Шизоград. Город абсурда

Андрей Логунов

«Шизоград» – это сборник необычных коротких рассказов в жанре литературного абсурда.Не связанные друг с другом общим сюжетом истории повествуют повседневную жизнь небольшого города, наполненного глупыми и нелепыми ситуациями, в которые попадают главные герои. Описанные особым стилем приключения позволят вволю разыграться воображению каждого, кто решит узнать немного больше об этом необычном месте и смогут дать своему читателю позитивный настрой и вдохновение в различных творческих начинаниях.

Чёрная кнопка

Тёмная вуаль лежала в углу старого общественного телевизора. Комната была маленькая и вытянутая, как лапы у сонного кота. Свеча медленно догорала последние остатки своей восковой жизни и готовилась стать мусором. А за треугольным столом с половником по центру, сидела она — пророчица. Умадохери медленно передвигалась между остатками прошлогодних нарезок и направлялась в сторону места расположения ведьмы. Преодолев все углы и поставив пару синяков на полку, она села за стол и посмотрела на документ об образовании. Тишина резала колбаску и периодически посматривала в сторону гостя.

— Уважаемая пророчица, мне нужно знать, очень нужно! — сказала Умадохери и прищурилась, рассматривая отражение на задней стенке стакана.

— Поясни эффектнее! — сказала ведьма и щёлкнула пальцами.

— Мне нужно знать, какого цвета у меня ногти буду на Новый год! Заплачу любые деньги за приблизительный ответ! Прошу вас, вся надежда на шифоньер! — умоляюще подумала Умадохери, а вслух произнесла. — Чтоб Вас!

Пророчица нагнулась вполовину тела над половником на столе, лизнула его ручку и записала в блокнот вступительную речь. Припухшими глазами она всмотрелась в лицо гостя своего жилища и произнесла:

— Чёрная кнопка! — работа на сегодня была закончена, и она задремала в печке.

Умадохери обдумала услышанное и, понимая, что её ждут теперь непростые времена, вышла из подозрения камер наблюдения. Выводы составились самостоятельно, как головоломка для детских навыков. По пути на работу, во что бы то ни стало, нужно было найти эту злободневную чёрную кнопку и нажать на неё семь раз. В идеале отыскать хотелось кнопок количеством больше, чем нажатий и надавить всего один раз. Но такие обстоятельства были лишь мечтой, и ставить их вопреки цели не целесообразно.

Гостья вышла из здания без окон и дверей, посмотрела наверх, в сторону окончания стены, и заметила, что штукатурка неправильно закрыла проект. Поискав в кармане булавку, она заложила её за камушек и немного заплакала. Прощание со скрепками всегда оставляло грустный тяжёлый след в душе её домашних животных. А эта скрепка, ко всему прочему, имела редкий порядковый номер — сто тридцать четыре. Такое число не часто, где встретишь.

— Что ж, хватит грустить, пора и пирожки жарить! — произнесла шёпотом Умадохери и попыталась встать. Ноги сразу её не послушались, но приказной тон хозяйки заставил их выполнить задачу на отлично. Достав газету с кроссвордами, Умадохери записала свои размышления о чёрной кнопке в горизонтальную колонку и, свернув печатное издание в трубочку, сообщила всем, что собирается идти на работу. Сначала она хотела поехать на роликовых коньках, но, вспомнив, что день зимнего солнцестояния в этом году прошёл незамеченным, решила пойти пешком. Заодно можно было искать по пути чёрную кнопку. Два дела разом поделать и спать не ложиться второй раз.

Путь на работу был долгим и нудным. Обычно Умадохери выхватывала из сумочки перечный баллончик, но сегодня ей достаточно было открыть зонт и подуть в небо. Так и пролетело время начала пути вдоль забора с железными скульптурами. По другую сторону строили какой-то новый кирпичный квадрат. В это время все были на обеденном разрыве, и Умадохери незаметно проверила все ветки на старом сухом дереве. Под первой скамейкой кнопки не нашлось. Можно было расстроиться, но Умадохери не умела расстраиваться с первого раза, сделав себе напоминание на лбу, она в танце поспешила к следующему объекту народного убранства. Мусорный бак был блестящий и красивый, но лезть в него в это время дня было стыдно. На работе бы все об этом узнали, и потом ни один такой объект не простил её целеустремленность.

Вообразив, что на нём и над ним нет чёрной кнопки, она провела рукой по волосам куклы и представила себя на месте водителя снегоуборочной машины.

Проверив вторую и третью скамейку и не обнаружив объекта её желания, Умадохери перекусила и продолжила путь, но уже другим боком.

Забор тянулся бесконечной чередой проверок и поисков, но под каждым новым кирпичом можно было найти лишь пустоту и новости. До работы оставалось слишком мало свободного пространства, а кнопка, скорее всего, наполнялась желанием, что её нажмут. Эффект неправильных действий просто не мог существовать в речи предсказательницы и Умадохери понимала это. Поиск останавливать можно было, только если захотеть, а она рисовала отвратительно. Обойдя двор кругом, и решив, что второй круг будет не лишним для здоровья, Умадохери затянула пояс потуже на голове и широкими шагами преодолела препятствие. Запахло испарениями озера на другом конце города.

— Хотелось бы мне испить его на заре справедливости! — произнесла она упоительно и сделала пульсирующие движение руками в сторону трудовой занятости. Но ответа не последовало. Умадохери повторила и направила свои уши в солнечное небо. Показавшись оттуда облачными осадками, начинания пришлось прекратить, по крайней мере, на эту неделю.

В посадках кнопки тоже не нашлось, зато старый радиоприёмник ещё подавал признаки жизни, потрескивая своими креплениями на ручке. Умадохери присмотрелась к звукам, но не увидела эффектной сцены в конце. Продолжать просмотр на следующий день было необходимо. Она выкопала ногами неглубокую ямку и посадила приёмник правым динамиком в отверстие. Он хорошо себя почувствовал и даже нарисовал своему братству модный герб.

Умадохери вышла из посадки, отряхнула локти и свистнула в свисток. Створки окон открыли ряженые люди и, приложив указательный палец к лицу, начали двигаться в такт музыки, звучавшей здесь в прошлом месяце. Мелодия была навязчивая, хотя и не слышимая. Умадохери чуть было не пустилась в пляс, но вспомнила, что обувь нужно забрать с дальнего конца фабрики игрушек. А, изменив своим принципам сейчас, активированная сигнализация испортила бы платье. Хозяева продолжали двигать такт, пока не выпали все полосы. Тряпочки для протирания гладких макушек уже лежали наготове, и все дружно засмеялись звонким смехом. Умадохери даже обратила внимание, как красиво были выпачканы обратные створки их форточек, видимо проветривание было обязательным условием этого района города. Вообще, в месте её проживания разные меры устанавливались заранее, и каждый обязался это соблюдать.

— А как увидеть кнопку во тьме? — Умадохери подходила к окнам хозяев форточек и задавала один и тот же вопрос.

Отвечать было не в почете, поэтому они просто кружили глазами и показывали ей язык. Она в ответ показывала им документ об образовании и аккуратно упаковывала его обратно в газету. На это все хозяева реагировали с трудом, а остатки музыки пытались поделить по-честному равными нотами каждому.

Она остановилась у крайнего окна и подозвала к себе мальчишку со стекловатой. Тот развернулся и выдавил из тюбика послание. Окна медленно стали закрываться, со скрипом и тугими намерениями. Люди выходили, поднимали свои волосы с земли и приклеивали их обратно на голову. Те, у кого это вышло очень хорошо, стали образовывать хоровод. Всего квартир здесь было не так много, но хоровод был хорошо организован и, с финансовой точки зрения, независим. Это заметили даже те, кто только поднимали растительность.

Восход — дело серьезное, а поход — грустное. Кнопок ни у кого не было, но Умадохери осталась посмотреть на это представление. Она всего лишь раз в жизни раньше видела что-то подобное и с тех пор не чистила обувь своим знакомым. Выступление заворожило её одеяния в ярких тонах.

Первый стикер приклеил себе щеку средний хозяин. Остальные пытались его мысленно оторвать. Мыслей у собравшихся было много, но все они были слабые на подъём. А сильные уже давно потеряли волю в кулак. Пробовали подействовать на стикер и те, кто вечно забывал последние концы в печатных массивах. Но даже они были не в состоянии закончить мускулатуру. Один из самых неопытных добровольцев вынес оборудование для резки ископаемых рукописей в шикарные подарочные ленты и попробовал организовать конкурс поедания мелких палочек. Первая рукопись застряла, а до второй дело не дошло. Собрав свой инструмент, он ушёл его чинить и в конкурсах этого дня больше не участвовал.

На работе уже собирались ключи, и Умадохери чувствовала, что её поход к пророчице в начале пути изменил жизнь местных хозяев. Признаков величия она не подавала, но бинокль из рыночной сумки достать пожелала. Протерев линзы остатками обеда, она приложила его к губам и стала рассматривать плечи собравшихся в хороводе граждан. Не хватало только одного сломанного аппарата, но его уже увидеть было реально в ночную смену. Сначала плечи были человеческими, а потом пошёл парк и деревья стали менять цвет вдоль скамеек. Первое дерево было красивое, а второе на него похоже. Умадохери всмотрелась в плечо синего кита и заметила, что закончились карандаши. Запомнить это ей не удалось, и просмотр был продолжен. Но тут кто-то ничего не сделал и один из хоровода человек вышел и стал ходить от забора к обочине. Он думал, что его все увидели и в этот раз был прав. Ему даже сообщили о том, что правда на его стороне, и пришлось всем отмечать. И только в момент истинной радости он сел на корточки чтобы завязать отношения с другом, как из его кармана выпала та самая чёрная кнопка. Умадохери было жаль, что упало не целых семь штук, а всего единица, но пророчество было почти исполнено. Она подбежала медленным перекатом к выпавшему предмету и со всей радости надавила на кнопку своим носом. Ничего не произошло. Кнопка не сработала. Умадохери выдохнула с облегчением воздуха из воздушного шара и побрела в сторону работы. Сегодня нужно было сделать много неясных задач, в том числе и по заказу чёрной кнопки из предсказания.