Эгоист. Том 1

Андрей Валерьевич Степанов, 2022

Очнуться в незнакомом месте – страшно. Слышать новости об ужасной катастрофе – еще страшнее. Осознать, что прежнего тебя уже нет – должно повергнуть в шок!Но кто спрашивает, что хочет человек, когда на кону – безопасность всего мира?После неудачной военной операции Денис Мальцев получает второй шанс. Высокотехнологичный, но забывший почти все, он отправляется на место катастрофы, чтобы устранить угрозу глобальной войны и вспомнить, что послужило ее причиной.Прямое продолжение приключенческого цикла "Случайный Солдат"

Глава 4

Я совершенно не знал полковника Королева. И потому, когда впервые услышал его звание, то сразу же представил его таким сильным и волевым, грозным — как в фильме Аватар, например. Жесткий парень, несмотря на возраст.

Вероятно, когда-то он и был таким, но сейчас недели давления сделали свое дело и в кабинете сидел человек если не сломленный, то очень к этому близкий. И это самым неприятным образом тоже давило на меня, потому что теперь я ощущал какую-то дополнительную ответственность за все происходящее.

Как ни странно, но не за страну и события в Питере, а именно за то, чтобы полковник выглядел достойно, а не измотанно и устало. Ну, и еще Ливанова мне очень сильно хотелось заткнуть. Во всех смыслах.

Поэтому я поспешил обратно к Кириллу, который до сих пор находился один в своей лаборатории, изучая показания таблиц и графиков. Услышав мои шаги, он спешно развернулся, но не стал закрывать окна на мониторе, а только лишь ткнул пальцем:

— Тебе это будет интересно, — он опередил почти все мои вопросы, тут же заинтересовав меня ломаной линией на расчерченном графике.

— И что это такое? — меня больше заинтересовал скачок, который выделялся на фоне прочих неровностей раза в три или четыре увеличенной высотой.

— Активность организма, — пробормотал Кирилл, а потом посмотрел на меня снизу вверх.

Выглядел он при этом довольно забавно — как школьник, который дает ответ, заведомо зная, что тот неверен. Я уставился на специалиста, дожидаясь, когда тот ответит нормально.

— Ну, я же не знаю, как ты отреагируешь, если я будут рассказывать тебе о твоем же устройстве.

— Взорвусь от ярости. Или буквально, — я дернул плечами. — Ты переживаешь за мою психику, что ли? Спасибо, полковник уже показал, что мне предстоит делать. Поэтому, представь себе, я сам хочу знать, чем вы меня напичкали. Можно словами, без анатомических подробностей. Вида разрушенного города мне хватило вот так, — я провел пальцем выше головы.

— М, — коротко отозвался Кирилл. — Хотя бы действительно успокоился. Что ж, меня это тоже устраивает, потому что раньше мы неплохо так ладили во время операций. А, ты же не помнишь. Извини. Надеюсь, память к тебе когда-нибудь вернется. Ну да ладно, значит, можно спокойно рассказать тебе, что с тобой случилось?

— Хм, так если ты знаешь, что со мной случилось, то у нас уже есть часть информации, которая нужна Королеву, разве нет? — усомнился я.

— Не в том смысле, Денис. Не стоит придираться к словам. Я тебе говорю о том, в каком виде тебя обнаружили, где и как.

— Уже что-то. Давай. Говори. Единственное, что меня удивляет, — я не стал спрашивать разрешения, а просто выдвинул для себя стул и сел рядом с Кириллом, — так это что никто не в курсе, как все случилось, но зато меня — или то, что от меня осталось, — нашли без проблем.

— Вот как раз… черт, ну ты можешь не стебаться, а? — нахмурился техник. — Я как раз пытаюсь с тобой нормально поговорить.

— Как раньше?

— Как раньше.

— А я тебя не стебал до этого?

— Дружеские подколы были, — немного помявшись, ответил Кирилл.

— Ну, вот видишь. Значит все, как и было раньше. Нечему удивляться. Продолжай, пожалуйста. Ругаться с тобой я смысла не вижу, ведь если я действительно начинен механической всячиной, как мне только что сказал Королев, то лечить меня будешь ты наравне с Игнатьевым?

— Единственное, что раньше было иначе — ты говорил меньше, — вздохнул Кирилл. — А слушал — больше. Надо будет донастроить тебя, чтобы на язык меньше вольт шло. Шутка!

То ли я так изменился в лице, то ли он просто поспешил оправдаться, но последнее слово прозвучало так, словно я уже тянул руки к его шее.

— Да нормально все, — настороженно проговорил я. — Давай к делу вернемся, ладно? Мне важно знать, что у меня внутри.

— Ну, человеческого в тебе достаточно много. Как минимум, оболочка осталась натуральной — но я, вроде бы, это уже упоминал, — затараторил Кирилл. — Но вот с внутренностями беда.

— Так я Франкенштейн или как? — я задрал футболку посмотреть на торс, но не заметил каких-то особых шрамов. Вернее, я их вовсе не заметил.

— Не совсем, как видишь, все новое и ровное. Успеешь ты еще шрамов наполучать в боях. Думаю, без этого не обойдется в связи со всей этой ситуацией.

— Про ситуацию я в курсе, Кирилл, — с нажимом произнес я. — Давай по внутренностям пройдемся.

Техник замер, размышляя, выдать ему чернушную шуточку или промолчать. И решил благоразумно держать свое чувство юмора при себе.

— В общем, смотри. Тебя нашли рядом с разбившимся вертолетом — благо что рухнул он почти на воинскую часть. Поэтому твои останки оперативно попытались реанимировать, но… — тут он замолк.

— Давай уж во всех подробностях, что ли, — нервно попросил я, уже предчувствуя не самую приятную историю. — Если разбившийся вертолет, то мне крепко досталось.

— Поломало тебя нехило. Не в фарш, конечно, иначе бы даже наши технологии тебя не спасли, но пристойно. Раздробленные конечности, куча переломов, раздавленное легкое, что аж видно…

— Так, хорош, — громко ответил я, и без его слов уже четко нарисовавший картину своей почти что кончины. — Я понял, что не пострадала только голова.

— Ну, почему же. Голова тоже пострадала. Трещины в черепе, местами кожу содрало, но там в целом лицо у тебя сохранилось. Восстановить все до нормы помогли пакеты Игнатьева и чуток скальпеля, чтобы не перекосило из-за уже спекшихся наростов.

— Пакеты Игнатьева? — что-то шевельнулось в глубинах памяти. — Мне кажется, что я где-то уже такое слышал.

— Ты их активно пользовал, если что. И сам доктор тебе про них никак не мог не рассказать, он же обожает хвалиться своими изобретениями. Вон тот стол он разработал специально для тебя — видишь?

И Кирилл указал в сторону платформы, на которой я не так давно лежал. Ничего необычного, даже с учетом обилия скрытых за серой пластмассой приводов и подозрительно толстых кабелей.

Но я все же не удержался и подошел поближе. Любопытство брало верх над страхом — как бы здесь меня резали и держали, а теперь можно посмотреть со стороны. Интересно получается.

В середине стола расположилось отверстие диаметром около шести-семи сантиметров, а сразу под ним на легкой петле — разъем наподобие трехфазной промышленной вилки, только штырьков побольше и расположение мне сперва показалось хаотичным.

— Эта хреновина торчала у меня в спине? — я машинально протянул руку к пояснице, чтобы прощупать, нет ли там дырок.

— Все у тебя со спиной нормально. Сейчас нормально.

— Зашили лоскут? Так что это?

— Питание подавали, пока твой организм не вырабатывал его в достаточном количестве, — Кирилл встал рядом и зачем-то поднял разъем так, чтобы тот выступал над поверхностью стола. Получилась не слишком приятная картина — похоже, что разъемы входили на несколько сантиметров вглубь тела. Меня передернуло.

— Нет, я все понимаю, высокие технологии, но разве нельзя было как-то по-другому, чтобы ничего мне в спину не совать?

— Это уникальный кабель, если что. Он разработан…

— Дай угадаю: доктором Игнатьевым?

— Да, — кивнул техник. — Через него и настроить можно было, и питание подать, пока твой организм еще не слишком функционировал.

— А вот теперь давай конкретнее. Что функционировало, что не так со мной?

— Смотри, разъем тебе входил вот сюда, — он ткнул мне пальцем в правую часть живота. — Ну, только со спины разумеется. Ты же помнишь, что здесь располагается?

— Ты намекаешь, что у меня нет печени?

— Я тебе прямо говорю, что печени у тебя нет.

— О… а сердце? — озадаченно уточнил я.

— С ним все нормально, ему без разницы, гонять настоящую кровь или ее замену. К тому же внешне кровь выглядит, как настоящая…

— То есть я разницы не увижу?

— Нет. Вот с сосудами, мышцами и прочим пришлось помучиться, — продолжил Кирилл свою лекцию. — Но видишь, у тебя что-то там скрипит и трется.

— То есть, надо будет разрезать и поправить?

— Если будет донимать в течение пары дней — да, — уверенно отозвался техник, повергая меня этим в состояние полнейшего непонимания себя. — Но это нестрашно.

Я принялся прощупывать руки, старательно прожимая пальцами собственную плоть. Если что-то внутри скрипит и трется, я должен понять, что к чему.

Однако такая «терапия» не дала никаких результатов ровным счетом — только Кирилл рядом стоял, едва сдерживая улыбку:

— Ты что делаешь? — спросил он. — Хочешь понять, чего в тебя напихали?

— И желательно самому проверить.

— Ну только за скальпелем не тянись, — пошутил спец. — Искусственные мышцы, кости и сухожилия сделаны из полимеров. Мы постарались сконструировать их таким образом, чтобы прочность была разнонаправленной. То есть, не как у нормальных трубчатых костей, да, а чтобы даже сильным ударом ее нельзя было переломить, — тон Кирилла и манера подачи изменились, словно он читал лекцию, поэтому я поспешил остановить его:

— Я понял-понял!

— А что касается сухожилий, то тут уже сложнее с материалом было, — продолжал он, как ни в чем не бывало. — Надо же было придать базовую эластичность, но сохранить жесткость, чтобы избежать всякой мутоты с ненормальными креплениями. Ну, это когда газовые амортизаторы ставят на болты, — добавил он и с любопытством уставился на меня.

— Класс, а что тогда для тебя «нормальное крепление»? — поинтересовался я, представив, что у меня в ноге стоит газовый амортизатор на болтах.

— Это плавный переход по типу градиента…

— А попроще?

— Два материала, — вздохнул Кирилл. — Один жестче и плотнее, другой более рыхлый, но его можно скрутить. Оба нашпигованы датчиками, которые срабатывают от сигналов из твоего мозга. Ты же можешь ходить сейчас?

— Могу, конечно! — воскликнул я.

— Вот, значит все датчики работают. Микротоки организма помогают, даже мучить тебя не приходится повышенным напряжением.

— А я с такими штуками могу больше, чем обычный человек? — пришел мне в голову вполне логичный вопрос. Единственной странностью было лишь то, что этот вопрос я задал так поздно.

— Думаю, что да. Уверен, что да. Но насколько больше — пока никто не знает. Предел прочности материалов на порядок выше, чем у мышц человека. Но пока ты был в отключке, проверить все это не представлялось никакой возможности.

— Значит, во мне датчики, пластик и какая-то херовина вместо печени, чтобы гонять фальшивую кровь по организму?

— Да. Кстати, кровь с красителем, чтобы если вдруг тебя ранят, люди не падали в обморок от цвета черной крови или, что куда хуже, когда она прозрачная, заметили бы твое ранение. Ведь нервная система и отказать может.

— В смысле?!

— Я не проверял еще ничего! — воскликнул Кирилл. — На отказоустойчивость и на нагрузки надо проверять тебя несколько часов подряд! Заодно все, что тебя беспокоит, может притереться и перестанет скрипеть. Ты же неделями на месте лежал.

— Так, давай с тренировками и проверками попозже. Что еще во мне не так?

— Ну, сердце нормальное. Кровь, хоть и ненатуральная, но полностью сохраняет все функции обычной. Кроме того, у тебя же несколько суставов заменено, так что пришлось повозиться с тем, чтобы подача смазки туда была постоянной.

— А масленку куда зашили? — уже нервно пошутил я.

— Вот не надо. Не надо! — громко произнес Кирилл. — Мы не какие-то там! Подача идет натуральным методом, но сама смазка тоже искусственная. Сосуды в порядке, капилляры соединяются — это уже заслуга Игнатьева.

— Ну я не сомневался, — фыркнул я. — Он умудрился изобрести на этот раз что?

— Ничего не изобретал, просто его пакеты прекрасно взаимодействую с некоторыми полимерами, которые мы назвали переходными для твоего тела. Как, голова еще не болит от новой информации? — участливо спросил он.

— Нет, не болит. Знаешь, не все так страшно, как кажется. Но вопросов еще полно.

— Еще бы не полно! Спрашивай! — Кирилл как-то втянулся в объяснения, избежав лекционного тона, который он начал использовать чуть раньше.

— Я могу есть? Питаться, как все нормальные люди? Ты как-то избегаешь темы желудка.

— Вообще я думал, что ты спросишь про главную человеческую функцию, — усмехнулся он, — а ты о еде беспокоишься. Так даже если нет желудка — это же здорово!

— Ага, а энергию откуда я буду получать? — нахмурился я. — Из воздуха?

— Вообще-то я пошутил, — смягчился Кирилл. — У тебя есть желудок, у тебя есть полноценная система пищеварения, которая, в случае чего, сможет давать тебе нормальную энергию. Но на первых порах я бы тебе не советовал налегать на большие порции. Сам по себе желудок есть, но он еще не готов к работе. Поэтому сегодня, — он закрутился вокруг совей оси в поисках бутылки с водой, пока не обнаружил ее на одном из заваленных столов. — Вот, держи. Свежая и чистая.

— Хорошо, что мне не нужно пить масло… — вздохнул я и отпил из маленькой бутылки, сделав пару глотков.

— Ну как? — Кирилл выждал несколько секунд.

— Вода как вода. Безвкусная.

— Не горчит? Не соленая?

— Почему ты спрашиваешь? — я покрутил бутылку без единой этикетки. — Ты мне чего подсунул?

— Воду. Обычную. Безвкусную. Если бы у тебя были проблемы с восприятием вкуса, это могло бы несколько осложнить нашу жизнь. Но раз все нормально — не бери в голову, — легко закончил тему с едой Кирилл. — И не тошнит? — вдруг дополнил он.

— Нет.

— Прекрасно! Первый эксперимент мы провели.

— Погоди ты со своими экспериментами! Вот сейчас я ничего не ел. За счет чего я двигаюсь, если запасов энергии минимум?

— Дотошный, — протянул техник. — От питания внутривенно отключили неделю назад, посмотреть, что с тобой будет. Дополнительную энергию тебе дает маленькая штучка, которую сделал еще один твой знакомец. Помнишь Илью?

— Слышал имя как-то на днях, но не помню, — признался я.

— Друг же твой старый.

— М… возможно, — я пожал плечами. — Королев тоже спрашивал, о чем я помню. Я называл события, но не помню ни одно лица или имени.

— Ладно, Илья — твой одноклассник, а ее у него был профессор, который изобрел почти вечную батарейку.

— Тоже для меня?

— Нет, еще пока ты работал у нас и не страдал от потери памяти.

— А… — выдал я. — У меня уже начало складываться впечатление о том, что все в этом отделе делается только для меня одного.

— Прости, что разрушил чувство твоей собственной исключительности, — развел руками Кирилл. — Жизнь такая штука… ладно, шутить больше не буду. Короче. Батарейка маленькая. Запаса энергии в ней хватит на двести лет с большим запасом, но я не уверен, что ты столько проживешь, даже будучи человеком лишь наполовину.

— Вот спасибо, утешил, — саркастически ответил я и еще раз повел плечом. Что-то скрипнуло: — но вот с такими звуками в моем теле я иногда боюсь не дожить даже до завтра!

— Не переживай ты так, Денис, мы во всем разберемся. Это недолго, несколько тестов. Я тебя бы даже к нашему местному психологу отправлять не стал.

— У вас есть психолог? — удивился я.

— Да, ты ее тоже знал. Хорошая девушка, знает свое дело, но немного провокатор, — Кирилл покраснел. — Но это все не относится к делу. Она обычно проверяет готовность оперативников, а еще смотрит на то, как они себя ведут после избыточной нагрузки.

— Хм, знал… Насколько хорошо?

— Не мне решать, но раз ты до сих пор не спросил про самые главные функции организма…

— А раз ты мне до сих пор не сказал, что с девушками мне ничего не светит, пожалуй, все в порядке, разве не так? — парировал я, и Кирилл довольно заржал.

— Да, в порядке. Еще вопросы будут?

— У вас тут все такие юмористы как ты или нормальные люди тоже есть?

— Вот сейчас обидно было, — натужно насупился Кирилл. — У нас все нормальные. Володя тоже.

— Кто это?

— Владимир Воронков, твой напарник и друг.

— О…

— На задании сейчас, но мы его уже уведомили, чтобы возвращался по завершении на базу. Завтра-послезавтра прибудет, познакомитесь заново и отправитесь в Питер после завершения всех твоих проверок и испытаний.

Я не стал ничего говорить, пытаясь лишь переварить тот колоссальный объем информации, который выдал мне Кирилл. Непросто было не только понять и принять все это, но еще и признать, что какой бы ни была моя прошлая жизнь, сейчас она кончилась.

— В принципе, часть тестов мы могли бы начать прямо здесь, — продолжил техник, выводя меня из ступора задумчивости.

— А с руками у меня то же, что и с ногами? — уточнил я.

— Не такие серьезные модификации, но есть кое-какие изменения, — Кирилл отошел к одному из многочисленных столов, порылся в завалах, извлек на свет огрызок металлической трубы. — Вот, держи. Алюминий, четыре миллиметра стенка. Сдавишь одной рукой?

— С дуба рухнул? Я даже если наступил бы — и то не получилось, — сказал я, но болванку в ладонь взял.

Металл приятно холодил, но толщина в четыре миллиметра пугала. Я напрягся и попытался сдавить, не особо прилагая усилий.

— Фигня какая-то.

— Сильнее пробуй. Не бойся скрипов, все притрется. Ну?! — подначивал Кирилл, которому наверняка куда сильнее, чем мне, было интересно посмотреть на сдавленную болванку.

Я уставился на кусок металла, но вспомнил про нависшую надо мной ответственность. За полковника Королева особенно — и пальцы сами собой сжались, превратив круглую болванку в овал.

— Ух… ты… — выдал Кирилл. — Я же говорил, что у тебя все получится! А ты переживал! Ха!

В лабораторию ворвался вояка, едва не поскользнувшись в дверях. Он уцепился за пластиковый косяк и, тяжело дыша, уставился на нас:

— Королев срочно вызвал к себе.

— Почему не по телефону? — тут же насупился техник. — Что за фокусы?

— Не фокусы, все очень серьезно, — вояка пытался безуспешно отдышаться. — Его, — он ткнул пальцем в мою сторону, — надо. Срочно!

— Чего «надо», чего «срочно»?! — начал закипать Кирилл.

— Быстро к полковнику! Оба! — рявкнул боец, придя в себя. — Через час отправка!