Единственный

Анна Барр (2024)

Единственный, кто провалил экзамен на второй попытке, единственный, кому дали щедрый шанс всё исправить в третий раз, и единственный, кто придет в университет в ночь воскресенья.

Глава 2. Апельсиновый

С тех самых пор прошло уже две недели. Не было причины, не было понимания, почему Влад вдруг стал избегать всё, что связано с НЕЙ. Пары, столкновения в коридорах, на улице, случайное или намеренное произношение её имени — всё вызывало лёгкую дрожь. Его воротило от своих собственных чувств, от того, что он ничего не может сделать. И нет, не было даже намёка на ненависть к преподавательнице. Он просто не знал. Не знал, что с ним творится последнее время. Сначала всё началось с бессонных ночей. Он просто лежал, смотря в потолок, вспоминая ночь воскресенья и тот самый сон, который убил в нём самое что ни на есть обыкновенное отношение к преподавательнице. Оно стало настолько необычным, насколько не было ни с кем. И нет, вряд ли он мог назвать это влюблённостью или восхищением. Быть может, Влад просто боялся того, что чувствует. Даже нет, он действительно боялся.

Когда та вызывала на парах для проверки домашнего задания, когда просила остаться после учебы, когда смотрела на него, появлялась колкость в районе груди, которую он не мог объяснить, которой боялся и которую хотел поскорее уничтожить.

— Ты долго будешь спать? — Влад очнулся от этих только что услышанных им слов.

Медленно потянулся и вдруг замер, как только его глаза наткнулись на белую рубашку, нежно касавшуюся тела девушки, стоявшей впереди. Подняв взгляд, заметил аккуратный воротник и взор преподавательницы, которую всё это время старался избегать. Кончики пальцев похолодели. Как он мог заснуть? Как он мог заснуть именно на ЕЁ паре? Мысленно стукнув себя по голове, Влад выпрямился и пробубнил извините в надежде, что Дарья Романовна наконец отойдёт подальше. Так и вышло. Романова отстранилась от стола, продолжая рассказывать тему.

— Дарья Романовна, — дверь открылась, откуда показался худенький мужчина с милым, аккуратным личиком. Никто его особо не знал, поэтому теперь существовало две версии: либо это студент заочного отделения, либо новый преподаватель. Влад хмыкнул, видя, как тот жмется у двери. Ему с первой секунды эта персона не внушала чего-то хорошего. Видно было, как он млеет от образа преподавательницы. Если обычно в этом случае парни краснеют, то он просто бледнел. Пустота скривился, в глубине души понимая, что хочет больше никогда его здесь не видеть.

— Виктор? Да, секунду, сейчас подойду, — Романова улыбнулась, чуть кивая ему в знак приветствия. В этом действии она выглядела слишком элегантно и доброжелательно. Слишком для него. Зачем?

Влад снова скривился и отвернулся к окну. Какое ему дело, как она ведёт себя с В-и-к-т-о-р-о-м? Хотя… Он был бы не прочь увидеть эту улыбку снова. Желательно обращенную к кому-нибудь другому, а не к этому неизвестному джентльмену. Через три минуты Романова извинилась и вышла в коридор.

— Как думаешь, они мутят? — спросила девушка, коснувшись перед этим его плеча. Повернувшись на этот вопрос, Влад заметил мадам с короткими волосами, миленькими серёжками и чупа-чупсом в руке. Казалось, до этого момента он в принципе не знал о существовании этой девушки. Надо же было так задуматься.

— Мне всё равно, — ответил Пустота, утыкаясь взглядом в доску, где аккуратно написано предложение ЕЁ почерком.

Всё, что связано с ней, казалось идеальным. Каждая чёрточка букв, каждое соединение. Слишком красиво. Слишком сдержанно. Слишком особенно. Краем глаза Влад заметил, как та усмехнулась, взяла конфету, тетради и просто вышла из аудитории. Удивило ли его это? Да. Но думать о чем-то таком было трудно, поэтому он просто не обратил особого внимания на такое самоволие.

За несколько минут до окончания пары Дарья Романовна вернулась. Лицо её казалось более живым, чем прежде. Это он её так развеселил? Влад старался не смотреть в её сторону и замечать что угодно, кроме сверкающих глаз преподавательницы.

— Итак, сейчас я узнала, что для нас организована поездка в Севастополь, — на секунду в аудитории поднялся гул, но стоило только Романовой приподнять руку, как все замолкли, — вы обязаны поехать. Все. Отговорки, кроме смерти, не принимаю.

Услышав эту новость, Влад уже знал, что никуда не поедет. В любой ситуации можно отказаться, так ведь? Ему не хотелось контактировать с Романовой больше нужного. А если поедет ещё и этот В-и-к-т-о-р.. Лучше уж заболеть и остаться дома.

— Ваше участие в этой поездке повлияет на сдачу экзамена, поэтому очень советую не заболевать, — Влад замер и ощутил, как стрела воспоминаний той пересдачи врезалась ему в голову, — не отравляться и не допустить заболеваний родственников, за которыми вы будете обязаны ухаживать.

И Пустота понял. Понял, что никуда не денется. Понял, что ему придётся ехать с этой Романовой, ведь ещё одну ночь с ней наедине он вряд ли сможет выдержать.

— Пустота, задержись, — Романова, не взглянув более на своего студента, пошла к столу.

— К сожалению, мне нужно бежать за..

— Ты плохо расслышал? У тебя каждый вторник походы за сестрой в сад? — Дарья Романовна уселась на стул, поставила локти на стол и взглянула за Влада, ожидая, пока остальные покинут аудиторию.

Когда все покинули помещение, преподавательница мягко улыбнулась:

— Прости за грубость, дурной день. Ты едешь в Севастополь?

— Еду.

— Как дела с учёбой? Всё хорошо?

Влад в удивлении выгнул бровь. Попытавшись убрать с лица изумление, ответил, что всё прекрасно и почти не на что жаловаться.

Что с ней не так? Зачем вообще оставлять ради такого после пары? Как некомфортно..

Дарья Романовна, увидев замешательство студента, поднялась и коснулась его плеча:

— Может, кофе?

— Что? — Влад вздрогнул, ощущая прикосновение так, словно приложили горячий металл. Уже собираясь ответить, что в напитке он не нуждается и ему правда пора идти, взгляд упал на предательски мягкие женские губы, которые после секунды молчания растянулись в милой улыбке.

— Так что?

— Нет, — Пустота несколько нервно махнул головой, чуть отодвигаясь в сторону. Рука Дарьи Романовны аккуратно сползла с плеча.

— Я не просто так тебя оставила. Садись, — Романова скрыла улыбку, и лицо её сделалось вмиг серьёзным, будто не было той секундной нежности, которую она проявила к студенту.

Мысленно закатив глаза, Влад сел на предложенное место и приготовился слушать. Нет, ему не важна была информация, которую сейчас будут говорить, не важно то, какое задание для него могли придумать. Он просто размышлял о том, как его тело на этот раз отреагирует на голос преподавательницы. Надо сказать, что данные мысли вызывали какой-то безудержный восторг, будто ребёнок в новогоднюю ночь пытается угадать, что лежит под ёлкой.

— Нам нужно будет купить билеты на поезд, — Романова откинулась на спинку стула, — ты отвечаешь за сбор денег.

Влад очнулся, услышав ты, и напряжение снова поселилось в теле. Почему нельзя просто отвязаться от всей этой истории? Он и так переступает через себя, соглашаясь на поездку. Теперь ещё и это поручение.

— Именно я?

— Именно ты, Пустота.

— Если я просру деньги, не виноват, — это была некая попытка уйти от разговора и избежать обязательств.

Стоило Владу заметить хмурое лицо Дарьи Романовны, как он подумал про свою победу. Смешно, ведь это было лишь на секунду. Ровно до тех пор, пока преподавательница не ответила:

— Виноват. Вернёшь всё в двойном размере. И будь уверен, — Романова улыбнулась, — если что-то пойдёт не так, я заставлю тебя вылететь из этого места как пробку.

Было бы у Влада сейчас кофе, он бы точно им захлебнулся. Только в эту минуту до него дошло, как повезло тогда с пересдачей. Эта Романова просто дьявол, чертиха, демонесса.

— Как я один с этим справлюсь? — голос Пустоты стал чуть хриплым.

— О, ты не один. Идеалова тебе поможет.

— Кто?

И именно сейчас, как бывает во многих фильмах, дверь открывается. В проёме показалась девушка, та, с которой Владу совсем недавно удалось поговорить. Раньше он особо не обращал внимание, но сейчас уж слишком стал заметен розовый оттенок волос, выбритая полоска на брови, короткая юбка и зелёный топ. За щекой она держала тот же самый чупа чупс, который, наверняка, уже порядком надоел её окружению. Она вообще без них жить может?

— Заходи, — Романова снова нахмурилась.

Её длинные светлые волосы, красиво уложенные феном, мягко струились по хрупким плечам. Если бы не выражение лица, можно было бы назвать её беззащитной, но, когда дело доходило до студентов или преподавания истории, в ней просыпалась темная сторона. Было видно, что поведение этой студентки её более чем не устраивало. Но она ничего не могла сделать, ведь у розовой в этом месте были особые связи. Слишком особые.

Идеалова прошла в помещение, медленно подошла к мусорке, также медленно выкинула бумажку фиолетового оттенка.

— Нам ещё долго ждать? Не хочешь быстрее работать ногами? — если вам показалось, что это сказала Романова, то отключите мысли, потому что возмущался никто иной как Влад.

Кажется, у него уже не было сил находится в этой аудитории, не было сил слушать преподавателя, видеть кого-либо. Он просто хотел уйти. Сбежать из этого чертового места. Идеалова, ничего не сказав, дошла до стола своим привычным темпом и взглянула сначала на одного, затем на второго.

— С каждого студента соберёте по три тысячи до двенадцатого числа. Чтобы в конце того дня деньги были у меня на столе, ясно? И ещё. Завтра дам вам список документов, которые нужны для поездки. Напечатаете на всех и раздадите. Свободны, — настроение у Дарьи Романовны упало совершенно.

Она знала, что в шкафу хранятся великолепная банка кофе и тёмный шоколад. Желание огромно, но, пока не уйдут эти двое, она не могла его исполнить. Студенты переглянулись, махнули головой и, вяло пробурчав до свидания, покинули помещение.

***

— Каким образом ты свалила с её пары? — Влад остановился чуть подальше от двери.

— Э, в смысле? — ответила девушка, вытащив изо рта наконец свой чупа-чупс.

— Она тебе даже слова не сказала. Почему? — на самом деле причин могло быть много, но в голову напрашивалось нечто слишком неправильное и противное. Влад внутренне скривился, хотя и думал, что она не похожа на того, кто будет таким заниматься.

— Оу, — Идеалова хмыкнула и подошла ближе, — просто я сплю с учителем русского, — и в конце этой фразы чупа-чупс, который она ранее держала в руке, теперь оказался во рту Пустоты.

Апельсиновый — только и успел подумать он, как девушка уже скрылась за углом.

***

Романова навела себе кофе, встала возле окна, держа в руке три кубика шоколада, и отдыхала. Иногда просто невыносимо справляться с такими студентами. Как тараканы, которых всегда очень трудно вывести. Уже несколько дней подряд она размышляет о своём студенте. Влад. Владислав Пустота. Что не так с этим мальчиком? До ночной пересдачи он вёл себя совершенно нормально, но после.. Постоянное избегание взглядов, отговорки, попытки держаться дальше. Дарья Романовна скривилась. Нужно меньше об этом думать: головная боль держится уже вторые сутки. В кабинет тихо постучали. Почему-то Романова встрепенулась в надежде, что это тот самый студент, но, повернувшись, заметила лишь Виктора, который с нежной улыбкой прошел внутрь. Слегка тёмные средней длины волосы, аккуратный носик, голубые глаза. Кукольный, почти девичий вид. Казалось, сложно найти какой-то изъян в его внешности. Да его и не было. Либо же Романова его не замечала.

— Как прошёл день? Эти негодники опять что-то натворили? — Виктор прошел к её столу и присел на уголок.

— Вполне нормально. Их можно понять, скоро экзамены.

— Выглядишь вымотанной, — парень тяжело выдохнул, — тебе чем-нибудь помочь?

— Ага, от массажая бы не отказалась, — Романова улыбнулась, но, увидев вмиг покрасневшего коллегу, хмыкнула.

— Ты не меняешься! Всегда эти твои шутки, — он коснулся своих щек холодными руками, — смотри, смутила ещё одного парня!

— Тебя слишком просто смутить.

— Только если тебе, — Виктор встал и подошел к ней, после ложа руки на женские плечи. По росту они совсем разные. Он казался примерно на голову ниже её, поэтому почти всегда приходилось наклоняться, чтобы поговорить. Романова потрепала его по голове, сказав:

— Собирайся, я довезу тебя до дома.

— Так точно, — он засмеялся и в хорошем настроении вышел из аудитории.