Роман-мем, построенный на отсылках и гиперссылках* к массовой культуре. В недалеком будущем большинство профессий автоматизированы, почти все работают охранниками, а культ ветеранов возведен в ранг государственной религии. В этом мире молодая девушка пытается устроить свою личную жизнь через дейтинговый сервис. Вскоре уникальные физические особенности героини приводят ее в сферу интересов могущественной корпорации и ряда противостоящих ей террористических групп, желающих перевернуть мировой рынок онлайн-знакомств. Найдет ли она свою любовь? Какие мужчины нравятся женщинам? Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдете в романе*. *Поддерживаются в формате PDF. *Не найдете. Содержит нецензурную брань.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги HYPERкоролева предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Чизкейк
— Ммм… — я испускаю стон наслаждения, чувствуя его, огнем входящего в мою кровь, — …какой вкусный чизкейк!
— Я же говорила тебе, здесь просто потрясный чизкейк NY с клубничным соусом!
— Да. Он просто божественный, — мурчу я, заглатывая кусок покрупнее.
Аня вилкой отделяет кусочек от морковного пирога с миндалем и заносит его себе в рот точно по центру — ни одна крошка не пристает к ее чувственным губам яркого терракотового цвета. При жевании челюсти Ани движутся справа-налево. Она прижимает к десерту роговую пластинку верхней челюсти, захватывая морковный пирог резцами нижней челюсти, и отрывает его, делая резкое движение головой. Подвижный кончик ее языка захватывает куски моркови и соединяет их в пучок, чтобы удобнее было схватить его ротовой пластинкой и резцами. После 15-25 жевательных движений корм размельчается, смачивается слюной, и Аня относительно быстро проглатывает его. Жидкую пищу она засасывает и сразу же проглатывает. Через полчаса после кормления не полностью пережеванный корм порциями отрыгивается в ротовую полость, затем она опять тщательно его пережевывает и глотает. Прожевав свою порцию, Аня снова хвалит десерты в этом ресторане и высказывает мнение о воздушном фисташковом рулете с малиной и ванильным кремом, который подается в другом заведении той же сети. Аня похожа на Меган Маркл.
Я слушаю, едва заметно кивая головой. Повинуясь движениям шеи, мои волосы, переливаясь, струятся по плечам, облекают лицо, возвышаются над моим высоким лбом, как корона. Когда я удивленно вскидываю брови кофейного цвета, на лбу не появляется трех морщинок. Мои волосы не выглядят тусклыми и сухими — благодаря роскоши шести масел, уникальной формуле из шести редких цветов, питающей каждый волос изнутри, мои волосы такие живые и блестящие — настоящая роскошь. Я похожа на Дженнифер Лоуренс.
— Понимаешь, он совершенно не понимает моих намеков, что пора бы уже бросить эту, — мычит Аня.
— Бывшую?
— Нынешнюю. У нее как бы просто грандиозные планы на него.
— Мужчины вообще плохо распознают сигналы, — задумчиво говорю я.
— Да. И он мне совсем не помогает и ничего не дарит. Даже цветы.
— Но классный букет из белых роз в Инсте сегодня, — я едва заметно улыбаюсь, стараясь не морщить скулы и не напрягать кожу лица лишний раз.
— Да нет, это от поклонника одного с работы, — отмахивается Аня. — Ни о чем. Не о чем говорить, и Леша…
Я еще раз смотрю на эти фотки на экране смартфона. Цветы мне нравятся.
— В общем с Лешей… и там как раз… подарки… покупки… ну… ой, все, не обращай внимания, — Аня обрывает сама себя на полуслове. — Это я сегодня такая злая — еще не отошла от этих дней.
— Еще нет того полноценного чувства легкости, комфорта. Уверенности в себе.
— Да-да-да! Есть некий дискомфорт еще, — Аня машет рукой, как будто обожглась.
— А я, — хочу сказать я, — я как раз узнала сегодня из нютиного видео, что эти дни у нас — это…
— Что? Эти дни? — Аня роется в сумочке.
— Что дни? — я смотрю в телефон
— Что? — она достает смартфон из сумочки и смахивает с экрана синее диалоговое окно.
— Что, — я не отрываюсь от экрана телефона — влево, влево… — Что… ах да. Я узнала, что у нас эти дни…
— У нас?
— У девушек. У нас… — я отвлекаюсь на сообщение в Воцапе. — Ну где там Нюта? Пишет, что близко, — вытянув шею, как жираф, я осматриваю зал.
Нюта — редактор видеоблога «Современная женщина». Она наша одноклассница. Мы продолжаем тянуть латте и наслаждаться десертами. Я вижу, как хостес провожает Нюту к нашему столику. Они пробираются по шумному залу ресторана. Нюта похожа на Энн Хэтэуэй.
— Ну что телочки, все смакуете, — восклицает Нюта, подойдя ко мне и Ане. Мы обнимаемся. Нюта целует меня в щеку.
— Тоналкой-то вымазалась, — говорит Нюта, убирая руку с моей талии. — Я с тебя все слизала. Спасибо, я сама, — говорит она хостес и энергично отодвигает от стола тяжелое деревянное кресло. Хостес убирает руку со спинки кресла, говорит о том, что скоро к нам еще раз подойдет официантка и уходит.
— Я у тебя посмотрела видео, — я хочу польстить Нюте, — и…
— Да, она мне тут пытается сказать, но я — такая эгоистка, все о себе, — Аня выгибается на диванчике.
— О чем сказать?
— Про твой видос, — я киваю Нюте.
— Ты наконец посмотрела ссылку? «Хранить очаг: осознанный выбор или харассмент»? — оживляется Нюта.
— Харассмент — я слов-то таких не знаю, — шутит Аня.
— Или ты про видос о пользе женского обрезания? — пытает меня Нюта.
— Да нет, я, — смущаюсь я, — я про другое, щас скажу… — Я отпиваю глоточек латте. — Или покажу. Хотя нет, тут громко, скажу. Нормально не показать.
— Ну давай уже! — вопит Аня.
— Так ты не даешь, — смеюсь я
— А что тут вкусненького? — спрашивает Нюта.
— Божественный чизкейк! — в унисон кричим мы с Аней.
— Я вот тоже о нем подумываю. Вот смотрю в ваши тарелки и мне кажется, что должно быть вкусно очень.
— А я рассказывала про своего… — говорит Аня. — И про ресторан этой же сети «Мерзости и гадости», — она почему-то резко меняет тему. Я обращаю на это внимание. Я хочу послушать, что будет дальше, но Аня замолкает, потому что жует (вправо-влево, влево-вправо), и я продолжаю:
— Нет уж погоди, моя очередь.
— Ну ладно давай, ммм, — с набитым ртом говорит Аня. — Говори.
— Да нет, если хочешь, можешь первая, — любезно говорю я.
— Да нет, давай ты… хотя у меня будет интереснее для Нюты… — Аня проглатывает очередной кусок и делает многозначительную паузу, — с учетом ее вкусов. Эспешиалли.
— А какие еще у меня вкусы? Очень даже нормальные все, — Нюта смотрит на Аню. Ее рука лежит на столе и я замечаю, что ногти уже немного отросли и лунный маникюр смотрится хуже, чем на прошлой неделе.
— Да уж, — не могу удержаться я. — Мы все помним твоего карлика.
— Сама ты карлик, — говорит Нюта.
— Я не карлик. Я высокая, — я набираю полные легкие воздуха. — Нет, я все-таки решила. Я первая расскажу.
— Ну давай уже! — не отрываясь от телефона, говорит Аня.
— Тем более это про всех нас.
— Про всех нас трех? — интересуется Нюта.
— Нет, про девушек вообще. Для девушек, — я делаю загадочное лицо.
— Ну что ты узнала?
— Это про харассмент?
— Да нет же! — восклицаю я. — Так вот…
— А мой новый видос смотрела — «10 признаков того, что твой мужчина симулирует оргазм»?
— Сразу 10? — восхищается Аня.
— Вообще их, — Нюта сглатывает слюну, — целых 13, но достоверных 10.
— Готовы сделать заказ? — елейным тоном суется официантка.
— Мне чизкейк с ванилью и клубничным соусом и латте, — Нюта внимает нашим советам.
— А мне ничего, — быстро говорю я.
— Мне тоже ничего не надо, спасибо, — быстро говорит Аня, все еще смотря в телефон. — Надо следить за собой. Я и так раскабанела, — поясняет она.
— Глупости. Ты не раскабанела.
— Раскабанела. Я за полтора месяца килограмм семь бекона набрала. Я свиноблядь.
— И в правильных местах.
— Не только. Раскабанела.
— Не раскабанела, — нет разницы кто что говорит. Это не важно.
— А ты пробовала диету Дюкана? — спрашивает Аню Нюта.
— Это какая? — пытаюсь вспомнить я. — Это где белки и углеводы — главное не смешивать за один раз?
— Нет, это диета Малышевой, — говорит Нюта, — А в Дюкане надо питаться одними овсяными отрубями.
— Да я ненавижу отруби. Чисто жвачка для парнокопытных, — говорит Аня
— Чем тебе овечки не угодили? — улыбается Нюта.
— По-моему овечки очень милые, — киваю я.
— Нет. Они противные. И воняют. Я как бы в детстве в деревне насмотрелась.
Аня наконец отрывается от телефона. Она смотрит в зал ресторана.
— Воняют бараны. Как и козлы. А овечки не пахнут, — говорит Нюта.
— Я где-то читала, поэтому баранов в еду не берут. Самцов в смысле, — говорю я.
— Мужики не на что не годятся. Даже на еду, — говорит Аня.
— Кроме стерилизованных. Тех можно есть.
— По-моему, тот парень мне глазки строит, — Аня обрывает нашу болтовню. Она глазами показывает за мою спину.
— Какой? Тот который под бокс подстрижен, — спрашивает Нюта. Я незаметно оборачиваюсь и изучаю людей в зале.
— Это полубокс, — не согласна Аня.
— Вот давай ты меня не будешь учить? У меня кузина парикмахер, — спорит Нюта.
— Это полубокс, — настаивает Аня.
— А он сюда смотрит.
— Да сюда все таращатся. Место такое. Хорошо освещенное, — мне досадно, что я все пропускаю.
— Ну точно. Подмигнуть ему? — Аня вытягивает шею как сурикат.
— Не надо. Страшный.
— Да давай, — подначиваю я.
— Мигаю. Упс. Похоже, другой увидел… — информирует нас Аня. — Ну вот блин. Теперь покурить фиг выйдешь.
— Ты же бросила, — говорю я.
— Тут начнешь. Стресс сплошной.
Мы накидываем пальто и шубы и выходим на улицу курить. Я затягиваюсь тонкой сигаретой. Мужчины смотрят на нас. Мы возвращаемся обратно на наш диванчик.
— Так вот. Леша никак не бросит свою дуру…
— Три семерки блять выпить, — рев пьяного быдлана за два столика от нас так громок, что заглушает Аню, — ну, а потом!..
— Это мы уже знаем. Давай новенькое что-нибудь, — говорит Нюта.
— Что? — спрашивает Аня, опять утыкаясь в телефон и отвечая на очередное сообщение.
Нюта смотрит на это и вздыхает.
— Ты так толком не сказала, чем этот Леша занимается, — говорю я.
— Да я сама не знаю. Но с деньгами у него порядок, — оживляется Аня. — Видели его тачку? Я вам показывала фото?
— Да, — с досадой говорим мы.
— Может он в кредитах как в шелках. Я тоже могу с «Феррари» сфоткаться, — говорю я.
— Ну, меня это не волнует. Главное чтобы на мне это не отражалось, — сверкнув глазками, говорит Аня. — Пока не волнует, — тихо добавляет она.
— Мне кажется поддержка должна происходить независимо. Нам должны. Они… — я пытаюсь сформулировать мысль и смущаюсь, — они нам должны за это все платить и, если человек воспитанный, он сам должен догадаться. Должен, понять, что это все дорогого стоит, — я делаю недовольное движение плечами. — Уход там и все такое, СПА, косметика, шмотки. Должен… — я стесняюсь довести свою мысль до конца.
— До них не доходит. А спрашивать… Ну такое.
— Кстати. Ты начинала про один из моих видосиков, который тебе понравился, но не успела сказать, какой… — Нюта дипломатично меняет тему.
— Ах да! — вспоминаю я. — Так вот. Я про ролик о месячных, — я убираю телефон в сумку и смотрю на Нюту.
— Спасибо за поддержку, сестра, — Нюта трогательно берет меня за руку.
— И че там, — спрашивает Аня.
— Ну… я узнала, что оказывается «месячные» — происходят каждый месяц, — говорю я, неуверенно подбирая слова. — А не один… месяц в году? — смущенно завершаю я.
— Серьезно? Ты думала… что они… один месяц в году? — искренне удивляется Нюта. — Лол. Почему?
— Ну… это ведь от слова «месяц»? То есть логично подумать… что есть вот месячник благоустройства, который длится один месяц в году и я думала, что это точно так же, — объясняю я.
— Я бы хотела так, — бросает Аня. Она откидывается на диван.
— Как-то так. У меня, наверное… Я думала, что мой месяц в году — как у всех. А оказалось, что у всех — каждый месяц по нескольку дней. А у меня только месяц в году.
Нюта глотает и смотрит на меня. Она в шоке.
— Ты сейчас шутишь? У тебя месячные… Раз в году?
Даже Аня оторвалась от телефона.
— Да, — говорю я, — Я думала, у всех так, — говорю я, как бы оправдываясь.
— Ты же врач! — восклицает Нюта.
— Ты же как бы врач, — повторяет Аня.
— Ну, я не гинеколог. У нас разделение труда. Короче, у меня отличие какое-то. Как у людей Х, — продолжаю я, пожимая плечами. — Мне не мешает.
— Офигеть.
— Давайте попросим счет, — говорит Аня.
— Как будем платить?
— Давайте вы мне хреночесы скинете и я с карты «Сбера» заплачу и заодно «спасибо» получу, — предлагает Нюта.
— А у меня в «Гипножабабанке» кэшбек больше. Давай я лучше заплачу, — говорит Аня, — или может… может наличными, — размышляет она.
— А на чай сколько девушке дать, — говорю я.
— А ты уверена, что эта официантка заслужила на чай? — говорит Аня, — я как бы не в восторге от нее.
— А разве нет. Вот блин не будь такой, — отчитывает ее Нюта, — я сама работала официанткой.
— Ну ладно, давайте дадим. 50 хреночесов будет нормально, — говорю я, опасаясь, что меня сочтут самой бедной.
— Давайте сто тогда уж, — говорит Аня.
— Давайте каждая по 50, — говорит Нюта.
— У меня вообще наличных нет, — вспоминаю я. — Но если за меня скинете, я переведу вам по 25 ХЧ.
— Да не надо.
— Да нет, я могу
— Ладно. Давайте так. Каждая платит по отдельному чеку, — говорит Нюта.
— А мы вспомним у кого что? — спрашивает Аня.
— Это несложно. У нас все одинаковое.
— Давайте в «Крейзи Вайн» по аперольчику и по домам, — говорит Аня.
— Отличная идея.
— Я только за, — поддакиваю я.
Мы переходим через улицу в «Крейзи Вайн».
Стоит нам протиснуться к барной стойке, как на-а-а-ачинаа-а-а-а-а-е-е-е-е-ется. Двое пытаются с нами познакомиться. Впрочем, сегодня я настроена толерантно. И один из них — ничего. Похож на Тома Харди. Очень даже. Первым открывает свой рот не тот. Он похож на… просто на Квазимодо.
— Привет. Ты случаем не фанатка «Битлз»?..
Я пожимаю плечами.
— С чего ты взял? — спрашивает его друг.
Как мило — попытка поддержать.
— Она вся в пейсли. Потому что у нее платье все в пейсли. Узоры такие. Модные были у хиппи, — объясняет всратый.
— Почему? — это не мы спрашиваем. Диалог идет между парнями.
— Ну типа восточная штука, восточная философия, духовные практики, Индия. Они к этому тянулись, — рассказывает уродливый.
— Я не знал, что к этому… что это так связано, — явно не знает что сказать его милый друг.
— Давайте закончим этот модный приговор, мальчики, — говорит Аня, не спеша, однако, уходить. Нюта облокотилась на руку и вся изогнулась у стойки.
— Давай, — улыбается симпатичный.
Вытянув губы и втянув в себя коктейль через трубочку, я спрашиваю:
— А ты где работаешь?
— Я работаю на бирже охранных часов. Сисадмин, обслуживаю оборудование там, — встревает задрот, хотя я обращалась совсем не к нему.
Я морщусь. По моему лицу на миг пробегает недовольная гримаса.
— На какой бирже, — грубо спрашивает Аня. — Газпромовской? Или какой-нибудь мелкой параше? Типа «Security форекс» или «Стражи часов»?
— Вообще-то да, ООО «ГазОхраноЧеловекОчас», — мямлит урод, — собственная биржа «Газпром охраны» по продаже охраночасов и…
Я не удостаиваю это ответом.
— И сколько человекочасов платят? — резко спрашивает недовольная Аня. — Ты ведь не брокер там. Как бы сисадин.
— Но ведь и не просто охранник. И да, я не просто сисадмин. Я глава отдела, — не сдается задрот.
— А платят сколько? — жестко перебивает Аня.
Мы с Нютой молчим.
— 400 в сутки. 400 хреночесов в сутки.
— То есть чуть больше чем средняя охранная смена? — агрессивно напирает Аня.
— Вообще то в три раза больше. Если говорить именно о средней зарплате, а не медианной, — говорит задрот.
— Это если не сравнивать с охранными сменами на предприятиях за полярным кругом, — не могу удержаться я. — У тех больше. Я знаю. Я охранникам в Арктике медосмотры по работе делаю.
Униженный задрот утыкается в меню, намереваясь еще что-то заказать.
— Я работаю на ресепшене охранником в школе охранников ЧОШ «ГАРДИАН», — выждав паузу после моего гневного наезда, говорит его симпатичный друг и не знает, что еще сказать.
— Приветики. А я там преподаю. Это мои друзья, — говорит еще один няшка, похожий на Александра Петрова. Он неожиданно подходит к нашему месту у стойки.
— У вас «Корона» есть? — спрашивает он.
— Ну вообще да…. — неуверенно начинаю я, но потом понимаю, что он обращается к бармену.
«Короны» нет. Трое друзей здороваются.
— Очень интересно, — говорит Нюта, явно заинтересованная поддержать разговор. Я тоже слушаю с интересом.
— А что преподаешь? — спрашивает Аня.
— А что преподаете? — спрашивает Нюта.
— Тактику охраны ресепшена. Систему обхода территории при условиях желтого уровня опасности, — рассказывает похожий на Петрова.
— А что означает желтый уровень? — спрашиваю я
— Что человек на объекте без пропуска.
— А какие еще уровни есть? — спрашивает Нюта.
— Сиреневый, малиновый, изумрудный — к перечислению подключается практикующий охранник, — бурый, бежевый и…
Препод охранников в это время болтает с барменом, обсуждая, не жалеют ли водки в лонг-дринке «Экономика».
— И этот… аметистовый.
Мы молча слушаем.
— Аметистовый самый опасный, — прямо как глаза у тебя, — говорит красавчик, препод охранников, смотря на Нюту. Я замечаю, что мы с ним одного роста. И я не на каблуках.
Нюта переступает с ноги на ногу. Я чешу нос. Аня поправляет волосы.
— Хаааааааа, — выдыхает Нюта. — Я не опасная. Безопасная в смысле. Блин, как-то двусмысленно прозвучало, — добавляет она, хихикая
Аня закатывает глаза, как бы для меня, но так, чтобы второй видел.
— Аметистовый — это террористы какие-то? Если серьезно? — говорит Нюта.
— Не совсем. Это значит на объекте посторонний в туалете больше 25 минут.
— Это скорее бежевый, — говорит Нюта.
— Бежевый — когда больше 30 минут в толчке, — смеется охранник.
Мы впятером садимся за наш стол. То есть вшестером. Вот здесь-то и начинается роман Нюты и преподавателя школы охранников ЧОШ «ГАРДИАН».
Разговор идет еще немного.
— Аа-а-а-ай! — взвизгивает Аня так, что мы вздрагиваем. — Леша меня заберет на своем авто.
— Здорово, — кисло говорю я.
Да, я сегодня узнала, что месячные так называются, потому что они идут один месяц в году. А не каждый месяц. То есть наоборот. Это было видео в блоге «Современная женщина»: «Хорошо ли течет твоя кровь: узнай прямо сейчас». В общем, у меня месячные продолжаются целый месяц, который случается раз в году.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги HYPERкоролева предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других