Амалия. Перекроить судьбу

Анна Дант, 2023

Умерев в своём мире, я попала в тело служанки, только что родившей малыша. Теперь я не тридцатипятилетняя швея, погрязшая в долгах и кредитах, а юная девушка с младенцем на руках и мешочком золотых в кармане. Как прокормить себя и малыша, если даже в поломойки “падшую” не берут? Как обрести крышу над головой, когда даже самый захудалый постоялый двор закрывает передо мной двери? Как выжить в этом сумасшедшем мире и не отчаяться?

Глава 5

Милара уговорила нас остаться на ужин. Точнее, меня, Васил был занят. Он держал на руках Альпа и о чём-то беседовал с Грэмом.

— Милара, скажи, а в какую стоимость здесь дома или квартиры? — спросила, пока ждали ужин.

— Ты хочешь здесь остаться? — заинтересовалась девушка. — Если честно, я не интересовалась намеренно, но вот леди Мариэлла продаёт свой дом всего за двадцать золотых. Он в пяти домах отсюда, ближе к ярмарке.

— Правда, а почему она продаёт его? — заинтересовалась я.

— Возраст, — Милара пожала плечами. — Леди была швеёй, но зрение начало подводить. Поэтому продаёт всё, что есть, и уезжает к дочке. Дочь живёт где-то под Даларосом, в небольшом поместье, что на берегу Линявки.

— Швеёй, говоришь, — заинтересовалась я.

— Да, там даже оборудование есть. Швейный стол, манекен, всякие ткани, — принялась перечислять девушка.

А я вот задумалась…

Может, это знак? Может, купить домик и начать шить одежду? Нет, я понимаю, что мои изделия вряд ли кому-то подойдут, но даже для себя или вон — для малышей Милары. А может, кто и купит что-то, будет небольшой доход.

— Милара, а ты можешь мне показать, где именно живёт эта женщина? — попросила я.

— Давай завтра сходим? — предложила она. — Как раз мне хочется попрощаться с леди Мариэллой. Она очень хорошая и наряды её тоже. Так что, завтра прямо с утра и пойдём, как проснёмся, верно?

— Проснёмся? — я слегка обалдела. — В каком смысле?

— Но… — девушка растерялась. — Я так надеялась, что вы останетесь у нас. Хотя бы сегодня, а вообще — чем дольше, тем лучше. Правда, Грэм?

— Угу, — кивнул мужчина и дальше продолжил беседовать с Василом. Сомневаюсь, что он вообще что-то услышал или понял из сказанного.

— Милара, я действительно благодарна тебе за приглашение, но пойми, пожалуйста, и не обижайся, — медленно подбирая слова, я старалась отказать максимально корректно. — На постоялом дворе все мои вещи, сушится одежда, да и заплатили уже. И мне неловко вот так оставаться. Твой отец, скорее всего, останется. Но я не могу. Лучше приду завтра.

— Жаль, — погрустнела девушка. — Но ты приходи обязательно!

После сытного ужина я засобиралась в гостиницу. Васил хотел было ехать со мной, но я отказалась. Видно же, что хочет остаться с дочерью, а мне сопровождающие не нужны, тем более до постоялого двора меня довезёт карета.

Уже на постоялом дворе, искупавшись и покормив Итана, я вывернула оба мешочка на стол. Итак, что мы имеем… Стоит дом двадцать золотых, ещё пару оставляем на всякие вещи типа оформления. Не знаю, нужно оно или нет, но пригодится. Амалия успела накопить всего два золотых и четыре серебрушки, что немало для горничной, но катастрофически мало для покупки дома. Но у меня есть ещё монеты графской семьи, значит, даже с учетом покупки того дома, плюс налог или иные расходы…

Остаётся тридцать золотых и четыре серебрушки! Хм, серебрушек хватит как раз на то, чтобы оплатить ночёвку, если не получится завтра-послезавтра перебраться в своё жильё.

Питание здесь недорогое, даже на постоялом дворе, а значит, если готовить самой, то вообще копейки. Мне много не надо…

Хм-м… А ведь возле домика должна быть земля, а значит, я таки смогу посадить пару грядок овощей. Но нужно учесть, есть ли в этом смысл.

И работа! Мне срочно нужно начинать работать, потому что запас в несколько золотых — это хорошо, но он не бесконечен, и лучше уж позаботиться о себе заранее. Но да ладно, для начала жильё.

Я легла на кровать и укрылась одеялом, обняв Итана, постаралась уснуть, но из-за сегодняшних приключений выходило из ряда вон плохо. Мне не давала покоя некая Анья, которая, по рассказам Милары, была очень похожа на землянку. А вдруг??? Вдруг я не одна такая! Жаль, что она уехала, я бы хотела поговорить.

А что если попросить Милару написать письмо своей подруге? Хотя… Что она ей напишет? Что с ней хочет связаться падшая из глубокой деревни? Глупость несусветная! Но и рассказать… А что если и правда рассказать? Вдруг ничего страшного не произойдёт? Вряд ли попаданок отправляют на опыты или ещё куда-нибудь. Но страшно. Боги, как же страшно навредить себе! Ладно, если наша зарождающаяся дружба с Миларой продлится дольше, то я открою тайну.

Первое, о чём я подумала с утра: как же мне повезло с сыном! Малыш прекрасно спал, просыпаясь за ночь всего пару раз. И тут же засыпал обратно. Вспоминая своих подруг, которые после рождения напоминали скорее зомби, а не человека, я благодарила Итана за столь спокойный нрав. А ещё благодарила местную экологию, присутствие молока в груди и беспроблемный послеродовой период.

Не знаю, как тут лечат маги, но и повитуха справилась на отлично. Или же Амалия сама оказалась достаточно вынослива, раз пережила ночь с Адамсоном-младшим. Я старалась не вспоминать ту ужасную ночь, относилась как к просмотренному ужастику, который хочется скорее забыть. Но если вспомнить досконально…

Генри действительно не в себе. Не просто избалованный сынок богатых родителей, а психически больной человек. В прошлый его приезд пострадали две девушки чуть старше Амалии. И нет, им не повезло родить и стать меченой. Тела их пропали, как ненужные улики.

Что же было потом? После смерти девушек и долгого отсутствия графа? В поместье сменили горничных. Теперь это были не юные красавицы, а взрослые женщины, в большинстве случаев имеющие свои семьи в деревне неподалёку, а то и вовсе служившие вместе с супругом. Только с Амалией что-то пошло не так. Сначала была слишком юна — Генри такие не нравились, а затем, когда уже выросла… Я не знаю, почему Амалию не уволили, почему не защитили, ведь знали, что стоит графу появиться, как единственная девушка в поместье попадёт в его лапы. Но случилось то, что случилось. Ужасная ночь, избиение, а затем он просто отпустил девушку.

Я задумалась над таким странным поведением. Почему не убил? Может, его лечили? Договорились с целителями, с магами и лечили непутёвого сыночка, которого, по-хорошему, надо вообще изолировать от людей. Может, в этот раз лечение немного помогло?

Жизнь научила меня испытывать жалость к тем, кто болен. Научила относиться с пониманием и сочувствием даже к тем, кто совершает ужасные поступки. Шизофренику не объяснишь, что он не прав. Человек болен, ему нужна помощь. Но вот родственников я понять не в состоянии. Жаль родного человека? Безусловно, жаль! Но окружающие не виноваты, они не должны пострадать от неразумных действий человека, который даже не осознаёт, что не в себе.

Но да ладно, это всё лирика. Что до Генри и его разоблачения — заманчиво настолько, что хочется пойти к Грэму и рассказать ему всё, попросить о помощи. Но я — душа, случайно попавшая в это тело. Или не случайно, но в любом случае пока потерплю. Но для себя выясню, имеет ли данное преступление срок давности.

Полежав ещё немного в кровати, я всё же встала и принялась собираться. До встречи с Миларой мне бы хотелось прогуляться по городу. Немного боязно, учитывая татуировку, которую я даже не вижу, но надо учиться выживать самой.

Посмотрев на корзину Итана, я поморщилась. Неудобно будет с ней ходить, но и на руках сложно. Вес сына хоть и маленький, не больше трёх с половиной килограмм, таскать весь день будет очень неудобно. А вот если придумать слинг… Только вот ни большого и широкого шарфа, ни любой другой похожей вещи просто не было. Сделав себе заметку, что нужно купить отрез ткани и смастерить слинг, я всё же положила малыша в корзину и вышла из комнаты. На первом этаже меня вкусно накормили завтраком, состоящим из глазуньи с колбаской. А вместо чая подали вкусный морс. Ела я неспешно, разглядывая людей за соседними столами. Удивительно, но на меня особого внимания никто не обращал, лишь пара женщин кинули презрительные взгляды, и один мужик похотливо ухмыльнулся. Он хотел ко мне подойти, но был остановлен взглядом владельца постоялого двора.

Или это заслуга кулака, которым владелец помахал… Не знаю. Было жуть как интересно спросить, почему же он пустил меня и не даёт обижать. Но страх пересиливал любопытство, поэтому спрошу попозже, когда перееду в своё жильё. Мало ли что! А вдруг он не видит меток и после моего вопроса не пустит больше на порог?

Я уже доедала, как хлопнула дверь, и в помещение вошёл Васил. Увидев меня, он широко улыбнулся и направился ко мне.

— Встала уже! Это хорошо. Доедай и поехали, — радостно принялся командовать мужчина.

— А вы что здесь делаете? — удивилась я, дожевывая колбаску. — По делам или вещи забрать?

— За тобой приехал. Миларка отправила, — отчитался мужчина.

— Так я не планировала так рано ехать, — растерянно пробормотала. — Думала, ближе к обеду.

— Милка сказала, чтобы вёз тебя скорее, потому что та леди хочет с тобой встретиться. Ты вчера уехала, а Милка моя, никак ей на месте не сидится, сбегала к той бабке и поговорила насчёт тебя. Дескать, ищет девушка дом. Вот и согласилась она с тобой встретиться.

— Ого, — только и смогла выговорить. — Тогда едем.

Я парой глотков допила морс и подхватила сумку. Ну что же, прогулка отменяется, но может, дом получится купить.

— А что Милара про меня рассказала? — поинтересовалась, пока шли к экипажу.

— Да рассказала, что ты пострадала от рук сволочи и теперь с малышом жильё ищешь.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Ну, Милара! Я не думала, что она всё расскажет, да ещё и посторонней женщине.

Мы проехали дом Милары, а вскоре остановились около маленького домишки. Да, именно так и можно охарактеризовать продаваемое жильё — домишка. Маленький, аккуратный, в два этажа. Навскидку один этаж занимал всего квадратов тридцать, а второй этаж мансардный. Зато перед домом был настоящий цветник. Между кустами роз, камелии и сирени пролегали узкие дорожки из брусчатки, а крыльцо дома и козырёк над входом украшали розы фиолетового цвета. Кажется, этот вид цветка называется плетистым, но утверждать не буду — слишком далека от ботаники.

— Милара уже у неё, так что идём, — поманил меня за собой Васил. — И ничего не бойся, я в обиду не дам.

Вот после таких слов обычно и становится очень страшно, но, сделав пару глубоких вдохов, я, переборов панику, последовала за мужчиной прямо к белоснежной двери.

Дверь нам открыла женщина лет восьмидесяти. Хрупкая старушка снаружи, но в глазах виднеется стальной стержень. Она ещё долго прожила одна, да и выглядит очень даже неплохо.

— Я — леди Мариэлла, — представилась женщина, окинув меня внимательным взглядом. — Проходите. Плащ повесьте на вешалку и проходите в гостиную, а я пока приготовлю чай.

Да, помимо волевого характера, женщина очень интеллигентна. То, как она двигается — заслуживает уважения. Не каждая бабушка может себе позволить иметь такую осанку, обычно в этом возрасте спина начинает болеть. Моя бабуля в таком же возрасте с трудом ходила, не то что делала чай и принимала гостей.

В гостиной уже сидела Милара. Увидев девушку, я укоризненно покачала головой, давая понять, что такие сюрпризы мне не по душе. В принципе не люблю сюрпризы, да и мало я видела хороших, добрых. Обычно внезапно случалось только плохое.

— Прости, — пискнула девушка, улыбаясь. — Просто я переживала, что дом купит кто-то другой. А леди Мариэлла очень добрая и понимающая женщина.

— Ничего, — отмахнулась я. Злиться на Милару просто невозможно. Девушка казалась очень доверчивой, ведомой, внушаемой. Ей очень повезло, что на пути встретился такой мужчина, как Грэм, и что любовь их взаимна.

А может, не права я, привыкшая волком смотреть на мир? Может, если бы не метка, не было бы мне настолько сложно в этом мире? Нет, чтобы делать сравнительные анализы, стоит пообщаться с кем-то ещё, и не с одним человеком, а со многими.

— Итак, чай готов, — в гостиную вошла хозяйка дома, неся поднос. — По правде говоря, дом уже пытались купить, и не раз. Но я не продаю, хочу отдать его в хорошие руки — в благодарность за заботу обо мне. Знаете, именно здесь, в гостиной, родилась моя Бетти. А в мастерской я сшила своё первое платье. Амалия, вы умеете шить?

— Умею, — чуть помедлив, ответила я. Единственное, чего я не учла, что шила я на старенькой, но более современной машинке. А здешние не видела ни разу. Смогу ли? Впрочем, нетрудно научиться, хоть и придётся пару ночей посидеть да испортить несколько лоскутков ткани.

— Это хорошо, что умеете, — кивнула женщина. — Знаете, как я открыла свою лавку? У моего Альфреда, покойного мужа, были проблемы на службе. Мы потеряли доход, а ведь только родилась Бертруда. Альфред, конечно, кое-что получал, подрабатывая извозчиком, но этого было мало. Уж на одежду точно не хватало, лишь на простенькую еду. Именно тогда я начала шить. Сначала себе платья, ведь хотелось выглядеть красиво, после — мужу одежду. Но шила я не обычные наряды, а с выдумкой. Люди начали интересоваться, где я покупаю такое, вот и созналась, что сама шью. Сначала приятельницы заказывать начали, а после и остальные. Слава побежала вперёд меня. Альфред потом устроился на службу к достойному лорду, но я уже не смогла бросить шитьё. Если вы, Амалия, хорошо шьёте, то и у вас будут покупатели.

— Не думаю, что ко мне будут часто захаживать, если будут, — смутилась я.

— Вы про это? — женщина коснулась своей шеи. — Глупости! Сделайте цены чуть ниже, и отбоя от посетителей не будет. Поверьте, все эти предрассудки заканчиваются ровно там, где начинается выгода. Была бы я знаменита, если бы падших не обслуживала? Мои первые платья покупали девушки из дома мадам Роз, за что меня, конечно же, осуждало общество кумушек, но когда они узнавали, что шью я дешевле, чем остальные мастера, то мигом забыли про осуждения. Так что, если есть талант, не пропадёте. Хотя таланта мало, нужны ещё мозги. Если голова не пустая, то добиться можно небывалых высот, и неважно, проклятый ты или падшая, или ещё чего.

— Спасибо вам, — с улыбкой поблагодарила женщину, которая действительно помогла мне не бояться.

— Довольно разговоров, идёмте смотреть дом. Мастерскую покажу отдельно.

Осматривать дом мы пошли все вместе и начали с мансарды, поднявшись по крутой лестнице. На втором этаже оказались две крохотные комнатки квадратов по восемь и уборная. Окна комнат выходили на задний двор, и, как сказала Мариэлла, солнце освещает комнаты как раз с утра, а после обеда уходит, оставляя помещение остывать.

На первом этаже была маленькая кухня, где с трудом могли поместиться три человека, а также ещё одна уборная, небольшая гостиная и даже маленький кабинет, в который влез только стол, маленький диван и стеллаж. А вот сама мастерская была пристроена к дому. Она не была большая, но поражала своим великолепием! Не для всех, конечно… Я же была в полнейшем восторге! Несколько манекенов — как мужских, так и женских. Даже несколько детских есть, разного роста. Большой стол, поверхность которого была разлинована, что позволяло легко и просто отмерить нужную длину ткани. Ткани же… Их действительно было много. Один из углов мастерской был огорожен на манер загона, и вот там лежали рулоны абсолютно разнообразной ткани. Многообразие цветов, фактуры, плотности… Это на самом деле Клондайк для начинающей швеи. Ещё были полки на стенах, просто забитые разной мелочевкой вроде ножниц, лезвий, мела, ниток. Хоть садись и шей, даже докупать ничего не надо.

А потом я увидела её! Швейная машинка стояла на специальном столе и поблескивала полированными боками. Модель очень походила на старые Зингеровские машинки, но немного иная… Доработанная, что ли.

— Это моё детище, — с любовью протянула Мариэлла.

— Здесь чудесно, — послышался голос Милары.

Я же… Я, словно загипнотизированная, шла к машинке, не замечая ничего и никого вокруг. Хотелось прикоснуться к ней, хоть умом и понимала, что это очень странное поведение. Только вот нужно ли себя ограничивать?

Недолго думая, протянула руку и коснулась железной ручки, толкая её вперёд и заставляя иглу сделать стежок на невидимой ткани.

Стоило отнять пальцы от ручки, как машинка засветилась, а в моей груди появилось жжение. Оно было настолько сильное, что я принялась расшнуровывать платье, не зная, как ещё избавиться от боли.

— Больно, — шепнула я, всхлипнув, и повернулась к остальным. Но они не реагировали, лишь во все глаза смотрели на меня. — Помогите, — шепнула из последних сил и рухнула на пол, потеряв сознание от боли. Последней мыслью было, что Итана носил Васил, и ребёнок не пострадал от моего падения. Дальше меня сковала тьма.

Открыв глаза, я обнаружила, что лежу на диване, а под головой подушка. Васил и Милара сидели рядом и с тревогой смотрели на меня.

— Что со мной? — прошептала и тут же закашлялась. Грудь жгло невыносимо, словно я вылила на себя кипяток, да ещё и утюг поставила сверху.

— В тебе проснулась магия, деточка, — хихикнула хозяйка дома.

Я повернула голову на голос и увидела Мариэллу. Старушка сидела в кресле, положив ногу на ногу, и преспокойно пила чай.

— Какая магия? — нахмурившись, перевела взгляд на Васила. — Я думала, магия просыпается только в детстве.

— Но не у таких, как ты, — грустно улыбнулся Васил. — Значит, сказки и легенды не врут.

— Какие сказки? Что значит “у таких, как она”? Объясните мне немедленно, что здесь происходит! — под конец Милара психанула, вскочив с дивана. — Папа, объяснись!

— Не могу, милая, — Васил покачал головой. — Это не мой секрет.

— Амалия? — девушка повернулась ко мне и скрестила руки на груди. — Ты ничего не хочешь сказать? Я, вообще-то, испугалась!

— Милара, не здесь, — с трудом сказала я, взглядом показывая на старушку.

Раздался громкий смех. Такой заливистый, что я невольно улыбнулась, хоть и была несколько удивлена такой реакцией хозяйки дома.

— А что тут скрывать? — ответила на немой вопрос старушка. — У пришлых всегда магия проявляется, как только делом, назначенным им, заниматься начнут. Значит, не зря я согласилась дом вам показать. Вот так вот, стоило тебе до машинки швейной дотронуться, стежок один сделать, как сразу и магия появилась. И у меня так было.

— Вы тоже пришлая? — удивилась я.

— Но это же сказки, — Милара нахмурилась. — Пап, помнишь? Ты читал мне их перед сном.

— Да какие уж тут сказки, деточка! — воскликнула Мариэлла. — Меня вот вообще каретой убило. А как попала сюда, в мир ваш, так и замуж вскоре вышла, да Бетти родила, и лишь потом к машинке швейной притронулась. Вот и узнала, что предназначение моё наряды шить.

— Подождите, — я нахмурилась. — Каретой? Это же в каком году было, раз кареты ездили? Вы же с Земли?

— С Земли, деточка, с неё, родимой. А год, дай-ка вспомнить. У председателя нашего была забава на карете покататься зимой. Вот и покатался, меня сшиб. Да, году так в сороковом это было.

— В тысяча девятьсот сороковом? — уточнила я. — Это вам восемьдесят лет?

— Да брось ты, тысяча восемьсот сороковой!

— Ого, — только и смогла пробормотать я. — Это же… Столько люди не живут.

— На Земле — нет, а здесь маги как раз-таки живут, — фыркнула Мариэлла. — А знаешь что, сделаю тебе скидку, как землячке. За пятнадцать отдам, тебе нужнее. Сложно будет, невесело.

— Почему? — такие прогнозы не радовали.

— А вот так. Сложно тебе будет привыкать ко всему. Учиться, да ещё с ребёнком малым. Ты, главное, не пытайся бросить шитьё, а то вся жизнь наперекосяк! Нигде не будет удачи, если шить не будешь!

— Всё так серьёзно? — напряглась я. — А как же на жизнь зарабатывать?

— А вот так, милочка, — старушка развела руками. — Только стоит от судьбы отвернуться, как всё крахом идёт, а монеты и так заработаешь.

— Я что-то не поняла, — подала голос Милара. — Амалия, значит, ты из другого мира и теперь с магией? Это, получается, учиться тебе надо? Я поговорю с Грэмом, он поможет.

— Да не нужно помогать, — махнула рукой старушка. — Сама разберётся, тем более этому виду магии не обучить, оно само приходит.

Разговор продолжился бы и дальше, если бы не Итан, решивший, что ему пора кушать. Меня оставили одну с ребёнком, передав его на руки. Кое-как сев, приложила малыша к груди. Итан счастливо зачмокал, давая мне время на раздумья. Итак, магия… Хорошо это? Скорее всего, да. В любом случае я точно уверена, что смогу шить. А вот продавать… Конечно, невозможность устроиться на работу очень напрягала, но я попробую справиться. Как минимум, мне можно будет не переживать, с кем оставить Итана. Да и в принципе работа дома намного лучше, чем где-либо ещё.

Я оглядела скромную гостиную. Вот и дом нашёлся. Пусть маленький, но свой, да и сад имеется на заднем дворе, сделаю Итану там детскую площадку. Впрочем, жизнь вроде налаживается, а с остальным как-нибудь справимся.

Перекладывая малыша, я почувствовала в платье, в потайном кармашке, какую-то вещь. Нахмурившись, полезла в карман и достала кольцо. То самое кольцо из кошелька! Но я его не перекладывала, оно должно лежать в сумке!

Но несмотря на то, что объяснения этому не было, кольцо сейчас лежало в моей ладони, а камень слабо светился.

Я спрятала перстень в кармашек и медленно выдохнула. Хватит мне сегодня приключений. Одно то, что я теперь смогу колдовать — многое меняет. Например, потребуется время, чтобы научиться применять силу.

А кольцо… Решено! Как только встану на ноги, то покажу украшение Грэму, может, он подскажет. Сомневаюсь, что оно как-то влияет на мой дар, ведь иначе старушка сказала бы.

Спустя минут двадцать в гостиную вошла Милара.

— Ну что, покупаешь дом? — весело спросила девушка, присаживаясь на край дивана.

— Да, — кивнув, счастливо улыбнулась. — Только вот… Соседям такое соседство по нраву придётся?

— В этой части улицы у тебя могут быть проблемы только с Даной, она живёт через два дома отсюда. Вредная такая, ужас. А в основном здесь либо такие же, как Мариэлла, либо маги. Не думаю, что будут проблемы. В основном каждый живёт своей жизнью, не обращая внимания на других.

— Странно так, — задумчиво произнесла, глядя на девушку. — Почему тогда за пределами города всё иначе?

— Даже не за пределами города, а за пределами района, и то не везде, — поправила девушка. — Я же говорю, каждый живёт своей жизнью, а не смотрит на других. Но ещё зависит от характера. Та же Дана росла в пансионате благородных девиц, теперь всех поучает, как правильно. Хотя, если по секрету, она далека от правильных.

— В чужом глазу соринку видим, в своём бревна не замечаем, — усмехнулась я.

— Хорошее выражение и точно описывает Дану, — кивнула Милара. — Я не говорю, что ты не встретишься с презрением или грубостью, но его будет меньше, чем в маленьких деревнях. Так что? Если ты окончательно решила, то стоит поторопиться.

— Почему? — не поняла я. — Надо куда-то идти оформлять?

— Да, в городской дом, к нотариусу. Он подтвердит сделку и сделает новые документы, вписав тебя как владелицу. Ты же сможешь идти?

— Не знаю, сейчас попробую, — с сомнением произнесла я.

Но, поднявшись с дивана, поняла, что чувствую себя просто прекрасно, словно и не было потери сознания и боли в груди.

— Вижу, тебе лучше? Тогда идём, — Милара вышла первой, я же, переложив Итана в корзину, пошла следом.

На кухне нас ждали мирно беседующие Васил и Мариэлла.

— Неудобно с корзиной-то, — кивнув на мою ношу, заметила старушка. — Сейчас поищу. Была у меня где-то коляска Бетти.

Мариэлла ушла, но буквально ненадолго. Спустя пару минут вернулась, везя перед собой конструкцию, напоминающую детскую коляску.

Очень старого образца…

— Уговорила Альфреда смастерить, как только забеременела, — хихикнула женщина. — Он и понять не мог, что я от него хочу. Пришлось рисовать, а он уже мастерил своими руками. И вот поглядите-ка, сколько лет прошло, а она ещё целая. Держи, Амалия, клади малыша.

— Вы мне её дарите? — неверяще переспросила, во все глаза смотря на диковинку. — Но это же ваша память.

Конец ознакомительного фрагмента.