Готамерон. Том II. Право на сталь

Андрей Цепляев (2024)

Второй том серии, написанной в экспериментальном жанре "домашнего фэнтези". Не у каждой истории есть начало и не всем героям суждено дойти до конца тропы на которую их привела жизнь. Когда на Миркхолд прибывает военный корабль "Звезда Ниппура" с вражескими послами, островитяне небезосновательно видят в этом событии начало конца. После того как поиски пропавшего друга не дают весомых результатов, главные герои теряют надежду. Каждый живет своей жизнью в ожидании перемен и они наступают, едва с вражеского корабля сходит рыцарь-отступник Ингмар, чья история связана с тем, кого ищут герои, а путь ведет туда, откуда дует ветер перемен для всего Миркхолда.

Здравствуй, случайный читатель. Мы приветствуем тебя со страниц «Готамерона». Что это за произведение? Роман, который я и мой соавтор предлагаем, не создан для чтения на коленке в метро. Книга не станет заменой сериалу или компьютерной игре. Если вы ищите лёгкое чтиво, чтобы убить время, если вы еще молоды, то, прошу, проходите мимо. Порог вхождения в серию довольно высокий.

Остальным же, кому по нраву запутанные сюжеты, множество героев и бытовые конфликты без эпичных столкновений армий с первых страниц, мы готовы открыть двери в мир Гамелана. Штудируя «Готамерон», приготовьтесь к тому, что будете читать сразу несколько книг. Вы получите уникальный опыт и станете свидетелями множества перекрёстных событий, которые на первый взгляд ни к чему не ведут. Я и мой соавтор десятилетие изучали средневековый социум и вложили многое в придуманный мир, от свода законов до поведения в сельской/городской общине.

Роман написан в новом поджанре «домашнего фэнтези», который мы успешно разрабатывали с 2013 года. В чем его особенность? Все книги объединены единым местом действия — островом Миркхолд и героями — простыми трудягами, горожанами, рудокопами и бродягами. Никаких королей и лордов. Главное в романе — это конфликты между простыми людьми, их жизнь, выбор и смерть. Даже если вам покажется, что разговор на страницах идет ни о чем, в будущем он может привести к неожиданной развязке, а истории или мифы вполне могут оказаться правдой и повлиять на судьбу некоторых героев (а может и всей общины). Все, что от вас требуется — терпение.

Наш логлайн к роману был и остается: «Приключения обыкновенных людей в необыкновенном мире». Серия создана в качестве эксперимента, в первую очередь с памятью читателя и воплощает собой попытку сломать жанр фэнтези и его законы. Дайте книге шанс, полюбите героев, каких захотите, и постепенно книга вас удивит.

Долгие годы «Готамерон» публиковался в электронном виде, как черновик, а также был пять раз издан на бумаге за счет автора, и вот теперь мы готовы разделить с читателями наше наследие — три тома, которые носят название «Трилогия знакомства». Кроме этих книг уже написан один том «Трилогии войны», а так же планируется выход «Трилогии выбора».

К делу читатель, и да осветит Нисмасс твой путь!

Вступление

3-й месяц весны, 24 день, Тридвор

К вечеру погода стала меняться. Солнце, как и прежде, выглядывало из-за туч, но его свет уже не был столь ярок. Дыхание севера принесло прохладу, погрузив Миркхолд в глубокую осень. Мокрые потоки ветра непрерывно терзали листву на скалах. Волны в лагуне стали выше, а гребни нарастили белую пену, предвещавшую волнение на море. К концу дня их ласковое журчание сменилось протяжным шумом, пугавшим жителей портового предела и рыбаков на открытой воде.

Первыми под удар стихии попали ветхие лодчонки у причалов. Перестукиваясь бортами друг о дружку, они издавали глухой звук, напоминавший дробь туземных барабанщиков. С моря эту мелодию заглушал плеск волн, бившихся о просмоленный борт прибывших каравелл.

«Аль Бакар», «Черный краб» и «Гордость Ларана» покачивались на краю отмели у входа в лагуну. Моряки на мачтах впопыхах спускали паруса. Капитаны подгоняли своих людей как могли, надеясь подготовить корабли и выгрузить первую партию товаров до того как взбунтуется море.

Старый рыцарь Ингмар стоял на верхней палубе четвертого корабля, самого высокого и длинного, который подданные Владычества Суран называли «Шанхти Ниппур» или «Звезда Ниппура». Спрятавшись от аврала за мотками канатов и пирамидой из пустых бочек, Ингмар внимательно изучал город и лесистые скалы вдали. Это место жители Магории называли «дырой». Миркхолд ею и был; и не только для бедолаг компании «Второй шанс», денно и нощно добывавших риклий на плато Пайнрут, но и для простых людей. Бежавшие сюда от войн, горемыки исчезали в этой дыре безвозвратно, умирая без золота и крова где-нибудь в порту или в лесу за городской стеной.

Ингмар тоже попал на Миркхолд благодаря войне. Прошла целая жизнь с тех пор, как он, будучи сквайром, покинул родной Колтерхилл. Вдали от дома его посвятили в рыцари и отправили на войну. Он выполнил сотни приказов, потерял многих друзей и нажил немало врагов, но так ни к чему и не пришел. Даже к смерти.

В свои пятьдесят три Ингмар по-прежнему мог держать меч и крепко стоял на ногах, каждую ночь, перед сном, гадая, чем заслужил такую милость. Возможно, владыка Нисмасс хотел, чтобы он выполнил данную много лет назад клятву или просто забавлялся, наблюдая, как старый отступник мучается в бесконечных поисках кровного брата.

В глубине души Ингмар надеялся, что однажды на Гамелане воцарится мир. Только в этом случае воинам разрешат вернуться домой и сложить оружие, а ему наконец посетить отцовский домен. Все эти годы он не знал, стоит ли родовой замок, жив ли старший брат и родители. Письма, которые их капитан отправлял в Колтерхилл через лорда Мэддокса еще в начале службы доходили до рук отца через раз. Мэддокс был старым другом семьи, а его гонцы частыми гостями в доме лорда Колвина. Пожилой генерал многое сделал для него на передовой и успел посвятить в рыцари, прежде чем встретил смерть в Каменном лесу. После того как никты порубили его и две сотни фуражиров на куски, писем стало совсем мало. Теперь же, когда бледнокожие твари оккупировали север и восток Магории, надеяться на весточку из Колтерхилла и вовсе не стоило. Скорее всего, не было у него больше ни семьи, ни родной крыши, — только воспоминания и надежды на мир.

Глядя на докеров, с помощью грузового блока поднимавших на причал сеть с рыбой, он поймал себя на мысли, что конец войны и впрямь близко. Едва ли кто-то из местных знал о том, что происходит по ту сторону Старого моря. Ваганты и беженцы распространяли разные сплетни, вплоть до того, что Нисмасс самолично сражается в рядах гамеланской гвардии, разя никтов пламенным мечом.

Правду о войне знали немногие: в основном королевский совет и коллегия генералов, а также он сам, но со слов владыки Колмара. Месяц назад, когда он отплывал из Доран Тара, стало ясно, что король закончил стягивать к Старграду остатки армии, а еще раньше в Ниппуре владыка пустыни обмолвился, что никты окружили Эриджфорст — вторую по величине крепость королевства. Взятие этого форпоста и станет началом конца.

Воздвигнутый на северной границе Боргвитского герцогства, Эриджфорст оборонял Белую тропу с зимы 427 года, когда полчища никтов в четвертый раз наводнили горы Форстмарда. Почти тридцать лет гарнизон крепости под командованием лорда Альдреда сражался на два фронта, с помощью северных кланов отбрасывая зверолюдей от скал, на которых возвышался бастион. Теперь все это в прошлом. Колмар с радостью объявил, что поставок продовольствия в Эриджфорст больше не будет, и у воинов Ремана нет иного выхода, кроме как сдать крепость. Плохо же он знал гамеланцев, и еще хуже старого фанатика Альдреда.

Что касается королевской армии под Старградом, то она была собрана со всех восьми герцогств и потрепана в боях. Будучи рыцарем, Ингмар был допущен к некоторым тайнам и мог приблизительно подсчитать число союзников и врагов. Согласно этим сведениям в начале Четвертой Готамеланской войны общие силы магорцев насчитывали около ста восьмидесяти тысяч воинов, включая ополчение и северную гвардию Никберда Бородатого. О полчищах гаркана Горбака ходили разные слухи. Количество никтов, тридцать лет назад покинувших Танталию, приближалось к четыремстам тысячам, и это при том, что у них умели сражаться все, включая молодняк.

За годы войны, благодаря мощи крепостей, магии нисмантов и ярости фордов, Реману удалось сократить число зверовоинов вдвое и теперь против огрызков королевской армии выступали почти сто тысяч боеспособных воинов, тех, которые не вели осады замков и не были рассеяны по горам. Если эта орда сумеет перейти реку Тельму и ступит на Кременгольскую равнину, то столица Магории непременно падет, и даже чародеи с их магией не смогут ничего поделать.

Об алмерах тоже не стоило забывать. Как только войска короля на границе Сурана поредеют, Колмар бросит свой второй флот и двадцать тысяч пехотинцев к Асматуру. Он освободит жемчужину пустыни от осады, а затем, переправившись через Долгий залив, нападет на Вихтмарское герцогство, в обширных лесах которого войска алмеров смогут затаиться до нужного часа. Благодаря такому подкреплению, никты не только уничтожат остатки армии Ремана, но и в кротчайшие сроки возьмут под контроль королевство целиком.

Такими были вести с материка. Ингмар перебрал их с присущим старому воину пессимизмом. Местные, несомненно, сплетничали о войне, может быть, даже ждали нападения никтов. Пусть думают, что хотят. Говорить им правду он не станет. Так или иначе галеры тантальцев подойдут к их городу и сожгут его до тла.

Продолжая размышления, Ингмар направился в сторону кормы, туда, где возвышалась башенная надстройка с узкими окнами. Чтобы взойти на нее, ему потребовалось преодолеть три крытых яруса и несколько лестниц. Мимо то и дело пробегали моряки. Все как один обожженные пустынным солнцем, смуглые, угрюмые и слегка растерянные непривычной прохладой. Глядя на них, Ингмар не чувствовал сожаления, когда раздумывал о смене власти. Война скоро закончится, в мир вернется долгожданное спокойствие, и жизнь людей будет немногим хуже, чем во времена правления магорских королей. Люди привыкнут к языку алмеров, грубости никтов и проповедям некромантов.

Подлинные перемены коснутся лишь веры. Сатутвитанство с его извечными семью столпами исчезнет. На смену ему придет кимиризм, а вместе с ним Конклав теней. Это означало разрушение алтарей, упразднение ордена нисмантов, а также казнь всех его адептов.

Такого Ингмар не хотел. К смерти он относился серьезно, и не пускал кровь без нужды, в отличие от некромантов, способных учинить расправу над любым. Путешествуя по Сурану, он часто встречал их. Одетые в черные велюровые мантии, опоясанные поясами с паучьими пряжками, служители Ниргала бесшумно скользили по улочкам городов и барханам близ оазисов. В первые годы странствий он старался обходить их стороной, но потом привык. Произошло это лет через десять, когда алмеры за смуглую кожу и безупречный говор стали считать его своим.

Преодолев последнюю лестницу, Ингмар поднялся на корму, где его дожидался спутник. Высокий темноволосый воин в черных одеждах стоял, облокотившись на перила, и следил за бушующим вдалеке ураганом, но, заслышав скрип досок, стремительно развернулся.

— Тьма надвигается, дорогой Инвар, — мягко произнес алмер на фарзи, языке своих предков. — Этот ураган — дело рук владыки Ниргала. Видишь, как долго держатся молнии? Должно быть, кто-то из местных сильно его прогневал. Надеюсь, он пожнет богатый урожай этой ночью.

Ингмар добродушно улыбнулся. Дункай по привычке называл его «Инваром», так на фарзи звучало его имя. Подобными словами бросаться не стоило. Теперь, когда он вернулся на родину, следовало вспомнить прежнее имя и поскорее избавиться от загара.

Дункаю, впрочем, было все равно. С юных лет этот алмер делал, что хотел, и с чужим мнением не считался. Будучи выходцем из благородной семьи, он вырос при дворе наместника Хаккара, и знал, с кем и как ему можно разговаривать. Это был опасный боец, всего на десять лет его моложе, знавший, где у противника уязвимые места, и легко достававший до них лезвиями двух изогнутых мечей, которые по традиции носил за спиной.

— Нет, Дункай. Это просто буря, — ответил Ингмар, опустив руки на перила. — День или два побушует, а потом снова выглянет солнце. Переждем ее под крышей и двинемся в путь.

— Дождь и гром — не помеха, — произнес алмер, тряхнув головой, от чего две пышные косы за плечами взвились, словно гадюки. — Я приплыл сюда не для того, чтобы слушать музыку дождя. Готовь мешки, дорогой Инвар. На пристани есть несколько таверн. Начнем оттуда, а с утра обойдем город…

— Стой, стой! В Магории так не принято. Нельзя просто приплыть в город и начать совать нос во все щели. Сперва найдем постоялый двор и узнаем обстановку на острове. Потом сходим в казармы и получим у капитана разрешение покинуть город. В противном случае, без пропуска, нас не пустят обратно. Еще нам понадобятся теплые вещи, факелы и припасы.

Дункай издал низкий гортанный хрип, больше напоминавший сопение мирквихтта, и закрыл глаза.

— Хорошо. Твой дом — твои правила. Я только хочу поскорее с этим покончить. Мы и так потеряли полтора года, дожидаясь, пока снимут эту чертову блокаду.

Ингмар хотел добавить, что Миркхолд не его дом, но в ответ только кивнул. Он, как никто другой, понимал Дункая, потратившего почти четыре года на поиски убийц своего отца, вот только ему самому пришлось провести в подобных поисках без малого четырнадцать лет.

— Возможно, когда-нибудь я напишу поэму. Пусть все в пустыне узнают, как Амин Асан и Сарит Гаан настигли поганого базельера, посмевшего поднять руку на доброго человека.

«Он снова это сделал», — подумал Ингмар. Теперь использовал его боевое имя, которое ему дала толпа. Жители песков называли его «Добрым львом», за то, что в боях он ни разу не пролил больше крови, чем того требовал поединок.

В начале странствий Ингмар пять лет скитался по пескам, подрабатывая погонщиком верблюдов и разносчиком воды, пока нищета не вынудила его взяться за меч в провинциальном городке Айринпур. Одержав несколько крупных побед в бойцовых ямах, он понял, что сможет путешествовать иначе. Так путь славы привел его в столицу пустынного владычества, где он и получил свое необычное прозвище. Люди на трибунах воспевали его благородство, не подозревая, что в схватках «доброго» гладиатора сдерживало не милосердие, а кодекс чести рыцаря. Кожа его уже в те годы напоминала прокопченный сандал. Волшебные болы он прятал в подкладке походного мешка. Меч и доспехи остались в Холдварге. Посему на аренах Сурана сражался безродный воин, а не сын лорда Колвина из Колтерхилла.

— «Амин Асан» и «Инвар» должны остаться в Суране, — поправил Ингмар. — На Миркхолд приплыл Ингмар Безконечный. Каким бы смешным оно не казалось, но такое у меня прозвище в Магории.

— Не понимаю, почему. Разве не желание говорить людям правду подвигло тебя назваться «лишенным конца»? Негоже великому воину чуждаться боевого имени. Ты заслужил его, и должен носить с гордостью. Неужели для тебя так важно, что о нас подумает чернь?

— Мне все равно, что подумают люди, но я, как и ты, хочу быстрее закончить дела в этой дыре и вернуться в Суран. Если мы переоденемся, возьмем магорские имена и назовемся торговцами, с нами будут охотнее делиться информацией.

Дункай вновь издал низкий хрип.

— Ниргал милосердный! И как меня будут звать? Кевин? Патрик? Бургмайер? По-твоему, Сарит Гаан должен распустить косы, нацепить нищенские лохмотья и вспомнить уроки магорского языка? Хочешь, чтобы я жил на этом острове как трус или шпион?

Алмер развернулся и быстрым шагом направился к лестнице. Ингмар же посмотрел на море, вновь пустившись по волнам памяти, и оставался там до тех пор, пока не услышал за спиной скрип досок.

Сначала ему показалось, что вернулся Дункай, но вместо товарища к нему подошел статный воин в дорогих одеждах. На плечах аристократа висела тяжелая мантия с высоким воротником, обшитым мехом пустынной лисицы. Рукоять кривого меча у пояса усыпана рубинами. Голову покрывал перламутровый тюрбан, из-под которого за спину ниспадали три черные косы.

— Да упадет на тебя тень Ниппура, первый визор Сомбра, — произнес Ингмар, склонив голову пред главным советником Колмара.

Вельможа улыбнулся, небрежным взмахом руки освободив его от формальностей. Вел он себя, как и подобает придворному, чинно, но без дворцовых замашек, присущих аристократам.

Называть Сомбру визором Ингмару было непривычно. У него это слово всегда отождествлялось с элементом брони. Странный титул был введен Колмаром еще до Восьмой войны Золотого рога, когда конница Сурана использовала тяжелые конические шлемы с прорезями. В пустыне его носили члены верховного совета, выше которых стоял лишь сам владыка. Визоров было не больше десяти, и половина из них всегда оставалась при дворе Колмара.

— Никогда не проси алмера дважды, — после короткого молчания заговорил первый визор. — Тебе известна такая поговорка, Амин Асан?

Ингмар кивнул. На самом деле древняя поговорка гласила: «Не ступай в пустыню дважды». В народ она ушла стараниями магорцев, после того как поверженные короли Нортаны и Мертаны бежали в Асматур, ко двору владыки Моргала, и второй раз попросили его о помощи. Алмер пообещал им армию, но сперва предложил отобедать с его друзьями. Короли согласились и последовали за ним в зверинец, где были скормлены львам.

— Не волнуй Дункая без повода, — мягко пояснил Сомбра. — Он всегда был горд, и не уступит даже другу. Не зря ведь его прозвали Сарит Гаан.

— Я знаю. На магорском языке это означает «Каменный гребень».

Сомбра кивнул. Оба подумали об одном и том же существе — мелководной рыбешке, цвет чешуи которой напоминал камень. Рыбы эти были миролюбивыми и спокойными, но стоило человеку наступить на одну из них босой ногой, и острые гребни пускали в кровь смертельный яд, от которого не было спасения.

Новый порыв ветра вынудил алмера закутаться в мантию. Резкая перемена климата сказалась на всех членах команды. Ингмар тоже поежился. Стоять под ударами мокрого ветра в шелковой рубахе, кожаном жилете и хлопковых штанах было неприятно.

— Чем я заслужил право говорить с тобой, первый визор? — спросил он, понимая, что вельможа пожаловал неспроста.

— Хочу попросить тебя об услуге, Амин Асан. Ты ведь не только великий воин. Насколько мне известно, ты в совершенстве овладел фарзи с тех пор как совершил кимир.

Ингмар от этих слов чуть рот не раскрыл. Не таким уж прозорливым был Сомбра, раз поверил в подобную глупость. Действительно, после семи лет боев на аренах Сурана, кое-кто из знати стал догадываться о его происхождении, но, к счастью для него, они решили, что он отступник, принявший веру темного бога. Таких дезертиров в городах пустыни часто называли «алмэрами» или «неполноценными».

— Разумеется, — кивнул Ингмар, ради собственного блага сохранив правду в тайне. — Язык народа пустыни для меня как родной.

— Посему я прошу тебя стать моим глашатаем на время визита в ратушу.

Из-под густых бровей на него воззрились два карих глаза.

— Отказ я не приму, — добавил Сомбра, проведя дланью по шершавым перилам.

«Попросил, а затем приказал», — подумал Ингмар. Как это для него типично. В прошлом вельможа был простым сотником, командовавшим приграничным отрядом. Прославился тем, что научил своих людей убивать гамеланцев, используя особые клинки с игольчатым наконечником. На золотых рудниках близ Пустоши Чарн он и его люди поголовно истребили сторожевой отряд рыцарей, а в развалинах меандрийского города Талунцирон на окраине Марун Тара ему удалось заманить в ловушку гамеланцев лорда Тороса. Из засады тогда вышел живым всего один рыцарь, который, по слухам, в обмен на милость, согласился доставить клинок Тороса в Борфордский замок к ногам его ближайшего друга — магистра Гарамонда.

Сомбра был честным воином, а не придворным лизоблюдом. Важный титул он получил недавно, и от замашек полевого командира пока не успел избавиться.

— Насколько я знаю, у тебя уже есть толмач, — сухо произнес Ингмар, знавший пределы вежливости.

Какой бы высокий пост не занимал Сомбра, по закону он не имел права распоряжаться временем свободного человек. В таких случаях сперва подносили дорогой подарок, а затем платили за услугу.

— Фарид… — не скрывая отвращения, произнес Сомбра. — Ты верно заметил. Он именно толмач. Владыка навязал мне его. К сожалению, у человека моего положения должен быть глашатай, даже если я говорю на магорском языке. Да ты и сам прекрасно знаешь законы нашей телячьей дипломатии.

— В бою будь львом, на переговорах — девственницей.

— Вот именно, — кашлянул Сомбра, поправив рубиновый клинок у пояса. — Фарида я обязательно зарежу, но пока мы все должны держаться вместе. Этот остров опасен, Амин Асан. Здесь у нас нет союзников. Магорцы не знают чести и не умеют держать слово. Стоит ли нам в подобном месте верить в святость дипломатической миссии? Пока у берегов стоит «Звезда Ниппура», они будут молчать, но стоит ей уйти, и отношение к нам изменится.

Алмер подвел его к правому борту и вручил подзорную трубу, которую все это время держал за поясом под мантией.

— Посмотри на маяк.

Ингмар направил трубу на лесистые утесы за городом, туда, где возвышалась кирпичная башня с жаровней на вершине. Наверху у парапета стояли два человека. Один из них держал в руках серебристый цилиндр.

— Эти двое уже давно там. Оба глаз не сводят с наших кораблей, — с отвращением констатировал вельможа. — А теперь на порт посмотри.

Указательный палец с аккуратно подстриженным ногтем обратился к мощеной площади. Ингмар остановил свой взор на двухэтажном фахверковом доме с красным фонарем над дверью, а затем повернул влево, пока не увидел большой отряд. У входа на главную улицу стояли люди в голубых сюрко. На голове у каждого был округлый шлем.

Ингмар насчитал двадцать пять воинов. Местное ополчение, вне всяких сомнений. Стражи были вооружены до зубов. Каждый держал при себе меч, топор, кинжал, копье и щит. Один даже носил тяжелую броню, состоявшую из металлических пластин и длинного плакарта.

— Псы губернатора ждут, пока мы сойдем на берег. Капитан говорит, что суда Красного банка раньше здесь так не встречали. — Сомбра указал на море. — Вспомни королевский парусник, тот, что появился вчера на горизонте. К утру он тоже будет здесь.

— Люди просто напуганы. О «Звезде Ниппура» ходит много слухов. Они знают, что мы способны разнести порт в щепки.

Он тепло ему улыбнулся, но натолкнулся на мнительный взгляд. Человек, полжизни воевавший с магорцами и не мог вести себя иначе. Не удивительно, что два любопытных старика на маяке казались ему шпионами, торговый корабль — королевским парусником, а кортеж ополченцев — боевым построением.

— Прошу, Амин Асан, будь сегодня моим глашатаем в ратуше, — уже мягче произнес вельможа. — Избавь меня от Фарида хотя бы в этот раз. Взамен получишь шкатулку с драгоценностями из моих личных запасов.

Ингмар ответил коротким кивком.

— Тогда жду тебя на верхней палубе. Отплываем с пятым ударом колокола.

Вновь оставшись в одиночестве, Ингмар прикинул, мудро ли поступил. Деньги им были нужны как воздух, но в ратуше могли гостить рыцари или гамеланцы. От торговцев он слышал, что риклий и кладенцовую руду с острова вывозили раз в три месяца. Сопровождали Рудный флот лучшие воины королевства. Некоторые из них вполне могли задержаться в городе. В таком случае дом губернатора был первым местом, где он мог на них натолкнуться.

За четырнадцать лет большая часть его боевых товарищей разделила судьбу генерала Мэддокса. Шансы на то, что братья по ордену его узнают были ничтожны, и все же даже с таким загаром ему следовало проявлять осторожность, чтобы не получить клеймо дезертира.

— Нисмасс, будь милостив, — прошептал Ингмар, с тревогой посмотрев на город.

***

Когда колокол зазвонил в пятый раз, Ингмар стоял возле шлюпки. Смуглые моряки уже протащили ее по деревянным рельсам, сместив с середины палубы к борту, и теперь, с помощью блоков и канатов, спускали на воду. Очередной порыв ветра вынудил его застегнуть куртку на две верхние петлицы. Одежда, которую он купил в Доран Таре, была сродни той, что носили магорские негоцианты — простая кожаная куртка, плотные штаны и удобные сапоги из кожи мирквихтта. Выжженные пустынным солнцем волосы он зачесал в хвост. Шейлин — традиционный меч алмеров — держал за спиной в обрезанных ножнах. Клинок напоминал большой серп, и утолщался на конце, позволяя наносить глубокие рубящие удары, чего не мог его старый рыцарский меч.

Вскоре появился Дункай с походными мешками в руках и двумя изогнутыми клинками за плечами. Он так и не переоделся. Более того, нацепил тяжелую броню, тоже из кожи мирквихтта, и крепких тканей малинового цвета, с металлическими пластинами на рукавах и плечах; одежду теплую, но приметную. Особенно выделялся пояс — широкий, овальный кушак, почти достававший до груди, на котором в причудливом танце вокруг золотой звезды сплелись королевский чертополох и куст шиповника.

Сомбра верно подметил. Дункай был львом, и просить его сменить шкуру ради стада овец было верхом бестактности.

Время простоя на палубе быстро закончилось. Сомбра подошел к одному из своих телохранителей, собираясь отдать приказ, но прежде появился Фарид. Энергичный старик с короткой белой бородой выбежал из каюты на корме. Облаченный в роскошную мантию цвета индиго, он побежал Сомбре, на ходу заматывая тюрбан.

— Во имя Ниргала! Что это значит, первый визор? Почему меня не предупредили об отбытии?

За ним по пятам спешили два поджарых стражника в желтых камзолах и сюрко, украшенных зелеными узорами из пальмовых веток.

— Почтенный Фарид, — в поклоне произнес Сомбра. — Узнав о том, что вы изволили почивать, я не посмел вас тревожить. На время визита в ратушу у меня уже есть глашатай. Ваши услуги не потребуются.

Сомбра говорил учтиво и с улыбкой, как и подобало в пустыне обращаться к старшим. При этом он указал на Ингмара. Маленькие глазки Фарида тотчас устремились на него, а затем панически забегали.

— Но как же так, первый визор? Я должен постоянно находиться рядом с тобой, особенно на совещаниях подобного рода. Я и воины пальмовой стражи всегда должны быть рядом! — повысил голос старый алмер. — Такова воля владыки. Спроси себя, готов ли ты его ослушаться?

— Я исполню его волю, — перст Сомбры обратился на двух молодых воинов в желтых сюрко. — Вы! Таркин и Мунданс, кажется?

Оба кивнули.

— Вы двое пойдете вместе с нами. Понесете подарки губернатору вместо моих телохранителей. — Сомбра с улыбкой посмотрел на возмущенного старика. — Видите, почтенный Фарид, воля Колмара исполнена. Отдыхайте.

— Но как же…

Ингмар с интересом следил за перепалкой. В итоге Сомбра с легкостью обвел ненавистного придворного вокруг пальца, и отправил его куда подальше, вдогонку посоветовав теплее одеться. Белобородый что-то проворчал, но спорить не стал и, запахнув мантию, побрел назад в каюту.

— Арто, — обратился Сомбра к рослому алмеру справа. — Ты тоже пойдешь со мной. Понесешь стяг Красного банка. Остальные пусть остаются на судне. Нет смысла брать стражу. Все равно на суше мы будем в меньшинстве.

Широкоплечий воин в доспехе из кожи песчаного снорлинга молча принял копье со скрученным знаменем. Пятерня с отрубленным мизинцем намертво вцепилась в древко.

Громила в черном беспокоил Ингмара с первой встречи. От него и двух его дружков, облаченных в точно такую же черную броню, веяло тленом. Став рыцарем, он научился распознавать слуг Ниргала по ауре, используя сверхъестественное чутье, основанное на восприятии и обонянии. Люди, долго общавшиеся со смертью, не цвели, подобно другим. Они увядали, и даже пахли иначе. Эти трое как раз увядали, в отличие от Сомбры, который, как могло показаться, был среди них главным. Бывшему сотнику стоило проявлять больше бдительности в их присутствии. Неизвестно, как они стали его телохранителями, и кто в действительности мог послать их с ним.

Уже сидя в шлюпке, на носу, рядом с Сомброй, он углубился в размышления, касательно природы черных воинов, и не сразу ощутил на себе пристальный взгляд Арто. Холодный и тяжелый, как меч палача, он причинял лишь боль. Долгое время алмер в наглую пялился на него, точно филин на луну, а он притворялся, что наблюдает за людьми в порту, мечтая сбросить ублюдка за борт.

Так продолжалось до тех пор, пока в центре лагуны их не догнали три торговые ладьи. Моряки в них громко переговаривались и шутили, стараясь перекричать гул ветра. Арто отвлекся, а потом уже смотрел куда-то в сторону.

Ингмар в числе первых сошел на каменный пирс и зашагал следом за Сомброй. Ополченцы среагировали мгновенно. Двадцать четыре воина подняли щиты и выстроились по бокам, освободив проход на главную улицу. Намек был понятен. Сейчас они могли следовать только прямо и только туда, куда скажет сержант.

Вскоре появился и сам командующий. Холеный ополченец в тяжелых доспехах вальяжной походкой подошел к Сомбре и, уткнув руки в бока, заговорил так, словно встречал этап преступников.

— Я старший сержант Марвин. Следуйте за мной. Мы отведем вас куда надо.

Сомбра смерил ополченца холодным взглядом, а затем внезапно схватил его за руку и притянул к себе. Марвин от неожиданности едва не упал, засеменив навстречу.

— Крестьянин, — с улыбкой заключил первый визор, бегло осмотрев мозолистую ладонь сержанта.

Марвин и остальные, разумеется, ничего не поняли. Одно единственное слово Сомбра произнес на фарзи.

— Что вы сделали? — забеспокоился страж, переводя встревоженный взгляд с ладони на алмера. — Смотрели в мое будущее? Вы говорите на магорском языке?

— Первый визор Сомбра последует за тобой, — ответил Ингмар, которому еще в лодке объяснили, что нужно делать, и когда можно открывать рот. — Что до твоего будущего, то не нужно быть предсказателем. Ты снова возьмешься за плуг, если еще раз проявишь подобное неуважение к гостям губернатора.

Последнее он добавил от себя. Старший сержант больше не выступал и молча повел гостей вверх по улице. Ингмар и Сомбра шли по пятам. За ними черной тенью двигался Арто с развернутым стягом «колеса пустыни», а следом Таркин и Мунданс несли продолговатый сундук с подарками. Замыкал еще один воин пальмовой стражи. Тощий, скуластый юноша держал в руках клетку, обмотанную черным платком, в которой сидел гигантский сулат.

Удаляясь от пристани, Ингмар оглянулся последний раз, проводив взглядом Дункая. Тот в компании алмеров удалялся в сторону таверны «Дырявый краб», где они договорились встретиться после приема в ратуше.

— Что за дыра, — раздалось над ухом ворчание Сомбры. Вельможа говорил на фарзи. — Ты только посмотри на эти сараи, Амин Асан. Свиньи в Айринпуре и те живут лучше, а ведь он издревле считался дном всея Сурана.

— Это квартал бедняков. Здесь живут беженцы и рыбаки. Потомственные горожане занимают среднюю часть города, а у богачей отдельный квартал или «предел», как их называют жители юга. Так я слышал.

— Надеюсь, слышал правду. Говорят, губернатор Мариус охотно принимает беженцев. Не желаю жить по соседству с этим сбродом, и тебе не советую.

«Жить по соседству», — подумал Ингмар. Значит, Сомбра решил тут поселиться. Интересно, зачем, и надолго ли? Он поймал себя на мысли, что до сих пор не знает, зачем алмеры прибыли на Миркхолд. Никто из команды не знал. Еще в Доран Таре он расспросил моряков и капитанов, но те не могли поделиться даже слухами. Склонялись, как правило, к одному — никакой пользы этот остров Колмару принести не мог.

Сулат у него за спиной что-то произнес на фарзи, а затем тихонько защебетал. Спохватившись, Ингмар перевел внимание на лачуги рыбаков. Увлекаться подобными измышлениями, пока рядом шел угрюмый громила, было небезопасно. Арто вполне мог прочитать его мысли.

Путь наверх занял на удивление много времени. Марвин провел их по грязной улице, затем несколько раз обогнул холмы с налепленными на них хибарами и только потом подвел к широкой каменной лестнице. Покинув нижний предел, они попали в совершенно другой мир. Город вокруг заметно преобразился. Появились столбы с масляными светильниками, мощеные площади, огороды и фонтаны. Здания стали выше и чище. Лохмотья на горожанах уступили место добротной, пусть и грубоватой одёже, типичной для торговцев и ремесленников.

Оставив позади ухоженную улицу, целиком состоявшую из мастерских, Марвин вывел их на обширную площадь. Дальше тянулась высокая каменная стена с воротами и подвесным мостом. Судя по ничтожному количеству стражи, то была единственная защита людей против зверья и бандитов. Ингмару это показалось странным, как и то, что горожане, в большинстве своем, носили при себе кинжалы и дубинки, а ополченцы были вооружены хуже кочевников. Вместе с тем, в городе царила удивительная атмосфера спокойствия, если не сказать больше — умиротворения.

Поднявшись по каменной лестнице к вратам барбакана, за которыми располагался верхний предел, Марвин отослал главный конвой. Ингмар обратил внимание на стену, окружавшую гнездо богачей. По высоте она превосходила линию городских укреплений и, судя по глубине входного портала, была в полтора раза толще.

Вскоре подоспела новая стража. Четверо были вооружены двуручными мечами. Двое держали при себе излюбленное оружие вихтфордов — обоюдоострые топоры с длинными рукоятями. Заручившись поддержкой шести рослых ополченцев в такой же броне, как у него, Марвин повел их по широкой улице в сторону ратуши. Грозные стражники выстроились по бокам и не отставали ни на шаг.

После вереницы грязных улиц внутреннее убранство верхнего предела поразило Ингмара. Здесь были древние статуи, скрывавшиеся в тени фруктовых деревьев, клумбы с чудесными цветами и голубятни. Некоторые здания были сложены из серого кирпича и покрыты лепниной. Фахверковые дома возвышались в три этажа, а в садах за ними цвело целое море сирени. Люди вокруг тоже выглядели иначе. Жители предела носили дорогую, но темную одежду с многочисленными вырезами, плащи с золотыми фибулами и множество украшений, вроде герцогских цепей и рыцарских перстней.

Выйдя на центральную площадь, Ингмар увидел изящную мраморную статую высотой в пятнадцать футов, возвышавшуюся на квадратном пьедестале. Осанистый господин в крестьянской одежде был вооружен мечом и молотом, а его лик направлен куда-то в сторону. В книге «Хроники народов Гамелана», которую он прочел незадолго до отплытия из Доран Тара, вкратце излагалась история Миркхолда. В ней говорилось о некоем лорде Бруме, основавшим город, тогда еще называвшийся Готмаром. В благодарность за это горожане двести лет назад установили эту прекрасную статую, на которую, по всей видимости, теперь могли любоваться лишь богачи.

Обогнув пьедестал с мраморным изваянием, они направились к ратуше. Резиденция губернатора находилась на другом конце площади и была обнесена высоким кирпичным забором. Это был трехэтажный каменный дом с двумя пристройками по бокам и ажурными балконами по фронтону. Под черепичной крышей на шпилях развевались два флага. Красного дракона на белом поле Ингмар узнал сразу. Могучий Феокоратон, убитый Реманом в горах Форстмарда, вот уже сто шестьдесят лет был символом королевской власти. Крестовину из весла и кирки на синем поле он впервые увидел в книге. Это был герб Готфорда.

К дверям ратуши через сад их привела мощеная дорожка. Арто с флагом остался снаружи. Остальные, под предводительством Марвина, вошли внутрь, и, миновав прихожую, спустились в обшитый досками холл. Длинный стол напротив камина был застелен выбеленной холстиной. За ним стояли три человека. Внимание Ингмара привлек осанистый господин в центре. На вид ему было за сорок. Он носил зеленый дублет с черными вырезами и золотыми пуговицами. На мизинце сверкал изумрудный перстень. Кресло за его спиной было выше, чем у других. Все говорило о том, что перед ними губернатор Мариус.

Воцарилась тишина. Люди за столом с тревогой взирали на молчаливую делегацию. Выжидающий взгляд Сомбры обратился на него. Ингмар спохватился. Именно сейчас должен был говорить глашатай.

— Милорды, первый визор Сомбра обращается к вам с приветствием и благодарит за теплый прием, — начал он с деланным акцентом. — Примите дары из самого сердца пустыни в знак его расположения.

Стоило ему замолчать, как Таркин и Мунданс подхватили сундук и поставили его в центре холла. Сарбет отнес клетку с сулатом на стол, предварительно сорвав с нее платок. Губернатор внимательно посмотрел на белую птицу с изогнутым клювом и поблагодарил Сомбру на фарзи, а затем кивнул стражникам. Два ополченца с топорами вытащили из бокового коридора кованый ларь и поднесли алмеру.

После обмена подарками Ингмар получил от Сомбры свиток, и демонстративно преломив печать, стал читать. Письмо, как ни странно, было написано не Колмаром, а Хаккаром, и на поверку оказалось торговым трактатом, которым первый казначей владыки открывал в городе представительство Красного банка. Губернатор и его соратники слушали с открытыми ртами. Причина для удивления у них, конечно же, была.

Удивился и сам Ингмар.

Зловещий банк Сурана, чьим символом было пыточное колесо с шипами, славился не только неограниченными займами и самой большой сокровищницей в мире, но и тем, что торговал редкими вещами, в частности артефактами. В письме же говорилось, что Хаккар готов скупать товары у фермеров и ремесленников.

Закончив читать письмо, Ингмар вслух заметил, что внизу стоит подпись Хаккара и печать лорда Натэроса — гильдмейстера Ларанской торговой унии. В принципе, они могли ограничиться демонстрацией печати. Ее наличие фактически означало, что представительство уже открыто.

Ингмар в поклоне вручил пергамент губернатору и вернулся к Сомбре. Мариус беглым взглядом окинул свиток, задержав внимание на подписи, и передал его человеку в малиновой тунике. Судья, а это, без сомнения, он и был, впился злобными глазками в пожелтевший листок, и стал внимательно читать, бормоча что-то себе под нос.

Рослый воин справа от губернатора, все это время внимательно следил за гостями, то и дело нервно пощипывая густые бакенбарды. На нем тоже была тяжелая броня, только оружия он при себе не держал; и стоял, скрестив руки на груди, тем самым давая понять, что любезничать с врагами короны не намерен.

— Что ж, не вижу причин для отказа, — произнес губернатор таким тоном, словно его собирались вешать.

Сулат в этот момент почему-то захлопал крыльями. Поставив подпись и печать, Мариус вернул трактат судье. Его морщинистое лицо в этот момент походило лужу, по которой проехалась телега с навозом.

— Достопочтенный Сомбра, от имени короля приветствую вас на Миркхолде!

«Малвар! Малвар!» — произнес сулат, как будто одобряя решение своего нового хозяина. Ингмар скупо улыбнулся. Нетвердое слово, вылетевшее из птичьего клюва, пусть и означало «простор», но по звучанию напоминало скорее «болван».

— Мы обеспечим вас всем необходимым, подыщем место для представительства и предоставим личные покои. Можете занять их в любое время. — Произнеся это, Мариус обратился к воину с бакенбардами. — Капитан, сколько домов пустует в верхнем пределе?

— Два, ваша милость. Особняк Рема и торговая лавка Марстона. Лавка в хорошем состоянии, но, боюсь, там будем тесно нашим… гостям. — Капитан бросил суровый взгляд на алмеров и, как показалось Ингмару, на него в частности.

— В таком случае мы предоставим вам особняк старого ювелира. Наши слуги вычистят его к утру. До этого можете расположиться у меня.

Ингмар все это время переводил слова губернатора, хоть в том и не было надобности. Будучи воином, Сомбра с детства выучил язык своих врагов, и прекрасно понимал, что говорит человек в зеленом дублете. Когда губернатор предложил ему переночевать в ратуше, алмер ответил на фарзи, что с радостью останется и будет до утра распивать с ним настойки из цветов кактуса.

Ингмар перевел, и Мариус неожиданно для всех улыбнулся, на этот раз без притворства.

— Помимо всего прочего, — добавил губернатор, постукивая изумрудным перстнем по столешнице, — одному из ваших людей необходимо завтра утром явиться в казармы и получить у капитана Вульфгарда дневные пропуска. Без них стража не пустит вас в город.

Ингмар перевел. Сомбра кивнул. После короткого молчания, Мариус вдруг изменился в лице и с призрачной улыбкой на устах произнес:

— Приношу свои извинения, но долг вменяет мне в обязанность с порога поднять вопрос экспорта. Полагаю, он уже оговорен с Хаккаром? Красный банк планирует перевозить крупногабаритные грузы или на первых порах ограничится минорными закупками?

Сомбра в растерянности поглядел на глашатая. Ингмар в ответ пробормотал что-то про товары для пустынного банка. В торговых делах он не был силен. Это старшего брата с юных лет учили всему на свете, а его лорд Колвин сразу поставил перед выбором — академия или армия.

— Что конкретно и в каких объемах вы планируете вывозить с острова? — раздался насмешливый голос губернатора.

Сомбра, недолго думая, назвал два товара, и похвалил один из них.

— Шерсть и вино, — перевел Ингмар, чем немало удивил управителя. — Первый визор Сомбра убежден, что овцы Миркхолда самые лучшие в Магории.

— Лучших овец выращивают на Эквитании. Это всем… — хохотнул судья, но умолк в тот момент, когда Мариус положил ему руку на плечо.

— Вы правы, достопочтенный Сомбра. Наши овцы самые лучшие, и мы с радостью будем поставлять их шерсть наместнику Хаккару. Планируете ли вы вывозить что-нибудь еще?

— Кладенцовую руду, — коротко перевел Ингмар, слишком поздно осознав их общую оплошность.

Губернатор и судья в замешательстве переглянулись. По закону военного времени почти вся руда доставлялась в плавильни Старграда. Лишь один процент поступал в лавки кузнецов и торговцев, но даже этот процент делал их сказочно богатыми. Посему каждые три месяца во время прибытия каравана из Черного котла у ратуши выстраивалась очередь просителей, а вместе с ними и толпа городских литейщиков, готовых сварить на продажу лунную сталь.

Примерно это им объяснил Мариус, добавив, что запрет на продажу кладенцовой руды действует с 285 года, с того самого месяца, когда в Магории закончился Золотой кризис.

— Исключено! Ничего не могу поделать, — развел руки губернатор, а затем принялся постукивать перстнем по столу еще быстрее.

В итоге Сомбра прибавил к шести и вину какие-то инструменты для земледелия, черенки от которых Хаккар с радостью пустил бы на розжиг очага.

После окончания представления, первый визор пошел вместе с губернатором ужинать. Ингмар же покинул ратушу, а вместе с ним ушли и воины пальмовой стражи. Таркин, Мунданс и Сарбет, по-видимому, торопились на корабль, доложить Фариду о переговорах. Арто тоже присоединился к ним. Ему приказали привести с корабля рабов и стражу, чтобы те помогли слугам вычистить старый особняк.

Когда они спустились на площадь у ворот, начался дождь. Людей вокруг стало еще меньше. Ставни в домах были затворены. Держась больших улиц, они поспешили в порт. По дороге Ингмар дал алмерам несколько наставлений. В первую очередь посоветовал не заглядывать в чужие дома, держаться подальше от цеховых улиц и не разговаривать со всеми подряд, даже на рыночной площади. Так уж повелось, что народ пустыни и южан в Магории считали людьми второго сорта, и любое их вторжение в жизнь горожан могло спровоцировать потасовку.

Таркин и Мунданс поблагодарили его за советы. Юный Сарбет в ответ на предостережение только усмехнулся, многозначительно ударив по рукояти кинжала. Угрюмый Арто покривился, как всегда, не проронив ни слова.

Попрощавшись со спутниками, Ингмар направился в сторону доков к покосившейся таверне, которую трудно было не заметить. «Дырявый краб» выглядел жалко даже для портового притона. Покатая крыша была залатана во многих местах. Ржавый флюгер в форме морского змея вращаться с диким скрипом. Вход внутрь был свободен во всех смыслах этого слова. Кто-то вынес дверь, а затем, по всей видимости, унес ее с собой. Часть окон с заколоченными ставнями была обращена на море. На остальных ставен не было вовсе. Под кровлей гвоздями были прибиты в ряд скелеты крабов.

Осматривая жуткий притон, Ингмар заметил в одном из окон смуглое лицо Дункая.

— Я заказал тебе пиво, — произнес алмер, махнув ему рукой. — Так и знал, что ты не задержишься.

Ингмар вошел в затянутый дымком холл и уселся за стол. В предзакатные часы «Дырявый краб» был не таким уж дырявым, напоминая скорее бочонок набитый сельдью. Люди толпились повсюду. Смех, брань и развязные голоса доносились с четырех сторон. Тут и там гремела деревянная посуда. Раздавалось громкое чавканье. Запах грязных тел и сбитых сапог мешался с пряным ароматом рваротной травы.

— Как тебе удалось занять это место? — спросил Ингмар, глядя на толчею в холле. — Надеюсь, ты никого не убил?

— Капитаны с «Черного краба» и «Аль Бакара» уступили. Они только что вернулись на корабли. Как прошли переговоры?

Ингмар все ему рассказал. Узнав, что Хаккар планирует торговать с Миркхолдом, Дункай только рассмеялся. Ингмар и сам уже понял, что открытие торгового представительства в городе было предлогом. Благодаря этому трактату, алмеры могли оставаться на острове сколько угодно.

— Как думаешь, что им понадобилось? Планируют отравить губернатора и открыть никтам ворота? — шепотом спросил Дункай.

— Мне все равно, — отмахнулся Ингмар, хлебнув дешевого пива. — Не думаю, что мы задержимся в городе надолго. В таверне тоже лучше не засиживаться.

Они одновременно выглянули в окно. Солнце почти скрылось за густыми облаками. Грозовой фронт подползал к побережью, освещая темную воду серебристыми вспышками. Небеса могли разверзнуться в любой момент, посылая вниз россыпи крошечных капель.

— Хочешь, начнем поиски с города? — предложил Дункай. — Только сомневаюсь, что они сейчас где-то здесь, дорогой Инвар.

— По крайней мере, они тут были. Через порт проходят все странники.

— И как ты планируешь их искать?

— Сделаем так. — Ингмар склонился к лицу спутника и прошептал: — Поймаем мелкого карманника, и заставим его свести нас с кем-то повыше. Любой вор подойдет. В этом городе у них должен быть главный — кто-то, кому несут все сплетни и слухи. Он-то нам и поможет.

— Тогда чего мы ждем? — прорычал Дункай, швырнув кружку с пивом в окно. — Вон из этой дыры! Все равно пойло у них, что верблюжья моча.

— Можем заказать Магрену. Здесь его называют «Зов мурены».

Смуглый алмер презрительно фыркнул, сунув два пальца в рот. В эту минуту за спиной раздались шаркающие шаги. На плечо опустилась тяжелая рука. Ингмар не стал оборачиваться, проследив за выражением на лице Дункая. Бывалый воин умел чувствовать опасность. Глядя на него можно было понять, с какими намерениями подошел человек. Дункай, как ни странно, держал обе руки на столе.

— Якорь мне в бок. Да это же великий рыцарь! — послышался за спиной картавый голос.

С собственным стулом к ним подсел коренастый докер в узком кожаном жителе поверх хлопковой рубахи. Его безразмерные штаны были заправлены в высокие сапоги. Лицо покрывала щетина. Широкий лоб стягивала красная повязка.

— Слик? — просиял Ингмар. — Слик, дружище! Как ты здесь очутился? Я думал, ты Старое море бороздишь!

Докер покосился на Дункая, потом оглянулся по сторонам и шепотом произнес:

— Здесь меня зовут Бак. Понимаешь? Бак — простой рыбак. Живет на двенадцать золотых в неделю и по вечерам пьет пиво у старины Муллена. Усек, великий рыцарь?

— Как скажешь, — согласился Ингмар, догадавшись, для чего нужна нелепая конспирация.

Слик был пиратом, и не заурядным головорезом, а одним из лучших, и полезных в своем деле. В его обязанности входило управление кораблем. Он знал, где и как правильно обходить рифы, помнил острова с пресной водой и держал в голове карты всех известных земель. За неполные сорок лет этот энергичный флибустьер на коротких ногах успел обойти все побережье Дунлага, стать кормчим и дважды бежать из тюрьмы. В любом месте Слик легко заводил друзей и знал многих преступников в городах Магории, Сурана и Эквитании.

Ингмар не привык выставлять чувства напоказ, но, увидев Слика, едва не пустился в пляс. Подарок судьбы — не иначе. Присутствие этого человека на Миркхолде упрощало им поиски в разы. Во всяком случае, с его помощью они точно могли связаться с ворами.

— А где твой капитан? — шепотом спросил Ингмар.

— Старина Сидди на рыбалке. Он с парнями ищет какой-то корабль, — печально улыбнулся Слик. — Говорит, что озолотит всех, когда они его возьмут.

— А верного кормчего бросил?

— Старина Сидди и сам неплохой кормчий. Я умолял его взять меня, но он сказал, что не простит себе, если во время абордажа прищучат его лучшего человека. Вот и сижу здесь уже неделю. Парни сбросили меня в одной из дальних бухт. Оставили лодку с пойлом и балласт.

— Кто балласт?

— Хэнк, — брезгливо поморщился Слик. — Слизняк никчемный. Капитан приказал нам сбыть весь ром до возвращения. Не знаю, как мы это сделаем. Последнюю партию у него отобрали местные головорезы. Если и дальше будет таким беспечным, то его обязательно прирежут.

Ингмар посмотрел на Дункая. Тот слушал с каменным лицом, время от времени поглядывая в окно. Следовало поторопиться. Именно это он и хотел сделать, но Слик его опередил:

— Тебя-то сюда каким ветром занесло? Песок надоело топтать? По дождю соскучился? — Глянув на Дункая, пират обратился к нему: — А ты чего все молчишь? Не говоришь на нашем языке?

Дункай пристально посмотрел ему в глаза. Слик уставился в ответ, но быстро сдался, не выдержав пронзительного взгляда.

— Не понимаю, — наконец произнес алмер, намеренно исковеркав слово.

Слик кивнул. Ингмар в ответ лишь печально улыбнулся. Значит, гордый Сарит Гаан решил идти до конца. Будет разгуливать по острову в пестрых одеждах сотника, сверлить прохожих взглядом и всюду болтать на фарзи. Нетрудно представить, чем все это может закончиться.

— Моего друга зовут Дункай. Он из благородной семьи. Всю жизнь провел при дворе и магорцев встречал только в кандалах, — вкратце пояснил Ингмар. — Будь снисходителен. Мы прибыли этим вечером и толком не успели осмотреться.

— Благородный алмер не поплывет на торговом корыте, — с дрожью в голосе заключил Слик, попутно указав на гигантский трехпалубник, видневшийся из окна. — Якорь мне в бок! Только не говори, что вы приплыли на «Звезде Ниппура»!

— Ты прав. На Миркхолд нас привело важное дело. Мы ищем…

Ряженый докер заскрипел стулом, придвинулся ближе и перегнулся через стол.

— А правду говорят, что из-за большой осадки её ведут сразу два кормчих?

— В общем, да. Один отвечает за ход, другой замеряет глубину…

— А ты был в каюте капитана? Говорят, что она похожа на дворец. А в трюм спускался? Я слышал, что там настоящий лабиринт! А ты…

Ингмар жестом велел ему замолчать. В тот же миг за окном раздался первый раскат грома.

— Бак, мы тут по делу, и нам очень, очень нужна твоя помощь!

— Сто золотых, — беспечно отмахнулся коренастый пират.

— Во имя богов! У тебя хватка, как у акулы. Ты даже не знаешь, о чем я собираюсь попросить.

— Не знаю. Зато ты знаешь, что я могу помочь, иначе не стал бы ни о чем просить, — закатив глаза, скороговоркой ответил тот.

В который раз убедившись, что Слика не зря уважает все воровское подполье Магории, Ингмар вытащил из мешка мошну с монетами и отсыпал ряженому пирату нужную сумму.

Получив деньги, Слик разом преобразился. Сложив руки перед собой, он весь превратился в слух, воззрившись на темнокожих гостей.

— Мы ищем убийцу отца Дункая. Его имя Тейлидел. Три года назад он взял корабль в Доран Таре и уплыл на Миркхолд. Корабль назывался «Тубал Асан» или, по-вашему, «Черный лев». Это единственная зацепка.

Слик присвистнул.

— Ты ведь знаешь кого-то из воров или местных бандитов? Ублюдок вроде Тейлидела мог податься только к ним.

— Знать-то знаю, только немногих. Я, конечно, поспрашиваю… Тейлидел, да? Странное имя.

— Он кочевник из рода базельеров — коренных жителей Синкара, если тебе это о чем-то говорит. На острове он мог сменить имя, но от цвета кожи ему не избавиться.

Пока Слик размышлял, Ингмар еще раз вспомнил, с чего началось его знакомство с Сарит Гааном. Они встретились на пути из Ниппура в Доран Тар во втором из трех оазисов, которые народ пустыни из-за чистоты вод называл «Сапфирами».

«Второй сапфир» занимал опасный сброд, и караванщики останавливались в нем на одну ночь, чтобы дать отдых верблюдам. Дункай же, несмотря на высокое положение, жил там с начала весны, и ждал, как позже выяснилось, их караван. Ночью, выйдя из шатра по нужде, он стал свидетелем настоящей резни, разгоревшейся за барханами. В одиночку Сарит Гаан отбивался от пяти молодых алмеров. Воины наступали на него вместе, надеясь взять в кольцо, но так и не смогли окружить ловкого мечника. В жаркой схватке Дункай убил троих, но затем и сам очутился на песке. Ингмар спас отчаянного воина от смерти; бросился на бандитов, обезоружив обоих, и уже собирался позвать пальмовую стражу, но Дункай его удержал. Добив раненного алмера, он затем по всем правилам допросил его соратника, после чего вырезал на лбу головореза позорную метку, и с чистой совестью отправился спать.

На следующий день, узнав, что его спас известный гладиатор, Дункай предложил поехать в Доран Тар вместе, и в пути рассказал ему свою историю. Оказалось, что зачинщиком драки был он сам. У оазиса Дункай ждал пятерых подельников своего кровного врага по имени Тейлидел. Этот Тейлидел родился в семье базельеров и долго жил среди кочевников, но потом предал своих соплеменников и убил всех, кто пытался ему отомстить. В чем заключалось предательство, Ингмар так и не понял, зато узнал характер Тейлидела. Со слов Дункая это был настоящий зверь, дикий и ловкий, как лев — достойный последователь легендарного Уритана. За эти качества его и принял на службу наместник Хаккар. Тейлидел год был его телохранителем в поездках, пока во время визита в Ниппур не победил на арене лучших гладиаторов Колмара. Следующие несколько лет он обучался там премудростям боя двумя шейлинами, и служил в личной гвардии владыки пустынь. Там его впервые и встретил Дункай.

Узнав о происхождении телохранителя Хаккара, он сразу заподозрил неладное, и был прав. Вскоре Тейлидел совершил новое предательство. Устав от службы, он вместе с подельниками в начале зимы 452 года проник в сокровищницу Хаккара, похитив оттуда какой-то бесценный артефакт и мешки с алмазами.

Бежать из дворца им пришлось по трупам, одним из которых стал Илам — распорядитель казначея и отец Дункая. Двоих алмер настиг сразу, но был слишком суров при поимке, и не успел допросить. Пятеро скрылись в пустыне, а главный виновник покинул Суран. О том, что Тейлидел отплыл на Миркхолд, Дункай узнал в ту самую ночь, близ «Второго сапфира».

Пропасть в три года его не испугала. Он решил идти до конца, найти убийцу и вызвать его на поединок по закону крови, а если тот был мертв, то, хотя бы, надругаться над останками.

— Вот как мы поступим, — произнес Слик, постукивая пальцами по столешнице. — Вы дадите мне еще пятьдесят золотых. Я раздам их пятерым знакомым ворам, а тому, кто первым укажет на Тейлидела, дадим вдвое больше. Так вы сэкономите время и деньги.

— Спасибо большое, — от всего сердца поблагодарил Ингмар, вновь достав мошну.

— Эй, не обольщайся, великий рыцарь! Вероятность, что мои знакомые ничего не найдут или попытаются нас обмануть велика как море.

— Понимаю, но мы и сами не будем сидеть без дела.

— Остров хотите обыскать, да? — загадочно улыбаясь, спросил Слик, подперев щетинистую щеку ладонью. — Мой вам совет, держитесь подальше от лесов, пещер и кладбищ, но и на больших дорогах не зевайте. Лучше всего для путешествий подойдут горные тропы.

— Неужели здесь так опасно?

— Поверь, на Миркхолде есть места, куда даже днем лучше не заглядывать. Например, каменные круги. К тому же, тут водятся твари, которых нет на материке. Гигантские жуки, двуногие ящерицы, ядовитые насекомые размером с овцу. Лично мы с Хэнком стараемся держаться побережья и в глушь не лезем.

Слик осмотрел таверну и наклонился ближе, словно боялся, что его услышат.

— А теперь колись, что я могу сделать лично для тебя?

Ингмар вытаращился на пирата так, словно видел впервые. Он-то планировал приберечь свою просьбу на потом. Если уж провел в поисках четырнадцать лет, то пара дней ничего не изменят, но не таким человеком был Слик, чтобы упустить возможность набить карманы.

— Да не смотрит ты на меня так! — расхохотался флибустьер. — В нашу последнюю встречу сам сказал, что ищешь какого-то мужика. Два года назад в Доран Таре. Что, так и не нашел?

— Нет.

— Во имя двух братьев и дочери! Понимаю, если бы ты бабу искал. Хотя, чего ее искать. Видел тут неподалеку уютный домик? «Каменная мачта» называется, — проворковал Слик и томно улыбнулся. — Гарбл там такие сокровища прячет. Одна Франка чего стоит. Хотя тебе, рыцарь, в подобные места вход заказан. Да? Безконечный же…

— Бак. Довольно! Ты хочешь знать, кого я ищу? Хорошо. Его имя Айнхарт. Раньше он был гамеланцем, но потом предал веру и стал отступником. Магистр изгнал его из ордена шестнадцать лет назад.

Слик вновь забарабанил пальцами по столешнице. Ингмар полез было в мешок, чтобы достать еще одну мошну, но тут в разговор вмешался Дункай. Сперва алмер схватил его за руку, заставив вернуть деньги на место, а затем наклонился к пирату, так близко, что их носы встретились. Последовало длинное предложение на фарзи, в котором было мало приятного, в первую очередь для Слика.

— Чего это твой заморский друг так разбушевался? — спросил пират. — Что он сказал?

— Он сказал, — улыбаясь, произнес Ингмар, — что другой кошель ты получишь из его рук, когда найдешь Айнхарта.

— Правда? Хм… Да. Это справедливо, — поймав недобрый взгляд воина, произнес Слик. — Уф! Что за имена вы дали. Айнхарт, Тейлидел… Серьезно, Ингмар. Кто же так нормальных людей называет? Я слышал, тут в горах живет девушка по имени Глориэльза. Интересно, сколько лет ее родители рвали себе рот.

Новый раскат грома сотряс таверну. На этот раз шарахнуло где-то рядом. В окно ударил порыв холодного ветра. Мелкий дождь участился, сильнее забарабанив по крыше.

— И где мне искать этого гамеланца… Айнхарта? Что тебе о нем известно?

— Лорд Айнхарт приплыл на Миркхолд пятнадцать лет назад на каравелле «Астрид». Спустя несколько лет это судно затонуло у берегов Сурана. Моряк, уцелевший при крушении, сказал, что погибший капитан был из местных. С Айнхартом в ту ночь на корабле приплыли двое. Тоже гамеланцы. Вел их мужчина в летах, скорее всего, некромант.

— Ничего себе! — присвистнул Слик. — А имя старика ты знаешь?

— Нет.

Небо озарили несколько вспышек за раз. Грозовой фронт теперь бушевал прямо над островом. Дункай указал на окно, и двумя словами поторопил его.

— Нам пора, — произнес он. — Ждем от тебя новостей, и как можно быстрее, а пока посоветуй дешевый постоялый двор, желательно не в порту.

— На главной площади, напротив бастиона, есть одна халупа, называется «Последний приют». Отсюда быстрее всего до нее можно добраться через трущобы. Просто идите по главной улице, пока слева не увидите Башню Гонтера. От нее чешите на север к двум холмам с яблонями. За ними будет деревянный палисад и цветочные сады. Поднимитесь наверх и сразу поймете, что к чему. Площадь большая, вы ее не пропустите.

— Благодарю.

Ингмар и Дункай взяли мешки и одновременно встали.

— Подожди, великий рыцарь, — произнес Слик, подскочив следом. — Вы должны знать еще кое-что об острове. Для простых людей тут редко что-то меняется, а вот воровское логово в последнее время часто штормит. Говорю это на тот случай, если со мной что-то случится или мои знакомые ничего не найдут. Сейчас на острове грызутся две стаи воров. Одни контролируют город, другие — дороги и фермы. Кавалеров в глуши возглавляет тип по имени Ходд. Один из наших. Строго говоря, это бандиты, но некоторые из них раньше были ворами. Так вот, этот самый Ходд основал убежище в городе и был его хозяином в те годы, когда туда приплыл Айнхарт. Думаю, он может что-то знать о нем.

— Понимаю. И где нам его искать?

— Логово Ходда в Лесу мирквихттов, но я бы на вашем месте туда пошел только если уж совсем припечет. Про этого парня дурные слухи ходят.

— А воры из города не могут нам помочь?

Слик взял стул и шутливо раскланялся.

— Навряд ли, если только вы подцепите кого-то из старожил. Ходят слухи, что ворами Миркхолда руководит какая-то баба, совсем молодая. К тому же никто не знает, где ее найти, и как попасть к ней на прием. Забудьте об этом. Доверять женщине станет только круглый дурак.

С этими словами ряженый пират шагнул в толпу, протаранив ее стулом, за что получил пару тычков.

Ингмар и Дункай переглянулись. Не сказав ни слова, рыцарь и алмер пошли к выходу. Слушая грохот молний и скрип ржавого флюгера, они направились в сторону главной улицы. На лице каждого играла улыбка, и каждый благодарил своего бога за помощь. Первый день на острове закончился на редкость удачно.