация девушки пострадала вместе с ясностью мышления. Денис отклонился назад, и она отчаянно замахала руками, пытаясь сохранить равновесие на чересчур высоких каблуках.

Самое время пройти мимо. Молча. Не оборачиваясь. Но вместо этого Закаров, глядя в густо накрашенные, подернутые пеленой глаза, произнес:

— За меня не волнуйся. Я нашел Ренессанс и скоро свалю с этой планеты. А вот ты так и будешь шататься по району. Через несколько лет от твоей красоты ничего не останется, и тогда ты станешь никому не нужна. Потому что бандиты перейдут на девок помоложе, а друзей у такой гнилой шалавы, как ты, никогда не будет.

Закончив тираду, он обогнул застывшую девушку по кругу и пошел дальше. За спиной раздался дробный стук каблуков, но догнать обидчика Ирине было не суждено. Последствия бурной ночи вырвались наружу, и бывшую начало тошнить на тротуар. Денис ускорил шаг. Надсадные звуки постепенно затихли. Повезло, что Ирина была не в себе. Хвастливое заявление «А я нашел Ренессанс!» звучало не серьезнее, чем «А я выиграл в лотерею миллион, вот иду мешки под наличку покупать».

И все равно зря он проговорился! Глупо! Сейчас надо держать рот на замке и внимательно смотреть по сторонам, а не болтать со встречными-поперечными. Это все похмелье…

Пройдя пару кварталов, он наконец-то нашел подходящий магазин. Купил карту для выхода в сеть, канистру питьевой воды, пачку дрожжевых макарон и хлеба на ужин. Домой пошел другим путем. Мало ли, вдруг бывшая очухалась и теперь дежурит на углу с кем-нибудь из приятелей-отморозков.

Возле Варвариной многоэтажки бегала ребятня, гоняя самодельный мяч. Две девчушки прыгали через провода вместо скакалки. Дети умеют найти повод для радости. А вот взрослые всё умудряются загадить… Возле подъезда на асфальте белели неровные клеточки «классиков». На вершине, где во времена его детства изображался «Ад» с криво нарисованными языками пламени, было накарябано «Пасифик-Сити». М-да, пожалуй, он несколько переоценил детский оптимизм…

Дома Денис до самого вечера просидел в инфранете. Пароль Василий не сменил, так что сеть «Феникса» удалось изучить сверху до низу, по крайней мере общедоступную часть. В федеральных новостях про события на Пасифике писали только раз, в день самого взрыва. «Феникс» тему высокомерно проигнорировал. Зато у самого Пасифик-Сити нашелся собственный городской портал. Конечно, сверстанный на коленке, зато здесь происшествие было событием года, о которым писали до сих пор.

Попадалась и любопытная информация. Например, что охрану шахт пришлось усилить: на место взрыва по ночам повадились пробираться посторонние. То ли надеялись чем-нибудь поживиться, то ли просто из любопытства. Расследование трагедии проводила страховая компания «Витаэле», чей вердикт оказался вполне предсказуем: во всем виноват метан и случайная искра. Складывалось впечатление, что из посторонних про Ренессанс никому ничего не известно. А в «Фениксе» будто бы догадывались, что дело не чисто, но без особой убежденности.

Денис распрямился и потер уставшие глаза. Тревога, не отпускавшая со вчерашнего вечера, немного утихла. Он с удивлением заметил, что пропустил и сумерки, и закат. За окном давным-давно царила темень, хоть глаз выколи. В его устах поговорка обрела новое, неприятно-двусмысленное значение… Часы на стене показывали пятнадцать минут десятого.

Захотелось пройтись, поразмяться. Обшарпанная каморка действовала угнетающе. Интересно, как они будут жить вдвоем, если диван только один? Как ни крути, надо срочно искать работу. Денис выключил ноутбук и сунул его под одеяло, чтобы не валялся на виду. Замер в раздумьях: оставить флешку в комнате или взять с собой? Дверь выглядела надежной, как и новый замок. Но что-то ему подсказывало, что здесь это скорее подстегнет воров, нежели отпугнет.

Решившись, Денис запихал ценную вещь в ботинок под стельку. Флешка была прочной и такой тонкой, что при ходьбе почти не ощущалась. Место, конечно, тоже не сейф «Космокоммерца», но все поспокойней.

Он погасил свет, запер дверь и спустился вниз. Жизнь района успела переключиться в ночной режим. На скамейке у крыльца резались в карты и лузгали сушеные семена водорослей, заплевав все вокруг шелухой. Неоновая вывеска стриптиз-клуба через дорогу окрашивала тротуар и стоящих поблизости людей в поросячье-розовый цвет. Из открытых дверей клуба била басами музыка, вышибала у входа обшаривал карманы тощего шатающегося мужика.

Денис мысленно сказал себе: «Это Пасифик, детка. Привыкай», натянул на голову капюшон и пошел вперед, огибая мусорные пакеты, битые бутылки и особенно кружки гогочущих подростков с баночками в руках. Идея поразмяться на свежем воздухе больше не казалась такой удачной. Но днем по дороге в магазин он заметил небольшой бар, с виду казавшийся поуютней и поспокойней остальных.

У его входа собралась оживленная толпа, предпочитавшая сначала задешево набраться, а потом идти культурно отдыхать. Денис пробрался сквозь рыхлое кольцо, постаравшись никого не задеть. От людей пахло потом, спиртным, кейф-колой и еще чем-то еле уловимым, но наверняка запрещенным на большинстве планет Федерации.

Внутри было шумно и многолюдно. Ах да, сегодня же суббота… Все места у длинной стойки оказались заняты. Над посетителями возвышался огромный смуглокожий парень в чем-то вроде шлема, сооруженного из выдолбленного головного панциря короеда. Сверкая улыбкой, он перебрасывался с завсегдатаями шутками и ловко разливал алкоголь. Бутылки на полках за его спиной были либо вовсе без этикеток, либо с кустарными наклейками, подписанными от руки. Сертифицированный алкоголь до Пасифика добирался редко и стоял столько, что вкус его был знаком едва ли десятку-другому посетителей. В центре красовалась фигурная бутыль «Густава Первого», но можно не сомневаться — сюда ее приволок какой-нибудь бродяга, удачно покопавшийся на помойке жилого поселка «Феникса». Кирпичные стены бара, почерневшие от десятилетних слоев заводской копоти и пыли, украшали старые рекламные плакаты. Все до одного про жизнь в других мирах, далеких от пятого круга — девушки в купальниках с Лазурного Тао, голубые небеса, озера в горах. В глубине помещения виднелся старый музыкальный автомат и бильярдный стол, где гоняла шары небольшая компания бородатых мужиков в одинаковых жилетах. Звучала приятная гитарная музыка, сплетаясь с обрывками расслабленной пятничной болтовни:

–…тебе говорю. Видал, кто по городу ходит? Джаггер со своими. С чего бы еще?

— Да к жене он твоей прилетел. Она, говорят, никому не отказывает, — глыбообразный мужик с бородой-лопатой, загоготал, довольный шуткой.

— Братух, плесни чего-нибудь приличного!

–…подкатил я, значит, к ней по всем правилам. Повел на скачки, на хорошие места, рубашку еще погладил, одеколона полфлакона вылил…

А ведь все намного лучше, чем он ожидал! Даже накурено как-то поменьше, по крайней мере, соседние столики легко просматривались сквозь сизый дым. Денис нашел свободное место подальше от входа, спиной к стене, и двинулся к нему. Внезапно публика захлопала в ладоши и заулюлюкала, а по залу поплыл невысокий женский голос. Он удивленно оглянулся. На маленькой сцене, собранной из перевернутых паллет, сидела склонившаяся над гитарой девушка. Ее лицо закрывала косо подстриженная челка, пальцы уверенно перемещались по грифу. Одета она была в простую футболку, штаны с накладными карманами и узкие сапоги, доходившие до середины щиколоток. На левой руке, выше локтя, поблескивал массивный браслет из странной формы пластин.

Девушка допела, красивым перебором завершив композицию, и бросила в зал «Перерыв». Народ протестующе загалдел. Невозмутимая певица бережно прислонила гитару к стене и направилась к стойке. Бармен подался навстречу. Оба принялись обмениваться тихими фразами. Девушка выглядела совсем юной, и Денис заподозрил, что идентификационную карточку, выдаваемую на планетах Федерации в двадцать один год, ей предстояло еще подождать. Судя по бледной коже, нетронутой загаром, прилетела она издалека. И совсем недавно — на офисного работника певица никак не походила. Слишком уверенно вела себя в баре, битком набитом нетрезвыми мужиками.

За весь разговор она ни разу не улыбнулась, даже когда бармен зашелся громким дружелюбным смехом и потрепал ее по плечу. Певица медленно перевела взгляд на темную лапищу, и бармен поспешно отдернул ладонь. Под одобрительные крики и хлопки девушка вернулась на сцену и без всяких вступлений затянула новую песню. Официантки принялись сновать между столиками, собирая заказы: концерт явно повысил реализацию спиртного. Еще бы. Для Пасифика такое событие значило не меньше, чем «Неделя оперы и балета» для галактической Федерации.

Денис тоже заказал сухарики с кружкой поддельного эля и оглядел зал. По большей части народ отдыхал компаниями, сдвинув вместе несколько столов. Но не все. Высокий широкоплечий мужчина в расстегнутой рубахе прошел к одиночному столику и сел, повернувшись к Денису боком. Был он небрит и угрюм, под широкими насупленными бровями залегли тени, в глубине которых недобро посверкивали зрачки.

Судя по бутылке, что принесла официантка, и отсутствию всякой еды, планы на вечер он для себя уже определил. И общение в них не входило. Мужик опрокинул первую стопку, раскурил сигару и откинулся на спинку стула, мрачно разглядывая окружающих поверх облака дыма. На секунду тяжелый взгляд остановился на Денисе. Приспущенные уголки рта дрогнули, в глазах промелькнуло непонятное выражение. Но только Денис забеспокоился и заерзал, как незнакомец переключился на вошедшую в бар компанию пьяных девиц.

Певица играла без перерыва, чередуя веселые и грустные песни. Тут были и заводные народные мелодии, исполняемые с притопыванием и постукиванием по деке, и тоскливые блюзы про незадавшуюся жизнь. В баре не осталось свободных мест. Новые посетители пристраивались с кружками в проходе между столиков и возле стен.

Через час девушка закончила петь, отложила гитару и принялась разминать затекшие ноги. Бармен кивнул на освободившийся столик. Девушка знаками ответила «Хорошо, сейчас вернусь» и скрылась с инструментом в подсобном помещении. Наступившую тишину заполнил музыкальный автомат. Одинокий сосед Дениса добрался до середины бутылки, мрачнея с каждым глотком. Он по-прежнему ни с кем не разговаривал и молча отмахнулся от местной красотки, попытавшейся повиснуть у него на плечах.

В бар начала подтягиваться ночная публика, по сравнению с которой вечерняя показалась светским раутом. Денис понял, что припозднился, и твердо решил уйти, как только принесут счет. Но официантка, как назло, куда-то запропастилась. Из подсобки вернулась певица. Она надела черную куртку из плотной ткани, надвинув капюшон глубоко на глаза. На виду остались только бледные губы и заостренный подбородок, так что Денис не сразу ее узнал. В одной руке девушка несла потертый чехол, в другой — дорожную сумку на длинном ремне.

Только сейчас Денис заметил, что из-за пояса и из-за голенища сапога певицы торчат рукояти ножей. Да уж, это точно не возжелавший признания офисный планктон… Девушка скинула вещи на пол и небрежно придвинула стул носком сапога. Подошел бармен, поставил поднос с едой, заодно отсчитав с десяток купюр. Девушка задумчиво оглядела вилку на свет, сколупнула ногтем присохший остаток предыдущей трапезы и начала есть, так и не откинув капюшон. Из глубины бара наконец-то вынырнула официантка. Вспомнила про своего самого безропотного клиента и принесла «счет» — накарябанную на клочке салфетки двузначную сумму.

Денис потянулся в карман за деньгами, как вдруг атмосфера в баре неуловимо переменилась. Оборвался смех, умолк стук шаров на бильярдном столе. Головы посетителей одновременно повернулись к выходу и Денис, не удержавшись, сделал то же самое. На пороге заведения стояла группа мужчин. Их было человек десять, но все они даже по местным меркам могли считаться здоровяками. Возглавлял компанию уродливый гигант с кривым от переломов носом и ежиком выкрашенных в ярко-красный цвет волос. Весил он килограмм сто, мышцы и сало покрывали тело подобно толстой броне, с запястья свисал ремешок обтянутой резиной дубинки.

По правую руку от главаря стоял парень ростом пониже, со светлыми вздыбленными волосами. Его нос, рот и подбородок скрывал шейный платок. Куртку украшали модные нашивки из оптических волокон, излучавших сине-зеленый свет, а на чешуйчатом ремне переливалась металлическая бляха в форме черепа. Но Денис обратил внимание отнюдь не на живописный наряд. В вытянутой руке парень держал матово-черный пистолет, нацеленный Денису в лицо. Его круглое дуло, вопреки расстоянию, казалось огромным, холодным и бездонным провалом, словно прорубь на замерзшей реке. Бандит, не отрываясь, смотрел на свою цель, нахмурив проколотые в нескольких местах светлые брови. Взгляд этот не сулил ничего хорошего.

— Все вон, — коротко скомандовал главарь.

В баре было полно пьяной и агрессивной публики, но никто и не подумал качать права. Посетители молча поднялись и устремились прочь, по широкой дуге огибая нехорошую компанию. Последним убежал бармен, бросив прощальный взгляд на полки со спиртным. Денис не сомневался, что побежал тот отнюдь не в полицию. Скорее всего, засядет в заведении напротив, ожидая, когда можно будет вернуться, наскоро смыть с пола кровь и начать возмещать убытки.

Денис и сам предпринял робкую попытку встать, но качнувшийся ствол заставил его плюхнуться назад. Ирина! Черт, черт, черт! Мстительная злобная стерва! Низ живота потянуло от страха. Он бросил отчаянный взгляд по сторонам, прикидывая, куда бы рвануть со всех ног. И внезапно обнаружил, что остался не один. Давешний небритый мужик лежал на столе, уткнувшись лицом в скрещенные руки. Над ним победным стягом возвышалась пустая бутыль. Что еще удивительнее, неподалеку сидела певица и как ни в чем не бывало продолжала есть.

— Эй, шалава, тебе особое приглашение требуется?!

Девушка отложила кусок хлеба, взамен придвинув бутылку с водой. Отвинтила крышку, сделала глоток. Главарь немедленно налился опасной краснотой, на фоне которой проступила паутина старых рубцов… Но неизбежный взрыв опередил его молодой помощник. Временно оставив Дениса в покое, он опустил оружие и двинулся к посетительнице, ловко лавируя между стульев. Остановился напротив и звонко постучал пальцем по столешнице. Безуспешно. Если бы Денис всего десять минут назад не видел концерта, то решил бы, что бедняга глухонемая. Очень ненаблюдательная сумасшедшая глухонемая: девушка продолжала есть, не поднимая головы. Из-за низко натянутого капюшона выражение лица было не разобрать, но поза оставалась спокойной.

— Послушай, детка. Я же за тебя беспокоюсь. Скоро здесь будут происходить такие вещи, от которых у тебя надолго пропадет аппетит, — задушевно произнес бандит, стянув с подбородка черный платок. Под ним обнаружилась светлая щетина, переходящая в коротко стриженую бородку.

Денису стремительно поплохело. Ситуация складывалась безнадежная. От единственного выхода его отделяли выстроившиеся полукругом бандиты. Не все из них были вооружены огнестрелом, но ему хватит и кастета с ножом. Или вон той цепи, намотанной на кулак… Ему конец. Завтра его распотрошенное тело найдут в каком-нибудь мусорном баке, а на черном рынке киберимплантов пройдет акция «Купи сердце — получи в подарок ребро».

Дожевав, девушка выпрямилась и впервые подняла лишенное выражения лицо. Внимательные глаза непонятного цвета встретились с напористым взглядом бандита.

— Я заработала эту еду и эту воду. Я уйду только тогда, когда доем и допью, — музыкальный автомат сделал паузу, и в опустевшем зале каждое слово разносилось отчетливо и ясно. — И в мире существует очень мало вещей, способных испортить мне аппетит.

— Красотка с норовом, мне сегодня везет, — нехорошо протянул главарь, — конечно же оставайся, мы рады компании. Когда я покончу с делами (последовал небрежный кивок в сторону белого, как простыня, Дениса), то уделю тебе все свое внимание. Так что не будем отвлекаться.

Последняя фраза стала командой. Молодой подручный бросил на упрямицу сочувственный взгляд, но послушно переместился к прежней жертве. Ухватился за ворот куртки и рывком выдернул ее из-за стола, словно пучок петрушки из горшка. Денис обвис, бормоча «Эй-эй, давайте спокойно поговорим, разберемся…». Утратив к происходящему интерес, девушка отодвинула пустую тарелку и взялась за нарезанные соломкой тушеные водоросли. Аппетит у нее и вправду не пострадал. Пьяница у сцены вообще никого не волновал, и Денис остро ему позавидовал. Проснется себе через часик-другой, подивится, что никого нет. Еще и уйдет, поди, не заплатив…

— Маркус, объясни, что мы настроены серьезно.

Паническое «Я вам верю!» захлебнулось в стоне — бандит, держа одной рукой жертву за воротник, другой со всей силы двинул Дениса в живот. После чего отпустил парня, кулем свалившегося на пол, и принялся пинками расшвыривать мебель, освобождая место для допроса. Тяжелые столы, сколоченные из кусков пасификских кораллов, как игрушечные разлетелись по сторонам. Главарь одобрительно улыбнулся и двинулся вперед с грацией военного дредноута на маневрах. Прорезиненная дубинка покачивалась в такт тяжелым шагам. Пока Денис кашлял и хватался за живот, он не торопясь выбрал стул покрепче, поставил его напротив и уселся, презрительно разглядывая скрюченное тело.

— Подними ты этого недоноска.

Маркус новым рывком вернул Дениса в вертикальное положение. Хотел было отпустить, но Денис тут же заскользил вниз — еще не отошедшее от операций тело скрутила страшная боль, а ноги выгибались, словно сделанные из поролона.

— Послушайте, я не знаю, что наговорила вам Ирина, но все было не…

Ответ оказался неверным. Кулак Маркуса развернул обмякшего Дениса вокруг оси, выбив из носа и рта фонтанчики красных брызг. За всю свою жизнь Закаров ни разу ни с кем не дрался и даже не предполагал, что это так больно. Бандит разжал руку, и бывший сотрудник «Феникса» и уважаемый член общества вторично повалился на липкий от пролитого спиртного пол.

— Сейчас ты расскажешь все, что знаешь о Ренессансе, и уйдешь домой живым. Или мы сломаем каждую кость в твоем теле, ты расскажешь все, что знаешь о Ренессансе, а потом мы тебя убьем. Выбирай, — главарь удобно развалился на стуле, широко расставив ноги. Квадратный мясистый живот вздымался как застегнутый бронежилет. Его подручные почтительным полукругом выстроились за спиной, готовые по первому знаку сорваться с места.

Денис поднялся на четвереньки и попытался сплюнуть кровь, но вместо этого размазал ее по подбородку. Так вот в чем дело… Он осторожно прикоснулся к носу. Вроде целый, но жеваный крот, как болит!

— Откуда мне что-то знать про Ренессанс! Я просто нес чушь перед пьяной девкой!

В этот раз Маркус пнул его в живот тяжелым ботинком. Дыхание перехватило, и Денис снова скорчился на полу. Вместе с болью нахлынула тошнота, и остатки недопереваренных сухарей волной устремились на свободу.

Из мясисто-сальных недр главаря вырвался похожий на хрюканье смешок. Пока бандиты брезгливо наблюдали за мучениями жертвы, певица доела водоросли, залпом допила воду и со стуком поставила бутылку на стол. После чего поднялась, пересчитала деньги, оставленные барменом, и убрала их в задний карман.

Все внимание бандитов переключилось на певицу, и Денис тихо порадовался шансу прийти в себя и отползти от зловонной лужи. Главарь с натугой поднял свою массу, подошел к непонятливой девушке, и, опираясь одной лапищей о стол, другой ухватил ее за подбородок. Нагнулся, нависнув угрожающей мясистой горой. Дыхнул так, что разметалась косая челка на лбу. Что-то подсказывало Денису: пахло это дыхание отнюдь не фиалками с жасмином. Впрочем, за сценой он наблюдал вполглаза, больше озабоченный тем, как бы перетерпеть боль.

Певица не отстранилась, по-прежнему сохраняя безучастный вид.

— Опусти свою задницу на стул, шлюха.

— Джаггер, наш парень… — Маркус явно попытался переключить внимание главаря на менее симпатичную жертву.

— Заткнись! — главарь склонился еще ниже, по-прежнему придерживая острый девичий подбородок пальцами-сардельками. — Знаешь, что я обычно делаю со строптивыми шлюхами? Я их… А-а-а-а!

Певица неуловимым движением схватила вилку и пригвоздила руку бандита к столу. Одновременно с этим она отклонилась назад и двинула его в переносицу лбом. Сочно хрустнуло. Удар здоровяка не свалил, но изрядно огорошил. Джаггер заорал, пытаясь то освободить пробитую руку, то прикрыть хлещущую из носа кровь. Девушка же выдернула из-за пояса нож и коротким ударом снизу вверх всадила лезвие в основание подбородка дергающегося главаря.

Джаггер захрипел и в полнейшей тишине осел на пол. Маркус разинул рот. Его проколотые брови поползли вверх, собирая лоб гармошкой. Денис и сам забыл про боль, завороженно наблюдая, как от головы мертвеца расползается темно-красная лужа. Пригвожденная вилкой рука осталась нелепо торчать вверх, словно покойный из последних сил цеплялся за стол.

На долю секунды все замерли. А потом небо рухнуло на землю. Под грохот выстрелов и пронзительный вой бластерных разрядов Денис ползком добрался до опрокинутого стола и сжался в комок. Со всех сторон стреляли и орали, гильзы звенели о каменный пол, залпы и ругань метались по тесному залу от стены к стене. Денис пугливо высунулся из-за столешницы, прикидывая, успеет ли добежать до дверей. Щеку обдало горячим, брызнул фонтанчик искр, и он поспешно юркнул назад. Но успел разглядеть, как шустрая девица, которой вообще-то полагалось лежать на полу с дюжиной дырок от пуль, длинными скачками пересекла зал и нырнула за барную стойку. В следующий миг бутылки на полках взорвались и водопадом осколков осыпались вниз. А еще через миг алкаш в клетчатой рубахе, про которого все забыли, поднял голову и несколькими выстрелами уложил двоих из нападавших. Бандиты переключились на новую цель, но мужик успел перемахнуть через усыпанную стеклом стойку и присоединиться к певице. Странно, как быстро он успел очухаться!

Командовать взялся избивавший Дениса белобрысый бандит. Знаками он приказал двоим бойцам продолжать огонь, не давая противнику поднять голову, а еще троим — обойти стойку с боков. Сам же заинтересованно оглядел развороченные выстрелами полки. Крепкий дух пасификского алкоголя перебил смесь сигаретного дыма и пороховой вони, над мокрой стойкой не прекращалась отдающая самопальным спиртом капель.

Маркус ухмыльнулся и поднял брошенную кем-то из посетителей газету «Пасификский труд». Скомкал ее, озираясь в поисках зажигалки. Улыбнулся еще шире, обнаружив неподалеку коробок спичек. Его бойцы почти достигли нужных позиций, но вынуждены были осторожничать из-за редких и неожиданных ответных выстрелов. Наружная дверь осталась открытой, на улице никого не было — прохожие обходили опасное заведение стороной, а выставленный на стреме бандит давно присоединился к своим приятелям. Самое время удрать! Сейчас или никогда!

Но вместо этого Денис поднялся, оказавшись за спиной у нового главаря, как следует размахнулся и двинул кибернетической рукой в затылок Маркуса, вложив в удар всю свою злость. Маркус рухнул как подкошенный, уронив скомканный лист. Кибернетический глаз выхватил начало заголовка «Мэр Пасифик-сити заявляет: хищений из казны не…». Падая, бандит рефлекторно сжал пальцы — случайная пуля, взвизгнув, срикошетила о пол. Дружки павшего главаря оглянулись на звук. Из-за стойки тут же высунулась тонкая белая рука и швырнула в одного из них лезвие, угодив в живот. С другого конца укрытия грянул выстрел, второй бандит рухнул вслед за первым. Обходной маневр явно не задался.

На ногах осталось трое замешкавшихся преступников. Несколько секунд они потеряли, решая, в кого стрелять — в спрятавшегося обратно за стол Дениса или его случайных союзников. Закаров воспользовался заминкой и подтянул к себе пушку, выпавшую из ладони Маркуса. Стрелять он не умел, а потому пули весело заметались по бару, никого не задев. Зато под прикрытием его сумасшедшей пальбы певица выпрыгнула из-за стойки, перекатилась по полу и взмахнула двумя руками, делая спаренный бросок. Стоявшие рядом бандиты схватились один за горло, другой за глаз. Последний противник прицелился в ловкую девицу из бластера, но та увернулась, сделав в воздухе ломаный кульбит. Луч бластера располовинил стул и поджег висящий на стене плакат с рекламой газировки. Второго шанса не подвернулось: из-за барной стойки громыхнуло, бандит забулькал кровью и упал. Над укрытием в полный рост поднялся давешний алкаш. Теперь он выглядел трезвым, но очень злым. Все закончилось так же внезапно, как и началось.

Глава 4.

Денис отбросил пистолет. Живая рука мелко подрагивала, по расцарапанной щеке стекала кровь. То ли от удара, то ли от страха, но живот разболелся еще сильней. Он вышел на середину зала и осмотрелся. Все вокруг было разломано, разбито, продырявлено и усыпано битым стеклом. На полу в различных позах раскинулось десять тел. Зато музыкальный автомат уцелел и как раз переключился на песенку с заводным барабанным ритмом и бодрыми криками солиста: «Раз-два-три! Поехали!». В другое время на пустое место перед сценой высыпала бы половина зала. Денис обернулся. Певица выдергивала метательные ножи, деловито вытирала их об одежду покойных и вставляла в браслет на руке. А он-то думал, это украшение такое оригинальное… Последним девушка с брезгливой миной вытащила нож, засевший в челюсти Джаггера.

— Большущее, огромнейшее вам спасибо, ребята! Вы просто огонь! — Денис поприветствовал спасителей поднятым кулаком и направился к выходу бодрым шагом, переходящим в рысцу. Но и в третий раз сбежать ему было не суждено.

Небритый мужик, оказавшийся таким хорошим стрелком, остановил его на середине пути:

— Погоди. Сначала ты ответишь на мои вопросы. Потом можешь убираться ко всем чертям.

Закаров мысленно застонал — из огня да в полымя!

— Да, и глянь, не осталось ли кого в живых, — добавил незнакомец. И тут же подал пример, опускаясь на корточки и переворачивая одно из тел. Денис скосил взгляд в сторону дверей. Если бежать очень-очень быстро…

— Это тебя хотели пытать. Тебе не интересно, кто это был? — легко разгадал намерения Дениса алкаш. После чего поднялся, отошел от мертвеца и носком ботинка потыкал его ближайшего соседа. Труп тяжело покачнулся, лужа крови под ним разрослась. Мужик снова присел, пытаясь нащупать пульс, но тут же разочарованно скривил рот и переместился к следующему телу.

Певица закончила собирать ножи и теперь проверяла кейс с гитарой. Убедившись, что все цело, девушка подняла сброшенную во время драки куртку и пару уцелевших бутылок, откатившихся к стене. Хозяйственная какая…

Денис огляделся. Ближе всего к нему лежал труп, у которого выстрелом снесло полголовы. К горлу подкатила тошнота, во рту появился омерзительный привкус желчи. Щупать пульс у мертвеца, пожалуй, было бесполезно. А вот оглушенный Маркус на фоне товарищей выглядел вполне ничего, если не считать набухавшей на глазах шишки.

— Вот этот вроде живой, — Денис осторожно потряс Маркуса за плечо. Если бандит и изображал обморок, то делал это почти гениально. Особенно учитывая, что валялся он там, где недавно прополоскало самого Дениса.

Мужик в клетчатой рубашке поднес тыльную сторону ладони ко рту бандита. Затем пощупал на шее пульс, убедился в его наличии и сноровисто обыскал тело. В сторону полетели магазины, складные ножи, кастет и еще два маленьких пистолета, один из которых был спрятан на спине, а другой — на щиколотке под штаниной. Судя по арсеналу, бандит принадлежал старой школе и не доверял модным бластерам на батарее.

После обыска оглушенного перевернули на спину и похлопали по щекам. Никакой реакции. Мужик огляделся по сторонам, обнаружил чудом уцелевшую кружку пива и опрокинул ее у тела над головой. Маркус и не подумал очнуться.

— Хорошо ты его приложил, — сзади неслышно подкралась певица.

— Ты своих еще лучше, особенно главаря, — галантно ответил встречным комплиментом Денис, но девушка не улыбнулась.

— Допрос придется отложить, нам пора убираться. Выстрелов больше не слышно, а значит сейчас заявится либо полиция, либо хозяин заведения, — продолжила она.

— Нам? — угрюмый мужик удивленно обернулся, тряхнув отросшими почти до плеч темными волосами. — Можешь уходить прямо сейчас. Ужин ты доела.

— Доела, — равнодушно подтвердила певица. Певица ли, кстати? — Но я не получила от него удовольствия, это раз. И я намеревалась выступать в этом баре всю неделю, что теперь вряд ли возможно, это два. Так что вы оба мне должны.

— Что? — от возмущения стрелок подскочил, оказавшись на целую голову выше девушки. — Да если бы не я («И я» — пискнул Денис) тебя бы в живых не было! Но так и быть, можешь не благодарить!

— И это они испортили твой ужин, а не мы. — Денис ткнул в безголового бандита пальцем, предлагая того на роль крайнего.

Девушка кинула на тело равнодушный взгляд — с такого долги не стрясешь. С улицы донесся звук приближающейся сирены. «Надо же, значит, здесь все-таки есть полиция», — подумал Денис. Громкие завывания пресекли едва начавшийся спор. Мужик подхватил бандита подмышки и потащил его к выходу, оставляя на полу грязный смазанный след. Денис замер. Внутренний голос вопил «Беги!», но остатки рационального мышления задавали встречный вопрос — куда? Выследили в баре, найдут и дома. Решившись, Закаров догнал стрелка и взял безвольного Маркуса за ноги. Следом двинулась певица, успевшая накинуть куртку и прихватить сумку с гитарой.

Вместе они покинули бар и вышли на улицу. Денис с удовольствием втянул носом свежий ночной воздух, охладивший разгоряченное лицо. Похолодало. Ветер налетал сердитыми порывами, распахивая полы куртки. С неба посыпалась мелкая ледяная крошка, превращавшаяся в серую кашицу на асфальте. Свет, вырывавшийся из открытой двери разгромленного бара и окон соседних домов, делал окружающую тьму еще непроглядней. Дальше по улице вообще было ничего не видать, кроме красного креста круглосуточной аптеки. Две луны Пасифика вынырнули из-за туч, осветили живописную компанию тусклым светом и снова скрылись из виду.

— Куда теперь? — почему-то шепотом спросил Денис.

— Машина за углом, — хмуро ответил мужик.

Они крадучись обогнули бар и вышли в соседний переулок, где действительно стоял автомобиль, выкрашенный в цвета городского проката. Стрелок, не церемонясь, бросил свою часть бандита, и та глухо стукнулась затылком об асфальт. Денис остался стоять, держа чужие ноги с задравшимися штанинами на весу. Подошвы модной бандитской обуви слабо фосфоресцировали в темноте, на одной читалась надпись «Последнее, что ты видишь».

Пошуровав ключом, незнакомец распахнул дверцу и принялся усаживать Маркуса на заднее сидение. Пока пыхтящие мужчины боролись с телом, не желавшим складываться и залезать внутрь, певица обошла автомобиль и устроилась на переднем, сжав коленями гитару. Весь ее вид безмолвно говорил: «А теперь попробуйте меня отсюда прогнать». Стрелок страдальчески закатил глаза к небу, но промолчал и сел за руль. И вовремя — синие и красные огни уже мелькали на соседней улице.

Денис плюхнулся рядом с бандитом, так и норовившим завалиться к нему на плечо. Исходивший от тела барный смрад быстро заполнил маленький автомобиль. Когда место преступления окончательно скрылось из виду, Закаров сделал глубокий вдох и задержал дыхание, успокаивая бешено стучащее сердце. Сердце надо беречь, оно дорогое. А сегодняшняя перестрелка вряд ли входит в список гарантийных случаев. Пора подвести итоги. Итак, он в машине с тремя незнакомцами, один из которых хотел его убить, другой допросить, а третья предъявляла странные претензии. А еще у бандита с мокрых волос капало пиво, а из уголка рта вытекала слюна. Денис брезгливо отодвинулся на самый край сиденья и принялся вглядываться в темноту за стеклом. Полиция, по крайней мере, за ними не гналась.

Спустя двадцать минут одинокой ночной гонки машина въехала во двор единственной на весь город гостиницы.

— Отнесем его ко мне, — незнакомец припарковался напротив входа и заглушил мотор.

— Что, у всех на глазах? — по-прежнему шепотом возмутился Денис.

Это было некоторым преувеличением. Судя по окнам, редкие постояльцы спали. А ночной персонал наверняка ограничивался одним усталым администратором и парой помятых гостиничных воров.

— Я живу на вашей планете всего четыре дня, но успел понять кое-что важное, — незнакомец обошел машину и открыл дверцу со стороны Маркуса. — Здесь всем на всё глубоко плевать.

Денис с покорным вздохом выбрался следом и привычным жестом подхватил бандита за ноги.

— Что есть, то есть…

Мужчины шагнули на крыльцо. Певица с гитарой на плече обогнала их, вежливо придержав входную дверь. Стрелок ответил яростным взглядом. Если эта парочка и сговорилась разыграть перед Денисом двух незнакомцев, то все население знаменитой планеты «Лос Холивудес» им и в подметки не годилось. За стойкой регистрации было пусто. В этом похитителям повезло, хотя всегда можно было соврать, что приятель перебрал со спиртным. Версию подтверждал кислый запах разлитого пива. Лифт, к сожалению, тоже отсутствовал. Пришлось, тихо ругаясь, тащить тело по лестнице на самый последний этаж.

— Что ж ты так разъелся! — в сердцах воскликнул Денис, миновав очередной пролет. — Да еще железом обвешался, что твое пугало!

На счет разъевшегося он, конечно, приврал — бандит хоть и был мускулистым, но не чрезмерно. А вот к металлическим прибамбасам, действительно, питал особую страсть. Оба его запястья украшали кожаные браслеты со стальными шипами, черные перчатки без пальцев покрывали заклепки, жилет пестрел металлическими вставками и нашивками из оптических волокон. Сбоку на штанах болталась цепь, волочившаяся по ступеням с неприятным лязгом. Напарник Дениса согласно пропыхтел в ответ.

С телом они не особенно церемонились, так что к большой шишке бандита прибавилось еще три размером поменьше. Казавшаяся вечной лестница закончилась. Компания углубилась в коридор и остановилась перед дверью в один из номеров. Здесь безвольный Маркус чудом избежал сотрясения мозга: стрелок, не желая разжимать руки, а затем снова наклоняться, бросил певице: «В заднем кармане». Девушка послушно достала пластиковую бирку с ключом.

Она же первая нырнула в темноту чужого номера и нашарила выключатель у дверей. Зажглась старомодная рогатая люстра. Мужчины вошли следом, с удовольствием швырнув тело на серый, видавший виды ковролин. Бандит стукнулся спиной и копчиком и снова зазвенел, как мешок с болтами. Денис облегченно плюхнулся на табуретку, вытирая лоб живой рукой.

Если номер принадлежал стрелку, то с деньгами у него дела обстояли неважно. Это была крошечная комнатка без окон с одноместной кроватью, по-военному аккуратно застеленной фисташкового цвета покрывалом. У стены напротив стояли письменный стол и тумбочка с чайником. Перед входом торчали крючки для одежды, с которых свисала теплая куртка с меховой опушкой и странная шляпа с широкими загнутыми полями, каких Денис в городе никогда не встречал.

Хозяин номера выдвинул верхний ящик тумбочки и достал ампулу и шприц. Девушка мельком глянула на ядрено-желтую жидкость за стеклом.

— Молоток?

Мужчина неохотно кивнул и принялся перекачивать содержимое ампулы в шприц.

— Что за молоток? — поинтересовался Денис.

— Сейчас наш друг очнется отдохнувшим, здоровым и полным сил…

Поскольку Денис занял единственную табуретку, певица устроилась на столе, непринужденно болтая скрещенными ногами. Стрелок спохватился и сердито выдернул из-под девичьей попы журнал, отбросив его на кровать. Кажется, это был «Вестник галаполиции». Денис иногда его почитывал, если под руку попадался свежий номер.

— А можно мне тогда тоже укольчик, — тело до сих пор болело, особенно живот.

–… а через пару часов почувствует себя так, словно его живьем пропустили через мясорубку, — закончила певица. — Подожди!

Окрик остановил мужчину, как раз нацелившегося в сгиб руки лежащего на полу бандита.

— Может быть, нам лучше сперва познакомиться? Узнать, кто и как оказался замешанным в эту историю? Больше информации — проще вести допрос.

Мужчина ничего не ответил. Но отложил шприц, поднялся и встал напротив, скрестив руки на груди. Жилистые предплечья, открытые закатанными до локтей рукавами рубахи, перевивали толстые выступающие вены. Тогда, в баре, Денис решил, что незнакомцу перевалило за сорок. Но при нормальном освещении оценку пришлось пересмотреть. Пожалуй, лет тридцать шесть-тридцать семь. Старше мужчину делали многодневная щетина, измотанный вид и глубоко запавшие, окруженные тенью глаза.

— Хорошо, говорите.

Повисла пауза. Никто не хотел выкладывать карты на стол. Подумав, Денис решил начать первым. Чем скорее он выяснит, что за бандиты свалились на его голову, тем лучше. Только бы с Варварой все было в порядке! Жаль, в номере нет телефона. Но у администратора должен быть, что за гостиница без телефона? Так он и сделает — позвонит Варваре и скажет, чтобы она срочно уходила из дома, прихватив деньги, документы и компьютер. Флешку он взял с собой, а больше ничего ценного в квартире не оставалось. Жеваный крот, куда позвонит… он ведь знает только телефон автомастерской… Да и не было в комнате никакого телефона…

— Меня зовут Денис, я безработный и понятия не имею, чего от меня хотели эти парни, — тоном «я алкоголик, но уже пять месяцев как завязал», начал он. — Скорее всего, моя бывшая их натравила, чтобы отомстить. Я ее гнилой шалавой утром обозвал…

Девушка наклонилась к Денису и потрогала кибернетическую руку. Чуть надавила, убедившись, что интуиция ее не подвела и под кожей действительно скрывается металл.

— А откуда у безработного деньги на протез?

— Я работал программистом в «Фениксе», но меня давно уволили. И я правда не понимаю, зачем еще мог понадобиться бандитам.

— Парень, люди Севера не заступаются за честь дамы перед простыми безработными. Даже если те расклеили объявление «Моя бывшая — шалава» на каждом столбе и крутят аналогичный ролик по радио, — стрелок, похоже, тоже не очень поверил в его рассказ.

— Чьи люди? Да я вообще о таком не слышал!

— Больше беспокойся, что он слышал о тебе.

— А ты откуда знаешь? Почему ты вообще мне помог?

Незнакомец опять промолчал, потирая заросший подбородок. Тени вокруг глаз придавали ему не только усталый, но и крайне неприветливый вид, и Денис решил, что вопрос останется без ответа. Но мужчина обхватил голову, взъерошив темные волосы, и кивнул, намереваясь сделать встречный шаг.

Но сначала выудил из кармана резную деревянную коробку, достал сигару и поудобнее устроился на полу, прислонившись к стене и согнув одну ногу в колене. Чиркнул зажигалкой — потянуло режущим нос запахом табака.

— Я не тебе помогал. Я им мешал. Меня зовут Егор Фрум, — стрелок невесело поглядел куда-то мимо собеседников, — я шериф с планеты Веста-2.

— Это где полтора миллиона людей и двести тридцать миллионов коров? — проявила изрядную эрудированность певица.

— Да, это малонаселенная аграрная планета, где почти все граждане — фермеры, и где жить во сто крат приятнее, чем в вашей дыре!

Если Егор ждал, что задетые в патриотических чувствах пасификчане примутся отрицать это факт, то зря. Певица являлась залетной пташкой, а Денис был готов не только подписаться под каждым сказанным словом, но и добавить с десяток сверху.

— Я прилетел, чтобы расследовать убийство, совершенное на моей планете Севером и его людьми. Это они напали на тебя в баре, — на всякий случай уточнил шериф.

— Звучит не слишком правдоподобно, Егор, — девушка с сомнением протянула имя. — Я немного знакома с правоохранительной системой Весты. Местные никогда не покидают территорию своей юрисдикции. А если и покидают, то уж точно не в одиночку, а со службой безопасности Федерации или с галаполицией. И то если очень попросят.

— Да что ты говоришь, какая разбирающаяся! Сама-то кто такая? — набычился в ответ Егор.

Конец ознакомительного фрагмента.

Оглавление

  • Часть 1. Это Пасифик, детка

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Космоквест предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я