Зима для троих

Анна Антонова, 2018

В серии "Только для девчонок" собраны лучшие повести о первой любви, написанные современными российскими авторами. Герои этих историй – обычные подростки, иногда трогательные, иногда бунтующие, иногда немного забавные. Главное – все они верят в искреннюю любовь и преданную дружбу. И всех их ждут испытания – порой совсем нелегкие… Как поступить, когда любовь, которая давно прошла, неожиданно возвращается? Впустить ли ее снова в свое сердце? Но не помешает ли она заметить кого-то, кто мог бы стать твоей судьбой? Именно с этими вопросами приходится столкнуться Насте, героине повести Анны Антоновой "Зима для троих".

Глава 4

Вечер нежданных встреч

В вестибюле на первом этаже болталось всего несколько человек, но Ирки среди них я не обнаружила. Работники гардероба разошлись, просто оставив дверь открытой, чтобы все могли самостоятельно забрать свою одежду. Значит, Ирка все-таки ушла? Но ведь прошло совсем немного времени, и она вполне могла бы меня дождаться. Настолько сильно обиделась?

— Вот ты где, — вдруг налетела она на меня сзади. — Давай одевайся скорее и пошли, я уже и одежду твою взяла.

Я обернулась — Ирка безмятежно смотрела без всяких следов обиды на лице. Я облегченно выдохнула: неужели пронесло? Не придется униженно просить прощения и потом, преодолевая неловкость, делать вид, что все по-прежнему. Все-таки хорошая подруга у меня, не мелочная. Не то что я.

— Спасибо, — пробормотала я, заматывая вокруг шеи шарф.

Мы сошли со школьного крыльца и не сговариваясь оглянулись. В окнах горел свет, мелькали огни, доносилась приглушенная музыка.

— Вот кабинет физики, — показала я.

— Да я помню, — кивнула Ирка. — А вон там — биологии…

Было грустно и отчего-то обидно, что для нас уроки уже закончились. Странно человек устроен — во время учебы мы проклинали физику, к биологии тоже относились весьма прохладно, особенно когда дело дошло до контрольных по генетике. Если мужчина с карими глазами и темными волосами женится на блондинке с голубыми глазами, какого цвета будут глаза и волосы у их ребенка… А теперь нам грустно, что больше не нужно сидеть за партами, делать лабораторные работы и домашку.

— Эй, одноклассницы! — вдруг окликнул нас знакомый голос. — Привет!

Мероприятие вполне оправдывает свое название — это точно вечер встречи, вернее, встреч. В том, что мы все-таки столкнулись с Ромкой, не было ничего удивительного, но сердце все равно сжалось в дурном предчувствии. Мелькнула предательская мысль сделать вид, что мы ничего не слышали, и быстрым шагом удалиться, но я, конечно, так не поступила.

— Привет, — за нас обеих ответила Ирка.

Я молчала, словно впав в ступор. Как чувствовала, что мне тут нечего делать! Мало того что влипла в дурацкую историю с «королем», так еще и с Ромкой пересеклись. Теперь остаток каникул испорчен, я себя знаю — буду переживать, страдать и накручивать, как надо было правильнее поступить да кому что лучше сказать.

Впрочем, вру я все — не было у меня мыслей не ходить сегодня в школу. Собрались с Иркой да и пошли. А что, имеем право — выпускницы мы или кто? Для нас устраивают вечер, готовят концерт, да-да, школьники, которых мы безжалостно высмеяли, старались и репетировали в том числе и для нас, а мы ничего не оценили.

— Как вам концерт? — светски поинтересовался Ромка, угадав, о чем я думаю.

— Понравился, — опять ответила за двоих Ирка, не став уточнять, что именно нам понравилось.

— А подружка в таком восторге, что слова вымолвить не может? — с усмешкой уточнил он, не глядя на меня.

— Сами разбирайтесь, — сердито буркнула Ирка. — А я пошла. Я вам что, сурдопереводчик?

Я хотела уточнить, при чем тут сурдоперевод, но Ирка оперативно распрощалась и была такова, благо жила она в соседнем со школой доме. Строго говоря, нам с ней и так пришлось бы расстаться, ведь дальше было абсолютно не по пути. В отличие от Ромки — с ним мы жили в соседних домах.

Пауза затягивалась, но я не собиралась поддерживать беседу — сам нас окликнул, сам пусть и продолжает разговор, как Карлсон. Я искоса поглядывала на Ромку. А у него совсем другой типаж: темные кудрявые волосы, карие глаза, скуластое лицо. И ничего, раньше меня это не смущало, все нравилось!

— Пошли, что ли? — буднично предложил Ромка, и мы с ним неспешно двинулись прочь со школьного двора.

То ли к вечеру мороз спал, то ли я перестала его замечать, но мне было совершенно не холодно. В воздухе по-прежнему искрились снежинки, стояла тишина, снег огромными хлопьями лежал на школьном заборе, машинах, ветках деревьев.

— Просто Новый год, — тихо проговорила я, но Ромка услышал.

— Да, похоже, — отозвался он. — Я, кстати, здесь Новый год встречал, а ты?

— И я тоже, — через силу произнесла я, не понимая, к чему он ведет.

— Странно, что не встретились, да?

«Что ты хочешь услышать?» — хотелось заорать мне, но вместо этого я тихо ответила:

— Да.

— Зато сейчас встретились, да?

— Да, — опять выдавила я, внутренне закипая.

Терпеть не могу такие странные двусмысленные диалоги, в которых у каждого слова есть скрытый смысл и надо взвешивать каждую фразу.

Ромка словно почувствовал мое настроение:

— Насть, давай спокойно поговорим.

— Мы и говорим, — пожала плечами я.

— Разве это разговор? Расскажи нормально, как у тебя дела, как учеба, как… вообще, — запнулся он.

«Как вообще» в переводе с Ромкиного языка на человеческий явно означало «Появился ли у тебя новый парень?»

Но я сделала вид, что не поняла намека, и беззаботно защебетала:

— Да все нормально, спасибо, устроилась хорошо, у меня же там тетя живет, так что в общежитии бываю только в гостях. Учиться тоже нравится, предметы интересные, кое-что сложновато, конечно, было сразу освоить, но сессию на одни пятерки сдала! — не удержалась я от хвастовства. — А у тебя как дела? Я слышала, ты же в политехнический поступил?

Слышала я это от бабушки, которая была знакома с Ромкиной мамой и иногда общалась с ней, встречаясь во дворе. Но он не удивился, что мне известна эта информация, а просто ответил:

Конец ознакомительного фрагмента.