Проклятие «Берёзовой рощи». (мистическая реалити-автобиография)

Андрей Шилин

Арик Моше, древнееврейский гений и один из трёх, спасшихся в знаменитом избиении младенцев, приобретает дар создавать произведения искусства, способные оживать и воздействовать на человеческую душу. По воле обстоятельств он создаёт загадочную картину, проклятую и всегда жаждущую власти. Путешествие этой картины сквозь века и континенты ведёт к переворотам, к войнам, к силам, вечно борющимся за души людей…

СТАТЬЯ ЧЕТВЁРТАЯ

— На голову мента падает кирпич…

— Мужики, я, наверно, дверью ошибся.

— Заходи. Все уже дома. Ну, что дальше?

— Ну вот, падает на мента кирпич. Проходит мимо недовольный таджик и возмущается: «Это чё такое вапще. А если бы шёл щеловек?»

— Гы-гы, ну что, Володь, растерялся, здесь центр разбора полётов.

— В греческом зале, в греческом зале…

— Да нет. Греческому до этого как мне до генерала.

— Не чумись, Ген, не каждый раз в таких хоромах работаем.

— Ну и у рабовладельцев нашего времени бывать не приходилось. Эй, ты, раб, подай мне трость и цилиндр! Да что ты? Приколоться нельзя? Больно же! Придумал — короной по заду. Там же острые зубцы.

— Это у вас острые зубцы. Опять жрали? Что? Чебуреки? Генерал объявил, что нам троим от отделения липосакцию проплатит. А мне тоже взяли? Данке шон. Тогда вопрос с повестки дня снимается. От жрачки плавно переходим к трупу.

— Я с медиком говорил. Смерть произошла в результате… Тьфу, короче, умер от совокупности причин: истечение кровью — раз, болевой шок — два, сердечный приступ — три.

— Покойник был почтенный камергер?

— Ну, не то, чтобы старичок, а, как говорят в кругах избранных, зрелый муж. Спортивный. Местами на теле обнаружены мышцы.

— Где работал, не спрашиваю. Вижу, что безработный. А делом интересовались?

— Да ничего необычного. Простой советский работяга-рабовладелец. Заметьте, во фразе ни одного слова неправды. Работал не покладая рук. Проходил по РУБОПу. Человек года по линии Интерпола.

— «Ближе к телу, как говорил Ги де Мопассан».

— Когда я увидел место преступления, мне пришла на ум древняя история про Сизифа. Ну, помните, мужик проштрафился перед Зевсом и получил приговор, характерный для древнегреческой юриспруденции: в наказание он должен был вкатывать на гору огромный камень.

— Ну, мы помним, конечно. Там, вроде, было так. Когда оставалось до вершины горы пара метров, камень срывался и катился вниз. И надо было возвращаться и начинать всё сначала. Бесконечная и бестолковая работа, как и у нас.

— У нас бестолковая и бесконечная потому, что мы как финские лесорубы: на работе — о бабах, с бабами — о работе. Вот повысят до ППС, тогда будет и толковая, и осмысленная, и эмоциональная.

— И прибыльная, и нормированная…

— И вы все меня достали! Давайте, что ли, уже начинать.

— Говорила бабка деду. Хе-хе.

— Поскольку убиенный имел в своём теремке и спортивный зальчик…

Конец ознакомительного фрагмента.