Клей

Анна Веди, 2015

Кажется, что последний год 21 века может стать последним для человечества. Понятие «быть вместе» получило неожиданную интерпретацию – люди стали склеиваться друг с другом в буквальном смысле и гибнуть от психологического и физического напряжения. И эта жуткая мутация происходит на фоне глобальных климатических изменений. Учёные предположили, что причиной изменений в организме являются подавленные эмоции, и люди бросились за помощью к психологам. Группа людей оказалась втянута в эксперимент…

Глава 5

Когда Ангелина приходит в институт на работу, её вызывает директриса и сообщает не очень приятную новость.

— Ангелина, с Земли по телетайпу пришло сообщение для Вас, — директриса серьёзно смотрит на неё.

Этот взгляд не предвещает ничего радостного, несмотря на то, что она обычно невозмутима, и на её лице сложно прочитать эмоции. У Ангелины кольнуло в животе.

— Что-то случилось?

— Да, умер Ваш двоюродный брат Карлос Смит.

Ангелина молчит. Она не знает, где и с кем Карлос живёт, чем занимается, и не интересуется этим, и это у них взаимно. Они никогда не искали встречи друг с другом. Поначалу Ангелине было очень обидно, видя, насколько у других дружны семьи и родственники, а потом она привыкла, смирилась и даже нашла огромные плюсы в своей отстранённости.

— Я услышала Вас.

— Очень жаль, что это стало известно только сейчас, ведь Вы вчера вернулись с Земли. Знали бы раньше…

— Ничего страшного, — перебивает её Ангелина. — Значит, так надо.

Ей меньше всего хочется заниматься похоронами и прощанием. Все эти ритуалы до того бесполезны и ненужны. А самое главное, противны. Ну что люди находят в том, чтобы прощаться с умершим, целовать его в лоб, плакать над его трупом, холодным и твёрдым?

— Известно ли, с кем он жил перед смертью?

— Да. Я перешлю Вам информацию.

— Спасибо, — Ангелина выжидающе смотрит на директрису, также не выражая эмоций. Она хочет поскорее вернуться к делам и осмыслить произошедшее. Хотя она думает, что это событие вряд ли повлияет на её жизнь.

Директриса тоже молчит и смотрит на неё. Эта минута молчания кажется вечностью.

— Вы сейчас приступайте к своим делам. Позже сообщите о результатах. Мне очень интересно, — улыбаясь одним уголком рта, говорит директриса.

— Да, конечно, — отзеркалив её улыбку другим уголком рта, отвечает Ангелина и выходит из кабинета.

Она направляется в свою лабораторию. «Умер Карлос Смит. Надо же, как нелепо. Хотя, что нелепо? Нечему удивляться. Там сейчас все мрут, как мухи. Собственно, что меня удивляет? Не знаю. Может, я злюсь, что оказалась единственной родственницей, и на меня навалилась ответственность?» Её накрывает какое-то отупение, ни мыслей, ни чувств. Она обращает свой взгляд внутрь себя, это было у неё обычным делом, когда ей приходилось решать какой-то сложный вопрос или хотелось понять свои чувства. Там тишина. Может, позже. Поживём-увидим.

Ангелина оторвалась от своих родственников ещё в пятнадцать лет. Она была отвязным подростком-гением. Отличалась от сверстников живым умом, способностью генерировать идеи, смелостью и интровертированностью. Ещё в пятнадцать лет она перепробовала все наркотики, которые существовали на Земле, — из чисто спортивного интереса и желания попробовать возможности субъективной реальности и её изменения. Родители всегда были в командировках или путешествиях, и она росла самостоятельно. Они с Карлосом и виделись-то пару раз. Их родители мало общались между собой, у них было как-то всё натянуто и неискренне. Этот невидимый барьер возник и между детьми. Ангелина сначала переживала по этому поводу, а потом забила. Судя по всему, Карлосу это тоже было глубоко безразлично, он был слишком озабочен своим несовершенством и ничтожностью, а сестра никак не влияла на его самооценку. Карлос, учась на физико-математическом факультете, любил играть в покер, рулетку, и каждый раз после проигрыша он отчаивался и надолго уходил в запой. А Ангелина экспериментировала с собственным сознанием, параллельно учась в институте генетики. Потом не вернулась из командировки её мать, написала письмо, что встретила любовь и останется там. Отец горевал несколько месяцев и, будучи очень привязанным к ней и подавленным ею, слёг. Он умер от сердечного приступа, под утро, очень тихо. Ангелина осталась одна. Оставался родственник в России, брат Карлос, но они были далеки и физически, и психологически.

Сегодня Ангелина, безуспешно пытается сосредоточиться на работе, мысли постоянно возвращаются к смерти брата. Она вспоминает его всегда грустные глаза, лицо без мимики. Как правило, серьёзный, даже унылый. Ей его жаль, жаль за его глупую, безрадостную жизнь. А может, ей жаль себя, за свою жизнь? Но она не считает свою жизнь унылой и глупой. Его смерть сталкивает её с переживаниями о своей смерти. Рано или поздно и она умрёт. Кто-то будет думать о ней, вспоминать? Как она умрёт? Как будет выглядеть мёртвая? Ей уже будет всё равно, мёртвой, а вот сейчас беспокоит. Интересно, с кем он был перед смертью? Ангелина намеревается выяснить. Умер её последний родственник. Какой смысл в родственных узах? Одна кровь течёт? И что? Люди-то всё равно разные. Возможно, что-то и совпадает, но так, мелочи. Ангелина кажется себе очень циничной и жестокой, особенно по отношению к родственникам. Она никак не могла простить предательство матери, что та не вернулась, лишь прислала письмо. Что теперь с ней, и жива ли? Мать жила в Новой Зеландии, которую теперь полностью затопило. Ощущение своего тотального одиночества в мире накрывает Ангелину, как океанская волна. Она сознаёт, что человек всегда один, просто рядом кто-то находится. А перед смертью, даже если кто-то и есть рядом, какой в этом смысл? Никто не умрёт вместо умирающего. Он всегда один, лицом к лицу со смертью, это его последний бой, и человек одинок в этом сражении. Так что окутывать себя иллюзией, самообманом, что человек не одинок, и окружать себя людьми ради этой видимой данности неодиночества, бессмысленно. Люди, как звёзды. Их миллиарды во вселенной, и ни одна звезда не похожа на другую, они все-все разные и уникальные, как и каждый человек. И все одиноки. Нет слипшихся звёзд, и то, что сейчас происходит с человечеством, — ужасная аномалия, не свойственная природе вещей. А вдруг это роевой интеллектуальный самообман, что человек не одинок? Искусственно созданный им самим, прилипший к нему. Вернее, человек таким образом притягивает ситуацию с экологическими изменениями, выбросами углекислого газа, затоплением, перенаселённостью в одной точке и слипанием. Сам создаёт всё это. Убегая от одиночества и от страха смерти в одиночку.

— Геля, ты куда-то пропала. Что-то случилось? — раздаётся голос Оливера, связавшегося с ней по сети и возникшего в пространстве комнаты. Проявившийся силуэт друга немного напугал Ангелину, сидящую в кресле и погруженную в свои мысли.

— О, привет, дорогой! Да, разве, я пропала? Точно, я и сама не заметила, как пролетело несколько дней, — Ангелина приподнимает голову, устремляет взгляд на Оливера. — Да, у меня новости. Нехорошие.

— Поделишься?

— Брат умер.

— О, у тебя есть брат? Я и не знал.

— Да, двоюродный. Мы особо не общались. В Питере жил.

— Ммммм, ясно.

— Я уже выяснила, что последний год он, прилипший, жил с девушкой по имени София. Она сейчас жива, я сегодня написала ей письмо.

— Может, встретимся, что скажешь?

— Нет, извини. Хочу побыть с этим одна и пережить. Точно, не сегодня. Возможно, завтра. И работы много.

— Ясно. У меня тоже есть новость. Я наконец-то начинаю активную жизнь. И в этот раз по прямой моей специализации, микробиологии. Мне пришло приглашение из Калифорнийского университета в лабораторию изучения мутации человека.

— Что ж, поздравляю. Ты будешь работать удалённо?

— Да, конечно. Я уже не соглашаюсь уезжать отсюда. Надо будет съездить, взять некоторые пробы, и всё.

— Я тоже не планирую лететь на Землю. Пока материала достаточно.

— Ааааа, ты не поедешь с родственником попрощаться?

— Нет, не поеду. Оливер, всё, пока, увидимся позже. Обнимаю.

Экран гаснет, и Ангелина скрывается, тает облачком. Оливер задумывается о своих родственниках. Он уже давно не вспоминает о них, и живы ли они, неизвестно. Как же всё стало цинично в этом мире. А может, так и надо? Родители дали жизнь, и всё, больше никто никому ничего не должен. Ни родители детям, ни дети родителям. А может, это очень даже правильно? Что хорошего было в прошлом веке, когда родители нагружали своих детей смыслом своей жизни, и в детях видели исключительно своё продолжение? И только так чувствовали себя нужными и достойными. Одно время государство давало льготы за рождение. Но когда численность населения стала слишком расти, льготы отменили, и ценность семьи снизилась. Единственное, сохранялась биологическая потребность в единении. По своей природе человек не может быть один. Но к концу 21 века ориентир социума изменился. Настало время свободного духа, одиночества. Везде пропагандировалось, что один в поле воин. Однако это было воспринято человечеством и самой природой невероятно жёстко. Планета взбунтовалась и отрыгнула катастрофой с потеплением и миграцией большого количества людей в центральные регионы континентов. Как хорошо, что Оливер успел уехать до этого катаклизма.

Оливер погружается в мысли о своих родственниках. Их потерю он оплакал и пережил. И как бы цинично это ни казалось, сейчас он радуется жизни и тому, что с ним происходит. Конечно, он заплатил высокую цену. Но такова жизнь. Только через потерю и страдание возможно стать счастливым человеком. У него катятся слёзы. Он сидит перед своими скульптурами из песка, на него светит солнце Микзы, приятно дует лёгкий ветерок, совсем рядом волны океана сменяют друг друга, оставляя пену на берегу. Слышен смех и крик детей. Оливер внутренне настраивается на новую работу, интересную, захватывающую. Долго же он находился в коконе отстранённости от внешнего мира, в идиллической погружённости в себя, в творческом отпуске. И это ощущение единения своего прошлого, настоящего и будущего спирает в животе, покрывает тело мурашками. Да, он живёт, ему повезло. Жизнь течет сквозь него, и он чувствует её энергию и силу.

И эта удивительная девушка, Ангелина… Что-то в ней цепляет его, он к ней уже привык. Хотя привычка — дело опасное. Необходимо всегда помнить и знать о последствиях. Люди на Земле мрут из-за своей привычки быть вместе. Должен быть баланс во всём, и в единении тоже.

С экрана на Ангелину смотрит очень скромное и наивное лицо девушки, похожей на подростка. София простодушно улыбается во весь рот. Ей так приятно увидеть сестру Карлоса, непонятно почему. Карлос немного о ней рассказывал и то, что он сам такой неудачник, когда у него сестра — известный генетик, поразило Софию. Она втайне восхищается Ангелиной, которая нашла в себе смелость оторваться от Земли, родных мест, и эмигрировать на Микзу. Ангелина изучает девушку со спокойным интересом. Не сказать, что София ей полностью безразлична, но она чувствует своё преимущество рядом с этой несчастной, и это самоощущение согревает её эго. Но Ангелина быстро избавляется от этого ощущения. Она, в силу своего развития, знает о неэффективности подобных эмоций, их мимолётности и отсутствии длительной внутренней удовлетворённости от них. Тем более, что она не эгоцентрик, а так, слегка и осознанно. Сразу после осознания этой эмоции ощущение превосходства проходит и сменяется глубокой жалостью и состраданием.

— Здравствуйте, Ангелина!

— Привет, София! Рада видеть тебя в здравии. Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, сейчас уже лучше. Но всё равно непривычно пока. Сначала долго привыкала быть склеенной, а теперь привыкаю к свободе. Но всё равно боюсь склеиться с кем-то снова. Говорят, что это повторяется.

— Ясно. Вы долго жили с Карлосом?

— Около года.

— Как он умер?

— Во сне, видимо. Я проснулась и через некоторое время обнаружила, что он мёртвый. Он пил, очень много пил алкоголя. Я сначала тоже пила с ним, а потом мне надоело, и я перестала. Хотя рядом с ним не всегда получалось не пить. Сейчас вообще не употребляю алкоголь.

— Чем занимаешься?

— Восстановилась в институте, мне ещё год учиться. Хожу в группу к экстрасенсу.

— Подожди минуточку. На кого ты учишься?

— На вирусолога.

— Да, очень популярная профессия, если выживут люди. Что за экстрасенс, и что за группа? — Ангелина хмурится, на лице отражается беспокойство.

— Это, типа, психотерапевтическая группа, только у нас ведущий — экстрасенс. Я ещё только два раза сходила.

— Интересно… — Ангелина с подозрением относится к экстрасенсам и другим шарлатанам подобного рода. — А где ты нашла эту группу, и где проходят занятия?

— Нашла по объявлению в интернете, а занимаемся мы в его доме, на севере города. Кроме меня там ещё пять человек.

— Понятно, — Ангелина чувствует, что должна помочь этой девушке, но пока не понимает, почему она должна это делать. Может, чувство вины, что брату не помогла, спроецировалось на его подругу, а может, просто в душе она добрая? — Ладно, мне очень приятно познакомиться с тобой. Ты пиши. Будем на связи, хорошо?

— Да, хорошо, — Соня лучезарно улыбается счастливой улыбкой, вместе с тем, наивной и глупой.

Ангелина выключает связь и задумывается. Мысли о смерти брата не выходят у неё из головы и становятся жвачкой для мозга, которую хочется выплюнуть. Но она не может этого сделать. Она вспоминает, что ей всегда помогает обращение внутрь себя, если беспокойные мысли не уходят. Она закрывает глаза и внутренним зрением, как бы выворачивая себя наизнанку, проникает в область солнечного сплетения и останавливается там. Прислушивается к ощущениям в животе и пытается визуально представить, что там происходит. Она представляет внутри себя белый шар, этот шар начинает вращаться. Он вращается очень быстро, вызывая боль в стенках живота и спирание. Потом скорость движения шара, по мере наблюдения за ним, стихает, и он превращается в маленького человечка. И этот маленький человечек скрючивается, как зародыш. По всему видно, что ему больно. Ангелина начинает внутренний диалог со своим человечком — внутренним Я. «Ну, что, милый мой, больно? Да, конечно. Но это не будет вечно, это надо пережить. Это пройдёт. Я с тобой, не бойся. Что ты хочешь? Вкусненького? Тортик? Фрукты? А кино хочешь? На сёрфе покататься? О, мой милый, обязательно всё это у тебя будет. Я обещаю». Внутреннее Я расслабляется в животе и уже не напоминает скрюченный зародыш. Боль в животе проходит. Дыхание становится спокойным. Закончив медитацию, Ангелина идёт к Оливеру.

На часах двадцать три. На улице светло. Кто-то идёт на работу, а кто-то просто прогуливается, предаваясь сибаритству. Ангелина уже привыкла к постоянному дню, и все другие жители, видимо, тоже.

Ежедневно на Микзу прибывает сто человек с Земли. Прилетают уже навсегда, чтобы остаться здесь жить. Если раньше это были путешественники и отдыхающие, то нынешняя ситуация не оставляет выбора землянам. Однако, чтобы попасть на Микзу, проводится тщательный отбор и даже конкурс. Тем, кому посчастливилось пройти все отборочные туры и прилететь на планету жизни, на Микзе оказываются почтение и внимание. Каждого окружают заботой, любовью и поддержкой. Большинство переселенцев — одинокие люди, потерявшие или не имеющие семей и уже пережившие это горе. Как ни удивительно, здесь все чем-то очень похожи. Кажется, что все светлые люди Земли попали в рай, где всегда светло и нет ночи. Ангелина идёт, излучая свет, уверенно, безмятежно, легко. Её волосы забраны назад в пучок, некоторые локоны выбившись, развеваются на ветру. Идеальные черты лица и скромный макияж оттеняют её внутреннюю красоту. На ней белый комбинезон со шлейфом в виде накидки. Шлейф развевается на ветру, словно парус. Мысли, ещё недавно бурлящие, она усмиряет, направив энергию на осознание внутреннего Я. Теперь её цель помочь Софии и вытащить её на Микзу. Это то, что зависит от неё, и что она в силах сделать. Сейчас она хочет попросить Оливера найти возможность встретиться с Софией и передать ей информацию, когда он будет на Земле. Сама же она планирует узнать правила отправки на Микзу, ведь за десять лет, скорее всего, они изменились и уже не те, по которым улетела она сама. Сейчас мысли работают очень быстро, и Ангелина не успевает за ними. Так всегда бывает после переживания горя и потери. Она учится направлять энергию страданий в мысли, как выйти из создавшегося положения, и в действия. Ищет варианты решения той или иной проблемы и, в конце концов, находит. Или вселенная подсказывает ей дорогу, неожиданно подкидывая те или иные возможности. В данный момент она проходит мимо огромного здания аэрокосмических перелётов. Таинственное, оно окружено легкой дымкой и, кажется, пустует. Ангелина решает зайти, раз уж оказалась рядом.

— Здравствуйте! — здоровается робот-консъерж с мавританской внешностью.

— Здравствуйте, — девушка смотрит на робота и оглядывается. Во всём пространстве огромного холла ни души, и кажется, что никто не работает. — Я хочу узнать о правилах иммиграции на Микзу.

— Да, пожалуйста, — робот проводит рукой в пространстве, и перед Гелей высвечивается перечень необходимых вещей и документов для перемещения Земля-Микза. — Вы хотите взять это с собой?

— Да, пожалуй, я возьму это с собой, — утвердительно кивнув головой, отвечает девушка.

— Тогда подпишитесь здесь за получение ценного документа.

Робот показывает на пробел в пространстве. Ангелина ставит свою подпись. Он нажимает на кнопку в пространстве экрана, звучит щелчок, изображение гаснет, и робот протягивает чип с информацией. Ангелина берёт микросхему, кладёт в кармашек комбинезона, благодарит робота и выходит. Довольная собой, что один шаг в реализации её плана выполнен, она направляется к Оливеру поделиться с ним своими успехами и мыслями насчет дальнейших действий.

Выйдя из здания аэрокосмических перелётов, Ангелина вдыхает тяжёлый воздух Микзы. Она уже привыкла к этому. Вначале было действительно тяжело дышать. Но медики подтвердили, что это более полезно для лёгких и всего аппарата дыхания. Мышцы укрепляются и что-то там ещё. Также она привыкает, что здесь всегда день и нет ночи. И привыкает к неожиданностям и неопределённости, которые постоянно сопровождают ее жизнь здесь. Не только её, конечно, но и других людей. Люди Микзы это осознают, а на Земле нет. Вот в чём заключается их основное отличие. На Земле живут не осознавшие себя люди, а на Микзе осознавшие, и это является безусловным преимуществом и превосходством. Микзяне помогают землянам, насколько могут, но брать полную ответственность за жизнь других людей никто не пытается. У каждого своя жизнь, и в первую очередь каждый отвечает за свою, и это является главной ответственностью. Можно, конечно, взять ответственность за жизнь ребёнка до 18 лет. Остальные отвечают сами за себя. Даже больной человек несёт ответственность за свою болезнь сам. Кому-то сложно с этим смириться, но ради своей жизни смирялись!

— Оливер, здравствуй, дорогой!

Ангелина почти влетает в его сад возле дома, издалека увидев его покачивающимся в кресле-качалке. Они проводят рукой по голове друг друга, будто гладят, и соприкасаются щеками. Такой ритуал у них уже давно. Кот, сидевший на плече Оливера, тут же спрыгивает, ревниво покосившись на неожиданную соперницу.

Это животное Оливер привёз с Земли. Здесь коты экзотика, так как запрещены. Вернее, содержание животных на Микзе строго контролируется. Желающие иметь у себя дома представителя земной фауны обязаны подписать несколько документов об обязательствах. Хозяин несёт ответственность за своего домашнего питомца, как за ребёнка. Это делается для того, чтобы на улицах не было бродячих животных. Если находят беспризорника, тут же разыскивают хозяина и взимают штраф за безответственное отношение к питомцу. И никакие оправдания, что сбежал, не помогают. Раз подопечный сбегает, значит, хозяин плохо ухаживает. Если животному что-то не понравилось, опять-таки проблемы хозяина.

Оливер улыбается Ангелине.

— Привет, привет! Что нового?

— Не помню, говорила я тебе или нет, что мой брат перед смертью жил с девушкой Софией?

— Да, кажется, говорила.

— Так вот, я связалась с ней и поговорила. Такая милая девушка. Она мне понравилась. У неё умерли родители, и она совсем одна.

— Это неудивительно, все одиноки, и не только на Земле, — намекает на себя Оливер.

— Согласна, но мы это пережили, и мы сильнее.

— Это ты про кого говоришь? Я не уверен, что пережил. Мне до сих пор не хватает жены.

— Мне кажется, что ты сегодня не в духе и не расположен разговаривать. Какие-то язвительные нотки в твоём голосе. Что происходит?

— Геля, у меня сейчас, действительно, плохое настроение, и я не в духе.

— Почему, расскажешь? Поделишься?

— Институт должен был направить меня на Землю для недельного исследования. Я подготовил инструменты и реквизиты и уже должен был через два дня отправиться. Так, нет, ведь! Они нашли мои анализы плохими. Низкий гемоглобин. Бред! Я сейчас сижу и ем мясо, клюкву, бруснику, — в общем, железосодержащие продукты. В связи с этим мою командировку отложили на неделю. Я расстроен.

— Да, неприятно. Настроишься и тут, на тебе, облом. Слушай, ну, значит, так надо, — немного подумав, бодро говорит Геля. — Полетишь через неделю.

— Надеюсь, да! Но я уже настроился и размечтался, что наконец-то смогу самореализоваться профессионально. Ладно, я уже смирился. Так, что ты там говорила? Мы это пережили? Смерть близких, и своё одиночество. Пусть так.

— Как будто ты мне делаешь одолжение. Если ты пока не пережил, то я убеждена, что переживёшь, так как знаешь механизм реагирования психики на утрату и её переживание. Ты неоднократно проходил этот путь: от утраты иллюзии до утраты близкого человека. Механизм одинаков.

— Знаешь, мне сейчас пришла мысль, что я беспокоюсь за тебя. Ревную и боюсь, что эта девушка завладеет твоим вниманием полностью. Это такая слабая эмоция, но я её отследил.

— Милый, не беспокойся, — улыбается Ангелина, — я сегодня добыла перечень необходимых процедур и мер, которые необходимо выполнить и предпринять для перемещения на Микзу. Эта девушка ходит на какие-то занятия к экстрасенсу, и якобы это психотерапевтическая группа.

— К экстрасенсу? — Оливер морщится. — Что за бред! Хотя сейчас думаю, все психи пользуются возможностью реализовать свои корыстные цели, используя толпы паникующих людей.

— Правильно, и я подумала об этом и забеспокоилась за девушку.

— А что она тебе? Ты так беспокоишься?

— Я уже объясняла. Она жила с моим братом. Просто хочу сделать доброе дело и позаботиться о ней. Возможно, я чувствую вину, что брату не помогала и не общалась с ним, и так хочу всё исправить, что проецирую на неё свои чувства к брату.

— Скорее всего, так и есть, — Оливер наклоняет голову в бок, а потом возвращает её и кивает. — Смотри, будь осторожна. Эти привязанности и псевдодобро могут сделать больно тебе самой.

— Какой ты чёрствый, и не веришь в добрые поступки. Кстати, ты знаешь о том, что те, кто не верит в доброту, её и не притягивают?

— Мне кажется, ты не права в своих выводах. Я верю в доброту, и я её притягиваю. Взять хотя бы тебя, притянулись ведь? — Оливер улыбается. — Я имею в виду, чтобы не помогать людям в их безответственном поведении. Ты не сделаешь своим добром ничего хорошего ни себе, ни тому, кому помогаешь.

— Я поняла тебя. Да, согласна полностью. Я пока не знаю степень ответственности Софии. То, что брат был безответственным, и я ему не помогала, это да. И ты думаешь, что я ошибочно испытываю вину относительно своей непомощи ему?

— Ну, да.

— Мммммм. Она у меня совсем маленькая, эта вина, — Ангелина задумывается на минуту, потягивая апельсиновый сок. — Хорошо, посмотрим, но раз я зацепилась за эту Софию, и раз так всё получается, я бы хотела подождать и посмотреть, как будут развиваться события.

— У тебя есть ощущение, что что-то в этом есть?

— Именно так, да. Пока ещё не знаю, что. Эта групповая терапия. Пережиток прошлого. Ещё пятьдесят лет назад её нашли неэффективной в психотерапии, оставив место лишь индивидуальной.

— И ведущий-экстрасенс — полный бред. Откуда он вообще взялся? Столетний пережиток. И для меня всегда было нелепым, как люди могут идти к шарлатанам вроде гадалок, экстрасенсов? Это ж на каком доисторическом уровне развития находится их мозг?

— О, согласна. Но все люди разные. Кто-то умным рождается, кто-то нет. Уровень интеллекта, к сожалению, у всех разный. Ладно, ты же знаешь мою страсть к экспериментам. Что-то есть в глазах у этой Софии. Посмотрим. Документы для перемещения Земля-Микза могут пригодиться, а если нет, то выброшу, и всё.

— Хорошо, дорогая. Я собирался сходить в институт. Пойдём, прогуляемся?

— С удовольствием.