Хроники Ватара. Камень Души. Книга 1

Андрей Сабо (2024)

Истинная тьма есть истины свет. Тьма — неплохо и нехорошо. Погаси свет и всё вокруг станет тьмой. Но разве тебе плохо?.. Разве тебе страшно?.. Тени не навредят тому, кто погасил свет. Они просто тебя ждут… И исчезают, когда наступает Рассвет. Любое завершение имеет свое начало… И в год Полнолетия Ночи, ты вспомнишь Дорогу Тени и мрак приведет тебя в место отступников веры, а поможет в этом — Камень Души.

Тень Неро.

Кан спит. Богиня Ночи, Морэна вступила в свои законные права, окутав все вокруг темным покрывалом, усыпанным блеском звезд и обе луны торжественно взошли в небо над городом. В саду птицы завершают свои песни, слышен звук цикад и треск масленых ламп в фонарях.

Риаа Аррен, дочитав последнюю страницу, захлопнула толстый фолиант. Глазам становилось все труднее различать строки под мягким светом лампы, а в саду становилось прохладно. Молодая женщина разгладила складки своего домашнего платья, поправила шаль, взяла лампу и старинную книгу, и неторопливо зашагала к дверям дома своего отца.

Ликтор дома Аррен появился из темноты и открыл двустворчатую дверь.

— Благодарю, Рэмм. Отец ещё не вернулся?

— Нет дорфина Риаа. Он будет поздно и просил его не ждать, — ответил Рэмм, пропуская женщину внутрь.

— Хорошо, тогда я пойду к себе, — произнесла она, начиная подниматься по лестнице. — Спокойной ночи, Рэмм.

— Спокойной ночи, дорфина Риаа, — произнес ликтор, закрывая дверь и исчезая в темноте сада.

Чуть слышно напевая старинную мелодию, Риаа поднималась на второй этаж. Там её ждала личная служанка Марра, добрая, расторопная и весьма симпатичная девушка.

— Госпожа желает принять ванну? — спросила служанка, аккуратно поправляя белый передник и делая реверанс. — Я уже всё приготовила для вас.

— Да, пожалуй, — ответила Риаа. — Я справлюсь сама Марра. Иди спать, — добавила она, открывая дверь в свои покои. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, госпожа, — ответила девушка, присев в полупоклоне.

Заперев дверь на ключ, Риаа зашла в кабинет, чтобы поставить фолиант на полку. Она немного задержалась, осматривая книги в шкафу, и, напевая знакомую мелодию, направилась через зал в спальню. Повсюду загорались светосферы, мягкий желтоватый свет струился по стенам, а ковры на полу смягчали звук её каблучков. В купальне пар поднимался к потолку, а из ниш, где стояли светосферы, исходил тот же теплый свет. Риаа сняла домашнее платье, оставшись в одной прозрачной сорочке, переобулась в тапочки и поспешила к столику у окна, чтобы налить себе бокал красного вина.

— Доброй вам ночи, дорфина, — произнес томный мужской голос.

Риаа, не раздумывая, метнула молнию в темный угол, где стояло любимое кресло. Ударившись во тьму, молния отскочила и взметнулась в ночное небо через открытую дверь террасы.

— Зря вы так, госпожа! — снова прозвучал тот же томный голос.

Риаа вновь послала молнию в темный угол, и она снова с тем же успехом пронзила небо.

— Может хватит швыряться молниями? Вы сейчас весь город переполошите, — сказал тот же голос.

Риаа почувствовала, что не может двигаться, даже шевельнуть руками. Её тело не слушалось, рот не открывался, и она могла лишь дышать через нос. Мысли путались в голове, страх парализовал её слух, а глаза уставились на приближающейся мрак из её кресла.

Внезапно мрак начал рассеиваться, превращаясь в тень, и перед ней возник высокий мужчина во всем черном. Молодой, обладающий странной привлекательностью. На мгновение ей показалось, что у него фиолетовые глаза, но это было лишь иллюзией. На самом деле они были янтарного цвета, сверкающие демоническим огнем. Прямой нос, правильные черты лица, коротко подстриженные черные волосы.

— Я сейчас разрешу вам заговорить, но вы пообещаете мне, что не будете кричать, — его взгляд пронзал её насквозь. — Кивните, если поняли меня.

Женщина кивнула, сдерживая желание закричать.

— Кто вы такой и что вы делаете в моем доме? — испуганно произнесла Риаа, непослушными от страха губами.

Во рту пересохло, язык не слушался, а еще её завораживал его взгляд. Только тут она осознала, что стоит перед ним почти голой. Её легкая сорочка не скрывала от взора молодого мужчины НИЧЕГО. Лицо Риаа за миг стало пунцовым от смущения, что ему прекрасно видно ВСЁ.

— Давайте так, я вам всё объясню, как только вы сможете хоть немного соображать, — сказал мужчина, слегка наклонив голову и улыбнувшись. — Вы присядете за стол, и мы спокойно поговорим.

Слова были произнесены с легкой долей насмешки, однако в них скрывалась серьезность. Взгляд мужчины был проницательным, будто он мог читать мысли.

Женщина почувствовала, что она наконец-то свободна. Подняв руки и прижав их к груди, Риаа поняла, что до спальни ей не добежать, потому что это ещё больший позор, чем сидеть за столом в этой дурацкой сорочке. Приняв решение, молодая женщина, буквально рухнула на стул. Задвинув его ближе к столу, она почувствовала, как её сердце забилось быстрее.

— Уфф… — выдохнула Риаа, пытаясь хоть как-то спрятать свою обнаженную грудь.

Мужчина пристально наблюдал за всеми её манипуляциями с руками и сорочкой, не показывая при этом своего интереса к обнаженному телу молодой женщины. Высокая и грациозная. Ее густая грива каштановых вьющихся волос была собрана в толстую косу, которая плавно спадала на плечо. Каждое движение подчеркивало ее элегантность. Крупные миндалевидные глаза, окутанные мягким светом, сверкали янтарным оттенком, в которых отчетливо просматривались сиреневые вкрапления — словно загадка, манящая к себе. Длинные, пышные ресницы придавали взгляду особую выразительность, а брови, слегка приподнятые, казались живыми, словно отражали ее внутренний мир.

Прямой, безупречно узкий нос гармонично вписывался в овал ее лица, который сходился к аккуратному подбородку. Слегка пухлые губы, словно приглашали к разговору, привлекали внимание, а крошечная родинка на левой щеке добавляла очарования. Смуглое, но не загорелое тело, словно скульптура, блестело от пота. Каждая деталь в ее внешности говорила о силе и мягкости, о стойкости и уязвимости. Она была не просто красивой; она была загадочной, притягательной, как свежий ветер в летний день. В ее присутствии ощущалась магия.

— Я приношу глубочайшие извинения за столь неожиданное вторжение в ваш дом, дорфина, — произнес мужчина, поклонившись и едва заметно улыбнувшись. — Так же сожалею, что заранее не сообщил о своем намерении встретиться с вами.

— Ваше появление в моем доме действительно неожиданно и право же неуместно, — произнесла женщина, подчеркивая каждое слово. — Использование запрещенных заклинаний, да и ещё направленные на женщину благородного сословия трактуется в Кане, как посягательство на веру и Церковь. Это преступление, за которое полагается самая суровая кара — сожжение на костре. Вы действуете безрассудно чародей. Мне достаточно…

— Меня зовут Аэрнил Неро, — прервал дорфину улыбающийся мужчина.

— Смерть вас не страшит, Неро, я правильно вас поняла? — спросила Риаа, прищурившись и продолжая наблюдать за тем, как его улыбка не исчезает даже под тяжестью вопроса.

— Смерть не страшит только того, кто лишен права думать, — ответил Неро, его лицо стало серьезным. — А всех остальных смерть цепко держит рукой каждый миг, словно хищник, ожидающий удобного момента. Она норовит заскочить к тебе, взглянуть в твое лицо, оценить, готов ли ты пасть к её ногам или все же будешь бороться с ней до конца.

— Вы надеетесь победить смерть и хотите прожить вечность, — заметила женщина, её голос звучал с легким оттенком иронии.

— Я и не должен победить смерть. Я должен её предотвратить, — произнес Неро, не отрывая от неё взгляда.

— Что вас привело ко мне, Неро? — буркнула Риаа. Она внимательно смотрела на него, пытаясь понять его истинные намерения.

— Мне нужна ваша помощь, дорфина, — сообщил мужчина самым серьезным тоном. — Точнее я хотел бы получить от вас кое-что, чрезвычайно ценное для меня.

— А именно? — спросила женщина, прищурив глаза и снова оценивающе окинув его взглядом. Она понимала, что речь идет о чем-то важном, но не могла уловить суть.

— Что ж, это некий артефакт, который ваш отец передал вам по незнанию, — сказал он, и брови дорфины удивленно поднялись вверх. — Синий камень, размером чуть больше головы ребенка. Точнее это не сам камень, а его осколок.

— Удивительно, но я бы узнала, если бы этот камень являлся неким магическим предметом, — как можно спокойнее ответила женщина. — А так, это просто подарок отца, не представляющий никакой ценности. Он знает, что мне нравятся всякие старинные вещи.

— Значит, я прав, и он у вас, — произнес Неро, приближаясь к столу.

— Допустим и что с того?

— Для вас, для вашего отца или кого ещё этот кусок камня действительно не представляет никакой ценности. Разве что исторической, не больше, — сообщил мужчина, его голос стал более низким и настойчивым.

— Зачем, если предположить, что этот камень находится у меня, я должна его отдать? — руки сами упали на стол и сложились в лодочку. — Он не продается.

Такого поворота Риаа и впрямь не ожидала от незнакомца, что угодно, только не старый, позеленевший от времени кусок камня.

— Откровенно сказать, я ничего не собираюсь у вас покупать, дорфина, — произнес Неро, его голос звучал абсолютно спокойно, но в нем ощущалась власть. — Сей предмет не принадлежит ни вам, ни вашему дому. Имейте ввиду, это не ваша собственность, даже если вы так считаете.

— Вот как? — резко бросила Риаа. — А кому же тогда?

— Заинтересованному лицу, которое желает вернуть камень, и чем скорее, тем лучше, — произнес Неро, его тон стал тише, но в нем послышалась угроза.

— Для кого лучше? — продолжала настаивать женщина.

— Для всех, в частности для вас, — ответил Неро, его спокойствие начало трещать по швам, он постепенно начинал раздражаться.

Тон и поза, в которой стоял мужчина, показались Риаа более враждебной, чем в начале их неожиданной встречи. Теперь перед ней стоял не улыбающийся и извиняющейся молодой маг, а грозный чародей, готовый на всё ради достижения своей цели.

Женщина выхватила из-под стола стилет. Ажурная рукоять и прямая крестовина, плоское лезвие, изготовленное из качественной стали, блеснуло в руках дорфины.

— И что вы намерены с ним проделать? Швырнуть его в меня, как раньше вы проделывали с молниями? Полоснуть себя по шее или вогнать его себе в сердце? — поинтересовался Неро с некоторой иронией в голосе. — И кстати, где вы его прятали и в чем? — спросил мужчина удивлено, сдвинув брови.

Игнорируя вопрос, Риаа провела стилетом по подушечке указательного пальца, из аккуратной ранки тут же появились первые капли алой крови. Положив оружие, спокойно взяв со стола кружевную салфетку она промокнула кровь с пальца.

— Как интересно и в тоже время безрассудно, дорфина, — заметил Неро. — Вы не представляете, что можно сделать из такого ценного материала, как эти капли вашей крови.

— В таком случае берите, — решительно сообщила женщина, положив салфетку перед Неро. — Моя кровь в знак доверия, а вы мне расскажите о камне. И не пытайтесь меня обмануть, я сразу почувствую ложь.

Неро пристально всматривался в глаза женщине, в них не было прежнего страха, боли или озабоченности. Теперь там читалась лишь решимость и воля. Она, казалось, была готова ко всему.

— Очень мило, — произнес мужчина, подхватывая кончиками пальцев салфетку со стола. — Я могу присесть? — скомкав салфетку поинтересовался Неро.

— Прошу вас! — указав на стул ответила женщина.

— Насколько мне известно дорфина, Вы в академии волшебства Ордена Мирра изучали историю Раккайской Империи, — произнес он, присев за стол и внимательно рассматривая пятно крови на салфетке.

— Да, это так, — подтвердила Риаа.

— В таком случае, наша беседа должна вас заинтересовать, — продолжил Неро. — Я не буду углубляться в детали исторических событий, связанных с существованием и гибелью империи, а начну с другого. Все императоры, как вы, надеюсь, знаете, были истинными некромантами. Каждый из них, восходя на трон, проходил обряд посвящения…

— Простите, я знаю об этом, читала в старой рукописи. Но какое отношение это имеет к вашему рассказу и посвящению императора? — прервала его Риаа.

— Во время обряда молодому императору передавались знания предшественника, а также часть его души, — сказал Неро, глядя ей в глаза.

— Души? — удивлено повторила дорфина, её взгляд стал настороженным.

— Да, именно так. Эта часть души не просто передавалась, она оказывала влияние на нового императора, порождая его личность, его решения и его дар, силу истинного некроманта, если хотите. Каждый император становился не только наследником власти, но и носителем прошлого. И это было не просто символично, это играло ключевую роль в незыблемости всей Раккаи. Беллег Раккаи, первый Император, вместе с группой талантливых магов изложил и применил мощное заклинание возврата. Для его пробуждения требовался предмет, который мы, маги, называем магическим зеркалом. Это зеркало служило связующим звеном между миром живых и миром мертвых.

— Конечно, я помню лекции по общим магическим принципам, — сообщила Риаа, с явным нетерпением ерзая на стуле.

— Прекрасно, — кивнул Неро, продолжая свой рассказ. — По приказу Беллега, в императорском саду магами был возведен Храм Душ. В его центре находилась пирия, а в ней куб из синего камня — Камень Души. Храм был не доступен для простых смертных, паломников и магов других стихий. Хранители на протяжении веков строго следили за порядком как внутри, так и снаружи Храма. Со временем, хранители основали Орден Теней, который неуклонно соблюдал правила посвящения и обряда. Они обучали будущего императора искусству магии, передавая знания, недоступные другим.

— Я слышала об этом Ордене, — сказала дорфина. — Ему приписывают ужасные вещи. В библиотеке академии хранятся свитки, в которых описаны жуткие ритуалы с человеческими жертвами, совершаемые этим Орденом.

— Чепуха, полная чепуха, — резко возразил Неро, раздраженно вскинув брови. — Орден Теней был создан для защиты тайны императора и самого Храма. Им не было никакого дела до мирских проблем. Их главная задача заключалась в обучении императора магии. Все эти обвинения в адрес Ордена — лишь выдумка, злобная выдумка пятиленточников.

— Но уж нет, они обучали некромантии, а затем использовали её — магию смерти, — не сдавалась Риаа.

— Что вы знаете о некромантии? — серьезно осведомился Неро.

— Некромантия, как и другая форма магии черпает силы из источников стихий, в данном случаи источником является душа умирающего существа, — изложила дорфина с явным удовольствием. — А еще поднимают мертвых для всяких там непотребностях против истинных верующих нашей Единой и Единственной Матери-Церкви.

— И да, это мерзкая магия запрещена в пределах всех королевств, — отчеканила Риаа весьма довольная собой.

Неро оглянулся за спину слева, затем с явной озабоченностью на лице, оглянулся за спину справа. Встал из-за стола, дошел до террасы, заглянул в проем, словно искал что-то незримое. Вернувшись к столу, сел на стул и уставился на молодую женщину. Риаа с недоумением наблюдала за его действиями, не понимая, что делает этот маг.

— Дорфина явно меня с кем-то путает, — выпучив глаза и еле сдерживая хохот пискнул Неро. — Я не святой отец и, тем более, не из этих дуболомов Ордена Вера.

— Не смешно, — со всей серьезностью заявила дорфина, её лицо оставалось бесстрастным. — Совсем не смешно. Некромантов не существует благодаря как раз этим дуболомам, дорогой маг.

— Это правда, именно из-за дуболомов и не существует. Хотя, в большей степени, это заслуга пятиленточников, — уже более серьезно заметил мужчина.

— Вы знаете, почему Мирра восстал против императора? — с твердостью в голосе спросил Неро. — Хотя не отвечайте, я знаю ваш ответ. Лучше скажите, вы верите в старых богов?

— В старых богов? Нет, — ответила Риаа. — Но я верю, что они существовали.

— Существование богов, безусловно, подтверждается не только верой в них, но и культурными традициями, которые передаются из поколения в поколение. Ошибаются те, кто отказывается принимать их существование, разыгрывая из себя вольнодумцев, в то время как народ устраивает празднества в честь богов и приносят им жертвы — не те жертвы, о которых трубят глашатаи Церкви. В древности, когда мир существовал без Церкви, боги были центром мироздания. Они олицетворяли силы природы и человеческие эмоции, их почитали, им молились. В этом контексте совершенно не уместно утверждать, что боги исчезли. Не исчезли и поверьте, они рядом среди нас: кто-то спит, кто-то скрывается от мира ради его жизни.

Неро остановился, немного поразмыслив, а затем продолжил.

— Однако есть и другая сторона монеты. На протяжении длительного времени пятиленточники с маниакальным упорством вдалбливали в головы простому люду, что некроманты — это твари тьмы, готовые отправить на жертвенники сонмы и сонмы людей для своих жутких целей порабощения мира. А что потом? А потом тьма и смерть. Только прах вьется над землей, поднятый ступнями тысячи тысяч мертвяков, блуждающих по пустынной земле. Жуткая картина Арртана, первого художника Единой Церкви, я видел её в храме Огариса. Мерзкая и нелепая мазня глупца, — передернувшись заявил Неро. — Но кто эти некроманты на самом деле? В большинстве случаев это просто маги, использующие жизненные силы, а не требующие жертв. Сложившаяся мифология о них искажает истинное понимание их практик. Истинная некромантия — это не только взаимодействие с мертвыми.

— Изумительно, вы хотите сказать, что некромантам не нужны жертвоприношения для использования своей силы? — с недоумением переспросила Риаа, глядя на мага. — Но это же глупость несусветная.

— Некромантия, как и любая другая магия, основана на энергии источника. В случае некроманта источником может служить любое умирающее создание или само тело некроманта. Источник некромантии высшего порядка — это не только сущность смерти, но и сущность жизни, т.е. рождение. Истинные некроманты не нуждаются в жертвоприношениях и реках крови живых, наоборот, для созидания им необходима именно жизнь во всех её проявлениях.

— Но некромант черпает силу из тьмы, значит источником является смерть и её Пределы, — не унималась Риаа.

— Тьма — это не смерть и не её Пределы. Нельзя считать тьму злом, а её Пределы не следует воспринимать как бездонную пустоту. В чём-то церковники правы: тьма не является ни тем, ни другим. Жизнь и смерть находятся в вечном взаимодействии всех существ. «Некромант черпает силу из тьмы…», кто вам это сказал? — удивленно воскликнул Неро, вскинув брови.

— Это известно всем, даже дуболомам, — раздражено выпалила дорфина, скрестив руки на груди.

— Идемте, — сказал Неро, вставая со стула и направляясь к террасе.

Риаа медленно поднялась из-за стола и пошла следом за молодым магом, совершенно не обращая внимание на свою одежду — интерес перевесил стыд.

— Что нового я могу здесь увидеть? — недоуменно спросила дорфина, выйдя на темную террасу.

— Небо. Посмотрите на это небо. Что вы видите? — спросил Неро, протянув руку к звездному своду.

— Небо как небо. Много звезд, две луны светят на закатной стороне, — также недоуменно кивнула в сторону Риаа.

— Там тьма, а в ней россыпь звезд, которые освещают другие миры. Свет рождается из тьмы. Тьма не хороша и не плоха, как и свет, как и жизнь, и смерть. Это два источника существования всех созданий и сущностей. А магия — нить, связывающая эти источники. Каждое создание, независимо от своей природы — это жизнь, сотворенное божественной силой Творца. Создание рождается во тьме, растет и живет в свете, порождает себе подобных в свете и уходит за Грань во тьму. Это непрерывный цикл жизненной силы. Первооснова всех форм, пятая стихия.

— Но как же душа? — спросила тихонько Риаа, её голос звучал как легкий шепот ветра в ночи. — Она же попадает в свет или в тьму.

— В Серых Пределах не существует понятий свет или тьма, — грустно заметил Неро, его взгляд устремился на бескрайнее ночное небо, усыпанное звездами, что словно наблюдали за ними. — За Грань уходят одинаково смиренно человек со светлой душой и тот, кто носит тьму в своем сердце. Грань уравнивает всех и вся, но именно там, на весах Рога души созданий, проходят последний обряд судьбы. Это то, что ждет их в посмертии.

— Рог? Мифическое существо, которого клирики причислили к демонам? Упоминание о нем, даже вскользь, грозит сожжением на костре, — недоверчиво произнесла женщина, косясь на Неро.

— Рог — не мифическое существо, — ответил Неро. — Он древний Бог, забытый многими, но не всеми. Его руки до сих пор сжимают древко легендарной глефы, символа его власти и справедливости, а черные доспехи из кидрина покрывают могучее тело этого гиганта.

Неро замолчал, погружаясь в свои размышления. Он знал, что многие забыли о Роге, но его сила всё ещё жива в сердцах тех, кто верил. Каждый кто покидал этот мир, сталкивался с испытанием, которое определяло их дальнейшую судьбу. Рог не судит, он лишь взвешивает. Это не о тьме или свете, а о том, что внутри — в самой душе. Именно это и определяет, куда она уйдет после смерти.

— Идемте внутрь, здесь становится прохладно, да и говорить громко не позволительная роскошь, — сказал Неро, направляясь к столику с вином и кубками. — Вина?

— Пожалуй, мне точно не помешает, — ответила дорфина, садясь за стол и обхватив руками плечи, пытаясь согреться.

Неро неспеша разлил красное вино. Подав Риаа кубок, он обошел стол, сел напротив, наслаждаясь первым глотком. Вино катилось по его языку, оставляя после себя теплое послевкусие.

— Чудесное вино, — с блаженством признал Неро.

— Да, это мое любимое, аталанское, — отхлебнула дорфина. — Отец часто заказывает именно его из Дерии. Вы что-то рассказывали о ритуале судьбы, о том, что ждет души созданий в посмертии?!

— За вратами Рога душа минует весы судьбы, — начал мужчина, его голос стал серьезным. — Плывущая в пустоте каменная глыба мерит, что преобладало в создание при жизни: свет или тьма. В зависимости от этого, душа отправляется в последний путь — либо к вечному теплу, либо в вечный холод Неназываемого. Астарат жаждет заполучить в свои владения как можно больше душ, сделать их своими служителями вечного проклятия. Он хочет подчинить всех живых, особенно тех, кто обладает магическим даром.

Риаа передернулась, её глаза расширились от ужаса. Она глотнула вина, пытаясь заглушить страх, и встретила взгляд Неро. Только теперь она заметила в его глазах нечто глубокое, недоступное.

— Это вечная борьба добра со злом, — продолжил Неро. — Битва, которая никогда не затихает, даже сейчас сонмы приспешников Астарата пытаются прорваться в мир живых, и только Рог сдерживает их силу. Все императоры Раккаи, сам Ватар, стояли плечом к плечу с Рогом, сдерживая Неназываемого. Только истинные некроманты охраняли печати, что не позволяют открыться путям вечного мрака и холода.

Его глаза полыхали яростным огнем.

— И потому истинному некроманту нужна жизнь, вся её форма, — произнес Неро с решимостью в голосе.

— И всё же это удивительно, — произнесла Риаа, отпивая вино. — Значит, некромант черпает свою силу как из тьмы, так и из света?

— Да, — ответил мужчина. — Если говорить в общих чертах. Но для истинного некроманта, стремящегося созидать, а не разрушать, требуется огромное количество энергии. Единственным источником этой энергии, помимо жертвоприношений, может стать лишь создание иного мира. Отправляясь за Грань, в Серые Пределы, как говорят светлые маги, истинный некромант подчиняет себе иную сущность, отдавая взамен часть своей души. Но стоит ему долго использовать такую сущность, как легкомысленный некромант рискует остаться за Гранью навсегда. Именно поэтому Беллег Раккаи придумал заклинание возврата. Он и есть та самая сущность за Гранью, он и есть тот самый источник, как и все последующие императоры.

Неро сделал большой глоток вина, его глаза светились завораживающим светом. Риаа, внимательно слушая, вдруг осознала всю глубину сказанного. Она вскочила из-за стола и быстро направилась в спальню, чем-то там шуршала, что-то щелкало механизмами. Вскоре она вернулась с крупным осколком синего камня в руках.

— Это он? — с замиранием в голосе спросила она, осторожно положив камень перед собой и вновь усевшись на стул.

— Да, это осколок Камня Души, — подтвердил Неро, протянув руки камню. В тот момент в его голове раздались отдаленные голоса — эхо древних императоров, звучащих как шепот ветра в заброшенном Храме Душ.

Риаа не могла ощутить ту магическую силу, что исходила от камня, однако по выражению лица Неро поняла: в нем бушует древняя магия. Это сила, казалась, переплетала их судьбы, как таинственная паутина, связывающее прошлое и будущее. Магия становилась всё более ощутимой, словно они оба стояли на пороге чего-то грандиозного и неизведанного.

— Ох, чтоб меня! — ругнувшись дорфина прижала руки к лицу, глаза её расширились от осознания. — Ты истинный некромант… Это… Немыслимо! И этот камень…

Неро медленно убрал руки от осколка, его фиолетовые глаза встретились с её взглядом.

— Об этом знают немногие, — произнес он тихо. — Боюсь, я невольно втянул тебя в неприятности. Узнай кто-то с кем ты сейчас беседуешь… Тебе нужно быть очень осторожной, Риаа! Костер инквизиции будет не самый худший вариант для тебя, если кто узнает, кто сегодня ночью был в доме твоего отца. Пятиленточники не прощают никого.

— Тебе? — грозно произнесла Риаа, убирая руки от лица. — Мы уже на «ты»? Я все-таки дорфина, а не какая-то уличная девка! И не пугай меня инквизицией, чтоб её! Мой отец — дорф этого города. Я не собираюсь, вопя, выбегать на улицу в чем мать родила: «Некромант в городе, некромант, спасите»!

— Не стоит так сердится, Риаа! Я не хотел тебя обидеть. Но раз мы связаны моей тайной, то соблюдать формальности не имеет смысла, — Неро протянул руку к женщине. — Тем более, я не считаю тебя «уличной девкой» и уж точно не думаю, что ты будешь носиться по улицам в таком виде.

— О, спасибо хоть на этом, дорогой мой некромант, — язвительно выпалила дорфина, округляя свои и без того большие глаза. Замолчав, она пристально всматривалась в лицо мага, размышляя что делать дальше. И тут, словно молния, её осенило.

— Всё сходится, — произнесла Риаа, уже не обращая внимание на «уличное ты». — Мрак. Отшвырнул молнии, как назойливых мух. Тень и фиолетовые глаза. Спокойствие, но в твоих глазах такая мощь… Дан, истинный некромант, последний истинный некромант и еще… Император.

Риаа вскочила со стула, игнорируя свою наготу. Она начала мерить шагами зал, её мысли метались, как дикие звери в клетке. Она знала, что её статус в обществе не защитит от гнева инквизиции. Её отец, хоть и был влиятельным, не сможет помочь ей от возможных последствий. Ранее она лишь слышала об истинных некромантах в легендах, теперь же сама оказалась в их центре.

— Да, так и есть! Ха, у меня в доме император империи, которой не существует. О да, костер — это самое лучшее, что меня ждет, — пробубнила Риаа, шагая по толстому ковру вдоль стола. — Прекрасно, просто чудесно!

Положив руки на талию, дорфина резко остановилась напротив Неро и вперла в него проницательный взгляд. Она чувствовала, как внутри нарастает напряжение.

— Позволь, всех истинных истребили в последней войне. Где ты скрывался всё это время? — быстро проговорила она, её голос звучал как натянутая струна. — И как ты вообще оказался в Кане? Ты же не просто прошел через ворота в город или…

— На самом деле это большая тайна, но… Я прибыл из-за Разлома, — ответил Неро, скрестив руки на груди, словно защищаясь от её напора. — И да, вошел через Рассветные ворота, как обычный путник.

— Но даны все…

— У тебя не верные сведения, Риаа, — прервал её Неро, его голос был спокойным, но уверенным. — Часть дан удалось спасти хранителями Храма Тени из Раккаи, до того, как Разрушитель стер столицу и…

— И что мне с этим всем делать? — быстро спросила женщина, сердито воззрившись на Неро.

— В первую очередь успокоиться и не бегать по залу, как бестолковая линдворма. Иначе все слуги прибегут сюда, стучась в дверь всякими опасными предметами, — произнес он, стараясь сохранить спокойствие.

Риаа продолжала яростно сверлить взглядом Неро, её густые каштановые волосы рассыпались по плечам и шевелились, как живые змеи. Сжатые губы и бешеный взгляд напоминали Неро вейгиек, метаморфов с берегов Бруина, жаркого, как пекло преисподней мира Тар.

— Кто такая эта линдворма и что во вторую? — наконец усевшись на стул, произнесла Риаа, продолжая пристально смотреть на мага.

— Линдворма? — не сразу нашелся, что ответить Неро. — Ммм… Небольшой дракон, не имеющий крыльев. Зато он очень быстро бегает и быстро лопает все, что не успеет от него смыться.

— Как мило! Теперь еще и какой-то там бескрылый лопающий всех без разбора дракон. Очень мило! — зашипела разъярённая не на шутку женщина. — С линдвормой всё ясно. А что про вторую очередь? — гаркнула она, не на шутку разозлившись.

— Во вторую очередь мне нужен камень, чтобы завершить обучение и посвящение, — кивнул Неро. — И получить я его смогу лишь добровольно.

— Добровольно? — переспросила она, не веря своим ушам.

— Да, именно так. Если это не будет сделано по доброй воле, магия камня изменится. Так запечатлено в писаниях Храма Теней.

— Как любопытно?! И что же, это должен быть какой-то ритуал? — спросила Риаа, её голос стал спокойнее, но в глазах загорелся интерес.

— Нет, ритуал не нужен, все происходит по доброй воли, — ответил Неро.

— Как любопытно! — повторила женщина, при этом касаясь указательным пальцем нижней губы.

Риаа продолжала теребить губу пальцем, её мысли метались в голове. Она изучала Неро, его строгое, мужественное лицо… Его глаза. Именно они привлекали большего всего. В них читалась мудрость, хоть он и был молод, а также огонь, что не сжигал, а согревал. Влюбилась? Почему? Как это произошло? Он же враг и… Нет, он просто дан, но в нём была жизнь. ЖИЗНЬ.

— Ты говорил, что пришел из-за Разлома, — произнесла она, пытаясь сосредоточиться. — Как тебе это удалось? Разлом бушует магическими водами, никто не может его пересечь. Смерть поджидает смельчаков, что осмелятся войти в эти воды.

— Я прошел Дорогой Тени, — Неро сделал паузу, его глаза сверкнули фиолетовым светом. — Истинный некромант использует такой способ быстрого перемещения. Не знал, что ты не в курсе?

— Покажи мне, что скрыто в ней, во тьме, — прошептала Риаа, осознавая, что это может быть опасно, но её желание было сильнее страха. Это было важно, именно теперь.

Неро встал, быстро подошел к ней и протянул руки.

— Если не боишься, идем.

Риаа, забыв о своей наготе, приняла его протянутые руки. Все это время она не отводила от него взгляда. Мужчина теплыми пальцами обхватил её запястья и притянул к себе, мгновенно весь мир погрузился в тень, созданную Неро. Сначала все вокруг окутал мрак, и лишь фиолетовое свечение его глаз освещало пространство, а затем все стало серым.

— Как необычно, странно и красиво, — осматриваясь вокруг, прошептала Риаа. — Ты это действительно так видишь?

— Нет. Ты воспринимаешь всё в серых тонах, — буднично ответил Неро. — Я вижу мир в других цветах. Например, сейчас вижу тебя в желтом цвете, точнее в желтых линиях, по которым течет твоя энергия. Деревья, кусты и трава для меня наполнены зелеными линиями, через которые также протекает жизненная сила. Пойдем, я покажу тебе.

Неро зашел в спальню, быстро схватил шаль и вернулся к женщине.

— Не будет так холодно, — произнес он, накидывая шаль на её плечи. С его прикосновением она почувствовала тепло. Мужчина повел Риаа на террасу, где уже ощущалась прохлада.

— Спасибо, очень любезно, — смущенно пробормотала она, не отрывая янтарных глаз от его лица.

Неро привел Риаа к парапету террасы, нежно прижав её спину к себе. Он взял её руки в свои, создавая тень. Вокруг них постепенно сгущался приятный мрак. Сначала ничего не было видно, затем тьма уступила место легкой мгле, окутывающей их, как завеса.

— Закрой глаза, — шепнул Неро ей в ухо.

От его выдоха и от запаха его молодого, сильного тела у Риаа закружилась голова. Ноги не слушались, и, готовая упасть, она изо всех сил держалась за его руки. Женщина закрыла глаза, почувствовав слабый толчок чужой силы, и отдалась всем своим сознанием магии истинного некроманта.

— Открой глаза и смотри! — прошептал он, его голос звучал как заклинание, вызывая трепет во всем её теле.

— Боги, что это? — изумленный голос Риаа утонул в ее вздохе, полном восхищении.

Серая мгла исчезла. Весь сад был окутан зелеными линиями, по которым плавно текли светло-зеленые искорки, подобные маленьким звездам, разбросанным по мирозданию. Толстые и сочные стволы деревьев расходились в разные стороны, образуя разнообразные узоры, которые переплетались друг с другом, создавая как большие, так и маленькие узлы. Это напоминало зеленую паутину, сплетенную усердным пауком, заботливо создающим свое творение повсюду.

— Как мне удается видеть такое? — спросила Риаа, не отрываясь от картины.

— Это заклятие единого взора. Простое заклинание истинной некромантии, позволяющее тебе видеть, то же, что и я, — ответил Неро, его голос звучал эхом в её голове.

Это было больше, чем простая магия её родной стихии — воздуха; это было открытие нового мира, полного жизни и силы, который до этого момента оставался скрытым от её глаз.

— Стены, дорожки, беседка у пруда — все погружено в темноту. Это нормально?

— Да. Несмотря на то, что всё это построено людьми, в них нет жизни, дарованная Творцом. Я вижу всё, что связано жизнью и смертью, но для меня то, что создано человеком или другим созданием, остается пустым, темным местом. Даже если это творилось с любовью и страстью.

— А что такое фиолетовое пятно возле стены рядом с каштаном?

— Закрой глаза, Риаа, — с тревогой в голосе прошептал Неро.

Риаа немедленно закрыла глаза и даже задержала дыхание, ощущая беспокойство мага. Неро осторожно, крепче сжимая её руки, начал уводить ее с террасы вглубь дома.

— Не смотри, — снова шепнул некромант.

— Я не смотрю.

Войдя в зал, Неро отпустил руки Риаа и зашторил окна. В комнате воцарилась гнетущая тишина, даже цикады затихли, словно время остановилось.

— Гончая Смерти, — наконец нарушил молчание Неро.

— Что ты имеешь ввиду?

— Гончая Смерти — порождение подземного мира, тихий убийца, который не отпускает свою жертву до тех пор, пока не убьет её. Неназываемый назвал их — Шёпот Ужаса.

— Почему она здесь, в нашем саду? — спросила Риаа, её голос дрожал от страха.

— Судя по тому, что она одна, Гончая ищет след. Обычно их три. Они действуют по всем правилам охоты и не дают жертве шанса спастись. Победить этих созданий в открытом бою невозможно ни обычному человеку, ни магу. Более того, важно помнить, что Гончая следует за жертвой только в случае, если в мире живых есть посредник иного мира.

— Ты имеешь в виду, что в городе есть посредник, служащий Неназываемому, и его целью является убийство меня или моего отца? — удивленно спросила Риаа.

Слова Неро повисли в воздухе. Женщина ощутила, как по её спине пробежал холодок страха. Гончая Смерти — это не просто вымысел, это реальность, которая подкрадывается к ним.

— Ты должна быть осторожна, — продолжал Неро. — В городе определенно есть посредник, это значит, что он контролирует Гончую. Она здесь не случайно.

Риаа кивнула, но в её глазах всё ещё читался страх. Она начала осознавать, что их жизнь, возможно, зависит от того, смогут ли они выяснить, кто этот посредник.

— Как его найти, посредника? — брови женщины встревоженно изогнулись.

— Пока точно не могу сказать, — ответил Неро. — Но я прослежу за Гончей и выясню, куда ведет её след.

В голове Риаа крутились мысли о том, как защитить свой дом, как спасти себя. События развивались слишком стремительно, и она не могла позволить страху овладеть ею.

— А сейчас, — Неро снял с пояса кинжал и передал его женщине. — Он из кидрина, возьми его. Только этим оружием можно остановить Гончую. Носи его с собой всегда. Один укол или царапина достаточно, чтобы уничтожить эту тварь.

Риаа осмотрела простое по виду оружие, извлекла кинжал из ножен. Абсолютно черный металл не отражал света, словно поглощал его. Длина не превышала восьми дюймов, он был прекрасно сбалансирован. Простая рукоять с небольшой гардой удобно легла в её ладонь.

— За это оружие можно купить весь Кан, — сказала Риаа с восхищением.

— Храни его у себя, — повторил Неро. — Я расставлю в твоей комнате стражей. Ты не увидишь их, но они предупредят тебя об опасности и немного замедлят Гончую.

— Как я узнаю о возможной опасности, если не увижу их?

— Ты почувствуешь, — спокойно ответил Неро, начиная совершать руками пассы.

Тени стали вытекать из ладоней некроманта, с грозным урчанием заполоняя углы зала и спальни. Риаа одновременно испытывала ужас и восторг, наблюдая, как тени устраиваются поудобнее в углах, а затем, внезапно, воцарилась тишина, и они исчезли.

— Если эта тварь появится рядом с тобой, я об этом узнаю, — сообщил Неро, завершив заклинание. — Я отправляюсь по следу Гончей, чтобы выяснить, кто её вызвал и с какой целью, а затем вернусь в Цитадель Ордена. Думаю, у нас есть пара дней.

— Хорошо. Тогда я, Риаа Аррен из дома Арренов, добровольно отдаю осколок Камня Души императору Раккаи. Кстати, как твое полное имя? — неожиданно спросила Риаа.

— Меня зовут Аэрнил Александр Раккаи, — с небольшой паузой ответил Неро.

— Прекрасное имя, — смущенно отозвалась женщина. — Могу я называть тебя просто Аэрнил?

— Конечно, можешь, — с легкой улыбкой ответил Неро и подошел к столу, извлекая из-под плаща черный сверток.

Сверток оказался поношенной, но крепкой сумкой с наплечной лямкой, свидетельствовало о частом использовании. Осторожно взяв осколок камня со стола, он аккуратно опустил его на дно сумки. Перекинув лямку через плечо, он поправил плащ.

— Мне пора, Риаа! Прости, что втянул тебя в этот бардак, но мы справимся.

— Ты обещаешь?

— Да, слово некроманта.

— Ты кое-что забыл, — серьезно сказала Риаа, протягивая салфетку со своей кровью.

— Никогда, — взяв драгоценную салфетку Неро исчез в тени, сверкнув фиолетовыми глазами.

— Никогда, — прошептала Риаа Аррен уже в пустоту зала.

***

В огромном камине темного кабинета весело трещал огонь, отбрасывая мерцающие блики на деревянные панели из ангорэна, покрывающие стены помещения. Полуденная стена и Сумеречная, от пола до потолка, были обиты деревянными щитами, украшенными изысканной резьбой, украшавшей как двери, так и мебель. Две другие стены были облицованы камнем, в нишах которых уютно разместились книги, статуэтки и разнообразные предметы, значение которых мог понимать лишь сам хозяин. В центре кабинета возвышался массивный стол, заваленный свитками, фолиантами и письменными принадлежностями, а по его бокам стояли пятисвечные канделябры. Перед столом стояли два тяжелых деревянных стула с высокими спинками. Справа от стола находился комод, на котором располагались бронзовые подсвечники и огромные песочные часы.

За столом в широком кресле сидел пожилой мужчина с коротко остриженной седой головой, погруженный в чтение потрепанного фолианта. На нем была скромная коричневая ряса с капюшоном, типичная для клириков, без украшений, что затрудняло определение его статуса. Левой рукой он перебирал отполированные временем деревянные четки с крестом, а правой держал наполовину наполненный бокал с темно-янтарным напитком. Время от времени он ставил бокал на край стола, делал пометки на пергаменте и делал изрядный глоток из бокала, продолжая сосредоточенно изучать старые страницы.

Прочитав очередную запись, мужчина поднял голову и посмотрел на пылающий огонь в камине, который осветил его лицо. Это было лицо Дорна III, архиепископа Огариса. Перед Главой Престола лежал древний манускрипт, написанный самим архимагом Мирра, под названием «Зерна Судьбы».

— Огонь значит, говоришь?! «Слезу Мирра увидит лишь в огне», — произнес архиепископ вслух, опуская голову и внимательно делая пометку на пергаменте.

Стук в дверь отвлек его от расшифровки следующей записи. Раздраженно кивнув головой, архиепископ положил перо и закрыл манускрипт.

— На небе вторая луна исчезла? — язвительно спросил Глава Престола.

— Ваше высокопреосвященство, к вам прибыл гонец из Кана, он требует срочной аудиенции, — прозвучал твердый голос из-за двери, игнорируя вопрос архиепископа.

— Впусти, — произнес архиепископ, не желая никого принимать.

Дверь мгновенно распахнулась, и на пороге появился личный помощник Главы Престола Яносс. Он придержал дверь рукой и впустил гонца Ордена Вера. По его изможденному лицу и одежде было видно, что он всю ночь провел в седле. Гонец, сделал неуверенный шаг, подошел к столу нетвердым шагом и, поклонившись архиепископу, передал ему свиток.

— Личный гонец Курт Рамке, депеша от Его Преосвященства эпископа Кана, для Его Высокопреосвященства, срочно! — передавая свиток отчеканил гонец.

— Покорми и напои парня, — распорядился архиепископ, беря свиток. — А ты можешь идти.

Гонец, поклонившись Главе Престола, развернулся и поспешил к выходу.

— Не беспокой меня до восхода, сам позову, — крякнул архиепископ, бросив депешу к остальным свиткам.

— Уже наступил.

— То-то у меня голова раскалывается, аж зубы сводит. Тогда сделай мне тан, да покрепче, — поднявшись с кресла, заявил Глава Престола, направляясь к комоду, чтобы поправить время на часах.

— Высокопреосвященство, пять чашек тана за ночь — может, лучше молочка?

— Подерзи ещё! Живо принеси! А то кожу с тебя живого сниму и молочком твоим поить буду, — разозлившись предупредил архиепископ.

— Будет исполнено, Высокопреосвященство, — ответил Яносс, исчезая в дверном проеме.

Поправив песчинки в песочных часах на комоде, Глава Престола вернулся к столу и уставился на закрытый манускрипт, обдумывая последние расшифрованные записи. Поняв, что стоит отложить дальнейшее изучение фолианта, архиепископ подошел к камину и подкинул в тлеющий огонь несколько дров.

— Проклятый холод пронизывает до костей, — пробубнил архиепископ, бросая еще одно полено в огонь. Пламя вспыхнуло, разгоняя мрак, но его тепло лишь на мгновение подбодрило старца.

Дверь кабинета слегка приоткрылась, и в него вошел Яносс с подносом, на котором красовались турка и чашка. Воздух наполнился запахом свежесваренного тана — крепкого и ароматного напитка, способного хоть немного согреть душу.

— Где тебя носит, бездельник? Сколько можно ждать? — рявкнул Глава Престола на вошедшего. — Ставь на стол и убирайся, я позову, если понадобишься.

Помощник поставил турку с горячим напитком на стол, собрал пустые чашки, стараясь их не уронить, и быстро покинул кабинет. За ним захлопнулась дверь, оставив хозяина кабинета наедине с его мыслями и холодом, проникающим в каждую щель.

Архиепископ ещё немного постоял возле камина, пытаясь согреться у огня. Пламя плясало, словно живое, но его тепла не хватало, чтобы прогнать скверные мысли. Налив из турки тан и усевшись в массивное кресло, он осторожно отхлебнул горячий и ароматный напиток.

— Прекрасно, — крякнул архиепископ от удовольствия, позволяя себе на мгновение расслабиться. — И что произошло в Кане? Полюбопытствуем.

С этими словами он поставил чашку на стол и извлек из стопки свитков депешу епископа. Сургучная печать, как страж секретов, трещала под его старыми, но крепкими пальцами, когда он вскрыл её. Раскрыв пергамент, архиепископ взял томик молитв святого Веркания для расшифровки текстов посланий. После некоторых усилий, потраченных на толкование и запись, он прочел следующее:

«Ваше Высокопреосвященство!

Брат мой во свете!

Покорно спешу сообщить, что в светлом городе Кан, случилось непредвиденное обстоятельство, требующего Вашего внимания.

В ночь высоких лун мая дня 10, сего светлого года, в город пробрался слуга тьмы и пренебрегая всеми условностями своего гнусного положения, вел непотребную волшбу на улицах светлого Кана. Переполошив всех соглядатаев Вашего покорного слуги и архимагов Ордена Мирра, сей приспешник тьмы избежав погони, скрылся из города в неизвестном направлении.

Все попытки определить характер и объект магического воздействия, потерпели неудачу. Единственное, что архимаги обнаружили — это нечеткий след смертного заклятия, который терялся у площади Торгашей в нижней части Кана. Свидетелей появления и исчезновения приспешника, к глубокому моему огорчению, не обнаружили. Ясно, что у этого слуги тьмы в светлом городе есть квингералии, о которых мы до времени не ведали. Выявить их среди горожан не удалось, хотя и были предприняты все меры (условные и не условные) к экспликации последних. Некоторые из подозреваемых предпочли уйти во тьму, не сказав и слова истины.

К прискорбию, хочу сообщить, что следствием проявления тьмы стала разупокоенность кладбищ в окрестностях Кана, коих по подсчетам архимагов Ордена, стало быть, шесть. Архимаги академии волшебства и светлые слуги Ордена Вера плечом к плечу пытаются извести всю эту нечисть, к несчастью, пока безуспешно. Слава свету, что нежить не может пока пересечь место упокоения.

Повергая эти соображения на благоусмотрение Вашего Высокопреосвященства, почтительно испрашиваю Вашего указания относительно дальнейшего участия в данном вопросе.

С почтением моим остаюсь ваш недостойный и многогрешный, брат Ракка Ульм, епископ Кана.

Май дня 11 года 3549 о сотворении мира сего.»

Несколько раз прочитав депешу, архиепископ откинулся в кресле, закрыл глаза и начал обдумывать содержимое. Спустя некоторое время он взял чашку и сделал глоток крепкого напитка, зажмурившись от удовольствия. Его взгляд упал на лежащий перед ним фолиант и стопку исписанного пометками пергамента. Внезапно, выпрямившись, архиепископ стал листать пожелтевшие страницы своих записей, пока не наткнулся на выделенное им пророчество.

«В год Полнолетия Ночи, он вспомнит дорогу тени и мрак приведет его в место отступников веры».

Пробежав глазами пророчество еще раз, архиепископ поставил чашку с остатками тана, взял перо, окунул его в чернила и записал: «Год Полнолетия Ночи. Он обрел дорогу тени в место отступников веры».

— Ну что ж, игра началась, — улыбнувшись тени, произнес архиепископ Огариса.

***

— Какой прохвост. Ну какой же прохвост этот гнусный гном, — повторяло невысокого роста сгорбившееся существо возле каменного стола кухни.

— Чтоб тебя свет забрал и не выпускал до конца твоей бестолковой жизни, — бубнило существо перебирая когтистыми пальцами железные скобы для развешивания кухонной утвари.

— Просил же этого недомерка: «Сделай двухфутовые скобы», — а он что сделал? — продолжало бормотать существо.

Существо продолжало ещё что-то долдонить, раскладывая новехонькие скобы на столе, когда в углу кухни появилась тень. За окном утро уже раскрашивалось оранжевым светом солнца и тени ночи исчезали в сиянии наступающего дня.

— Хозяин вернулся, — не скрывая удовольствие прокряхтело существо.

— Ты все ворчишь Марко?! — появившись из тени ухмыльнулся Неро.

— Это я так, для своих ушей хозяин. Как сходилось в тьму вижу хозяин, чему рад, чему рад, — радостно закивало существо.

— Ты Марко, как старый дед ворчишь на погоду, когда её приветствовать надо. Вон какое утро собирается, радоваться и только.

— Не ворчу уже хозяин, не ворчу. Темный вон уже Вас ожидается с самого что ни наесть заката. Все уши мои прожужжал, как тот шмельс на цветок, так что, непременно быстро к нему Вам поторопиться с докладом, а то опять его недовольства слушать.

— Потороплюсь, как обмоюсь, переоденусь и чего-нибудь съем. Голодный дракон хуже только голодного гоблина. Верно, старина? — хлопнув по плечу существо улыбнулся Неро.

— Да неужто гоблин хозяина и не накормит. Сейчас, сейчас соображу торопливо и непременно, пока обмойтесь в кадушке. Покрывальце уже на скамье хозяин, — засеменив к кладовой забормотал старый гоблин.

Неро скинул плащ и куртку, на ходу расстегнул пояс и стянул с себя рубаху. Подхватив со скамьи покрывальце, он стремительным шагом направился во внутренний двор поместья.

Птицы уже вовсю приветствовали наступление нового дня в саду, легкий ветерок играл с листвой деревьев. Под яблоней, в тени, растянулся ангаинский тигр. Он слегка приоткрыл глаза, взглянул на своего хозяина и, уткнувшись в свои мощные лапы, продолжил дремать.

— Здравствуй, друг! — отправил зверь мысленное сообщение. — Надеюсь, твоя охота была удачной.

— Здравствуй, Лорка! Удачная, мой друг! — ответил Неро, обливаясь прохладной водой.

Быстро ополоснувшись с головой и вытираясь на ходу, он поспешил в дом. В передней его уже ждал старый гоблин, бережно держа чистую рубаху и серый сюртук. Неро передал гоблину покрывальце и, забрав рубаху, поспешил в кухню, где его уже ждал завтрак.

На тарелке громоздились куски хлеба с ветчиной и зеленью, на которой можно было подавать целого поросенка. Рядом в кружке дымился травяной чай, а из другой пахло свежим молоком.

Неро недолго думая ухватил кружку с молоком и стал жадно пить теплый напиток, пока не осталось ни капли. Откусил изрядный кусок хлеба с ветчиной и, наслаждаясь вкусом пробормотал что-то неразборчивое.

— Хозяин не должен говорить с набитым ртом, как безмозглый гном, — заметил старый гоблин.

— Вкусно, — жуя и улыбаясь ответил Неро, беря ещё один кусок.

— Запейте, хозяин, и не спешите, а то, не ровен час, подавитесь, и тогда Темный мне последнюю шерсть на затылке вырвет.

— Ммм, — радуясь еде, как юный сорванец, пробубнил мужчина, сверкая своими фиолетовыми глазами.

Неро запил чаем очередной кусок ветчины с хлебом, смахнул крошки со рта поданной гоблином салфеткой и начал надевать сюртук.

— Где Учитель?

— В Саду Солнца, где ему ещё быть?! — проворчал старый гоблин, собирая остатки завтрака.

— Чего ему там делать? Он в Саду Солнца не был лет десять, — удивился Неро.

— Почем знаю, хозяин? — убирая грязную посуду ответил гоблин и тут же добавил, — Темный мне не докладывал. Да и каменюку просил доставить, как есть что-то задумал старый.

— Не ворчи, Марко, а то от твоего брюзжания несварение случится, — расхохотался Неро.

Смеясь, он взял со стола сумку с Камнем Души, соорудил тень и шагнул во тьму.

Сад Солнце располагался сразу за Цитаделью, являющейся сердцем Ордена Тени. Это величественное стеклянное сооружение было создано гномами Южных Пределов Ватара. Высота его купола достигала не менее двадцати футов, а чтобы обойти весь сад, потребовался бы целый день.

Очаровательность этого места заключалась в его прозрачности: стены и купол были выполнены из стекла. Однако здесь ощущалась магия, которую невозможно объяснить лишь материалами. Хрустальные опоры, поддерживающие купол, казались укрепленными самой магией Земли, что придавало им невероятную стойкость и прочность без необходимости фундамента. Яркий свет наполнял каждый уголок этого волшебного сада.

В воздухе витал аромат лета и пахло магией. По периметру сада раскинулись экзотические деревья из далеких уголков Ватара: ангорэн или железное дерево с берегов Бруина, нар или масленичное дерево с Рудных гор, дуб и циргаль с лесных кантонов Аталана. Под зелеными кронами деревьев простиралась аккуратно подстриженная трава, а по её краям извивалась гравийная дорожка из красного камня Анхена.

Величественные площадки из красного гранита, разной высоты, были уставлены статуями из розового мрамора, привезенного с острова Тис. Здесь можно было встретить самых разнообразных существ, поражающих своим обликом. Эльф, опершийся на двуглавый лук, гном с секирой на плече, демон Идриса со сложенными крыльями за спиной с огромным копьем-рипая в руке. Великолепный бог Рог, держащий свою знаменитую глефу, вскинув её к небу. Рядом с ним находилась чувственная богиня Морэна, олицетворяющая две луны Ватара. И, конечно, центральная статуя бога тьмы, Виттора, окруженного древними императорами Раккаи. Все они здесь, каждый и разный.

Возле статуй росли яблони и абрикосы с Южных Пределов, персики и мандарины с Августувских земель Торна, а также уникальный фрукт боокс созданный волшебниками острова Тис — с необычным вкусом, напоминающим то ли клубнику, то ли персик, то ли лимон.

На гравийных тропинках, протянувшихся вдоль сада, стояли скамьи из прекрасного красного гранита, окруженные можжевельником и кипарисом. В самом центре сада гордо возвышается огромная гранитная пирия, наполненная чистейшей, прозрачной водой, которая, словно по волшебству, никогда не переливается за её края.

На скамье у пирии, погруженный в свои размышления, сидел старик. Опершись на черный посох, он созерцал спокойную поверхность воды, отражавшую окружающий мир, как зеркало. Его седые волосы были аккуратно заплетены в хвост, украшенный серебряной нитью, а борода, тщательно уложенная, завершалась маленькой косичкой, поддерживаемой серебряным кольцом.

Старик был облачен в длинное черное льняное платья и черные кожаные башмаки. На нем не было ни одного украшения, кроме перстня Ордена Тени на левой руке, символизировавшего его высокий ранг в Храме, магистра. Его слегка сморщенные от времени руки крепко держали посох, на вершине которого красовался отполированный шар из черепа черного дракона.

За скамьей, где расположился магистр, неожиданно возникла тень, и из неё, всё ещё улыбаясь, вышел Неро.

— Ты не спешил, Александр, — не поворачиваясь, сообщил старик.

— Тьма уступила Свету, настал новый день! — торжественно произнес Неро.

— Тьма уступила Свету, настал новый день, мой любимый ученик.

— Серьезные обстоятельства в Кане помешали мне прибыть в Храм быстрее, Учитель, — сообщил мужчина, решительно сделав шаг и опустившись на колено.

— Встань, нечего тут передо мной на колено бухаться, не Виттор ведь, — с нежностью в голосе пробормотал магистр, повернувшись к нему, — Лучше обними старика, чем кланяться.

Темный, с улыбкой, поднялся со скамьи и протянул свои изнуренные временем руки к Неро. Мужчина легко встал с колена и крепко обнял своего Учителя.

— Дай-ка на тебя взгляну. Вон как глазищи то сверкают, небось девчонка не может уснуть после твоего ухода, а? — с улыбкой спросил старик.

— Не спит, это правда, но не из-за меня, а из-за тех обстоятельств, что помешали мне вернуться быстрее, Учитель, — серьезно ответил мужчина.

Увидев серьезное выражения лица ученика, старик прекратил улыбаться, сел на скамью и положил руку рядом с собой, приглашая Неро присоединиться.

— Рассказывай, я слушаю.

— В Кане Гончая Смерти. И не просто в Кане, а в саду Арренов. Она пришла ближе к утру, вероятно, ищейка. Проследив за ней, других не заметил.

— Так, так, — старик крепко сжал посох, а его взгляд стал жестким и сосредоточенным. — Значит, ещё одна печать, охраняющая врата Астарата разрушена.

— И это также означает, что в Кане находится посредник, вызвавший Гончую. Но на кого объявлена охота? После дома Аррен она направилась к улице Торгашей, где некоторое время крутилась возле дома мастера Пенна. Невзрачный старик, который изготавливает игрушки для детей. Маг земли, если не ошибаюсь.

— Само собой, что посредник, — кивнул старик. — Кроме тебя, ещё кто-нибудь знает об этом? — строго спросил старик, посмотрев на Неро.

— Только я и Риаа. Она увидела Гончую через заклинание одного со мной взора.

— Ты раскрылся ей, как я и предполагал, но это уже не столь важно, — с грустью в голосе ответил Темный, качая головой.

— Учитель, я могу ошибаться, но Риаа явно не обычная дорфина. У неё есть уникальный дар, — продолжал Неро. — Я ощутил это, когда она соединилась со мной, но в ней есть нечто иное, пока не знаю, что именно. Это чувство не покидает меня.

— Дом Аррен один из древнейших в Срединных землях, — заметил Темный, слегка нахмурив брови. — Корни их рода восходят к старым магам-негоциантам, которые пользовались уважением в Империи.

— При чём тут маги-негоцианты и нынешний дом Аррен? — озадачено спросил Неро, не понимая почему это важно.

— Надо бы покопаться в старой библиотеке Аталана, — медленно ответил старик, прокручивая в голове различные варианты как это устроить. — Возможно, найдем что-то на пыльных полках хранилища, но прежде всего на необходимо завершить то, что действительно важно, а именно…

— Учитель, а если то, что мы узнаем об Аррен будет полезно? Вы не задумывались об этом? — резко перебил его Неро.

Старик прищурился, задумчиво молчал, обдумывая слова ученика. Он небрежно полировал свой посох, демонстрируя раздражение по поводу истории о какой-то там девчонке.

— Хорошо, я отправлю весточку Баггу. Он разузнает, что там запрятано в Аталане, — наконец сообщил Темный, все ещё испытывая раздражение. — Но если там ничего путного Багг не найдет, мы больше не будем к этому возвращаться, а ты, раз и навсегда, забудешь о ней.

— Согласен.

— Тогда к делу, пришло время. Первородная тьма ждет тебя, мой ученик, — произнес старик, поднимаясь со скамьи. — Идем, Камень Души должен вернуться в мир тени.

Темный направился к пирии, шаркая башмаками по гравию и перебирая посохом шаги. Неро подхватил сумку и последовал за ним.

— Учитель, разве обряд не проводился на закате? Мне кажется, сейчас не лучшее время для этого, — заметил он с некоторой тревогой в голосе.

Темный воткнул свой посох в землю у пирии и протянул руки к сумке, которую держал Неро.

— Открой и не трогай камень, я сам его возьму.

— Вы не ответили на мой вопрос, — возмутился Неро, протягивая сумку.

— У нас нет времени дожидаться заката — тяжело вздохнул Темный, осторожно беря осколок. — Поторопись, и тебе придется снять с себя одежду, можешь оставить штаны, а сапоги сними.

Темный аккуратно опустил Камень Души в воду и отступил в сторону, наблюдая за Неро. Тот, бросив на землю сумку, начал раздеваться.

— Всё, чему я тебя учил все эти годы, и что ты узнал в стенах этого Храма привело именно к этому моменту, — продолжил Темный. — Твои силы превышают все ожидания, мой ученик, мой любимый ученик. Теперь тебе нужно их осознать и принять себя, стать тем, кто ты есть по праву крови. Опускайся в воду и пусть тьма станет светом, а свет — тьмой!

Неро осторожно перебрался через край пирии, погрузил ноги в воду и медленно начал опускаться по шею. Вода оказалась на удивление теплой, принимая его тело, словно сама природа ожидала этого момента. Над ним, пока Темный произносил заклинание, свет растворялся, отступал. Посох старика отражал волны истинной тьмы, словно указывая путь в бездну. Солнце, дневной свет исчезали, уступая место ночи. Первичный мрак, существовавший ещё до первого сияния, окутывал всё вокруг, растворяя и поглощая свет в ничто. Единственным его источником становилось фиолетовое мерцание навершия посоха.

Древние слова заклинания, произносимые Темным, громко звучали под куполом Сада, закручивая пространство в вихрь магии. А затем… Внезапно наступила звонкая тишина, которой можно было резать гранит.

— Закрой глаза и возьми камень, — настойчиво произнес Темный, положив руку на голову Неро. — Не открывай глаза, жди приглашения и не страшись увиденному. Помни кто ты есть.

Подчинившись указаниям Учителя, Неро закрыл глаза и снова услышал звучание древнего заклинания, заклинания смерти. Не успев осознать произнесенные слова, он умер…

Аэрнил Неро падал. Падал в бездну, пронизывая пространство и время, сквозь нереальную пустоту, где не существовало ни света, ни звука. В его сознании возникали призрачные образы, словно тени далеких воспоминаний. Ему всего четыре зимы, и он сидит в пыли перед воротами Цитадели Ордена Тени, когда над ним появляется лицо старого гоблина Марко.

— От себя не сбежишь, юный мастер, — протараторил Марко. — Твоя тень бежит быстрее тебя самого, всенепременно быстрее.

— Не хочу, не буду, — выкрикнул мальчишка, вытирая слезы с лица кулачком, запачканном в пыли.

Вот ему уже шесть зим. Он стоит на тренировочном поле Цитадели, полон волнения и страха, сжимая деревяный меч тонкими, как прутики руками. Его первый поединок с мастером мечей, темным эльфом Ародом, который никогда не знал поражений. Вокруг ухмыляющиеся лица адептов Ордена.

— Эй, малявка, — крикнул кто-то из толпы. — Обопрись на него как на палку, авось поможет стоять, — глумливый хохот десяток глоток раздался над полем.

— Никогда не опускай клинок, юный мастер, — отчеканил темный эльф.

Когда ему исполнилось восемь, он оживил своего первого зомби, и перед ним предстал Учитель с серьезным лицом, наставляющий его в искусстве некромантии, открывая врата в мир мертвых.

Двенадцать зим. Черный конь, укусивший за руку старого конюха Мирга. Его первое прикосновение ладошкой к бархатному носу скакуна и данное ему имя — Умбар, ставший для мальчика тенью. И пока он падал, старые воспоминания врывались в его сознание всё быстрее и быстрее, а затем жгучий холод охватил его тело, и вокруг вдруг остановилось время.

Неро осознал, что лежит на твердой поверхности. Его глаза были закрыты, но он чувствовал, что под руками холодный камень. Даже если бы он открыл глаза, все равно ничего бы не увидел, ведь повсюду царил мрак. Опираясь на руки, Неро начал подниматься, когда услышал шорох голосов, приближающихся со всех сторон, их гудение становилось все громче. Страх пробирался по его спине, оставляя липкие следы на коже.

— Кто это? Что он здесь делает? Почему Рог его пропустил? Это всего лишь мальчишка, — скрипели голоса в разнобой.

— О, я чувствую дар, и он силён, — яростно прошипел один из них.

— Скажи свое имя! — пророкотал властный голос, и шорох остальных мгновенно стих.

— Аэрнил Александр Раккаи, — отозвался Неро и его имя эхом взметнулось ввысь.

— Открой глаза, который говорит, что он сын Александра, — громко приказал тот же голос.

Глаза Неро медленно распахнулись, и мрак начал отступать, сначала медленно, а затем все быстрее, превращаясь в легкую дымку, и вскоре та тоже истаяла. Перед ним возникли силуэты мужчин, в которых постепенно узнавались давно умершие правители Раккаи — призраки древних императоров. Особенно выделялись двое.

Слева, высокий, могучий в плечах Беллег Раккаи, первый Император и основатель рода. Его длинные седые волосы аккуратно собраны на затылке и завязаны черной лентой. Чисто выбритое, морщинистое лицо сохраняло мужественный и строгий вид. Одет он был скромно: черные брюки были заправлены в высокие сапоги. На нем была стеганая куртка с черной меховой отделкой. Справа стоял высокий и худощавый Александр Сайлаве Раккаи — последний правитель империи. Его внешний вид был ещё более скромным: длинное серое платье, доходящее до пола, и кожаные башмаки. Он больше напоминал храмового служителя, чем правителя великой империи Раккаи. Лицо заостренное и морщинистое, подбородок украшала коротко стриженная борода, а длинные волосы свободно спадали на худые плечи.

— Смотрите, он действительно похож на Беллега, — прошептал один из призраков.

— Да, действительно похож, — согласился другой.

— Может хватит уже обсуждать то, что давно утрачено мертвецами, — рявкнул первый Раккаи, бросив грозный взгляд назад.

Шорох голосов тут же смолк и наступила тишина.

— Брат, не закипай, они правы, он невероятно похож на тебя, а моего в нём столько, что поместиться на ладошке заарской блудницы, — с этими словами последний правитель выставил ладонь в сторону Беллега.

Белег внимательно рассматривал Неро, его выступающие скулы подергивались, а глаза искали признаки сходства с самим собой.

— То, что ты призвал Камень Души, ещё ничего не значит молодой Раккаи, — наконец, смягчившись, произнес первый император.

— Твои способности впечатляют. Ты далеко продвинулся в обучении. Однако этот мир не принадлежит ни тебе, ни мне, хотя моё присутствие в этих пределах исчисляется эонами. У тебя ещё есть возможность вернуться, и твоя душа не будет раздроблена на части в Серых Пределах. Уйдешь и будешь жить спокойной жизнью среди людей. Забудешь всё, что видел, всё, что слышал и всё, где побывал. Выбор за тобой, молодой Раккаи, но помни: если ты выберешь путь истинного некроманта, обратной дороги для тебя уже не будет.

— Вы всегда так встречаете потомков, которым надлежит пройти посвящение, или это лишь для меня столько страсти? — открыто усмехнулся Неро. — Вы, как мой Учитель, перед тем как отправить меня к вам, тоже высокопарно говорил о моей силе…

— Ты дерзок, молодой Раккаи, — нахмурился Беллег. — Не мы пришли к тебе, а ты к нам…

— Истинная тьма есть истины свет, — перебил призрака Неро, смотря ему в глаза. — Я не для того умер и падал сквозь пласты небытия, чтобы потом отступить и сдаться на милость счастливой жизни ряженного некроманта, при этом воспевая величие всякой там Церкви Единой и Единственной перед всеми вокруг, сожги её Варрог.

После этих бурных слов воцарилась полная тишина, а затем под сводами стального неба раздался раскатистый хохот призраков. Смех был коротким, но искренним, чем можно было бы назвать то, что давно исчезло у древних правителей. Последним утих смех Беллега, который смахивал невидимые слезы с морщинистых щек.

— Прости, — он снова заливисто рассмеялся, заполнив пространство своим бархатным смехом. — Истинная тьма есть истины свет, — повторил первый император, всё ещё смеясь. — Что ж, ты сделал свой выбор, молодой Раккаи.

Неро, осознав, что невольно уставился на призрак первого императора, смущенно опустил взгляд, стараясь изучить то, что скрывает дымка у его ног. Но в следующий момент вновь поднял на него свои глаза.

— Простите за бестактность…

— О чем это мы… Ах да, посвящение. Присядем и поговорим? — предложил Беллег.

— Не хотел бы показаться невежливым, но не найдется ли места более привычного и не такого жуткого как это? — оглядевшись вокруг, Неро заметил желтую траву, камни и одинокое сухое дерево на холме.

Беллег вытянул руку, провел ладонью перед собой, и Неро оказался в огромном каменном помещение, которое оказалось Лунным Залом во Дворце Королей в столице империи. Молодой Раккаи с восхищением оглядывал зал, не скрывая удивления и любопытства к этой иллюзии, выстроенной с потрясающей точностью и мастерством.

— Думаю, что это место как нельзя лучше подойдет нашей беседе с учетом всех обстоятельств, — заметив, как впечатлился Неро произнес первый Раккаи.

Зал венчался двухсветным сводом из от полированного голубого гранита, сверкающего как зеркало, с изысканным орнаментом на витражах. Двенадцать колонн, поддерживающих этот свод из того же гранита, были украшены черными драконами на фоне светящихся лун — символом императорской династии Раккаи. Три мраморные ступени вели к резному трону Императора, за ним поднимались ещё несколько ступеней к деревянной двери, открывающей путь в Зал Совета. Между витражами были развешаны шпалеры, изображающие разнообразные уголки империи — от Полуденных земель до Сумеречных.

— Да, это именно то, что нужно. Великолепная иллюзия, — с восхищением произнес Неро.

— Что ж, самое время сесть и поговорить, — кивнул Беллег, указывая на ступени мраморного постамента.

Первый император и последний устроились на ступенях слева от трона, в то время как Неро занял верхнюю ступень справа, чтобы видеть обоих.

— Где все остальные? — поинтересовался Неро, оглядывая пространство зала. — Почему нас только трое?

— Закон равновесия, — пояснил Александр Раккаи. — Должно быть трое: первый, последний и…

— Ясно. Могу я спрашивать?

— Конечно, для этого и открыт Камень Души.

Неро невольно задумался, какой вопрос задать в первую очередь. В его голове роились мысли, каждая из которых представляло собой важный фрагмент в загадочной мозаике его жизни. Он понимал, что правильный выбор вопроса имеет переломное значение. Интуиция подсказывала ему, что первоочередным должно стать его происхождение… Почему я? Ответ на этот вопрос был основополагающим элементом, влияющим на ход дальнейшей беседы с призраками Императоров.

Какие тайны скрывали его предшественники? Каковы были корни вражды между магами стихийных элементалей и истинными некромантами? Почему Астарат стал врагом? И почему боги оставили Ватар? Откуда пришли даны и с какой целью? Эти вопросы горели в его сознании, требуя ясных ответов. Он понимал, что призраки императоров могли поведать истории, способные изменить его восприятие. Их мудрость, накопленная за эоны зим, могла открыть новые горизонты понимания. В каком-то смысле, он знал, его судьба уже была предопределена, но стремился узнать, что же ждет его впереди.

— Может, это покажется вам странным, но как так получилось, что именно я являюсь вашей реинкарнацией? — решился Неро. — Это какой-то вид магии, заклинание или стечение обстоятельств?

— Действительно странный вопрос, учитывая тот факт, что тебя обучал Торнвельд, который я уверен, объяснил тебе первый аргумент Тени, — удивленно вскинул брови Беллег.

— Торнвельд? Мой наставник и магистр Ордена Тени, вы о нём? — смущенно переспросил Неро взглянув на императора.

— Он самый. До гибели империи его так и звали, только матушка называла его ласково Шастушка. Славные были времена, скажу я вам, — с улыбкой вспомнил призрак Александра. — До вступления в Орден с ним мог справиться разве что наш отец. Мальчишка носился по замку как ветер, прыгая из тени в тень, как та москитка шестилапная, что обитала в Саду Эндэсиль. Только звезды на небе начинали блекнуть, как он уже исчезал из Дворца, а возвращался, когда обе луны уже освещали небосвод.

— Темный Ваш брат? — округлив глаза от услышанного, уставился Неро на последнего императора.

— Верно, мой младший брат Торнвельд Сайлаве Раккаи, — с грустью ответил Александр, погрузившийся в воспоминания.

— Старший брат прошел инициацию и стал Императором, а младший брат облачил орденскую мантию и стал ментором другого, еще не Императора. Однако, по глупости последнего, отправил того в Серые Пределы, чтобы тот узнал подробности их рода. Я ничего не упустил? — резко выпалил Неро.

Александр Раккаи уставился на Неро с явным неодобрением. Он долго всматривался в его глаза, силясь понять усмехается ли тот над ним или над его младшим братом, который без колебаний отправил этого юношу в серые пределы без каких-либо объяснений.

— Прошу прощения, если мои слова каким-то образом затронули ваши воспоминания, — произнес Неро, его голос стал мягче, как шелк, но в нём звучало сожаление.

— В Серых Пределах нет границ для воспоминаний, — тихо ответил Александр, его голос был полон глубокой грусти. — Мы лишь и существуем благодаря им. Вечность позаботилась о том, чтобы яркие и живые воспоминания прошлого, сколько бы ты ни пытался их подавить, возникали в твоем воображении каждый миг существования в небытии.

Всё это время Беллег Раккаи молча слушал разговор последнего императора и Неро, время от времени кивал головой или опускал её, погружаясь в свои мысли. Неро повернулся к первому и заметил, как тот, опустив голову, шепчет что-то себе под нос.

— Вы знали Темного? — спросил он у Беллега.

— Я ощущаю его, точнее его магию. Она в его старшем брате, в тебе, мой юный друг. Александр частенько вспоминает о нем и о его шалостях в детстве, ему есть что рассказать, а мне — что послушать.

— Будет о чем над Темным подтрунивать, когда я вернусь в Храм. И все же, возвращаемся к нашим баранам: первый аргумент гласит: «В тени рожденный, из тени вышел в свет». Тень всегда запоминает носителя, а носитель оставляет в ней свой магический образ, чтобы вернуться из света во тьму. Как эта формула может помочь мне объяснить принцип реинкарнации?

— В самом аргументе и заключается суть, молодой Раккаи, — улыбнувшись, ответил Беллег.

Неро, поднялся со ступени и начал неспешно прогуливаться вдоль постамента, скрестив руки за спиной. Он понимал, что никто не будет давать ему подсказки, и ему предстоит самостоятельно осознать суть правила и применить его к формуле реинкарнации. Вспоминая уроки Учителя, Неро оживлял в памяти все известные ему связи и принципы истинной некромантии, словно перед ним возникал исписанный пергамент, где каждая буква и строка светилась магическим пламенем.

— Каждое живое существо появляется в тени, прежде чем рождается на свет. Однако, дан, как подлинный адепт тьмы, возвращается из света вновь в тень, чтобы служить ей до конца своей земной жизни и даже после, в Серых Пределах, — прошептал Неро, остановившись перед императорами.

— Тот след, который оставил дан в тени при рождении, и есть частица магии крови истинного некроманта. Именно она позволяет обнаружить подобную частицу на пути и восстановить уже возрожденную магическую сущность, возвращая её обратно во тьму и даруя ей новую жизнь, — с большей уверенностью произнес Неро.

— Так с вашим братом и моим ментором, частица магии крови истинного некроманта позволила всем Императорам, существующим в посмертии, узнать о его присутствии, — с энтузиазмом добавил Неро.

— Браво! — воскликнул Александр, захлопав в ладоши.

— Совсем, совсем неплохо, мой юный друг, — улыбнулся Беллег. — А что помогает обнаружить на этом пути истинного некроманта как Императора?

— Камень Души! — вымолвил Неро. — Магический инструмент, созданный вами для сохранения принципа кровных и магических уз всех последующих правителей Раккаи.

В Лунном Зале воцарилась мертвая тишина. Неро наблюдал, как императоры обменивались взглядами и ждал. Беллег и Александр, казалось, мысленно общались, слившись в единый разум. Их мыслесвязь длилась недолго, но Неро ощутил, что она была напряженной и эмоциональной. Лицо Беллега исказилось, а черты его призрачного тела начали вибрировать, как, впрочем, и у Александра. Наконец их связь оборвалась, Беллег обернулся к Неро и внимательно посмотрел на него, прищурив глаза. Он уже собирался что-то сказать важное, когда…

— Откуда в Ватаре взялись даны? — неожиданно спросил молчавших императоров Неро. — Все манускрипты, которые имеются в Ордене, частично записаны со слов Темного и частично взяты из уцелевших книг в Срединных землях, но не дают ясного ответа. Может, кто-то из вас осветит мне эту темную историю моего народа?

— Чтобы избежать путаницы в нашем рассказе, — поднявшись со ступени постамента, заявил Беллег, поправляя свою куртку. — Что тебе вообще известно о данах и их появление в Ватаре?

— Знаний у меня немного, но если в общих чертах, то даны появились в Ватаре задолго до основания империи, — ответил Неро, без колебаний.

— Ещё бы. Продолжай, — попросил Беллег, поднимаясь к древнему трону.

— О данах в Срединных землях заговорили более трех с лишнем тысяч зим назад, и никто не знал, как и при каких обстоятельствах они обосновались на берегах Арасского моря. Первые с ними столкнулись кочевники приозерных степей Тарка; после нескольких болезненных поражений, степной народ откатился в глубь своих земель и более не смел грабить эти территории. Стоит отметить, что в течение последующих пару сотен зим сведений о данах практически не осталось: скудные записи на скрижалях, сохранившихся в катакомбах Аталана, описывают лишь ритуалы некромантии магов нашего народа. Существуют отрывочные сведения о Войне Волка, о которой непонятно, кто с кем воевал и почему; она длилась два полных лунных оборота, после чего возникло королевство Ясс.

— Всё началось с символа Волка на знамени клана Друсс, — неожиданно вставил Александр.

— Что? Из-за символа Волка? — удивленно переспросил Неро.

— У орков клана Ясс символ Волка появился значительно раньше — здоровенная клыкастая башка черного горного волка на белом поле. Они называли себя кланом горного волка, что подтверждалось многочисленными татуировками на теле, амулетами, оберегами и прочими побрякушками, — завалившись тем временем на трон, пояснил Беллег и продолжил:

— Орки клана Друсс к тому времени объединившись с кланом Лето, дружно решили, что могут бросить вызов клану горного волка и захватить их территории. Они даже изобразили, вдобавок, на своем знамени голову зверюги чуть меньше, правда сказать, чем у их соперников. Ты знаешь, как это закончилось: орки клана Ясс победили незадачливых бедолаг и, объединив территории основали королевство, — завершил рассказ Беллег, непринужденно покачивая ногой.

— А как даны оказались втянуты в эту историю? — спросил Неро, наблюдая за тем, как первый император беззаботно болтает ногой, сидя на призрачном троне.

— Интересный вопрос, — подал голос Александр откуда-то снизу.

Последний император, казалось, совершенно естественно растянулся на полу Лунного Зала, положив голову на ступень постамента. Выглядело это уж совсем не по-императорски и вообще не походило на то, что он призрак.

— В целом даны в этой истории не при чем; они лишь помогли оркам клана Ясс разжечь их магию, которая была несовершенной и напоминала скорее ярморочные фокусы неумелого некроманта, чем на истинное боевое чародейство, — завершил свой рассказ Беллег, продолжая болтать ногой.

— Надо отметить, — произнес с пола последний император. — Что орки горного волка не забыли, кто помог им расправиться с противником, став на долгое время надежным союзником и защитником приграничья королевства дан.

— Мы немного отвлеклись, — заметил Беллег, закинув ногу на подлокотник трона. — Сведения о дан одновременно верны и не верны, мой юный Раккаи.

Неро приготовился слушать рассказ первого императора Раккаи, как вдруг ощутил мощный поток магии, охвативший его с головой. Эта была сила, которую невозможно было сравнить ни с чем, что он когда-либо испытывал. Магия разорвала Серые Пределы Лунного Зала, отбросив тусклость стен и сводов, чтобы оживить картины мира Ватар яркими красками созидания. Спокойный и величественный голос императора наполнил пространство, создавая образы далекого и необычного мира.

Перед Неро раскинулось великолепие заснеженных гор, их вершины соприкасались с волшебно голубым небосводом. Ледяные скалы у подножья гор сменялись гигантскими деревьями, а в ущелье с каменных уступов гремели водопады, срывающихся в глубокое озеро. Черные волны холодного моря с грохотом разбивались о скалистые берега, и брызги, словно живые, с немым восторгом рассыпались, окатывая камни ледяной водой.

Образы сменяли друг друга, как игра света, когда повествование императора оживляло эту суровую местность. Холодная зима уступала место короткой, но цветущей весне, щедро одаривающей дождями. Затем наступало знойное лето, раскрашивающее мир в яркие краски, и, наконец, таинственная осень, покрывающая всё вокруг снежными хлопьями. Внезапно изображение приблизилось. Высокий человек в меховом костюме выслеживал кого-то в лесу. На его суровом, обветренном лице сверкнули фиолетовые глаза. Ловко перехватив копье, он мощным броском метнул его в зверя, напоминавшего оленя. Каково же это было мастерство! Каждый его шаг был полон грации и изящества.

Каждое новое изображение погружало Неро глубже в мир иллюзии, полный загадок и тайн. Он чувствовал, как магия этого места проникает в его сознание. Внезапно его взор зацепился за фигуру человека, опустившегося на колено перед семерыми. На небольшой поляне, окруженной гигантскими деревьями, стояли четверо мужчин и три женщины. Их лица были подернуты истинным мраком. Они образовали круг, обступив приклоняющегося человека. Один из мужчин, опустил руку к его голове, из ладони перетекала тьма, мерцая фиолетовым сиянием — последний штрих свершенного ритуала.

Лесной край сменился равниной, на которой простирались тщательно обработанные поля, окруженные каменной изгородью. Вдалеке возвышались здания, построенные из прочных каменных блоков, крытых серой черепицей. На границах поселения стояли необычные башни, на вершинах которых, светились фиолетовым цветом кристаллы. В самом центре поселения, среди зданий возвышался акрополь, где на каменных ступенях разместились тысячи людей, их шепот напоминал звук волн. Каменные ступени спускались глубоко до основания, к отполированной временем плите из кидрина. Между рядами ступеней горели магические сферы, освещающие мрак ровным янтарным светом. И там, на дне, высокий человек в черном одеянии чертил в воздухе путь к новому миру.

Акрополь сменился берегом моря, где люди погружены в строительство кораблей, необычных и огромных судов. К верфям, словно нитью, тянулись тонкие дороги, по которым нескончаемым потоком двигались повозки, груженные древесиной и различными материалами.

Первое трехмачтовое судно спущено на воду, сверкая железными ободами обвязки бортов. Теперь их сотни, и вся гавань была заполнена плавно качающимися кораблями. Над мачтами реют вымпелы, флаги с изображением дракона, расправляющего свои крылья на фоне двух лун.

Колонны воинов в серебренных латах сверкая в лучах утреннего солнца выстраивались в походный порядок. На суда тонкими струйками с трапа на трап переправляются женщины, дети и старики. К сходням двигались повозки с провиантом и лошадьми, материалами и инструментами, а в небе над гаванью рассекая воздух могучими крыльями парят черные драконы. Неро успел сосчитать семерых драконов, когда внезапно мир вокруг него изменился, и перед ним открылся далекий берег земли.

Море вдавалось в песчаный берег небольшого, но уютного залива, укрытого с двух сторон невысокими темными скалами. За полосой песчаного побережья начинался густой лес из величественных сосен, кедра и раскатистых елей южного предела. Первое судно, зашедшее в залив, уже было готово выплеснуть на белый берег волну воинов в серебряных доспехах, а за ним уже выстраивались остальные корабли для высадки людей и лошадей. Над судами в глубь берега пролетели драконы, оглашая своим ревом лес и округу: «Мы пришли, мы здесь».

Не прерывая рассказ Беллег, встал с трона и подошел к Неро, остановившись от него в паре шагов, продолжая строить в воздухе образы и красочные картины вторжения. Молодой Раккаи, погруженный видениями, даже не заметил, как тонкие нити фиолетового света обвивали его тело, проникая в кожу и оставляя на ней неизвестные символы, соцветия и руны.

Первые разведчики данов стремительно исчезают в гуще леса, а несколько судов отделившись от остальных повернули на восход и закат чтобы пройти вдоль береговой линии. Вода в заливе кипела от волн бившихся о многочисленные борта кораблей. Паруса подняты, трапы опущены и тысячи данов вступают в новый неизведанный мир.

Внезапно в Лунном Зале наступила тишина, и последние отблески магии, сверкнув в воздухе, растворились в пустоте Серых Пределов. Неро ещё некоторое время продолжал вглядываться в пространство, осознав, что магия первого императора продолжала клокотать, теперь уже в нем в самом, гулко отдаваясь в глубинах его разума. Он даже не заметил, как последний император оказался рядом с Беллегом, они стояли плечом к плечу в немом величии древних правителей Раккаи, а их глаза тускло мерцали фиолетовым светом истинных некромантов.

— Сумеречные земли, загадочное место, — прошептал ошеломленный Неро. — О них ничего неизвестно.

Он задержал дыхание, в его воображении выстраивался образ далекого и таинственного мира, где боги привели дан в Ватар. Что если…

— Вы когда-нибудь бывали в Сумеречных землях? — неожиданно спросил Неро.

— Эта Дорога Тени утеряна, со временем даны перестали обращать свой взор на звездное небо Сумеречного пути, и оно исчезло из памяти наших предков, — с грустью ответил Беллег.

— Даны были величайшими мореходами среди созданий этого мира, — потрясённо произнес Неро и спросил. — Неужели их звездные карты не сохранились? Должно быть, что-то остаться?

— Если такие карты и записи о пути через море Призраков когда-либо существовали, то они были утеряны после Разлома, — устало ответил Александр.

— Почему даны прекратили путешествовать к Сумеречным землям? — не унимался Неро. — Путь закрыт намеренно? Но кто мог это сделать…

— Давным-давно, когда мир был ещё юн и даны только постигали свою сущность, наделенные силой богов, случилась война, — произнес Беллег. — Старшие боги столкнулись с врагом — Неназываемым, «падший» бог, отринувший все принципы братьев и сестёр, решил стать властелином мира. Темные силы, во главе с ним угрожали всему живому, желая погрузить мир в Серые Пределы… Даны не просто стояли бок о бок со старшими; они стали их опорой. Их храбрость и стойкость вдохновили богов, и вместе они одержали победу.

Беллег замер, погруженный в свои мысли, нахмурив брови и устремив свой застывший взгляд на Неро. Лишь изредка неслышно шевеля губами.

— Победив приспешников Неназываемого, даны были вознаграждены, — продолжал Беллег, цепляясь призрачными руками за свою куртку. — В награду они получили дар — магию богов… Истинную силу некромантии, позволяющую управлять жизнью и смертью и… Новый мир. А с ним и новые испытания. Древний враг, заточенный и усмирённый, не забыл о своём поражении. Через оставшихся в живых приспешников, он стал опутывать своей липкой сетью лжи Ватар. Даны стали не только хранителями магии, но и защитниками печатей, удерживающих Неназываемого.

— Темный ничего мне не говорил, — удивленно заметил Неро, украдкой глядя на уставшее лицо первого императора.

— Потому что это наше предназначение! Его же наставлять и помогать тебе совершенствовать полученные от нас знания и силу, — подвел итог Александр. — Теперь все, что знаем мы, передано тебе. Со временем ты осознаешь свои уникальные способности и сможешь развить их в себе. Твое тело украшено священными символами наших предков, которые станут маяками на твоем пути, сохраняя равновесие этого мира.

— Настало твое время занять место дозорного всех живых, и твой дозор будет труден, ибо рядом нет тех, кто когда-то защищал Ватар от Неназываемого, — мрачно произнес Беллег.

Неро взглянул на свои руки и грудь; его тело было покрыто светящимися фиолетовыми символами, которые наслаивались друг на друга, переплетались соцветиями, образуя удивительный магический узор.

— Тебе предстоит познать еще многое, прежде чем сможешь расшифровать послание богов, мой юный друг, — заметив смятение на лице молодого Раккаи, произнес Беллег.

— Послание богов, вот что это такое, — прошептал Неро, продолжая разглядывать символы.

— Торопись познать последнее и не ошибись, задавая следующий вопрос, — проронил Александр.

— Гончая смерти в Кане, — неожиданно сообщил Неро. — Посредник Астарата открыл проход в мир живых и значит…

— В Серых Пределах не произносится подлинное имя Неназываемого, — перебил его Беллег. — Помни о равновесии.

— Не забуду, — кивнул Неро.

— Ты сам видел Шепот Ужаса? — спросил помрачневший Александр.

— Своими глазами в саду Аррен, — ответил Неро.

Древние правители Раккаи обменялись взглядами; их помрачневшие лица выражали глубокую напряженность и тревогу. Что-то изменилось в их сущности: глаза стали бездонными колодцами мрака, а фигуры дрожали от необузданной силы.

— Что ты делал в доме Аррен? — неожиданно спросил Беллег.

— Риаа, дорфина Аррен, была хранителем Камня Души. И да, отдала она его добровольно, как и требует равновесие, — предвосхитил вопрос императора Неро.

— Держись от этого дома подальше, — отрезал Беллег, тем самым прекращая все возможные расспросы.

— Почему-то все избегают разговора об Аррен? Темный выкрутился какими-то несвойственными ему туманными фразами. Теперь и мои предки уводят меня в сторону от этой истории, — прогремел голос Неро. — В чем причина? Позвольте мне узнать!

— У всего есть свое время, когда оно наступит, — мягко заметил Александр, — Ты всё узришь, как только равновесие позволит этому произойти.

Неро прищурившись вглядывался в последнего императора, обдумывая его слова. Постепенно его гнев угас, и, наконец, он улыбнулся, подняв руки в знак примирения. Спустившись со ступеней, Неро прошелся вдоль постамента, окончательно успокоившись и переведя дух. Остановившись, он поднял голову и встретился взглядом с Беллегом.

— Где мне искать оставшиеся печати и как сделать так, чтобы их не обнаружили приспешники Неназываемого? — твердо спросил Неро, не отводя глаз от первого императора.

— Мир перевернулся, боги молчат в своих чертогах силы. Союзы распались под ударами молота Разрушителя, а равновесие качает Неназываемый, — пояснил Беллег. — Чтобы найти печати, необходимо собрать силы, ещё верные Раккаи, но союзников за Разломом осталось не так много, как хотелось бы. Отправляйся в Полуденные земли, где в Черных горах обитает клан гоблинов До’Суул. Они остаются верными своей клятве перед империей, но последуют лишь за посвящённым императором.

— Черные горы? — Неро удивился. — Переправа Тарионн разрушена после последней войны людей и дан…

— Гландаголл примет лишь истинного некроманта, мой юный друг, — Беллег усмехнулся. — Не страшись своей тени, но учти — враги будут повсюду. Следующей задачей будет Аталан, где тебе необходимо найти целителя Клаусса Ренги и, главное, то, что он хранит — Книгу Идриса.

— Книга была утеряна давно, — всё ещё раздумывая о Гландаголле, произнес Неро. — Путь к демону закрыт, и вообще… Чем он может помочь?

— Он нет… Его тень уже прошла врата Рога. Книга — и есть путь в его мир, отринувшего Хаос, — хмуро отозвался Беллег и продолжил. — Где-то на пустошах в Срединных землях, точного места сказать не могу, равновесие будь оно не ладно, обитает колдунья по имени Не’Сс. Найди её.

— Как это мне поможет? — спросил Неро, почти в отчаянии.

— На этот вопрос мне не дано ответить, мой юный друг, — голос Беллега раздавался словно где-то вдали. — Послушай, молодой Раккаи, мы вечно обязаны оберегать этот мир. Наша борьба во тьме, чтобы мог сиять свет для живых. Время покажет, какой силой наградил тебя Творец и правильно ли мы поступили, поделившись с тобой своим даром. Но я верю в тебя, Аэрнил Александр Раккаи.

— И я верю в тебя, — поддержал его Александр.

— Истинная тьма есть истины свет, — произнесли одновременно древние императоры.

— Истинная тьма есть истины свет, — произнес Неро и в тот же миг его швырнуло во тьму…

***

В огромном камине пылал огонь, метаясь и треща, перебрасывая свои яркие рыжие языки с одного полена на другое и щедро извергая вверх искры. Рядом с камином за скромным деревянным столиком на складных стульях расположился мужчина в белой одежде, а напротив него — женщина в зеленом платье с глубоким вырезом на груди. Они играли в Телл.

— Знаете, высокопреосвященство, мастер Пенн очень даже занятная персона. В его мастерской много интересных заготовок для детских игрушек, и они весьма оригинальны. Всё никак не могу решить для себя загадку: перевернуть фишку или пропустить ход?

— Арфэн Алкар, вы играете на моем самолюбии, — заявил архиепископ, бросая кости на стол. — Пропустите, на следующем ходу вам повезет больше.

— Вы так думаете? — лукаво спросила эльфийка. — Ладно, пропускаю!

— Как не кстати, у меня ноль. Видите, вам везет.

Женщина ловко подхватила кости своими изящными пальцами, покатала их по ладошке и бросила на стол. Перекатившись несколько раз через грани, кости остановились, показав стороны с двумя белыми пятнышками.

— Какая прелесть, два очка и башенка мостика у меня в руках, — заметила женщина, перемещая фишку на узкий участок игрового поля. — Ваш ход, высокопреосвященство.

Архиепископ внимательно изучил расстановку фишек на доске, обдумывая следующий ход, и бросил кости.

— Арфэн, будьте последовательны, не стоит смущаться при выборе вопроса, на который я не смогу ответить, — произнес архиепископ, наблюдая за тем, как кости кувыркаются. — Что заставило вас задуматься о мастере Пенне?

— Что? Ах, да… Мастер Пенн, — сделав паузу, чтобы насладиться моментом, женщина продолжила. — Его способности в магии каким-то образом привлекли внимание лишь сейчас, когда весь магический мир в смятении из-за определенных событий, вы понимаете. Запретные заклинания без одобрения магистрата строго наказываются. Неужели Орден не знал, чем занимался этот старик…

— Очаровательно, двойное очко, и я сравнялся с вами по ходам, арфэн, — перебив её архиепископ, переместив чистую фишку на поле с четырьмя точками. — Орден знал, знает и будет всегда знать, что происходит в Срединных землях и не только. Вам ли не знать, арфэн.

— Тогда почему?

— Почему? — переспросил архиепископ, внимательно глядя на свою собеседницу. — Скажем так, мастеря свои магические игрушки, он представлял для Ордена и Церкви лишь академический интерес, не более того. Ваш ход, арфэн.

— Академический интерес, говорите, высокопреосвященство?! — прищурившись произнесла эльфийка и бросила кости на стол.

— Браво, арфэн, — сказал архиепископ, восхищаясь либо броском костей, либо догадкой соперницы.

— Благодарю, ваше высокопреосвященство. Мне кажется, пора ввести в игру еще один элемент.

— Конечно, время пришло, но это нужно делать осторожно и обдуманно, — ответил архиепископ, поднимаясь со стула. — Как вы относитесь к бокалу ясского?

— С радостью, — проворковала женщина, ставя на игровое поле чистую фишку.

Встав, мужчина поднял глиняный кувшин с подноса, расположенного на столешнице камина, и начал разливать густой янтарный напиток по бокалам.

— Многие в Цитадели считают этот благородный напиток еретическим, но я с ним не согласен, — проворчал архиепископ, ставя бокал перед эльфийкой. — Несмотря на все возражения, этот напиток, созданный дикарями, заслуживает уважения.

— Те дикари, как вы их называете, либо истреблены, либо изгнаны со своих земель. Признайтесь, высокопреосвященство, откуда вы берете этот достойнейший напиток? — с улыбкой спросила эльфийка, поднимая бокал.

— У старика, как я, могут быть свои маленькие секреты, арфэн, — ответил архиепископ, садясь за стол.

— Как у всех, высокопреосвященство, как и у всех — промурлыкала эльфийка, делая первый глоток.

Архиепископ поднял кости со стола, покрутил их в жилистой ладони и бросил на игровой стол. Они остановились, показывая одно белое пятнышко.

— Негусто. Что вы узнали в мастерской мастера Пенна? — внезапно спросил архиепископ, передвигая фишку на одну клетку.

— Две вещи, ваше превосходительство, — ответила эльфийка, бросая кости в свою очередь. — Первое: мастер Пенн не связан с текущими событиями.

— А вторая? — спросил архиепископ, наблюдая, как кости остановились на четырех пятнашках. — Превосходно, арфэн.

— Не то слово, — промурлыкала довольная эльфийка, двигая новую фишку на блог хода. — Вторая: пятно тени, созданное некромантом, его ничтожный след и серная гарь, оставленная очаровательной Гончей Смерти. Кто за кем следил, выяснить мне не удалось, в сущности и не к чему. Зато я смогла установить, где останавливалась черная, а вот тут меня ждала неожиданность.

— Не томите меня, арфэн, — произнес архиепископ, бросая кости. — Я в нетерпении.

— Поздравляю, высокопреосвященство, у вас четыре, — отметила эльфийка, забирая кости со стола. — Наша очаровательная Гончая останавливалась на Литейной улице, у особняка Аррен. Невероятно, у меня два очка, похоже, вы проиграли, высокопреосвященство.

— Прискорбно, но я старался изо всех сил, — ухмыльнулся архиепископ. — Я рад вашей победе, арфэн!

— Благодарю! За еще одну победу, ваше святейшество! — воскликнула она, делая большой глоток янтарного.

— За вашу следующую победу, арфэн! — поддержал её архиепископ, допивая любимое вино. — Игра только начинается.

***

Боль утихает. Нежное прикосновение теплой воды, пахнет летом, камнем, впитавшим в себя твои страхи и сквозь сомкнутые веки пробиваются лучи света нового дня. Где-то вдали слышен голос — спокойный и слегка хрипловатый, зовущий тебя в этот мир.

Неро услышал последние слова, осторожно шевельнул пальцами и провел ладонями по ногам, почувствовав легкое покалывание, после чего медленно открыл глаза. Первое, что он увидел — парящая над пирией Благодать, расчерченная зелеными линиями.

— Учитель, твой голос не похож на голос Рога, только гул от него в голове. И зачем, спали тебя Варрог, надо мной Благодать? — промычал очнувшийся Неро.

— Хвала тьме, ты вернулся, Повелитель!

— К чему такая восторженность, Учитель? — медленно повернувшись к Темному, спросил Неро.

— Император Раккаи вернулся! Орден Тени и все, кто в храме, к твоим услугам, Повелитель! — смиренно поклонился Темный.

— Однако ты так и не ответил на мой вопрос, — угрюмо заметил Неро, ещё сильнее поворачиваясь к Темному.

— Ты всё ещё слаб, не советую тебе пытаться говорить, а тем более вертеться, — произнес Темный, опираясь на парапет. — Полежи немного, чтобы боль утихла.

— Ты всегда умел уворачиваться от ответов, Учитель, — отозвался недовольный Неро, сверкнув глазами и отворачиваясь от Темного.

— Не понимаю, о чем ты, Повелитель!

— Всё время увиливаешь и хитришь, Торнвельд, — пробормотал Неро, погружая голову в воду.

Вынырнув, он выпустил струйку воды изо рта, повернулся на бок и с укоризной взглянул на Темного. Не выдержав, он первым рассмеялся, и старик подхватил его смех. Ещё некоторое время под стеклянными сводами Сада Солнца раздавался смех старых друзей.

— Давно я не слышал этого имени и чуть не забыл его, Повелитель, — отсмеявшись произнес Темный.

— Забыл, но мне его напомнили в Серых Пределах, — поднявшись из воды и утирая лицо, прокряхтел Неро.

Темный, убедившись, что с Повелителем все в порядке, устало сел на парапет пирии, сложив руки на коленях. Неро вылез из воды и пристроился рядом с учителем.

— Сколько я тут провалялся? — отстраненно спросил Неро.

— Два дня и две ночи, мой Повелитель.

— И ты один провел всё это время со мной? — поинтересовался Неро.

— Марко вцепился в меня, как пиявка, старый пройдоха, и не в какую не хотел от нас отходить, так и таскал мне пищу, да воду. Караулил тебя, пока я дремал под той айвой, Повелитель, — кивнул Темный в сторону дерева, усыпанного красными цветами.

— И где же этот старый гоблин?

— Поковылял в Цитадель, за покрывалом и гномоядом, как за смертью послал, старого дурня, — усмехнулся Темный.

— Уже здесь, всенепременно мой добрый хозяин, уже здесь, — воскликнул Марко, появившись из кустов жасмина.

Гоблин нес с собой чистое шерстяное покрывало и небольшого размера каменный бочонок, явно с первоклассным гномоядом.

— Куда тебя свет занес, старый пес? — с нежность гаркнул Темный. — У Повелителя горло пересохло.

— Наливай уже свой напиток богов, старый пень, а то и вправду у меня пересохло, — улыбнулся Неро старому другу.

Марко поставил бочонок на парапет пирии, быстро накинул покрывало на хозяина и, неизвестно откуда вытащив три каменных чашки, начал наполнять их густо пахнущим напитком.

— Ох уж эти гномы, всяк мнит себя первостепенцем по части варки гномояду, пока по башке ихней не шарахнешь, не за что не успокоятся. Вон и Арадун туда же, долго кочевряжился пока я ему про хозяина-то не сказал, — бубнил старый гоблин.

Все, взяв чашки, расселись под парапетом пирии и, недолго думая, выпили гномояд залпом. По чуть-чуть этот напиток никто не пьет, разве что, когда гном выпьет третью чашку. После первых двух все нервы в глотке сгорают, как в кузнечном огне.

— Хорош, зараза, — крякнул от удовольствия старый гоблин.

— Всегда хотел узнать, из чего эти паршивцы его варят? — выпалил Неро.

— Так они этот знанец никому не сказывают, хозяин. Чтут всенепременно секретность тайную, как есть чтут и никому не сказывают, даже под пытками коленным железом.

— Давай еще по одной, Марко, а то кровь застыла, — кивнув на бочонок, попросил Темный.

— Всенепременно Магистр, как не можно, — буркнул старый гоблин.

— Я бы сейчас что-нибудь перекусил, — заметил Неро, выпив ещё одну чашку гномояда.

— Идемте всенепременно, Хозяин, уж и стол накрыли для вас. И Магистру надобно тоже поесть, вон, как живот приклеился к хребтине-то, глядишь, и пополам согнет, — воскликнул старый гоблин, вскочив с места и хватая бочонок с напитком.

Темный и Неро не смогли сдержать смех, услышав очередную тираду старого гоблина. Отсмеявшись, Неро встал, собрал одежду, оставленную у пирии и, подхваченный Темным с одной стороны и гоблином с другой, поковылял к дому. В кабинете магистра уже был накрыт стол, уставленный разнообразными закусками: жаренные перепела, вяленная рыба, колбасы и ветчина, свежие овощи и фрукты, а разожжённый камин создавал атмосферу уюта и тепла.

Когда Неро насытился, он устроился в кресле у камина с кружкой свежесваренного эля в руках. Темный зажег свою трубку, усевшись на любимый стул с высокой спинкой и резными подлокотниками в форме разлёгшихся тарнов. Марко, убрав остатки еды и посуду со стола, удалился в дом хозяина, пожелав ему спокойного отдыха. В комнате воцарилась благодатная тишина.

— Как я уже говорил, Орден Тени к твоим услугам, Повелитель, — проговорил Темный после продолжительной паузы. — Чем порадовали мой братец и Беллег?

— Есть какие-нибудь новости из Аталана? — неожиданно спросил Неро.

— Так и знал, что спросишь, — пробурчал Темный, вставая со стула.

Торнвельд подошел к письменному столу, где обычно работал, взял свиток и передал его Императору, а затем вновь сел на стул, продолжая попыхивать трубкой. Неро опустил кружку с элем на пол и развернул свиток с посланием от Багга.

«Светлых и лунных Вам ночей достопочтенный М.»…

— Как-то не стыкуется начало с адептом тьмы, не находишь? — подняв глаза на Темного, спросил Неро.

— Приватность в его деле не помешает, Повелитель!

— Верно, — согласился Неро и продолжил читать послание.

«… Задание ваше оказалось изрядно пыльным и затратным по части некоторых издержек на смотрителей старого сооружения. Чудо, что по прибытию в упомянутый вами город, мне посчастливилось встретить моего старого и доброго знакомого, который помогал нам в прошлом с некоторыми историческими реликвиями. Он посоветовал обратится к старшему смотрителю с рекомендациями от последнего и некоторым подношением…»

— Вот ведь плут, «и некоторым подношением», однако, — пробубнил Неро, вслух повторив последнюю фразу.

«… Старший смотритель с удовольствием вошел в моё затруднительное положение и разрешил мне взглянуть (одним глазом, разумеется) на «очаровательные свитки» в одном из помещений старого сооружения. Пыли, скажу вам, на полках изрядный слой, посему пришлось повозится некоторое время, расчищая слой за слоем день и следующую ночь. Мне посчастливилось обнаружить кое-что интересное, и я спешу поделится своими символическими впечатлениями.

В году 3128 от сотворения мира, искомая вами фамилия неожиданно переехала из столицы со своим имуществом и домочадцами в интересующий вас город. Сим актом были удивлены абсолютно все, кто ранее был знаком или находился в приятельских отношениях с этой фамилией. Будучи на хорошем счету гильдии негоциантов столицы, упомянутая фамилия переезжает в провинциальный город и становится главой гильдии «заоблачного товара»…»

— «Заоблачным товаром» Багг именует пряности? — удивился Неро.

— Именно так, Повелитель.

— Превосходно, — произнес Неро и продолжил читать послание.

«… Следующее интересное событие упоминается в 3149 году. В рукописи ничего особенного и важного не изложено, если бы не пометки некоего господина (судя по всему, из тайной канцелярии Академии волшебства). На полях рукописи не очень разборчивым почерком описывается исчезновение некой госпожи, которая пропала из дома искомой фамилии при весьма загадочных обстоятельствах. Рядом с пометками выведены кое-какие руны ᛏᛗᚨ[1]. Период исчезновения госпожи не указан, но могу утверждать, что это интересное событие произошло до 3149 года…»

Неро несколько раз прочитал последний абзац, погрузившись в размышления. Подняв с пола кружку эля, он отхлебнул изрядную порцию еще теплого напитка и продолжил чтение.

«… Использовав всё свое умение в уборке залежей пыли на полках, я ничего особенно интересного не обнаружил, однако, кое-что меня в этих трудах удивило. В промежутке с 3149 по 3154 годы, искомая вами фамилия значительно увеличила свой достаток, ею был построен роскошный особнячок на Литейной улице, а затем там же был раскинут парк с прудиком и утками. В 3159 году сотворения мира, искомая фамилия заложила на судоверфях упомянутого вами города, первый двухмачтовый корабль, который получил имя — Вальварин.

Вот ведь ирония какая. Во время наведения порядка на пресловутых полках я наткнулся на ещё одну пропажу — девицу по имени Ваарна, что на данейском означает «бабочка». Так с рождения звали младшую дочь искомой вами фамилии, которая, к несчастью для всех, исчезнет в 3170 году сотворения мира при особо (особо подчеркиваю) странных и до сих пор неясных обстоятельствах…»

— Две дочери дома Аррен исчезают в одном и том же возрасте, и никто на это не обращает внимание? Как-то странно, — заметил Неро, оторвавшись от чтения.

«… Перечистив от пыли изрядное количество полок и совершенно вымотавшись к рассвету следующего дня, я обнаружил последнее упоминание искомой вами фамилии. В году 3275 от сотворения мира эта фамилия переезжает в свой нынешний особняк, к тому моменту в их флотилии насчитывается более полусотни всевозможных судов.

Некоторым членам гильдии негоциантов известного вам города не очень нравился высокий статус главы искомой фамилии, и они состряпали донос в некий Орден, при этом описав в нем нелицеприятные факты мздоимства последнего. Сей донос я прочитал с большим интересом и счел его довольно любопытным, хотя детали мздоимства явно притянуты за уши орка. Под доносом неким прознатчиком дорогого вами Ордена была добавлена пометка, в которой описывается множество достоинств искомой фамилии, а главное его резолюция: «значительность перед именем Императора неоспоримо и изменению не подлежит».

К моему глубокому сожалению, мне не удалось найти больше ничего полезного в этой пыльной свалке «очаровательных свитков». Могу лишь посоветовать, если позволит мой достопочтимый М, обратить внимание на слухи, которые упоминались в том любопытном доносе, а именно — пропавшие девочки в период с 3128 года сотворения мира были не единственными пропавшими детьми искомой вами фамилии.

С последним, прошу меня простить за недостаточность моего труда.

Всегда Ваш Багг именем отца своего Индельсон.

Май дня 12 года 3549 о сотворении мира.

Дополнительно сообщаю о своих расходах ниже.»

Перечитав послание Багга несколько раз, Неро поднялся и начал медленно прохаживаться по кабинету Темного, обдумывая прочитанное. Подойдя к креслу, он плюхнулся в него, подхватив с пола кружку эля.

— Что ты об этом думаешь, Учитель? — помахивая свитком спросил император.

— Неожиданный отъезд Арренов из столицы в провинцию еще ничего не значит. Странно другое: о них очень мало сведений в Кане. Обычно такие дома тщательно описывают свою родословную, включая даты рождения и смерти всех сородичей по пятое колено. Но, увы, в нашем случае таких записей нет, всё окутано завесой тайны, и мне кажется, что это не спроста. Возможно, не могу утверждать твердо, кто-то использовал или всё ещё использует заклинание забвения.

— Заклинание забвения, — задумчиво произнес Неро, разворачивая свиток. — Поддерживать его в течение почти трехсот зим требует колоссальных усилий и способностей.

— Я знаю лишь одну силу, способную удерживать подобное заклинание так долго, — сообщил Темный и его лицо стало мрачным.

— Что, если мы оба правы, и глава Дома Аррен на самом деле истинный некромант, использующий магию крови своих сородичей для сокрытия какой-то тайны? — прошептал император, обращаясь к самому себе.

— Истинный некромант уже сам по себе является тайной в эту эпоху мира, — произнес Темный, окончательно помрачнев.

— Ты прав, Учитель, а ещё мне не выходит из головы, как Аррен может быть одновременно некромантом и адептом Ордена Мирра или, возможно, мы вообще ничего не знаем.

Оба замолчали, погруженные в глубокие раздумья. В тишине кабинета слышалось потрескивание дров в камине и звук капель клепсидры, тихо падающих в стеклянный сосуд. В таком состоянии оба пребывали, словно время остановилось, пока капающая вода медленно, но верно, не опустилась к девятой отметке. Часы показывали девять часов вечера. В этот миг раздался звон колокола в Цитадели, его гул разнесся по округе, напоминая о неумолимом течении времени.

— Мы можем бесконечно размышлять об этой тайне, всё равно ничего не узнаем пока не придет свое время разгадки, — произнес Неро, выйдя из раздумий.

— Ты прав, Повелитель! А пока…

— Скажи, Учитель, ты ведал о Сумеречных землях и появлении дан? — перебил Темного император. — Мы совсем не знаем о том мире. Возможно, там скрыты ответы на мои вопросы?

— Дорога Тени к Сумеречным землям была потеряна эоны лет назад, — выпуская струю дыма, произнес старик.

— Со временем я найду ответы, но сейчас необходимо подготовиться к походу…

— Куда направляемся, Повелитель?

— Ты остаешься, — строго заявил Неро, глядя в огонь камина. — Тебе поручаются Орден и Срединные земли.

— Безрассудно, но решать тебе. Куда ты намерен отправиться, Повелитель?

— Клан До’Суул.

— Что? — Темный удивленно уставился на Императора. — Прости, Повелитель, о гоблинах этого клана никто не слышал уже сотни зим — они призраки.

— Полуденные земли, за рекой Суаэлле, где поднимаются Черные горы, — сказал Неро, продолжая смотреть на пламя. — Именно там они обитают.

— После Разлома в те земли утрачены дороги тени, что, безусловно, делает путешествие через Срединные земли в одиночку опасным, — заметил Темный, нахмурив брови.

— Я не собираюсь отправляться в путешествие в одиночку, со мной будут Марко и Лорка, — Неро безмятежно улыбнулся и добавил. — Расскажи лучше о клане До’Суул.

Темный поднялся и подошел к стеллажу со свитками и книгами. Он выбрал манускрипт в красном кожаном переплете, на обложке которого был изображен герб Магроната. Открыв книгу на нужной странице, Темный быстро пробежал глазами несколько строк, а затем вернулся к своему стулу, бормоча что-то себе под нос.

— Так, что тут у нас написано?! — пробормотал Темный, перелистывая страницу и устраиваясь на стуле. — Ага, вот оно…

«…Судя по летописям моего наставника Рахнара, к концу первого тысячелетия первой эпохи клан Голый Камень насчитывал почти двадцать тысяч гоблинов. Они обитали в основном в предгорьях Каменных Стоп, на границах Срединных и Закатных земель, между рекой Толоа и озерной страной Полле. В отличии от других племен, что распространились волею богов в Срединных землях, клан Голый Камень был известен своими ремесленными навыками. Они добывали сальковую руду для создания прочных стальных инструментов. Кроме того, они умело строили дома из камня, добывали серебро из рудных залежах гор и обрабатывали пахотные земли в долине реки Толоа, где была возведена их первая цитадель…»

— Здесь стоит отметить, — прервался Темный. — Браоран, настоятель Храма, описывал события предначальных времен до формирования Империи Раккаи.

«…В году 1100 первой эпохи начался конфликт между кланами До’Суул, Ро’Хвар, Пкхар и До’Трокх, известный как Речная Война, который длился около десяти зим. В результате этой войны клан Голый Камень был вынужден отступить в глубь Срединных земель. Постоянные столкновения с эльфами и людьми окончательно вытеснили гоблинов к Железным горам, где они обосновались в надежде избежать полного уничтожения…»

— Далее о клане До’Суул известно немного, основная часть их истории связана с редкими, но яростными стычками с эльфами и гномами Железных гор до того, как они попали под влияние королей Раккаи. Их союз стал более значимым, чем ожидалось, и к концу второй эпохи До’Суул стал начинателем объединения всех кланов гоблинов Железных гор и прилегающих земель в речной долине Алагос, — процитировал по памяти Темный.

— Колдуны клана До’Суул обладают какими-то необычными магическими способностями? — поинтересовался Неро.

— Не думаю, хотя… Как-то в Храме я видел немолодого уже гоблина из этого клана, когда ещё был учеником, — вспомнил Темный, опираясь о подлокотник. — Так вот… Его пропустили в Храм и препроводили в хранилище магических предметов Ордена, что казалось странным для этого места. Обычно туда допускали только адептов Храма или истинных.

— Да, это необычно, — заметил Неро.

— Клан последним уходил из Ущелья Фрадвор после кровавого сражения с белопанцирниками Мирра. Погибших было столько, что пятиленточником приходилось пробираться сквозь кучи тел целый день и всю ночь, уже после того, как защитников не осталось, — с грустью вспомнил Темный. — Ушли выжившие воины, женщины, дети и старики. Никто не ведал, куда они направились. До сих пор не ясно, как им удалось избежать молот Разрушителя.

— Да… — оба погрузились в размышления о том, что произошло. Неро знал это из легенд, а Темный видел всё собственными глазами.

Чудовищного размера «молот» снес часть домов и мостовой улицы Королей, пропахав три квартала столицы и уперевшись в стену красного храма пяти богов. Мраморные брызги от фонтана пробили стены ближайших зданий и лестницу дворца Королей. Вместо чаши, ров, наполненный…

— Учитель, тебе необходимо выяснить, кто такой Клаусс Ренги, — произнес Неро, выйдя из задумчивости. — Узнай, где он проживает в Аталане и, что самое главное, где хранит Книгу Идриса. Кроме того, где-то в Срединных землях живет колдунья Не’Сс, её тоже нужно разыскать, пока я отправлюсь в Полуденные земли.

— Что касается Аталана, я поручу это Баггу, он хорошо знаком с городом и знает многих его жителей. Уверен, что первая задача будет выполнена быстро. О колдунье… Она что-то скрывает или должна что-то передать на словах?

— Не знаю, — ответил Неро. — Просто найди её, а дальше решим…

Внезапно резкая боль чуть не свалил Неро на пол, в глазах потемнело и, на мгновение перехватило дыхание.

— Риаа…

Вставая с кресла, Неро создал тень и, не объясняя ничего Темному, бросился во тьму.

***

В глубине зала дома Аррен медленно двигалась огромная черная собака, из её пасти капала желтовато-серая слюна, а в воздухе чувствовался резкий запах серы. Псине было трудно двигаться: её голова была опущена, а на загривке вздыбилась шерсть. Стражи Неро сдерживали врага, позволяя своему хозяину уничтожить тварь.

Из тени, возникшей в зале, Неро наблюдал, как Гончей с трудом удавалось преодолевать последние метры к спальне Риаа. В одно мгновение, произнеся заклинание плети, он оказался рядом с падающим существом и схватил его за горло. Прижав Гончую к полу, Неро вышел из тени и сжал её шею ещё сильнее. Другой рукой он призвал стражей, и они заскользили из всех углов к своему хозяину. Тени в спальне Риаа исчезли, и светосферы в нишах засияли ровным магическим светом.

Занавесь купальни резко распахнулась, и на пороге с кинжалом в руке появилась Риаа. Её мокрые волосы прилипли к лицу и плечам, вода стекала по обнаженному телу, оставляя следы на смуглой коже.

— Что, во имя всех богов, это такое? — спросила Риаа, не обращая внимания на свою наготу.

— Гончая Смерти, — не поворачивая головы ответил Неро, по-прежнему прижимая тварь к полу.

— То, что я вижу, ты называешь Гончей Смерти? — с отвращением произнесла Риаа, приближаясь к Неро. — Она голая, у неё нет лица, только этот жуткий рот.

— Что ты только что сказала? — наконец повернувшись к женщине, удивленно спросил император.

— Я говорю, что у неё нет лица, — быстро пробубнила Риаа, тыкая кинжалом в сторону Гончей.

Неро удивлено уставился на обнажённую женщину, некоторое время рассматривая её мокрое тело. Фигура Риаа была действительно великолепна: подчеркнуто высокая грудь и тонкая талия переходила в округлые бедра, а изящные стройные ноги завершали её роскошное тело.

— Ты не можешь видеть Шепот Ужаса, — выйдя наконец из оцепенения, произнес Неро.

— Да нет же, вот она валяется у тебя под ногами, — не унималась Риаа, тыча кинжалом. — И кто тебе, скажи мне на милость, так разрисовал спину и руки? Ты похож на ходячий старый манускрипт злобного целителя, — уже опустив руку с кинжалом, спросила женщина.

Неро повернулся к Гончей, прошептал что-то на незнакомом языке и, убрав руку с шеи метаморфа, поднялся с пола. У стены осталось лежать обнаженное существо, напоминающее женщину. Хрупкое на вид тело существа было покрыто серо-матовой кожей без единого волоска, а на руках необычно длинные пальцы с острыми, как лезвия, ногтями. Её мускулистое тело, тонкую талию, небольшие упругие груди молодой женщины дополняла уродливая голова без глаз. На лице отсутствовали брови, вместо носа были две маленькие дырочки, а под ними безгубный рот, полных острых игл вместо зубов.

— Одень что-нибудь, а то одна голая ещё куда не шло, а вот две голых — это уже перебор, — буркнул император, отвернувшись от Риаа.

— Одень что-нибудь, а то одна голая ещё куда не шло… — повторила, усмехаясь женщина и направилась обратно в купальню.

Уже надев тунику, Риаа вернулась в спальню, все ещё держа кинжал в руке, опасаясь нападения Гончей.

— Оказывается, ты весь в этих символах, — усевшись на край кровати проговорила Риаа и с интересом рассматривая обнаженный торс императора. — Под штанами тоже всё разрисовано?

— Хочешь проверить? — насмешливо спросил Неро и уже серьезно продолжил. — Можешь объяснить, почему ты видишь Шепот?

— Понятия не имею, ты же чародей, вот и объясни, — в том же игривом тоне ответила Риаа, расправляя тунику.

Неро небрежно уселся рядом, забрал кинжал и спрятал его в ножны, лежащие на покрывале.

— Он тебе больше не понадобиться.

— Ты в этом уверен?

— Конечно, я уверен, — ответил Неро.

— Что будем с ней делать? — кивнув в сторону лежащего метаморфа, спросила Риаа.

— Повелителю Ночи стоит только приказать, и я рассыплюсь пеплом вечного мрака у его ног, — прошипело обездвиженное существо.

— Немыслимо, оно еще и говорит, — шлепнув ладонью по ноге, удивленно произнесла Риаа.

— Немыслимо то, что ты её слышишь Риаа, — не менее удивленно сказал Неро, уставившись на женщину своими фиолетовыми глазами. — Ты её видишь и слышишь — это поразительно для человека, не обладающего магией некроманта, не находишь?

— Эти глаза просто невероятны, — не обращая внимание на вопрос, шепнула женщина, всматриваясь в лицо Неро. — У меня мурашки по коже от твоего взгляда и бабочки в животе…

— Перестань и будь серьезной, — хмуро воззрился на Риаа император.

— Кого ты искала здесь три ночи назад? — не обращая внимание на Неро, спросила женщина, уставившись на Шепот.

— ᛞᚹᚨ ᛊᛟᛒᛁᛏᛁᛃ ᛊᛚᚢᛜᛁᚹᛞᛁᛇᛊᛃ ᛟᛞᚾᛟᚹᚱᛇᛗᛇᚾᚾᛟ — ᚾᛇ ᛊᛚᚢᛜᚨᛃᚾᛁ, — прошипела та на неизвестном Риаа языке.

— Два события случившиеся одновременно — не случайны, — тихо произнес Неро, повернувшись к женщине. — Второй аргумент Тени.

— Что еще за аргумент Тени?

— Не сейчас Риаа, объясню позже, — ответил Неро и вновь задал вопрос метаморфу. — Твоей охотой был мастер Пенн, не так ли?

— Повелитель Ночи знает, — прошипела Шепот.

— Кто ещё этот мастер Пенн? — озадачено спросила Риаа.

— Неважно, потому что…

— Знаешь, мой дорогой некромант, — съязвила Риаа и сверкнула на него своими янтарными глазами. — У меня были планы на сегодняшний вечер, а тут вы… Невероятно красивое чудище и разрисованный император собственной персоной. Так что, будь любезен, ответь на мой вопрос.

— В общем никто, — сдался Неро, взглянув на Риаа. — Обычный ремесленник с улицы Торгашей. Он занимается тем, что вырезает из дерева амулеты, обереги и игрушки для детей. Весьма занимательные, я скажу, игрушки. Они выполняют роль стражей, хотя и довольно примитивных, — пояснил император, посмотрев на Шепот. — Почему он вдруг понадобился Ментиорам?

— Я не вправе знать, Повелитель Ночи, — прошипела Шепот.

— Хватит называть меня так, — рявкнул Неро.

— А что означает «Повелитель Ночи»? — поинтересовалась Риаа.

— Этот титул носили императоры древности, смертная, — зловеще зашипела тварь, обнажив острые зубы.

— Хватит на меня шипеть, мерзавка, — буркнула Риаа, отвернувшись от существа. — Значит, ты прошел посвящение, и все эти символы на твоем теле подтверждают, что ты теперь ОН? — обратилась женщина к Неро.

— Именно так или почти так, — с грустью ответил император.

— Так, и что означает титул Повелитель Ночи? — продолжила задавать вопросы Риаа.

— Глупая, пустая голова, смертная. Император, который повелевает силами Ночи, — ещё более яростнее зашипела Шепот, мотая безобразной головой.

— Оставим эту бестолковую перепалку и вернемся к нашим баранам, — раздражённо бросил Неро.

— Действительно, вернемся к моим баранам. Возможно, вам это не удалось заметить, но на мой вопрос так и не ответили, — громко заявила Риаа, четко произнося каждое слово. — Что эта тварь делала в моем саду три ночи назад и зачем она пришла в дом сегодня?

— Твоя кровь, смертная, пролилась в ту ночь, когда мой след проходил мимо этого дома, — зафыркало существо. — Полнолетие Ночи близко, человеческое дитя.

Риаа, ничего не понимая, переводила взгляд то на Неро, то на Шепот. Император встал с кровати, сложив руки за спиной и начал мерить шагами спальню, не обращая внимание на обеих. Остановившись напротив метаморфа, он небрежно махнул ладонью, освободив Шепот от пут заклятия.

— Накинь на неё что-нибудь, пожалуйста, — обратившись к Риаа он продолжил медленно шагать, снова скрестив руки за спиной.

— Она не… — удивленно взглянула на императора Риаа.

— Она никому не угрожает, Риаа, — буркнул Неро, продолжая шагать по спальне.

Тем временем, освободившись, Шепот медленно села, прижавшись спиной к стене и подтянув колени к груди.

— И всё-таки… Непонятно и даже странно, — пробормотала Риаа, поднимаясь с кровати. — Зачем её освобождать? Не нравится мне твоя затея.

Взяв накидку с кресла, женщина осторожно подошла к метаморфу, накинула её на плечи и вернулась к кровати, явно недовольная просьбой императора.

Неро медленно прохаживался по комнате, в его голове метались мысли одна хуже другой.

«Метаморф без видимой причины сунулась в дом Аррен. Зачем? Капля крови, про которую она сказала… Какое отношение имеет кровь? Повелитель Ночи — фигура мифическая, появляющееся лишь в Полнолетие Ночи, но… До этого события ещё далеко, хотя… Оно наступит в летнее равноденствие, значит, времени остается не так много…».

Неро остановился перед Шепот, некоторое время разглядывая её, а затем продолжил шагать вдоль кровати, не обращая внимание на бормотание женщины, сидящей на ней.

«Капля крови Риаа — совершенный материал для Неназываемого, и его слуги рано или поздно узнают, что она втянута в игру теней… Боги, она в опасности…».

— Всё уже решено и даже не мной, — остановившись возле кровати, неожиданно произнес Неро. — ᛁᛊᛏᛁᚾᚾᚨᛃ ᛏᛗᚨ ᛇᛊᛏ ᛁᛊᛏᛁᚾᛁ ᛊᚹᛇᛏ[2].

— Истинная тьма есть истины свет, — сипло прошипела Шепот. — Повелитель Ночи следует тени.

Неро и Риаа одновременно повернулись к существу, произнесшему ритуальную фразу истинных некромантов Раккаи, хотя ни один из приспешников Неназываемого не мог произнести её.

— Чтоб тебя, — ругнулась ошарашенная Риаа.

— Как же увлекательно. Почему самый совершенный убийца Астарата, ужас, которого может остановить лишь равный по силе ему ужас, смог произнести сакраментальные слова без страха исчезнуть в мгновение от его гнева? — прогремел император, сверкая фиолетовыми глазами.

— Ты только что ответил, Повелитель Ночи, не трясясь произнести имя того, кто поглощает души как смертных, так и бессмертных, превращая их в жалкое подобие жизни после их смерти, — яростно прошипела Шепот. — Молись, смертная, богам падшим, ибо твой путь к Рогу уже проложен духами.

Зловещая тишина окутала Неро и Риаа, словно плотный туман, после слов Шепот. Неро молчал, отпустивший ярость своего дара, погрузившись в размышления. Молчала Риаа, пораженная скорбной тирадой той, чье существование подвластно только Неназываемому. Глубокая тень её чувств отражалась в глазах, полных страха и недоумения.

— В мире Астарата мой страх бесконечен, — прошипела Шепот, её голос звучал как эхо из бездны. — Но боль и ужас утраты себя превыше всего, даже над ужасом вечного плена. Прими мою тень, Повелитель Ночи.

Наступило молчание. Неро обдумывал сложившуюся ситуацию: с одной стороны, метаморф чем-то связан с Риаа и готов вырваться из-под власти Ментиора. С другой стороны, он — порождение Серых Пределов, и его сила безмерна во тьме, а значит… Шепот — её единственный щит, который будет защищать Риаа до последнего вздоха.

— Решено, — произнес он, его голос звучал как гром среди ясного неба. — Принимаю. Вы обе отправляетесь со мной в Полуденные Земли.

— Служу, Повелитель Ночи, — зашипело существо, усаживаясь на место.

— Что? — нахмурив брови, буркнула Риаа. — Зачем мне ехать с тобой, да ещё и в компании с ней… Куда? В Полуденные Земли? — вдруг осознав последние слова Неро, взвизгнула женщина.

— Чем ближе ты будешь ко мне, тем дальше окажешься от опасностей. И потом, наша гостья будет присматривать за тобой в облике Гончей. Как только мы окажемся подальше от Кана, я обещаю, слово истинного некроманта, что расскажу тебе всё. А сейчас нужно быстро отправляться в путь…

— Я не могу бросить дом и отца — это безрассудно и нелепо кидаться в такое безумное странствие на край мира, — возмущенно затараторила Риаа. — И что…

— Ты действительно думаешь, что твой отец сможет защитить тебя? Ты думаешь, что в Серых Пределах твое сознание, воля и, наконец, искра жизни останутся нетронутыми? Полагаешь, что твоя драгоценная и нежная душа сможет наслаждаться в вечной пустоте Астарата, ожидая небесной миссии в облике старицы, которая проведет тебя к райскому саду бесконечной жизни? Оставь эти пустые мечты о вечности клирикам Церкви, — в то время как Неро говорил, вокруг него сгущалась тьма, а его тело засветилось фиолетовыми символами древних дан, и его голос звучал как чистый звук мрака.

Воздух зашипел, заискрился и в спальне сгустилась тьма, окутывая всё вокруг. Тени ожили, затрепетали в углах комнаты, словно полотно черного покрывала на сильном ветру. Переплетаясь и танцуя, они создавали жуткое зрелище. Стало холодно, так, что мороз пробирал до костей. Иней, как невидимый художник, пошел по стеклам окна, оставляя безразличные узоры…

Мгновения растягивались в вечность, когда тени, словно старые знакомые, шептали свои тайны во тьме. Каждый звук становился громче, каждый шорох — более ясным…

Голос императора смолк, и тьма отступила. Светосферы в нишах спальни снова засветились ровным желтоватым светом. В глазах Риаа неистово колотился ужас от мощи дара истинного некроманта. Древняя магия не оставляла ей сомнения: всё, что сказал император — ИСТИНА.

— Смертной следует услышать слова Повелителя Ночи, если она не хочет стать Шепотом, — зашипело существо на полу. — Взгляни на меня и увидишь, человеческое дитя.

Неро произнес нечто на странном языке, опустился на корточки напротив женщины, взял руки Риаа и твердо посмотрел ей в глаза.

— Поверь, тебе лучше быть со мной и потом, из тебя получится отличная темная магичка, — хитро улыбнувшись и подмигнув, произнес Неро. — Будет приятно обучать тебя.

— Ты серьезно? — слегка улыбнулась женщина. — Будешь готовить из меня некроманта?

— Для начала, тебе нужно незаметно выбраться из города. Что думаешь, есть такая возможность?

— Повелитель Ночи может пройти со смертной дорогой тени, — зашипела Шепот.

— Исключено! Все пятиленточники Кана немедленно возьмутся за нас и не успеем моргнуть, как мне придется стереть город в пыль, а я, уж поверь, совсем не горю желанием этого делать, — выпрямляясь с корточек, заявил Неро. — Пока, во всяком случае. И потом, чем не заметнее, тем быстрее. Итак, есть идеи?

Риаа встала с кровати и направилась к большому секретеру из ангорэна, который стоял у стены слева от окна. Она открыла его, перебрала несколько свитков и, найдя нужный, вернулась к императору.

— Вот, — помахала она свитком перед Неро. — Подорожная, выписанная на моё имя для выезда из Кана. Как раз вовремя пришло письмо от моей подруги Люции, в котором она настоятельно просила меня прибыть к ней в Аталан. Она неожиданно захворала, и я просто не могу оставить свою давнюю подругу в беде, — мило улыбнулась Риаа.

— Какая прелесть, когда есть такие подруги, — подмигнул император. — Собери только самое необходимое и в путь.

— Ты отвечаешь за неё, Шепот, — повернувшись к метаморфу, грозно заявил Неро.

— Буду её тенью, Повелитель.

— Неизвестно, кто из нас двоих будет тенью, — фыркнула Риаа. — Где мы встречаемся?

— В двадцати лигах от Кана, на Полуденном тракте, есть деревушка Агранна. Я буду ждать вас обеих за мельницей в роще. Лучше выезжать немедля, к восходу будешь там.

— Знаю, буду к восходу. А ты поторопись, ты все ещё полуголый, — задорно улыбнулась императору Риаа.

Неро ответил ей широкой улыбкой, сотворил тень и шагнул во тьму…

***

— Он снова исчезает так же внезапно, как и появляется, — раздраженно произнесла Риаа. — Никак не могу привыкнуть к его… Почему нельзя просто остановиться и поговорить спокойно, вместо того чтобы мчаться, словно ураган, спасая этот безумный мир?

— Повелитель Ночи не обязан никому, кроме этого мира, смертная, — прошипела Шепот у стены.

— Прекрати называть меня «смертная». Я Риаа Аррен, и ты можешь обращаться ко мне как к дорфине или, в крайнем случае, как к госпоже, — заявила женщина, поворачиваясь к гардеробной.

— Твое имя ничтожно, смертная, — зашипела Шепот, поднимаясь с пола.

— Твое мнение для меня не имеет значение, — отгрызнулась женщина, не обращая внимание на слова метаморфа.

Риаа вошла в гардеробную. С обеих сторон висели платья и костюмы самых разных цветов и фасонов — как для повседневной жизни, так и для особых случаев, путешествий или охоты. На нижних полках стояла обувь — от изящных туфель до сапог для верховой езды.

— Для этого путешествия нужно выбрать простое платье. Думаю, подойдет это коричневое шерстяное, — сказала Риаа, снимая его и набрасывая на плечо. — Кроме того, мне кажется, не обойтись без костюма для верховой езды и этого шерстяного плаща.

— Мне всё равно, смертная, — прошипел метаморф, стоя у кровати. — По мне, быть без одежды лучше.

Собрав все необходимые вещи, Риаа вернулась в спальню, скинула их на постель и направилась обратно в гардеробную за обувью.

— Я не тебе говорю, Шепот, — раздраженно бросила она.

Уже в гардеробной Риаа обернулась, внимательно осмотрела лежащее на кровати, из обуви выбрала только сапоги и вернулась в спальню. Бросив их рядом с кроватью, она мельком взглянула на Шепот и направилась к секретеру.

— Разум всегда побеждает блеск, смертная, — прошипело существо, усевшись на пол.

— Кто б говорил, мерзавка, — ответила женщина, нахмурившись.

Сев за секретер, Риаа немного задумалась, прежде чем приступить к письму. В комнате царила полная тишина, лишь перо царапало бумагу. Закончив, она внимательно перечитала текст, удовлетворенно улыбнулась и быстро скрутила письмо в трубочку, аккуратно перевязав его красной лентой. Затем отнесла свиток в гостиную и положила на стол.

Быстро вернувшись в гардеробную, Риаа сняла тунику и надела льняную сорочку, и гольфы. Причесав волосы и связав их лентой, она начала одеваться. Надев брюки и сапоги, пристегнув пояс с кинжалом от Неро, она надела куртку с меховой подстежкой, положила во внутренний карман подорожную и, подхватив плащ с перчатками, направилась к выходу.

— Гончая, идем, — бросила на ходу Риаа.

Осторожно приоткрыв дверь в коридор и убедившись, что на этаже никого нет, она вышла из комнаты. Пропустив вперед Шепот, уже превратившуюся в огромную собаку, Риаа направилась к лестнице, ведущей на первый этаж. Толстый ковер в коридоре глушил звуки её быстрых шагов. Прошептав заклинание, она удовлетворительно кивнула на то, как светосферы, приближаясь, начинали тускнеть.

В особняке Аррен царила полная тишина. Прислуга ещё не вышла из своих комнат, кухарки не разожгли плиты на кухне, а ликторы с трудом сдерживали сон. Риаа беспрепятственно добралась до кладовой кухни, по пути прихватив дорожную сумку, и начала быстро собирать припасы в дорогу. Гончая оставалась в тени, внимательно следя за коридором, ведущим к левому крылу дома. Выйдя из кладовой, Риаа кивнула собаке и осторожно направилась к задней двери в конюшенный двор.

— Жди в тени, — прошептала она, снова кивнув Гончей.

Осторожно осмотрев двор и удостоверившись, что никого нет, Риаа быстро преодолела пустое пространство до двери в конюшни. Распахнув створки, она вошла внутрь, схватила сбрую и поспешила к стойлу, где находилась её мышастая кобыла. Животное тихо заржало, приветствуя хозяйку и ткнулось мордой в её плечо.

— Тише, тише, Нора, — нежно произнесла женщина, гладя теплый и бархатистый нос лошади.

Осторожно положив сбрую и дорожную сумку на пол, чтобы не пугать других лошадей, она начала седлать кобылу. Вдруг в дальнем углу конюшни что-то упало, и гнедой, стоявший в дальнем стойле, громко зафыркал, разбудив половину животных. Сердце Риаа замерло от испуга, она даже на мгновение перестала дышать, опасаясь, что кто-то из слуг зайдет в конюшню. Однако вскоре всё успокоилось, и она закончила седлать кобылу. Привязав сумку с припасами к седлу, Риаа перекинула через луку плащ, не забыв погладить лошадь по шее.

— Подожди здесь, пожалуйста, милая, — тихо прошептала она, выходя из стойла и осторожно направляясь к выходу.

Посмотрев на улицу и оценив обстановку, женщина быстро вернулась к Гончей.

— Оставайся в тени и держись на расстоянии, чтобы лошадь тебя не учуяла, — прошептала Риаа. — Мы выходим через задние ворота.

Женщина стремительно вернулась в конюшню, проходя мимо полок со снаряжением. Она схватила скрученный плед, оставшийся от одного из конюхов. Немного поразмыслив, добавила к нему и ткань для обмотки копыт, чтобы избежать лишнего шума. Подойдя к стойлу, Риаа засунула плед под луку и начала обматывать копыта животного. Покончив со всеми приготовлениями, она взяла лошадь под уздцы и направилась к выходу.

— Морэна, мать небесная! Заключи ночь безлунную и отврати взоры любопытствующих, прикрой своей рукою от знающих. Дай дорогу лёгкую, и не обидь, — прошептала она, покидая конюшню и погружаясь в темноту ночи.

***

— Ох уж эти гномы, кабы не дело, не вжисть этим прохвостам ничего б не доверил, всенепременно не доверил, хозяин.

— Не ворчи, Марко.

— Что не день, то гнусность какую-нибудь да предпримут, недомерки, спали их Варрог, — продолжал бубнить старый гоблин.

— Не спалит Марко, — засмеялся Неро, подтягивая подпругу у гнедого.

— Всё так хозяин, всё так, что горн их охраняет и малому в руки дает, не брезгует, — пробормотал старый гоблин и уже с явным возмущением продолжил. — Вот ведь, прохвост, гномояду удержал на целую четверть, всенепременно удержал, хозяин.

— Ничего, Марко, у Железных добудем тебе гномояду, — Неро продолжал заниматься подпругой и улыбался всё шире. — Стрел-то не маловато взял? И клевец не забудь, мало ли.

— Уже хозяин, всенепременно взял, мы не безголовые какие-нибудь гномы, — пробурчал гоблин, приторачивая к седлу дополнительный колчан со стрелами.

Умбар, в отличии от гнедого, спокойно ожидал своего друга, бросая неодобрительные взгляды на молодого жеребца. Лорка, как и положено ангаинской породе тигра, безмятежно отдыхал у стены дома, не обращая внимания на суету двуногих. Время от времени он поднимал свою массивную голову, облизывал лапу, а затем вновь погружался в дремоту.

Гоблин продолжал бубнить что-то себе под нос, загружая припасами третью лошадь — спокойного мерина диассанской породы. Неро, насвистывая мелодию из старой песни гномов Железных гор, прикрепил мечи с обеих сторон седла, а затем пристегнул плащ и плед. Не успел гоблин завершить свои приготовления, как во двор вошел Темный, рядом с ним шел старый гном Рэнг из магической мастерской, держа в руках длинный сверток. Все остановились и с любопытством вытаращились на неожиданных гостей. Выход Рэнга из его обители был редким событием, поэтому его появление привлекло всеобщее внимание.

— Видишь, мой старый друг, мы успели до их отъезда, — сказал Темный, обращаясь к гному. — Конечно, требуется некоторая ритуальность, но, увы, у нас нет времени на всякие формальности, Повелитель.

— О чем ты, Учитель? — удивленно спросил Неро.

— ᚲᛟᚾᛏᚱᛟᛚᛁᚱᚢᛃ ᛊᛟᚺᚱᚨᚾᛃᛃ ᛁᛊᛈᛟᛚᛉᚢᛃ, — произнес Темный на данейском языке. — Наши действия должны быть согласованы. Это третий аргумент тени, мой Повелитель. Используй свои знания, чтобы избежать ошибок. Тебе понадобится помощь для понимания этого правила.

Темный кивнул гному, который сразу же начал развязывать ленту на свёртке и передал магистру посох. Он был черным, витиеватым, с извивающимися жилками от кончика до основания, где находился сложный узел с шаром истинно-черного цвета. По всей длине древка были выгравированы символы ночи, а вокруг основания были высечены древние руны данов ᛁᛊᛏᛁᚾᚾᚨᛃ ᛏᛗᚨ ᛇᛊᛏ ᛁᛊᛏᛁᚾᛁ ᛊᚹᛇᛏ — «Истинная тьма есть истины свет». Длина посоха не превышала одного спуна.

— Прими этот посох, Повелитель, что будет служить тебе вечную ночь, — произнес Темный, склонив голову перед Неро.

Ошеломленный Неро, едва веря своим глазам, принял из рук старого друга черный посох. Казалось, он чувствовал истинную сущность своего владельца и мгновенно отозвался на его прикосновение. В тот же миг истинно-черный цвет шара, на вершине посоха, преобразился в фиолетовое свечение, которое устремилось вниз, образуя яркие искры. Каждая искра, как будто живая, танцевала в воздухе, оставляя за собой следы фиолетового света. Волны невероятной силы, распространяющиеся от посоха, наполнили воздух напряжением. Они были настолько мощными, что все присутствующие во дворе, словно под действием невидимого заклятия, опустились на колено, склонив головы перед Императором Раккаи, осознавая, что перед ними стоит не просто дан, а нечто большее, способное управлять силами, о которых многие могли только мечтать.

Неро, как заворожённый смотрел на посох, чувствуя, как сила вливается в него, как каждая клеточка его тела отзывается на этот поток. За его спиной сгущался мрак, вибрируя всей мощью истинной некромантии.

— Встаньте, друзья мои, не стоит кланяться, — наконец вымолви он, переполненный чувствами.

Учитель, старый мастер Рэнг и гоблин Марко поднялись с колен. Вокруг Императора постепенно утихал гул и вибрации, но древко продолжало переливаться фиолетовыми искрами, пока Неро не успокоился окончательно и шар вновь не принял истинно-черный цвет.

— Великие боги, откуда ты добыл Морналдат, Учитель? — спросил ошеломленный Неро.

— Там же, где Марко нашел тебя и привез вместе с молодым деревом. Мы посадили его в закрытой части Сада Солнце, оросили твоей кровью, и я наложил на него заклятие забвения на двадцать пять лет.

— Я бывал в Саду Солнце тысячи раз, бегал по его дорожкам и купался в фонтане Жизни в закрытой части, но никогда ничего не замечал, — удивленно изрек Неро.

— Три дня назад мы вместе с Марко срезали дерево и передали его Рэнгу, чтобы он начал изготавливать для тебя посох.

— На силу успел, Магистр, — пробормотал старый мастер.

— Теперь все стало ясно, благодарю вас от всего сердца, мои друзья, — склонившись перед ними, сказал Неро.

Конец ознакомительного фрагмента.