Мой эльф из легенд. Спасти любовью

Анна Жнец, 2021

Спасаясь от прошлого, я соглашаюсь на необычную работу. Теперь я куратор опасного живого оружия. Это оружие – древний эльф из легенд, захваченный в плен. Сильный, красивый, смертоносный. Его память стерли. Волю подчинили. Он больше не имеет права на чувства и желания. Считает себя оружием империи и не знает, что когда-то был нормальным мужчиной. Что делать? Я не могу смотреть на то, как жестоко обращаются с живым существом, а у пленника просыпаются чувства ко мне. Ведь впервые за много лет он узнает, что такое доброта. И забота. И любовь. И страсть. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

— Ты не можешь отказаться от этой работы, — Мелинда откинулась на спинку кресла, поджав губы и скрестив руки на груди.

После ужина я проводила Агента в спортивный зал — точнее, это он проводил меня, — и оставила под наблюдением специалиста, который уже год помогал Охтарону восстанавливать мышцы после длительных заморозок. Завтра эльф будет тренироваться самостоятельно, но сегодня ему требовался сеанс массажа и комплекс упражнений для быстрого возвращения в форму.

Во время занятий я должна была находиться рядом — не спускать с Агента глаз ни на минуту. Вообще не имела права оставлять его наедине с инструктором или кем бы то ни было. В целях безопасности. Считалось, что эмоциональное состояние эльфа нестабильно и он способен выкинуть какой угодно фортель. Только куратор мог успокоить вышедшее из-под контроля живое оружие. Или опытный психо-маг. Я была и тем, и другим. Совмещала обе должности.

После крио прошло не так много времени. Из вялого овоща Агент еще не успел превратиться в психованного солдата, наводящего ужас на всех и каждого. Он не выглядел готовым слететь с катушек, и я рискнула нарушить устав, чтобы поговорить с Мелиндой.

Когда я направилась к двери спортивного зала, то почувствовала на себе тяжелый взгляд своего подопечного. Эль-Охтарон сидел на массажном столе, обнаженный до пояса, и смотрел мне вслед с непонятным выражением. Словно не хотел, чтобы я уходила.

— Скоро вернусь, — сказала я массажисту, и тот побледнел. Судорожно сглотнув, он взглянул на своего пациента, потом на меня, и в его глазах отразился страх. Этот мужик под два метра ростом, громила с плечами, едва помещающимися в дверной проем, боялся оставаться с Агентом наедине.

Какое странное, однако, положение вещей. Пока эльф слаб, дамочки из лаборатории вовсю пользуются его беспомощностью. Но стоит Эль-Охтарону прийти в форму, и при виде его хмурой рожи даже опытные воины империи писаются от страха.

Вспомнились слова Мелинды: «Догадываешься, что случилось с прошлым куратором Агента? Эта дурочка превратила его в свою личную секс-игрушку и поплатилась».

Эль-Охтарон был уязвим и в то же время опасен. Кто-то не понимал этого.

Кто-то. Но не массажист.

— П-правила, — проблеял он, неосознанно отходя от сидящего на столе Агента. — Вы не…

— Меня вызывает к себе капитан Суонк. — Пришлось соврать. — Отступление от инструкций согласовано. Агент не представляет угрозы.

Взгляд невольно скользнул по бесстрастному лицу Охтарона. Что это, черт возьми? Ухмылка? Уголки бледных эльфийских губ на секунду насмешливо приподнялись, словно он говорил: «Не представляю угрозы? Ага, конечно».

В этот миг я поняла, что, какое бы мнение ни успела составить о своем подопечном, оно, скорее всего, ошибочно.

Эль-Охтарон не забитый пленник, не бесчувственный робот, живущий приказами, не беспомощная жертва сексуальных домогательств. Кто он? Я не знала. Но вдруг ясно увидела: Агент — настоящая головная боль. Захотелось сделать его чужой проблемой, не своей. Передать эльфа другому куратору.

— Скоро вернусь, — повторила я онемевшими губами и поспешила к Мелинде.

Но в кабинете подруги меня ожидало разочарование.

— Нет, даже не проси, — заявила капитан, едва услышав мою просьбу. — Я не могу освободить тебя от этой должности. И дело не только в том, что ты узнала слишком много засекреченной информации. Чтобы контролировать, Агента нам необходим специалист твоего уровня. Я же говорила: с каждым годом он становится все более неуправляемым. Его все труднее держать в узде. Приступы агрессии участились. Совет обеспокоен. Если мы не найдем способ его усмирить… — Мелинда подалась вперед, понизив голос до шепота: — Если мы не найдем способ усмирить Агента, ему поджарят мозги. Приказ уже есть. — Капитан похлопала рукой по картонной папке с документами, лежащей перед ней на столе. — Гипно-маги хорошенько обработают его разум. Выжгут из Агента все человеческое. Или правильнее сказать — эльфийское? Не суть. Они полностью сотрут его личность. Уничтожат даже те крохи разумности, что в нем остались. Агент окончательно превратится в бездумную машину для убийств.

Слова Мелинды обрушились на плечи стотонной каменной глыбой. Я вдруг почувствовала себя невероятно уставшей, пойманной в ловушку.

— Ты же не допустишь такой бесчеловечности? — воззвала к моей совести капитан. — Не дашь поджарить Агенту мозги?

Она пытается его защитить. Судьба Эль-Охтарона ей небезразлична. Почему?

Вздохнув, я уронила подбородок на грудь. Связали. Меня связали по рукам и ногам. Старая подруга помнила о моем жалостливом характере и сейчас мастерски играла на чувстве вины. Прямым текстом говорила: откажешься от Агента — обречешь его на участь, которая, возможно, страшнее смерти.

— Хорошо, — зажмурившись, я с силой стиснула подлокотники кресла. — Твоя взяла. Буду его куратором.

Мне показалось или с губ Мелинды сорвался вздох облегчения?

— Агент сейчас на испытательном сроке. Будет послушным зайкой — Совет оставит все так, как есть. Хоть раз взбрыкнет — и его разум пропустят через ментальную мясорубку. И не факт, что после этого наш эльф выживет. Ты психо-маг, Алайна, одна из сильнейших эмпатов, способных влиять на эмоциональный фон. Сделай так, чтобы Агент вел себя хорошо. От тебя зависит его судьба.

* * *

Когда я вернулась в спортивный зал, Агент заканчивал тренировку. Атмосфера в комнате царила до того напряженная, что воздух казался густым и вязким, как кисель. Пахло здоровым потом. А еще — страхом. При виде меня, застывшей в дверях, инструктор заметно расслабился, а выражение лица Эль-Охтарона, этой гранаты с выдернутой чекой, стало менее жестким.

— Куратор Кроу, — тренер не сдержал облегчения в голосе. — Можете забирать вашего подопечного. Мы уже закончили. — Испуганной мышью он прошмыгнул мимо меня и скрылся за дверью.

Эльф проводил его неприязненным взглядом. Высокий, широкоплечий, он стоял посреди зала, и на темной майке, облепившей скульптурный торс, выделялись мокрые пятна от пота.

Координация вернулась к Агенту. Когда он шагнул ко мне — навстречу своему куратору, внутри у меня на короткий миг все сжалось от ужаса. В его движениях чувствовалась угроза. От мощной фигуры, одетой во все черное, исходило ощущение опасности. Теперь Эль-Охтарон действительно выглядел живым оружием — решительным, смертоносным, способным любого отправить на тот свет без малейших усилий и угрызений совести. Он окончательно пришел в себя.

Наблюдая за тем, как Агент приближается ко мне, я боролась с инстинктивным желанием попятиться. Хищник. Передо мной был хищник, которого предстояло приручить.

Я расправила плечи и уверенно встретила холодный взгляд эльфа. Как бы бешено ни колотилось сердце в груди, показывать страх было нельзя. Куратор должен пользоваться непререкаемым авторитетом. Никто не станет слушаться девицу, заикающуюся от ужаса.

— Тренировка закончилась. Дальше по расписанию помывка и сон. Задача ясна?

— Задача ясна, — отозвался Агент, прищурившись, и направился в сторону душевых.

Нехотя я поплелась следом. Меня ожидал очередной нежеланный сеанс стриптиза.

К счастью, в этот раз можно было ограничиться ролью наблюдателя: эльф достаточно окреп, чтобы справиться с гигиеническими процедурами без посторонней помощи. Стоя под душем, он то и дело косился на меня, отчего щеки горели и я чувствовала себя извращенкой. Захотелось оправдаться — сказать, что я всего-навсего следую инструкциям и не горю желанием за ним подглядывать.

Вместо этого я неожиданно для самой себя рявкнула:

— Агент, поторопитесь. Или вы решили заночевать прямо тут? — Невыносимое чувство неловкости перешло в раздражение.

Реакция Агента удивила. Он не начал мыться активнее — наоборот, развернулся, голый, мокрый, и уставился на меня распахнутыми глазами. Широкие плечи напряглись, потом расслабились. Я видела, как напряжение покидает его тело.

Понимание шарахнуло словно молния. Он ждал, каждую секунду ждал, что от наблюдения я перейду к действиям. Привык чувствовать себя сексуальным объектом, а мой грубый окрик его успокоил — показал, что я не заинтересована в нем как в мужчине.

Однако ослабшее было напряжение вернулось в спальне, когда мы остановились напротив единственной кровати, рассчитанной на двоих. Точнее, вмещала-то она двоих, а предназначена была для меня одной, поскольку Агенту, как собаке, обычно стелили на полу.

Все внутри меня восстало против этой мысли. Ну не могла я с комфортом устроиться на мягкой кровати, а красавчика эльфа прогнать вниз — ночевать на голых досках паркета. Да пусть даже не на голых. Пусть даже инструкция разрешала бросить на пол куцый матрас. Разве это меняло дело? Такое отношение к живому существу неприемлемо. Унижая другого, ты унижаешься сам.

Посему из доброты душевной и без какой-либо задней мысли я предложила Агенту разделить постель. И только потом, заметив его окаменевшие плечи, сообразила, что ляпнула.

— Черт, я не…

Холодные серебристые глаза смотрели на меня не моргая. Руки с силой сжимали матрас, который эльф успел вытащить из шкафа. Сжимали, как чью-то шею. Как чужой хребет, который собирались переломить пополам.

Бездумно сказанные слова пронеслись в голове эхом воспоминания.

«В жопу устав. Ложись. Будем спать вместе».

И не то чтобы моя фраза прозвучала двусмысленно, но сказала я ее мужчине, на которого постоянно вешались всякие озабоченные дамочки.

— Я имела в виду…

Челюсти Охтарона крепко сжались.

–…имела в виду…

Соберись, Алайна! Не мямли!

— Пол холодный. Кровать большая. Мы легко поместимся на ней вдвоем. Обещаю, что не трону тебя и пальцем.

Эльф нахмурился. Во взгляде промелькнуло сомнение, на лице отразилась внутренняя борьба. Было видно, что ночевать на полу Агенту не нравится, но в мои честные намерения он не верит.

— Оружию предметы роскоши не положены, — повторил он заученную фразу, вероятно решив не рисковать.

Однако мое желание нести справедливость в массы уже было не остановить.

— Агент, это приказ. Раздевайся и ложись в кровать.

Не подчиниться куратору Эль-Охтарон не мог. Зыркнув на меня зло и одновременно затравленно, он вернул скрученный матрас на верхнюю полку шкафа и стянул с себя майку, потом штаны.

— Раздеваться полностью? — уточнил он, оставшись в облегающих черных боксерах. Спросил подчеркнуто равнодушно, неживым, механическим тоном, но при этом на его лбу вздулась, запульсировав, тонкая вена.

— Как тебе удобно, — сказала я, вновь не подумав, а затем представила, как буду лежать с ним голым в одной кровати, и поспешила добавить: — Не надо. Не надо снимать белье.

Скрипнул, прогнувшись, матрас. В постель Агент забирался с осторожностью сапера, ступившего на опасную территорию. Напряженный до последней мышцы, он лег на спину, укрылся одеялом до подбородка и сосредоточенно уставился в потолок.

Ну вот. Теперь, защищая свою честь, он, похоже, собирается не спать до утра. На секунду я даже пожалела о собственной настойчивости. Благими намерениями, как говорится…

Хлопнув по выключателю на стене, я потушила свет и только потом, в непроглядном мраке, разделась до трусов и спортивного лифчика.

Эльф был как взведенная пружина. Мы лежали на расстоянии вытянутой руки, но я отчетливо ощущала его нервозность. За полчаса он ни разу не сменил позу, даже не шелохнулся, только дышал в темноте тяжело и неровно, выдавая свою бессонницу.

Не знаю, кто из нас отключился первым, но, прежде чем это случилось, — прежде чем окружающая тьма заволокла мой разум, прошел, по ощущениям, не один час.