Шоколадка на всю жизнь. Легенды и сказания семьи Никитиных

Андрей Никитин

Семья – это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все – мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.

2006 год

После того, как мама отказалась принимать гостей на свой день рождения, папа прозвал ее ЧЕЛОВЕК-НЕЛЮДИМКА.

22 января.

Что такое СМЕШАННОЕ чувство можно понять на примере одного мальчика. Когда он просится на горшок, то испытывает смешанное чувство, крича:

— Сика, кака!

+++

СТРАШНАЯ — СТРАШНАЯ БЫЛЬ

Три дня и три ночи, или Как Егора отлучали от тити.

Ночь первая. Без мамы и без тити.

Человечество за свою многовековую историю придумало множество коварных пыток: испанские сапоги, иголки под ногти, обливание холодной водой на морозе… Но для Егора в его положении сильной титезависимости, безусловно, нет пытки мучительнее, чем отлучение от родной маминой груди. И тем не менее не в силах более терпеть вкрадчивый голосок «МАМА, БАЙ-БАЙ!» (этим нехитрым, но действенным приемом попроситься спать, насытится тити, а потом смеяться маме в лицо! — Егор пользовался регулярно) она объявила, что, как в той песне, уедет в Иваново, потому что Иваново… Мол, в тамошней квартире детская пришла в убожеский вид и надо в ней переклеить обои. Папа сначала от неожиданности такого предложения сам уехал в Иваново (в командировку), но потом, скрипя сердцем, согласился. Егору решили ничего не говорить.

Итак, в пятницу мама уехала, оставив на попечении папы двухлетнего ребенка, который 2 года 1 месяц и 7 дней до этого засыпал исключительно с маминой титей. Вечер этого дня прошел спокойно, а вот когда настала пора укладываться спать… Отдадим должное Егору. Следует констатировать, что он, даже поняв, что никакой тити сегодня не светит, ни разу не позвал маму. Правда, и спать он вовсе не собирался. Избороздив всю кровать и лежащих на ней папу и Рому, Егор так и не нашел нужной позы. Тут бы и вскрикнуть, мол, мама! Где же ты? Где же титя? Но нет, повторюсь, ребенок мужественно молчал. Однако и сна у него не было ни в одном глазу. Папа перебирал в уме все известные ему педагогические приемы. Сказку он рассказал, даже не одну, а штук пять, причем на последней заснул. А проснулся от того, что почувствовал, как кто-то с интересом на него смотрит. Это был неспящий Егор. Папа запел колыбельную. От этого проснулся Рома. Ситуация накалялась. Но уже через 5 минут Егор неожиданно заснул. Папа взглянул на него: на лице суровое выражение, губы вытянуты в трубочку и подтянуты к носу! Где-то папа уже это видел. Ну, конечно! Эту гримасу часто — и, видимо, инстинктивно — использует Жириновский, когда надо кого-то поругать. Сразу стало понятно, почему вождь ЛДПР такой злой — видимо, в детстве его не докормили грудью!

Ночь вторая. Без мамы, но с «бутыликой».

Разбираясь в ящике с посудой днем в субботу, папа обнаружил одну такую интересную бутылочку от фирмы «Avent».

Человечество за свою многовековую историю придумало множество полезных вещей: сетка от комаров и электрочайник, телефон и чемоданы на колесиках… Но, поверьте, самые великие изобретения человечества — бутылочки с сосками, которые имитируют материнскую грудь.

В голове папы сразу созрел план. Нет, рано стал Рома использовать эту бутылочку для смешивания своих красок. Она еще послужит подрастающему поколению! Тщательно прокипятив бутылку и соску к ней, папа повеселел: нынешний вечер обещал стать не таким напряженным, как вчера.

Но сначала надо было пережить порыв Егора поговорить с мамой по телефону. Как вы понимаете, мама находилась в Иванове, где от избытка чувств покрушила все в детской, включая ни в чем неповинный стол.

Папа опасался, что нежная детская психика может не выдержать осознания факта разлуки со вторым (после папы) родным существом, т.е. с мамой. Но Егор, взяв трубку, стал разговаривать неожиданно сухо и лаконично.

— Здравствуй, сынок!

— Здрасуйте!

— Как ты себя чувствуешь?

— Намано.

— Ты кушал?

— Кусял.

— Гулял?

— В пайке.

Это была истинная правда. Стремясь угулять Егора, чтобы он лучше спал, папа исколесил вместе с ним и Ромой половину Измайловского парка. Да так, что когда Егор изволил вздремнуть, папа, сев на скамейку, заснул сам…

— Все, мам, пока!

Какая уж там истерика. Это у мамы в Иванове, скорее, начиналась истерика, поскольку она все сломала, а времени починить оставалось мало. Папа как мог успокоил чуть не плачущую маму и пошел укладывать Егора.

Задумка с бутылочкой полностью себя оправдала. Не потребовалось даже петь колыбельную (Рома облегченно заснул). Неужели этот парень два года один месяц и семь дней не мог заснуть без маминой тити? Даже не верится.

Ночью Егор проснулся, пришел из детской к папе и решительно попросил:

— Папа, бутылику!

Ночь третья. С мамой, но без тити.

Человечество за свою многовековую историю придумало множество изобретений, польза или вред которых зависит от того, как их применять: есть Интернет и топор, телевизор и спички… Но среди этих изобретений особое место занимает молокоотсос.

Вот мы все о Егоре да о Егоре. А о маме кто-то подумал? То-то же… Поэтому, если не брать во внимание папу, молокоотсос (кстати, все той же фирмы AVENT) — настоящее спасение в ситуациях вроде той, что мы описали выше.

Увидев маму, приехавшую из Иванова, Егор, конечно, попросил титю. Но как-то вяло, скорее, по привычке, что ли. Получив отказ, ничуть не расплакался, как бывало раньше, не стал искать титю у папы (он уже знал, что это бесполезно, и занимался этим только тогда, когда хотел посмеяться всласть). Да и зачем? Ведь у него есть «бутылика».

22 апреля.

Описанный выше урок не пошел Егору впрок. Хотя, конечно, папу должна была с самого начала насторожить та легкость, с которой наш плутишка согласился поменять родную мамину титю на бездушную «бутылику». Итак, все вернулось на тити своя…

Однако Егор пополнил свой арсенал хитростей еще одним безотказным приемом. Если раньше он подходил к маме и просто без затей требовал желаемое, то теперь он стал действовать таким макаром. Подходит к маме и загадочно смотрит куда-то в область солнечного сплетения:

— Дай ПАСАТЕТЬ… («Дай посмотреть»)

Ну, кто же откажет просто «пасатеть»… Однако за этим следует другая фраза:

— Дай ПАТОГАЮ… («Дай потрогаю»)

Ну, кто же откажет просто «ПАТОГАТЬ». Егор, как будто в первый раз, ощупывает свои богатства и потом как бы в полном изумлении невинно просит:

— Дай ПАПОБУЮ…

Бдительность мамы усыплена, и вот уже, глядишь, клиент опять намертво присосался — «побует»…

7 мая.

В целях отпугивания клиента от тити мама решила прибегнуть еще к одной хитрости. Она стала читать Егору лекцию о том, насколько неполезна, насколько вредна титя, основываясь на данных, почерпнутых из бесед с врачами, из чтения специальной литературы…

Всю эту проповедь с цифрами и фактами клиент слушал, присосавшись к объекту критики. Наконец, Ира решила, что пора принимать самый действенный ораторский прием — демонстрацию в натуре.

— Егор, это ГАДОСТЬ! — сказала она клиенту, показывая на «титю», — Гадость! Фу!

— НЕА… НАМАНО! — ответил благодушно Егор, на пару секунд оторвавшись от объекта критики.