Олимпиада

Анна Геннадьевна Гринь (2024)

Современные ведьмы не сидят в темных пещерах, не летают на метлах м не пересчитывают бородавки перед зеркалом. Современные юные ведьмы учатся в Академии магического искусства вместе с колдунами, волшебницами и магами, а получив диплом, уверенно устраиваются на работу по специальности.Именно это и предстоит Олимпиаде Ремовне Лись — ведьме в двадцать втором поколении, но прежде ей нужно выжить в суровых стенах учебного заведения, не попасть в лапы злодеев, встретить настоящих друзей и влюбиться.

ГЛАВА 2

Мы молча доели бутерброды и допили чай. Сыграли еще несколько партий, наблюдая, как меняется небо за окном. Говорить не хотелось, а смотреть на вампира я боялась, не понимая, что со мной произошло. Сердце бешено колотилось, мысли вновь и вновь возвращались к загадочному и притягательному моменту, полному таинственности и будоражащего кровь ожидания. И было очень жаль, что этот миг оказался столь коротким.

Растерянность сменилась разочарованием, когда явилась проводница сообщить об остановке. Вампир стащил с верхней полки свой мешок и улыбнулся:

— Мне пора.

— Удачи, — бесцветным голосом ответила я.

— У меня ее и так достаточно, — добродушно ответил он и добавил: — Тебе она нужнее, Бубновая дама.

А потом, неожиданно для меня, подхватил мою потную ладошку и невесомо поцеловал кончики пальцев. Я вздрогнула, когда тепло и радость искорками пробежали по телу, и взглянула вампиру в глаза, неожиданно осознав: эта не последняя наша встреча.

На душе стало легко и светло, и я улыбнулась Гедымину в ответ, а он ответил мне широкой добродушной усмешкой.

Он ушел и недолго постоял на перроне, пока поезд не тронулся с места. Я сидела, наблюдая, как уменьшается платформа станции, как исчезают из виду признаки цивилизации, поглощенные лесом.

— Привет.

Я вздрогнула и повернулась к возникшему напротив фавну. Рогатый полулежал на коричневом дерматине, помахивая в воздухе толстым конвертом с одной лишь фразой по центру: «Бубновой даме».

— Что это? — нервно спросила я.

Фавн пожал плечами и молча протянул письмо, тут же растворившись в воздухе. Дрожащими пальцами я разорвала край конверта и вытряхнула на колени еще один конверт, а из него — несколько сложенных втрое листов плотной гербовой бумаги. Развернула верхний и, не веря глазам, прочитала короткие сухие строки, лишь с пятой попытки осознав содержание письма.

— Я зачислена на первый курс Академии магического искусства, — ничего не понимая, озвучила я вслух и внимательно рассмотрела и печать, и подпись ректора. Все выглядело настоящим, но верилось с трудом.

— Привет, — вновь появившийся фавн осмотрел столик, похоже, в поисках очередного банана, и разочарованно вздохнул.

— Эй, а кто это был? — воскликнула я, вспомнив про Гедымина.

Фавн вяло ответил:

— А это так важно?

Зарычав, я скомкала конверт и бросила шарик в рогатого. Фавн обиженно дернул длинным ухом и исчез, оставив меня в одиночестве.

— Что же, вампирюга, мы еще встретимся, и я узнаю, кто ты такой, — решительно озвучила я вслух. — И пусть мне поможет удача. Тогда ты от меня не отвертишься! Но! Спасибо.

Вагон качнуло, колода карт сдвинулась, и часть их слетела на пол. Одна перевернулась, как живая. Я наклонилась, чтобы рассмотреть. С картинки мне улыбалась бубновая дама.

Неужели удача таки решила хоть раз оказаться на моей стороне?

***

Через час, когда я уже в двести пятый раз прочла все три листа с подписями секретаря и ректора академии, поезд прибыл на нужную мне станцию. На перрон я сошла в странном расположении духа.

— Вроде все хорошо, отлично даже, но почему же так гадостно на душе?

Из пояснительной записки к документу о зачислении я узнала, что в прошлом году мне уже высылали приглашение, но почему-то «студентка Олимпиада Ремовна Лись не явилась в город Хилгар для обучения».

— Как это понимать? — пробормотала я, изучая список разрешенных к ввозу в Хилгар предметов.

Составители подошли к делу с огоньком, полностью уверенные, что с помощью их списка и специальных пометок в скобках я без труда доберусь в академию в лучшем виде ровно к полудню тринадцатого августа и со слезами радости упаду в объятия коменданта общежития.

— Ты что застыла? — Бабуля возникла передо мной, будто из воздуха материализовалась.

— Не пугай. — Я не вздрогнула, но заранее обиделась на своеобразное чувство стиля старушки.

Как для любимой и единственной внучки, так сразу приплетает современные технологии и человеческие изобретения, а как для себя — рассекает на метле, творит колдовство и вообще… Живет, как правильная ведьма, умудряясь и делать, что хочется, и перед людьми не мелькать.

— Пойдем. — Бабуля указала на спуск с платформы.

Пришлось мне взять в руки себя, чемодан и сумки и тащиться следом за бабой Верией.

— Давай-давай, — подбодрила ведьма меня у первой ступеньки. — Заодно мышцы накачаешь.

— Какие такие мышцы? — как всегда, играя в несознанку, ответила я и улыбнулась пошире. — Лучше вот скажи мне, почему меня в прошлом году в академию не взяли, а в этом прислали письмо, из которого следует, что приглашение мне раньше высылали?

— Что? — Бабушка молниеносно развернулась, оглядела меня с ног до головы, будто не узнавая. Заприметила торчащие из сумки листы и потянулась к ним, желая выхватить, но я вовремя отступила назад. Ведьма недовольно вздохнула, развернулась и пошла по дорожке.

— Бабушка? — начиная понимать, что к чему, спросила я. — Ответь, это ты не сказала мне про письмо?

Баба Верия не ответила, только прибавила шагу. Я побежала следом, чемодан подпрыгивал на ухабах, а в пристроенных сверху сумках дребезжали фен и косметика.

— Бабушка, ответь! — устав сражаться с разбитой дорогой, остановилась, уперла руки в боки и потребовала ответа я.

— А что я должна отвечать? — прошипела бабушка недовольно.

— Правду, — резонно ответила я.

— Как ты это письмо получила, мне интересно? — едва слышно пробормотала бабуля и обмахнулась широким воротником своей блузы. — Просила же письма мне отправлять… А еще лучше — вовсе забыть о тебе.

Поблагодарив какие-то высшие силы и странного попутчика, я обиженно просопела, не боясь быть услышанной посторонними:

— Так нечестно.

— Что нечестно? — Бабушка к посторонним не относилась. — Зачем тебе в эту академию? Зачем тебе вообще в Хилгар? Что ты там забыла? Чем тебе здесь плохо? Учишься, профессию получаешь. Все полезнее, чем магия. Никому она не нужна, чтоб ты знала! Выпускники академии могут работу найти только в пределах Подлунного мира, здесь им дела не найдется.

— И чем плохо жить там? — спросила я, хотя и так знала ответ.

— Да, ты родилась там, — чуть спокойнее отозвалась бабушка, — потому что твои родители работали в Подлунном в Надзоре, который контролирует действия представителей магического сообщества и следит за законностью магических действий любого вида. Но! Липа, там же они и погибли! Они охотились на нечисть и выслеживали нарушителей магических законов. И где они теперь? Я не хочу для тебя такой участи!

Вот все и открылось.

Я шагнула к бабушке и с нежностью обняла ее за плечи:

— Бабуль, я не собираюсь заниматься такой работой, — на самом деле убеждала я не только ее, но и себя. — Зачем мне это? Гоняться за оборотнями, что вышли на охоту? Магов ловить, занимающихся незаконной деятельностью? Я сама на такое не соглашусь. Да и не возьмут меня. Это мама была сильной ведьмой, а папа — магом с высоким резервом, а я… В лучшем случае буду клерком обычным… Штрафы брать с дриад, что завели путников в чащу. Раздавать наряды кикиморам на уборку болота. Вампирам выписывать разрешение на получение донорской порции. Что тут опасного?

Бабушка шмыгнула носом и гнусаво ответила:

— А раз так, то зачем тебе в академию? Там пять лет учиться, а перспектив, как ты сама заметила, никаких нет. Не лучше ли обычной жизнью жить, а, Лип? Бытовую магию ты уже частично знаешь, остальному я тебя подучу. И хватит на твой век!

Тут, конечно, мне пришлось признать, что бабушка упростила, ведь только бытовой магией ни один представитель магических народов обойтись не может. А жизнь у колдунов, ведьм, магов, чародеек и остальной магической братии куда дольше человеческой.

— Бабушка, не волнуйся обо мне, пожалуйста, — попросила я. — Просто я хочу получить образование, как и все в семье. А то ведь тебе перед правнуками стыдно будет, что я неуч.

— Дожить бы до тех правнуков… — всхлипнула баба Верия.

— И не нужно больше мои письма забирать. Я ведь все равно в Хилгар поеду. И ты уже меня не остановишь.

— Пошли домой, там поговорим, — увильнула от ответа бабушка.

Я усмехнулась, подхватила свои вещи и уже с более спокойным сердцем покатила чемодан по проселочной дороге.