Богиня на цепи

Анна Игоревна Рудианова, 2021

Она – свергнутая Богиня. Он – сильнейший маг в мире, назвавший себя Богом. Они не должны были встретиться. Ведь их встреча приведет к гибели этого мира. Но юную богиню ничего не остановит.

ГЛАВА 5. Подчинение

Предупреждение:

В этой главе присутствует жесть, подземелье, цепи и пытки. Не читайте, если не готовы к жестокости.

Рибелиус съезжает с катушек. Он думает, что он Бог, ему можно.

Девушка приоткрыла веки. Она все еще была в темнице. Только теперь лежала на большом столе, прохладное дерево ( Если что-то теплое лежит на дереве, то оно теплеет? Она давно лежит?) неприятно морозило голый живот. Руки и ноги были прикованы к четырем ножкам. Ее раздели и распяли.

«Как сюда стол-то протащили?!» — возмутилось сознание, подергав звенящие цепи.

К спине прикоснулись ледяные пальцы, прочертили линию от шеи до поясницы по позвоночнику. И резко ударили по правому полушарию божественной сущности.

Из девушки вырвался приглушенный вскрик от неожиданности.

— Наконец-то ты пришла в себя. Голова не болит? — Рибелиус обошел жертву, дотронулся до раны на её макушке и изобразил улыбку на тонких губах. Его бесцветные глаза отразили возмущение пленницы.

— Голова — нормально. А вот руки немного ломит. Может, освободишь? — Дита отлично понимала, что доигралась. И удивляться тут нечему. Противнику по статусу положено быть Гадом.

— Конечно. Но сначала, расскажешь, кто ты и откуда. И каким образом восполнила мою магию, — из одежды на Всесильном присутствовали только штаны. Девушка не собиралась смотреть на голый торс темного властелина, но мускулистая грудь намертво примагничивала взгляд. Кубики на животе заманчиво блестели.

Темный маг отошел, и Дита увидела стол, заваленный разнообразными, будем считать, пыточными инструментами. Наличие среди них прищепок с бубенчиками, плеток и парочки фаллоимитаторов интриговало. А вот присутствие ножей, игл, хлыста и вездесущего кишкодера тревожило.

— Да ты реально извращенец! — почти восхищенно воскликнула девушка.

— А ты проигнорировала мой вопрос. Я не шучу, — Рибелиус схватил плеть и три раза размашисто ударил по спине пленницы. Девушка только прошипела странные проклятья.

— Уважаемый Феос Рибелиус, вам женщины триста лет не давали? Что за странные методы соблазнения?! — выдавила из себя Дита. Плеть имела семь хвостов. Каждый оставил по алой вздутой борозде на её коже.

— Попридержи язык! — рыкнул мужчина, понимая, что в девчонке не было ни капли страха. Или она умело его прятала. Он собирался нанести на её спину метку подчинения. Она будет его рабыней без права на сопротивление. Будет живым донором, готовым в любую минуту восполнить магический резерв. И главное — не сможет влиять на него. Предвкушение разлилось от плеч к кончикам пальцев. — Иначе я убью тебя до того, как исполню задуманное!

— Сдается мне, все тобой задуманное напоминает сюжет дешевого порнофильма, который я с удовольствием пропущу…

— Порнофильма? — Рибелиус обмакнул пальцы в черную краску и принялся рисовать на нежной коже руны подчинения.

— Такая стимуляция для импотентов.

— Для кого?

Темная краска ложилась поверх ран, принося одновременно облегчение и страх.

— Для мужчин с мааааленькой мужской силой. Как у тебя, например.

— Ты бессмертная что ли?! — рука дернулась, и девчонка забрыкалась, задыхаясь. Невидимый канат силы пережал ей горло и душил, наслаждаясь дерганными движениями кадыка.

Всесильного темного владыку не оскорбляли уже очень давно. А ее нельзя убивать. Пока.

Хватка тьмы ослабла.

Успокоившись, Рибелиус закончил рисунок. А его пальцы нагло проникли в девушку сзади, раскрашивая глубоко внутри. Дита застонала.

— Пока твои пытки больше похожи на прелюдию. Даже плеть я могла бы тебе простить, если извинишься и попросишь снисхождения.

Всемогущий усмехнулся. Рука выпорхнула из ее тела. И Феос продемонстрировал ей аккуратный небольшой кинжал. С острым лезвием, сверкающим в свете факелов.

— Слишком много болтаешь для скованной по рукам и ногам. А так сможешь веселиться? — и любимый ритуальный нож запорхал по девичьей коже, вырезая рисунок. Маг работал быстро, отточенные плавные движения больше походили на танец.

Танец, оставляющий глубокие кровавые раны после каждого такта.

— Больной маньяк! Хром двуоксидный тебе в печень! Ты же дряхлый старик! Тебе по-другому не вставить?! Извращенец беломордый! Молибден недоокисленный… — дыхание перехватило от боли. Дита говорила с трудом, прокусила щеку до крови, и вкус железа ударил по восприятию. Она отчаянно пыталась вывести противника из себя. Ей стало плевать на свое тело. На передовую вышла необходимость срочно умереть. Терпеть издевательства и доставлять удовольствие этому садисту она не планировала.

— Не стоит дергаться, будет больнее, — сосредоточившись на линиях, прошептал Всемогущий.

Девушка его услышала, но не собиралась молчать.

— Ничтожество! Женщину соблазнить не можешь! Импотент! — как он смеет причинять ей боль?! Зачем?! Он не Всемогущий, а просто психопат, которого необходимо уничтожить. Боль оставляла место только для ненависти.

Но Дита слишком редко испытывала это чувство. Она предпочитала Любовь всем остальным эмоциям.

Но только не в этот раз.

— Инстинкт самосохранения напрочь отсутствует?! — заревел Рибелиус, когда девушка опять дернулась, нарушая кружево пентаграммы. Он вонзил нож в стол, содрал с себя штаны, и резко вошел в пленницу сзади. Обеими руками схватил Диту за волосы и притянул к себе, заставляя выгнуться и натянуть цепи до предела.

— Я получу от тебя все, что захочу! — зарычал темный.

Быстрые, резкие движения, не обращая внимания на сухость внутри. Жестокие толчки, не приносящие ничего, кроме боли.

Девушка хватала воздух ртом. Слова закончились. По щекам текли слезы. Жжение расползлось от внутренностей к каждому волоску на коже и поглотила Диту полностью.

Я вернусь и отомщу, сказала бы она. Разрушу твой мир до основания, крикнула бы ему в лицо. Но звуки застряли в горле, мешая дышать. А пытка не прекращалась.

Она сильнее этого!

Она вырвется!

Он не получит ни капли её силы.

— Ответишь на все вопросы. Все расскажешь… — Феос вбивался в нее все агрессивнее. Прозрачные глаза поглотили мрак подземелья вперемешку с блеском факелов. В них разгорался алый огонь безумия.

Рибелиус отпустил голову девушки. И чужестранка безвольно обмякла на столе. Маг наклонился, лизнул порез на спине жертвы. Рана тут же перестала кровоточить. Темный властелин скривился.

— У тебя даже кровь сладкая!

Он ненавидел сладкое в любом его проявлении.

— Ты еще сожри меня, больной альбинос! — прохрипела девчонка. Агония сосредоточилась в запястьях Диты, что были изодраны в кровь, колола между ног.

Маг разразился темной бранью. Запихнул в горло девушке ее же волосы. Его пальцы проникли в рот чужестранки вместе с прядями, заталкивая их глубже и разжимая ей зубы, мешая кричать и ругаться. Тело ускорилось, выбивая из нее непокорность.

О, как она старалась прокусить эти проклятые длинные пальцы. Раскромсать ногти, добраться до вен. Их кровь смешалась. Но Феос даже не заметил этого.

Немного снизив темп и усмирив злобу, мужчина снова взялся за нож. Не покидая тела девушки, а двигаясь размеренно, в такт движениям кинжала, Рибелиус закончил рисунок.

Дита лишь тихо вздрогнула, когда мучитель повторно разрезал залеченную рану.

Боль была нестерпимой. Но когда девушка почти потеряла сознание, Феос выпустил тьму на ее спину.

Тьма — это отрицание всего. В том числе и боли. Или ощущений. Капельки крови свернулись в идеальные сферы и застыли над исполосованной кожей. Девушка выдохнула с облегчением.

— Стоит мне расширить полотно тьмы, и ты — задохнешься, — не переставая двигаться, сообщил Рибелиус. Власть над непокорной чужестранкой доставляла невероятное, почти забытое, удовольствие.

— Да скорей бы уж! — с трудом выплюнула пучок волос изо рта Дита. Агония утихла, и она смогла сформировать связное предложение. — Я тебя и после смерти достану, за каждый выдранный волос отчитаешься, крысёныш бледнолицый!

И разъяренный маг сжал пальцы, стирая полог тьмы со спины жертвы. Магия впиталась в порезы, кровавые капли с плеском разбились о поверхность кожи. Юное тело тут же выгнулось, утопленное в волне вернувшейся боли.

«Наконец-то», — прошептала Афродита, вырвавшись из оболочки. Скованную фигуру еще били судороги. Богиня же — незримым духом парила под сводами темницы, наблюдая, как метка наполняется тёмно-фиолетовым светом. Обретает силу. Отныне девушка принадлежит Темному Владыке. Она стала подданной Этрурии. Феос может слышать ее мысли и страхи.

Рибелиус ускорил темп, издав рык победного превосходства.

Не обращая внимания на то, что девушка уже не дышит, он вцепился пальцами в её раны. Глаза демона пылали огнем, а когти удлинились. Афродита наблюдала за этим действием с высоты потолка и не могла отвернуться. Она бы прикусила губу, но у бестелесной оболочки нет осязания.

Демон выглядел ужасающе прекрасно. Стальные волосы, испачканные в крови, метались плетьми и оставляли алые полосы на спине мага. Мышцы, вздувшиеся синими венами, бугрились от адреналина. Глаза отражали одержимость художника, сотворившего шедевр. Но лучше наблюдать за безумным создателем со стороны. Быть его холстом слишком опасно.

Рибелиус двигался все быстрее, вбиваясь в пленницу с упоением победителя. До тех пор пока не достиг освобождения.

Очнувшись от безумия, с сожалением вытащил себя из девушки.

И понял, что его шедевр не дышит. Сердце ее не бьется. А магический резерв мага наполовину пуст.

Рев пошатнул стены темницы. Неуправляемые клочья тьмы разлетелись по замку, чуть не задушив двух служанок и конюха.

— Бинго! — усмехнулась богиня. — И кто у нас теперь самый крутой?