Райдер

Анду Лив

Главный герой книги – молодой человек, работающий швейцаром в крупном и очень известном отеле. В его обязанности входит встреча гостей, помощь с багажом и контроль за порядком в вестибюле. Однако, в отель приезжает мировая знаменитость и спектр его обязанностей неожиданно увеличивается: отныне он не швейцар, а личный помощник, или, проще говоря, слуга. Теперь от него ждут только одного – полного подчинения. Но сможет ли он переступить через свою гордость и исполнить любую прихоть звезды?

7. Серые будни

Дома было тепло и уютно. Телевизор работал громко, из зала доносились мужские голоса, женщины тихонько сидели за кухонным столом и что-то резали — чувствовалась привычная атмосфера патриархата.

— Ну что, блудный сын, — папа с удовольствием похлопал Илью по плечу, — не ждали тебя, не ждали…

— Да как-то… получилось вырваться.

— Ты надолго?

Илья задумчиво почесал затылок и откинулся на спинку кресла. В его глазах мелькали отражения футбольного матча, который шел по телевизору.

— Не знаю, как позовут.

— У вас там что, свободное посещение?

Илья нехотя ответил на его улыбку и сразу же стал придумывать в уме новую тему для разговора.

— Ужинать! — крикнул писклявый голосок.

Мужчины быстро поднялись с дивана и поспешили на кухню.

— Сегодня у нас праздничный стол, — радостно говорила мама, поднимая бокал белого вина, — к нам приехал Илюша.

Ее голубые светлые глаза светились любовью, той любовью, которая есть только у матерей. Илья заулыбался и даже немного сконфузился. Слишком долго его не было дома.

— А я вот всё пытаюсь выведать, что случилось, да почему приехал, — опять начал папа, — а он молчит, разговаривать не хочет.

— Да разве должно что-то случиться, чтобы я приехал? — немного возмутился Илья.

За столом возникла пауза.

— Ну, вообще-то, да, — заулыбался отец. — Обычно это так.

Он воткнул вилку в курицу. Илья помрачнел.

— Ну, Илюша, расскажи, что нового у тебя? — мама наградила его ласковой улыбкой, и он немного расслабился. — Как ты там живешь?

— У меня всё по-старому. Лучше вы свои новости расскажите.

— Ой, Вероника у нас закончила год на отлично!

— А почему она молчит? — Илья неожиданно заметил это и уставился на сестру. — Что, повзрослела?

Вероника заулыбалась, но глаз на брата не подняла. Потом, все-таки не выдержав наплыва эмоций, резко зыркнула на Илью и показала язык.

— Она просто забыла, как выглядит ее брат, — папа снова усмехнулся, — и теперь не узнает, бедная.

Илья снова ощутил укол, но принял его молча — он прекрасно знал, что заслужил эти упреки, и его совесть постоянно напоминала ему об этом. Он был отнюдь не домашним мальчиком.

— Илья, — снова возобновила разговор мама, — ты все еще работаешь в отеле?

— Нет, — вздохнул Илья, — я уволился перед самым отъездом.

— И куда же тогда тебя должны звать? — нахмурился отец, и его вилка неудачно брякнулась об стол.

Илья пожал плечами.

— У тебя есть какие-нибудь варианты? — не теряя надежды, спросила мама.

— Я еще даже не думал…

— Тебе нужно найти что-нибудь посолиднее швейцара, — добродушно посоветовал папа, — не зря ведь ты получил диплом учителя. Ты и переводчиком сможешь работать.

Илья улыбнулся, и теплая доброта засветилась в его сердце. Ему было очень приятно слышать эту заботу и веру в него.

После ужина Илья остался на кухне и наблюдал за процессом мытья посуды. Они с мамой были вдвоем и как в старые времена болтали без умолку.

— Ну а девушку нашел себе какую-нибудь? — с игривой улыбкой спросила мама, намывая очередную тарелку.

— Нет, — с отвращением сказал Илья и поймал себя на мысли, что сразу же подумал про Юлию Мертц.

— Как же так?

— Ну, было несколько…

— Ну и?

— Да как-то ничего особенного.

— Ой, тебе вечно нужно что-то особенное, — засмеялась мама.

— Я думаю, мне пока вообще никого не надо.

— Почему это?

— Слишком вы, женщины, сложные. — Илья почесал затылок. — Не хочу пока портить свои нервы.

— Ой ё! Можно подумать, мы все истерички!

— Ну… — Илья замялся и решил побыстрее перевести тему. — А Ника с кем-нибудь гуляет?

— Да вроде как нет.

— Она так изменилась…

— Очень, — мама вздохнула. — Какой-то кабан из класса, правда, клеится к ней, очень ее это раздражает.

— Что за кабан? — Илья сразу оживился.

— Ну, новенький какой-то… Даже имени не запомнила. — Мама повесила мокрое полотенце на батарею. — Но, если его увидишь — сразу узнаешь.

— Ну и что он делает?

Мама улыбнулась и пожала плечами. Взяла пульт, попереключала каналы, вникла в какой-то сериал на минуту и затем села за стол к Илье.

— Да она толком не рассказывает. Я уж думала, может, она что-то скрывает? — она вздохнула. — Иногда придет из школы, а на ней лица нет.

— Дак надо узнать, в чем дело! — Илья сказал это так уверенно, что мама схватила его за руку. — Она завтра идет в школу?

— Да, у них завтра последний день отработки. Опять сажают что-то там…

— Гребаная школа, в этой дыре никогда ничего не вырастет, им просто нравится мучить детей!

— А в субботу у них будет выпускной, — не обращая внимания на Илью, продолжала мама, — опять выступать будут, потом дискотека…

Илья встал из-за стола и, допив остатки чая, пошел выяснять интересующий вопрос к Нике.

— Что там у вас за кабан в классе?

Ника сидела на кровати и рассматривала какие-то журналы. Она удивилась его вопросу, и по выражению ее лица Илье стало ясно, что это не самая лучшая тема для разговора.

— Ну, говори, — настаивал он.

Илья присел на край кровати и выхватил из рук сестры какую-то бумажку.

— Это что?

— Отдай! Вечно ты везде лезешь!

— Отвечай на поставленный вопрос!

— Да какой-то дебил! И говорить нечего!

— Мама говорит, он к тебе клеится.

— Он просто говорит всякую чушь, — Вероника нахмурилась и увела глаза. Потом снова посмотрела на Илью и улыбнулась. — Что вообще тебе надо? Чего приперся?

Илья с нежностью улыбнулся сестре и потрепал ее розовую щечку.

— Больно! Отвали! — девушка нахмурилась, но глаза ее игриво заблестели.

Илья с минуту безмолвно смотрел на нее, пытаясь заметить те мельчайшие, но важные перемены, которые произошли в ее внешности. В один момент ему показалось, что ее молодое красивое лицо вызывает его на поединок: нужно непременно найти отличия и выявить перемены, которые поспособствовали ее быстрому, даже резкому, взрослению.

— Ну, долго еще пялиться будешь?

— Ты так повзрослела. Что-то в тебе изменилось, — сдался Илья и плюхнулся на подушки.

— Это же хорошо!

— Что хорошего? Сейчас за тобой начнут бегать всякие кретины.

— За мной бегает только один кретин, — разочарованно буркнула Ника.

— Этот кабан? — В комнате раздался смех. — Хочешь, я завтра зайду за тобой и поговорю с ним?

Ника подняла на брата глаза и вдруг увидела перед собой сосредоточенную серьезность, в которой не было и следа предшествовавшего ей смеха. Илья говорил серьезно и настроен был решительно.

— Нет.

— Мальчики приглашают тебя танцевать на дискотеке? — не унимался Илья.

— Нет, — Ника настороженно смотрела на брата, — еще ни разу никто не приглашал.

— Почему?

— Откуда я знаю? Мама говорит, что они просто стесняются. Она говорит, что я красивая, и они просто не могут осмелиться…

— Мама права. Мальчики, они такие.

— Почему? — огонек интереса вспыхнул в ее светлых глазах.

— Нужно чтобы кто-то один все-таки осмелился пригласить тебя на медляк, тогда все остальные осознают, что это не такая уж и недосягаемая мечта. Да, да, поверь. Так оно и есть. Многие красивые девочки так и оканчивают школу, ни разу не потанцевав, потому что парни — застенчивые ослы.

На мгновение Илье показалось, будто она и вправду представила себе такую картину: оканчивает школу, парня так и нет, ни разу не целовалась, да что там, даже никто и ни разу в жизни не пригласил на медляк!

И вот она сидит на кровати, сгорбившись, с надутыми губами, уставившись в одну точку — да, именно это она и представляет.

— Это несправедливо! — наконец сказала она. — Какого черта!

— Увы, увы, сестрица, — ехидничал Илья. — Но ты сильно не переживай, у тебя в запасе еще два года после девятого класса. Может, наверстаешь упущенное.

Вероника с ожесточением кинула подушку ему в лицо и тоскливо скривила губы. Илья всегда любил ее доводить.

— Ну а ты что? Когда привезешь к нам свою девушку познакомиться?

— Никогда.

— Почему?

— У меня никого нет.

— Врешь.

— Не вру.

— У тебя всегда кто-нибудь да есть. — Ника подозрительно сузила глаза. — Не одна, дак другая.

— Если хочешь изобразить Клинта Иствуда — брось это дело, у тебя не получается.

Вероника снова достала из-под спины подушку и кинула в Илью — как же легко ему удается подкалывать ее! И все же лучшее оружие — это нападение.

— И давно у тебя нет девушки? — начала она. — Чтоб ты знал, сейчас все нормальные люди торчат в соцсетях и, если ты не хочешь превратиться в отсталого старпера, ты должен сделать самый минимум — зарегистрироваться хотя бы в «ВК».

— Я там зарегистрирован. Причем давно.

— О да, настолько давно, что последний раз ты заходил туда… — Ника внимательно уткнулась в сотовый телефон, — 13 августа 2011 года! Мда!

— Да что мне там, собственно, делать?!

— Общаться! Коммуникатировать!

— Коммуницировать, дура.

Вероника с досадой заметила, что больше подушек рядом с ней и решила смириться с этим ударом молча и безэмоционально.

— Тогда, дорогой братец, ты еще долго будешь обходиться без внимания женского пола, — язвительно продолжила она. — Всех красивых девочек умные мальчики разбирают в интернете…

— Ну, был я в этом интернете, никого там нет, и я никого там не заинтересовал, — перебил Илья.

— Да ты хоть бы аватарку себе поставил! Кто знает, как ты выглядишь-то! Ооо… Дремучий лес. Издалека можно заметить человека, рожденного в СССР!

— Хватит гнуть пальцы, выпендрежница!

— Да если бы у меня одноклассницы знали, как выглядит мой брат, они бы все офигели! А у тебя на странице ни одной фотки! Куда это годится!

Раздался стук в дверь. От неожиданности Ника подпрыгнула на кровати, а Илья медленно перевел свой взгляд на дверь.

— Тише там, мы спать ложимся, — послышался мужской голос.

— Хорошо, пап, спокойной ночи, — тут же отозвалась Ника.

— Спокойной ночи, — в коридоре послышались удаляющиеся шаги.

Илья снова перевел взгляд на возбужденное покрасневшее лицо сестры и задумался: какие же они с ней все-таки разные. И его душу постигло холодное и сжатое чувство одиночества: такое чувство, которое испытывает человек, когда остается совершенно один. Один на необитаемом острове. Один на всей Земле. Один на всем свете. И больше нет единомышленников, людей с похожими взглядами, людей с таким непонятным, все еще неизведанным для него самого, характером. Эта душа — потемки.

Он нахмурился, и его брови сделали шаг друг к другу навстречу. Илья встал с кровати и улыбнулся сестре. Вот она сидит, небольшая, но уже и не маленькая, вроде не девочка, но еще и не женщина; сидит, и светлые волосы ее взъерошены от недавней словесной борьбы, светлые голубые глаза блестят добротой и любовью, улыбаются и умеют говорить вместо рта — да, так гораздо лучше, пусть молчит.

— Приятных снов, — Илья остановился в дверях и снова внимательно взглянул на сестру.

— Приятных снов, Илья! Пусть тебе приснятся розовые слоники в голубых облаках! — восторженно произнесла она.

И все-таки он не мог понять, что в ней поменялось — повзрослела, и всё тут. Да! Выросла, да и всё. И что голову ломать…

— Облака же вроде белые, — заметил Илья.

— Ой, всё!