Самая приличная ведьма

Анна Батлук, 2021

Внимание, жители города Велтон! Чистокровная черная ведьма открывает кабинет красоты.Вас встретят высококлассные сотрудники! Правда пока только я и зловредный неупокоенный дух…Зато помещение отличное! В кредит, а оплачивать придется тем, что я расстрою помолвку Главы Торговой гильдии…Но зато трупов вы точно не увидите – мы их уже убрали!Как видите, плюсов гораздо больше, чем минусов, так что ждем вас на прием.

Глава 5

После Торговой гильдии я отправилась на поиски плотника и обсудила с ним новую мебель. По его же рекомендации договорилась с бригадой для небольшого ремонта да и посетила несколько лавок, чтобы закупить продукты и мелочи, необходимые сердцу и будущему кабинету красоты.

К вечеру монет, выданных ведьмами, стало намного меньше, а я озверела. Все дело в том, что заклинание, которое наложил Глава Торговой гильдии на метлу, не ослабевало, и передвигаться между лавками пришлось пешком. Так что домой я возвращалась с множеством пакетов, с метлой на плечах и отвратительным настроением, которое нашло отражение на моем лице. Можно было нанять экипаж, но я и так слишком уж потратилась.

Когда я подходила к дому и мечтала о том, как смогу отдохнуть, наперерез мне бросился ребенок. Вернее, это я так в первый момент решила, а когда остановилась и пригляделась, обнаружила перед собой десятую Тиль. Девушка явно нервничала: ломала руки и кусала губы. Я даже отступила, вполне справедливо полагая, что мне пришли мстить за увольнение.

— Эм, ты что-то хотела? — осторожно спросила я, потому что первой начинать разговор десятая Тиль боялась. Как выяснилось, отвечать ей тоже было страшно.

— Я на работу пришла, госпожа ведьма, — прошептала девушка.

Я помолчала, ожидая продолжения.

— Так иди дальше, какое отношение я имею к работе швеи?

— Вы же сказали, что берете меня.

Мысленно отвесила себе оплеуху — нашлась тут благотворительница. Саму недавно с работы уволили, а уже персонал набирает.

— И правда сказала? — поморщилась я. — Ты знаешь, наверное, я погорячилась.

Глаза у Тиль были огромные, и она этими самыми глазами бессовестно пользовалась. Напустила грусти во взгляд, нагнала слез, для пущего эффекта губы ее задрожали, и девушка сказала:

— Да… Ну что ж, я подозревала, что не может все быть так хорошо…

Я неопределенно пожала плечами и неловко улыбнулась. Двинулась было к дому, но услышала:

— Так надеялась… Пойду ночевать под мост.

Спина моя окаменела. Я сжала зубы, уговаривая себя идти домой, но не стерпела — Тиль словно знала, на что надавить.

И дело было совсем не в этом треклятом мосте. Просто материнский инстинкт у меня проснулся как-то слишком уж рано, за долгие годы до того, как я вообще подумаю о рождении детей, и портил жизнь еще во время учебы в колледже. Я с тоской вспомнила слабую Эмму, которую опекала, Анну, которой помогала увеличить собственный потенциал, и решила, что теперь к ним добавится еще и эта Тиль.

— У меня нет денег, — заявила я, развернувшись. — Вернее, есть, но мало. Пока открою кабинет, пока заработаю авторитет. Это может затянуться.

— Может, — с готовностью закивала Тиль. — Но уже несколько дам хотят попасть к вам на прием.

Я удивленно приоткрыла рот.

— А эти дамы присутствовали при нашей с госпожой Тиллер ссоре?

— О да, — Тиль повеселела, по-видимому, вспомнив момент своего увольнения. — Еще больше, уверена, узнают об этом из сплетен.

Я почти уже сдалась, и ушлая девчонка это понимала, но следовало хотя бы создать видимость строгой ведьмы.

— Что ты умеешь делать?

— Я хорошо шью, правда, — заверила она меня. — И все необходимое для шитья у меня имеется. Так что платья у вас будут отличные — гораздо лучше тех, что делает госпожа Тиллер.

— Даже мешок из-под картошки лучше ее платьев, — пробурчала я и тяжело вздохнула.

— Еще я вкусно готовлю кушать. Супы, горячее, салаты!

Это уже звучало соблазнительнее.

— И мне совсем негде жить…

— Ну что ж, пошли.

Тиль шустро выхватила из моих рук несколько пакетов и уверенно направилась к моему дому. Слишком уверенно, как по мне.

— Ой, госпожа ведьма, — достигнув крыльца, девушка резко остановилась. — Для вас здесь подарок.

— Глупость какая, — фыркнула я, но поспешила, надеясь, что Глава Торговой гильдии решил вернуть сумку. На пороге действительно стояла небольшая коробка, перевязанная зеленой ленточкой, миленькая, вроде бы без магических искорок, но вот некому мне было дарить подарки и все тут. Потому я перешагнула ступеньку, на которой стоял подарок, и открыла дверь.

— Вы не посмотрите? — удивилась Тиль.

— Нет, — я равнодушно пожала плечами. — Пусть стоит.

— Но ведь интересно же, — девушка растерялась. Я хитро улыбнулась и сказала:

— Так открой, если интересно.

— Я?

— Конечно. Разрешаю забрать все, что там лежит.

Девушка мигом опустила пакеты на землю и схватила коробок. Даже пальцы у нее мелко подрагивали, а я с кровожадным умилением наблюдала за процессом распаковки. Занял он немного времени — и вот уже Тиль держит в руках узкую бумажку.

— Записка, — разочарованно протянула девушка. Судя по ее виду, она ожидала увидеть не меньше, чем бриллианты.

— Открой-открой, — радостно подсказала я. Радостно потому, что уже ясно видела фиолетовые искорки и догадывалась, что за сообщение в письме.

— Явиться в отделение… Ой, — Тиль как по команде выровнялась и испуганно на меня посмотрела. — Что происходит?

Говорила и одновременно разворачивалась, чтобы сиюминутно отправиться в отделение. Не знаю, где оно находится, но надеюсь, что далеко.

— Будет тебе уроком — не хватай ничего незнакомого. Особенно рядом с жилищем ведьмы, — Тиль шла как-то боком, пытаясь смотреть на меня. Я помахала ей ручкой. — К ужину не жду, постарайся вернуться попозже.

Часть пакетов я оставила в прихожей, а часть перенесла на кухню. Пока разбирала покупки и решала, что из купленного съем сразу, а что оставлю на потом, хитрый Уго выбрался из картины и перенес ее поближе.

— А где эта девчонка? Неужели прогнала?

Я слишком уж погрузилась в разбор покупок и от противного каркающего голоса чуть не получила скидку на незапланированную смерть. Прежде чем ответить, пришлось отдышаться.

— Я правильно понимаю: это ты посоветовал ей сказать про мост?

— А кто ж еще, — оскорбился Уго. — Она глупа как твоя метла, ни в жизнь бы не догадалась, на что давить.

— Точно! Метла! — встрепенулась я и бросилась снимать заклинание с метлы. Нейтрализующее зелье подействовало, и моя верная подруга перестала быть недвижимой. Я вернулась на кухню и принялась нарезать салат. Уго из портрета даже не выглядывал, справедливо полагая, что я не в духе.

— Скажи-ка, а почему это ты решил помочь этой Тиль?

— Бедная девчонка на крыльце сидела, — дух издал звук, отдаленно похожий на горький вздох. — Мало того что недокормленная какая-то, так еще и рыдала.

Я задумчиво посмотрела на картину: стояла она далеко от двери, и выходит, что Уго ее покидал. Жаль, что меня в этот момент не было рядом.

— И ты ее пожалел?

— Конечно, что ж я, изверг какой. Ее вещи, кстати, в твоей спальне лежат…

От смерти Уго спасло только то, что он уже давно умер.

Рано утром явились рабочие, и поспать нам не удалось. Хотя, если быть честной, плохо спала я этой ночью совсем не из-за рабочих. В доме имелся всего один матрас, и потому с Тиль, вернувшейся из отделения, мы спали вместе. Девица вроде бы казалась маленькой и хрупкой, но храпела, как стая бешеных хомяков, и дергалась так же. Почему стая? Мне казалось, что рук и ног у Тиль всяко больше, чем по паре.

Прораба звали Кифер — был он невысок, полноват и серьезен сверх меры. Меня это порадовало — появилась надежда, что хотя бы с рабочими мне повезло.

Только я освободилась от вопросов, связанных с ремонтом, на меня налетела Тиль. Сняла мерки, расспросила о предпочтениях в фасонах и вытребовала деньги на ткань. Вообще сейчас как никогда я чувствовала зависимость настроения от денег: чем денег становилось меньше, тем сильнее хотелось кому-нибудь навредить, но при этом снижались на это возможности.

В Торговую гильдию я собиралась как на осаду крепости: взяла сумку побольше, набила ее разными зельями, в том числе и зловредными, сверху положила бутерброды — вдруг и правда очередь окажется внушительной. Часть того, что было попросту необходимо в условиях возможной драки с кровожадной секретаршей, рассовала по карманам и всерьез задумалась над тем, чтобы кроме метлы взять палку побольше. Решала я уже в прихожей и определиться до конца не успела, потому что в мой дом заявился Ригерлаш.

Офицер нагло открыл дверь, что самое возмутительное — даже не подумал постучать, брезгливо посмотрел на рабочих, будто они в его спальне инструменты раскладывали, и двинулся ко мне. Слишком уверенно шел, смею заметить, и мне это не понравилось.

— Господин Ригерлаш, — я повесила сумку на плечо и спрятала руки за спину. — Какими судьбами?

Офицер улыбнулся так, что я сразу поняла: судьба, которая забросила Ригерлаша в этот дом, действовала в чьих угодно интересах, но точно не в моих. Мужчина приблизился и остановился передо мной на расстоянии вытянутой руки. Я облегченно выдохнула.

— Госпожа Беллингслаузе, — процедил офицер. — Вы не явились в отделение. Вы вообще в курсе, что уклонение от дачи показаний грозит вам арестом?

— Как это уклоняюсь? — возмутилась я. — Кто меня вызывал?

— Я вызывал, — как-то подозрительно тихо ответил Ригерлаш. — В первый раз сержант явился обратно с повесткой и сказал, что вы отказались ее принимать, а во второй раз в отделение пришла ваша подчиненная, которая о происшествии и не слыхала.

— Какой возмутительный поклеп, — я широко улыбнулась, не в силах сдержаться. — Ваш сержант и слова не сказал о повестке, а приглашал меня на свидание.

— Вы думаете, я вам поверю? — скривился Ригерлаш. — Он женат.

— Вы посмотрите, какой кобель! — я покачала головой. — А я как чувствовала! Он же мне еще и подарок под дверь подбросил, но я прошла мимо. Так, значит, Тиль не сдержалась, да? И там была повестка? Ой, как нехорошо получилось…

По мере моего рассказа лицо офицера приобретало хищное выражение. Он дослушал, периодически кивая, но только лишь я умолкла, сделал шаг вперед и схватил меня за руку. Так как ладони за спиной я предусмотрительно сложила в замок и доставать не спешила, мы с Ригерлашем оказались слишком уж близки. Я так и вовсе носом в его мундир уткнулась, что не могло мне нравиться. Несколько секунд мы молча боролись — офицер хоть и пытался расцепить мои руки, делать больно не хотел, а потому я напрягалась и оттягивала неприятный момент как могла.

— Ой, хозяйка, — сказал вдруг прораб. — Это мужик ваш? С ним дела вести будем?

Не желая становиться посмешищем, я сдалась. Расцепила руки и отступила назад, одновременно выглядывая из-за Ригерлаша. В прихожей столпилось слишком много рабочих, которые удивленно наблюдали за нашими с офицером объятиями. Мне то что, ведьмам многое позволено, а вот Ригерлашу это и акнуться может. Хотела было его пожалеть, но этот подлец положил в мою ладонь повестку.

Я с ненавистью посмотрела на фиолетовые искорки, которые бросились вверх по моей руке, и заявила:

— Да, Кифер. Знакомьтесь, офицер Ригерлаш — мой мужчина. И нет, дела вы с ним вести не будете — не доверяю ему деньги. Проиграет сразу, подлец.

Ригерлаш ухмыльнулся и, заворачивая мои пальчики в кулак, добавил:

— Дорогая, я еще пьяница и ходок.

— Ой, это мы сразу исправим, — бодро ответила я, хотя уже чувствовала желание броситься в отделение. На самом деле даже не представляла, где оно находится, но магия заставляла ноги шевелиться, а перед глазами возникали картинки места назначения. Пока я еще держалась, но знала, что хватит меня ненадолго. — У меня столько зелий подходящих…

Я себя переоценила — даже тридцать секунд не выдержала. Ноги понесли к дверям, в душе разгоралась жгучая необходимость увидеть отделение, я даже оттолкнула в сторону одного из рабочих, который неосторожно встал на пути. Вцепилась в ручку, чтобы задержаться хоть на мгновение, оглянулась и с яростью отметила на лице Ригерлаша почти что умиление. Совсем немного вариантов действия существует в такой ситуации. Можно, например, расплакаться, взмолиться о пощаде или смириться. Но я закричала:

— Уго, помоги!

***

В отделение я добралась бегом, в то время как противный Ригерлаш прибыл в экипаже. И хоть отделение было недалеко, все ж таки хорошо, что мой дом находится в центре, сам факт того, что я теперь запыханная и пыльная, а офицер свеж и бодр, бесил неимоверно.

— Как добрались? — ерничал Ригерлаш, пока провожал меня в свой кабинет, а я вспоминала, какие из зелий прихватила с собой, и ядовито улыбалась. Ничего-ничего, я буду мстить, и мстя моя будет страшной. Еще не знаю какой, но Ригерлашу точно не понравится.

Как бы там ни было, отделение полиции Велтона я увидела в первый раз, а потому осматривалась с интересом, не забывая при этом бросать уничижительные взгляды на Ригерлаша. Здание было новым, с широкими коридорами и светлыми стенами, но хмурые стражники и потоки магии принуждения повсюду портили все впечатление.

Кабинет офицера совсем не сочетался с его владельцем. Маленький, узкий, с окном во всю стену — Ригерлашу будто бы выделили не целое помещение, а его огрызок. Из мебели здесь поместился лишь стол, два стула и высокий шкаф, так сильно окутанный магией, что у меня закружилась голова. Офицер прошел к столу, а мне все казалось, что он зацепится за стены плечами. Нет, обошлось. Очень жаль.

— Присаживайтесь.

Я фыркнула, но села, положив сумку на колени. Мои бутылочки зазвенели, и Ригерлаш вопросительно поднял брови. Пояснять офицеру, что находится в сумке, я не собиралась и отвернулась к окну. Оно выходило во внутренний двор, и там как раз занимались с мечами несколько стражников. Все как на подбор: высокие, мускулистые, разгоряченные. Я даже засмотрелась.

— Общаться будем под протокол, — сказал Ригерлаш. Я равнодушно кивнула и отвела взгляд от окна. Офицер достал из стола небольшой белый шар, в котором замысловатыми фигурами клубился сиреневый дым.

— Что это? — я с интересом подалась вперед.

— Ловец слов, — Ригерлаш протянул шар мне. — Он запишет наш разговор.

Как интересно! Во время учебы в колледже был момент, когда мы с несколькими подружками сбежали в деревню на праздник. Местные напоили нас домашним вином, и недоученные пьяные ведьмы натворили дел. Несколько домов поглотил пожар, а кладбище долго еще не могли упокоить. И вот тогда мне тоже пришлось давать показания сержанту, но у него такого ловца не имелось, все по старинке — на бумаге.

— А ручкой вы водить не умеете? — уточнила я. Ригерлаш сделал вид, что страдает глухотой, и вопрос мой проигнорировал.

— Прикоснитесь к ловцу и назовите свое имя.

Это можно. Я кончиками пальцев коснулась шара и скороговоркой проговорила требуемое. Шар едва заметно замерцал. Ригерлаш положил его между нами и посмотрел на меня. Во взгляде офицера было столько ехидства и какого-то даже предвкушения, что я напряглась.

— Госпожа Беллингслаузе, вы ведьма?

Я чуть было не съязвила насчет короткой памяти — эту тему мы уже обсуждали при нашем первом разговоре, но вовремя поняла, что повторно вопросы задаются для ловца.

— Да. Чистокровная черная ведьма.

— Образование?

— Ведьмовской колледж.

— Вы его закончили?

В вопросе мне почудилась насмешка, и я с подозрением уставилась на Ригерлаша.

— Есть основания сомневаться?

Офицер едва приподнял уголки губ, и это должно было считаться улыбкой.

— Да или нет?

— Да, — сухо ответила я и недовольно поджала губы. Мамуля говорила, что так я похожа на старуху и с таким выражением лица на меня ни один мужчина не взглянет, но сейчас меня видел лишь Ригерлаш, и для него стараться быть красивой я не собиралась.

— Вы знаете, что о вашем колледже идет плохая слава?

— Нет, — фыркнула я. Конечно, я об этом не знаю. В курсе лишь безумно плохой славы. — А в чем она заключается?

— Считается, что ведьмы абсолютно беспринципные особы и в колледже вас учат вредить людям.

— Вранье, — уверенно заявила я. Наклонилась к Ригерлашу и широко улыбнулась. — Вредить мы умеем еще до поступления, а в колледже нас учат людям помогать.

Ригерлаш помолчал, внимательно меня рассматривая. Я откинулась на спинку стула и сложила руки на сумке. Тишина была долгой, и я опять отвернулась к окну: стражники все еще тренировались, и зрелище было замечательным.

— Сколько вам лет, госпожа Беллингслаузе?

— Приличной девушке такие вопросы не задают, — фыркнула я. Офицер на секунду опешил: то ли не думал, что я решусь сказать такое представителю полиции, то ли не ждал, что я причисляю себя к приличным особам. Скорее, второе, и, чтобы не разочаровывать Ригерлаша, злорадно добавила:

— Но мне двадцать лет.

Офицер закашлялся, пытаясь сдержать смех, и отвернулся, пряча улыбку. Этого я и добивалась: мигом запустила руку в сумку и нащупала бутылочку. Ригерлаш быстро вернул мне свое внимание, но я уже сидела как ни в чем не бывало.

— Откуда у вас дом в Велтоне, госпожа Беллингслаузе?

— Я вам уже говорила, — я осторожно, едва двигая пальцами, пыталась определить, что за бутылку держу в руке. Вроде бы ребристая — уже хорошо. Едва Ригерлаш начнет давить, оболью его зельем. Если с бутылкой повезло, офицер станет лучше ко мне относиться, а если нет, то ночь я проведу в темнице. — Выпускницам ведьмовского колледжа положена помощь Совета ведьм, вот я и получила эту помощь в виде дома.

Ригерлаш внимательно бросил взгляд на ловец снов.

— Насколько мне известно, ведьмовской колледж оканчивают в восемнадцать лет. Вы сидели на одном курсе несколько лет?

— Нет, с чего вы взяли?

–Тогда почему вы получили эту помощь только сейчас? Почти через два года после выпуска?

Ах ты ж жук. Я посверлила Ригерлаша взглядом — отвечать на этот вопрос отчаянно не хотелось, но офицер ждал. Еще и улыбался так мерзко, будто все ему было известно.

— Ничего не хотелось просто, — я пожала плечами.

И тут ловец слов загорелся красным. Ригерлаш расцвел от счастья, а я скривилась, осознав, что этот артефакт еще и определяет ложь.

— А если подумать?

Если подумать, Совет ведьм я вполне могла и выдать. Но тогда офицер спросит: какую услугу я должна им оказать, да еще у магов окажется задокументированное доказательство того, что в качестве платы за помощь мы совершаем противозаконные действия. Колледж после моего признания вряд ли закроют, но начнут копать, а к ведьмам и так не слишком хорошо относятся.

Я молчала, а Ригерлаш поднялся так, что теперь нависал надо мной и принялся говорить строго, даже как-то жестко.

— Подумайте, госпожа Беллингслаузе. Подумайте хорошо, потому что ситуация очень неприятная: вы приезжаете в Велтон и сразу получаете дом. Говорите, что от Совета ведьм, а проверить мы это никак не можем. Да и ладно бы, меня не особо волнует, кто и за какие заслуги, — офицер ухмыльнулся так, что мне захотелось съездить ему по лицу, — раздает вам недвижимость. Но в доме, который вы теперь считаете своим, появился труп. Кто-то захотел вас подставить, госпожа Беллингслаузе, и я готов вам помочь.

Ловец слов загорелся красным, и пришла моя очередь торжествовать. Чудо-артефакт, оказывается, работает в обе стороны, и раз уж офицер тоже лжет, я вполне могу рискнуть и облить его зельем. В качестве воспитательной меры так точно.

Но едва я крепко взялась за бутылку и потянула ее вверх из сумки, как дверь кабинета распахнулась, да еще с таким грохотом, будто ее ногой пнули. Я обернулась и с удивлением обнаружила на пороге запыхавшуюся Тиль. Ее появление было тем неожиданнее, что в руках она держала портрет моей матушки.

— Франни, больше ни слова! — закричал Уго. — Помощь пришла!

— Выйдите вон! И этого задохлика с собой унесите! — прорычал Ригерлаш, и Тиль испугалась, шагнула назад, но Уго высунулся из картины и помахал пальцем перед носом офицера.

— Не дождетесь! Я адвокат госпожи Беллингслаузе!

— Ты неупокоенный дух, — фыркнул Ригерлаш.

— Покажите норму закона, в которой сказано, что я не могу быть адвокатом, — подбоченился Уго. Кажется, он был прав, потому что офицер помрачнел, и по пальцам его мелькнула искра.

— Эй, — я встала со стула и загородила собой Тиль и картину. — Напоминаю, что вы не имеете права изгонять кого бы там ни было из моей собственности. Эй, ловец слов, записывай: я своего разрешения на изгнание неупокоенного духа не даю.

Ригерлаш смотрел на меня прищурившись и словно прикидывая последствия. Я была настроена решительно: тронет Уго, и точно найму настоящего адвоката, но для того, чтобы офицера засудить. Ригерлаш понял это, поморщился и сел на свое место. Уго спрятался в портрете и опять подал голос.

— Кстати, офицер, покажите мне, пожалуйста, разрешение на использование ловца слов при допросе моей подопечной.

Разумеется, такового документа не обнаружилось, и я чуть не задохнулась от возмущения. Ригерлаш понял, что разговор со мной теперь простым не будет, и тяжело вздохнул.

— Госпожа Беллингслаузе, не хотите ли продать вашу картину?