Эгоист. Том 1

Андрей Валерьевич Степанов, 2022

Очнуться в незнакомом месте – страшно. Слышать новости об ужасной катастрофе – еще страшнее. Осознать, что прежнего тебя уже нет – должно повергнуть в шок!Но кто спрашивает, что хочет человек, когда на кону – безопасность всего мира?После неудачной военной операции Денис Мальцев получает второй шанс. Высокотехнологичный, но забывший почти все, он отправляется на место катастрофы, чтобы устранить угрозу глобальной войны и вспомнить, что послужило ее причиной.Прямое продолжение приключенческого цикла "Случайный Солдат"

Глава 3

Смысл сказанного до меня дошел не сразу. Во-первых, я ни разу в своей жизни не называл так город, а если когда и слышал подобное название, то обычно оно встречалось исключительно в литературе. Во-вторых, представить, что нечто подобное случилось не в Новосибирске или Нижнем Новгороде — где тоже есть неплохое метро — а именно в Питере.

— Ты не ослышался, — заявил полковник, выводя на экран первое изображение. — Северная столица больше не столица. И даже не город. Теперь вместо зданий там только развалины.

Кадр со спутника больше напоминал пейзаж с какой-то другой планеты. Основной цвет — грязь. В основной массе черная с серыми пятнами. Кое-где проглядывали контуры улиц. Но именно контуры, которые регулярно прерывались. Найти хотя бы одну прямую линию достаточной длины, чтобы считать ее улицей, мне не удалось.

Чем дольше я всматривался в кадр, тем больше мелочей подмечал и тем более жутко мне от этого становилось.

Снимал явно не классический погодный спутник, когда рельеф заметен, а здания фотографируются исключительно сверху и общее фото монтируется предельно плоским. Проекция зданий, насколько позволяло разрешение, демонстрировала остовы конструкций.

Суммарно фотография охватывала кусок примерно километр на километр. Я молча изучал изображение, пока полковник мерно постукивал пальцем по столу, а затем не удержался:

— Это же почти центр? — уточнил я, не замечая ни одного знакомого места. Как я не силился провести хотя бы несколько линий от одного края изображения до другого — не получалось.

— Центр, — кивнул полковник. — Все, что строилось еще при первых наших императорах и императрицах теперь залито водой и засыпано пеплом. А то, что осталось на поверхности — вот, сам видишь.

— Но там же метровые кирпичные стены, — с легким сомнением произнес я, встав со стула и подойдя поближе к изображению. — Какой силы должен быть взрыв, чтобы разнести, — тут я показал руками на стороны снимка, — минимум квадратный километр?

— Я бы посмеялся над твоей наивностью, — Королев вывел еще одно изображение. — Как тебе такой масштаб?

Новая фотография была явно больше. Настолько, что я потратил немало времени на поиск подходящего квадрата из предыдущего снимка, пока полковник не выделил красной рамкой.

— Ого… — только и смог ответить я. — Значит, буквально весь город стерт с лица земли?

— Новострой лег полностью, — Королев взял лазерную указку, подключил названия и широким жестом обвел все окраины города. — Монолит и панельные сложились примерно одинаково. Это значит, что взрыв был на глубине. Вероятно, в метро или даже чуть глубже.

— Но разве не…

— Понимаю, что твоей памяти досталось, но точно тебе говорю — в Петербурге ЕСТЬ места глубже, чем метро. Угу?

— Угу, — кивнул я, не собираясь спорить со старшим по званию.

— Я тебе намекал, думал, ты вспомнишь сам, но не вспоминаешь, значит, придется рассказывать. Глубина взрыва — приличная, близка или даже превышает сотню метров. Точнее мы не можем определить.

— Но вы же послали туда людей?

— Куда — туда? — поднял брови Королев. — В это пепельное болото? Свободных сил армии сейчас хватает лишь на то, чтобы создать разумное оцепление, включая морскую блокаду, чтобы не допустить проникновения в город мародеров и иностранных сил.

— А иностранные силы здесь при чем? Или бахнуло так, что и их зацепило?

— Были пострадавшие, — словно нехотя ответил Королев. — И немало. Для начала, в городе находилось приличное число иностранных граждан — а это уже приличный повод для скандала. Уверен, что девять из десяти таких граждан либо разметаны в пыль, либо раздавлены, либо утонули — то есть, их не вернуть. Кроме того, пострадали суда, техника и оборудование, было несколько высокопоставленных лиц, а если обратиться к вою в Интернете, то еще более-менее известных персон наберется с сотню.

— И каждый хочет разобраться, — заключил я.

— Именно. Но пока все держатся за периметром примерно так километров в сорок радиусом. И наши, и чужие. Внутрь не пускают никого. Официально, — сузив глаза, проговорил Королев. — Я уверен, что на территории города могут быть и выжившие, и проникшие через периметр. Стоит вопрос в их целях.

— А спасать людей разве не нужно? Ведь недели после взрыва там бедственное положение!

— К сожалению, не пускают никого официально, даже спасательные отряды добрались лишь до ближайшей городской застройки, лишь неделю спустя. Продвижение сильно затруднено, фотографий из города нет, не работает связь — в центре ее нет вовсе. По окраинам справляются силами армии.

— Звучит жутко, — я продолжал рассматривать снимки со спутника, — но я в целом понимаю, что пепел, грязь, вода и погода вообще не располагают к безопасным работам.

— Проблема еще в другом. Поскольку взрыв был очень мощным и произошел достаточно глубоко под землей, есть риски повреждения основных структур. То есть, мог сместиться грунт и в любой момент он может сдвинуться еще. В любую сторону.

— Не очень представляю, — я покачал головой.

— Пласт земли огромной толщины может опуститься еще ниже. Ты видишь, как разлилась река? Это просадка грунта. Но вот здесь, — Королев указал на левый верхний угол карты, — заметен подъем. И тень, и сухо, и даже пепел светлый — не мокрый. Есть и другие признаки, но наши специалисты отметили существенные перепады, которых в городе раньше замечено не было. Поэтому любая спасательная операция может привести к тысячам новых жертв.

Я хотел было задать еще вопрос, но полковник лишь взял небольшую паузу для передышки и сразу продолжили говорить дальше:

— Если пласт разломится, просядет или поднимется еще выше — этого не предскажет ни техника, ни человек. И если смещение будет существенным, то и результат также станет весьма и весьма печальным. Поэтому наша цель…

Теперь Королева прервали, влетев в кабинет без стука. Идеально выбритое лицо над армейской формой без единой награды и внушительные погоны вкупе с выражением полнейшей ярости не позволили мне вмешаться в разговор двух чинов.

— Королев! — рявкнул влетевший, который мне, к тому же, показался еще и на голову выше самого полковника, хотя тот был человеком рослым. — Как долго прикажешь ждать? Ваши фокусы меня уже доводят до…

— До маразма, похоже, Ливанов, до маразма, — холодно ответил полковник и встал, мгновенно сравнявшись в росте с грубияном. — У нас есть четкий план, и мы его придерживаемся. То, что вы не можете удерживать периметр или ваши же собственные солдаты бегают мародерствовать — исключительно ваши проблемы. Не стоит перекладывать с больной головы на здоровую.

Резкий ответ малость поубавил пыл дерзкого командующего, но тот, вместо продолжения разумной беседы, повернулся ко мне, ткнул пальцем и спросил:

— А это еще кто? Тоже часть твоего гениального плана? Ах, конечно же, да.

— Тебя не должно это волновать.

— Про твое прикрытие мы все в курсе, Королев, — теперь палец Ливанова уткнулся в грудь полковника. — Но скоро его не будет. Я знаю, что это твои люди напортачили в Питере. Тебе и отвечать за них.

И, бросив еще один яростный взгляд в мою сторону, вояка громко бахнул дверью, исчезнув в коридоре. Королев же без промедления вернулся ко мне.

— Ничего, что он это видел? — уточнил я.

— Хорошее чувство безопасности, — отметил полковник, — но Ливанов — один из тех, кто отвечает за кольцо оцепления. Только вот он и, я думаю, многие из его подчиненных, имеют прекрасное представление о ценностях, что сейчас находятся в городе. Не только музейных, но и вообще. Тычок за мародерство приведет его в чувство и еще пару дней я его здесь не увижу.

— Если он командует оцеплением довольно далеко отсюда, то как же он постоянно ошивается на вашей базе? — недовольно спросил я.

— Он это умеет. Быть там, где надо именно ему, — вздохнул полковник. — Но зато ты теперь понимаешь еще одну сложность нашей задачи.

— Помогать нам никто не собирается?

— Нет, — тут же ответил Королев. — Никто не собирается и не будет. Мы сейчас должны защищаться. Защитить себя, отдел, страну — любой провал тут же будет растиражирован. Все наши ошибки мгновенно разлетятся по миру.

— Тогда я хотел бы иметь представление о том, что мне нужно сделать?

— Чуть позже. Наша основная цель, о чем я уже начал говорить до того, как меня прервали, заключается в определении причины взрыва. Оттуда мы выйдем на ответственных. Если повезет, то разберемся со всем параллельно, но проблема была в момент взрыва и остается сейчас — у нас нет ни одной фотографии с улиц, мы не представляем, что происходит в центре города и не можем предположить, сколько живых людей, вероятно, враждебных, находится в Петербурге. Везунчики есть и это факт.

Я сложил все, что мне говорил до этого сам полковник, а также прикинул и данные от Кирилла.

— Но я не смогу отправиться завтра же. Вы ведь хотите отправить меня туда?

— Хотел. И хочу сейчас, но моя уверенность тает с каждым днем. Не только из-за того, что ты провел в коме несколько недель. Но еще и из-за ситуации вокруг города. Давления, как это принято сейчас называть, мирового сообщества. Думаешь, правительствам других стран не хочется влезть сейчас при таком удобном предлоге на нашу территорию? К тому же, столь удачно расположенную недалеко от границы? — и, не дождавшись от меня ответа, Королев добавил сам: — ведь таких стран десятки. Мир и так на пределе, поэтому если будет хоть одна маленькая провокация… кто знает, чем это все обернется.

— Но наверняка же есть общепринятое разумное объяснение, разве нет? Я понимаю, что когда я отправлюсь туда, я должен буду что-то раскопать…

— Вспомнить, прежде всего. О том, что происходило в городе, что привело к катастрофе. И это — твоя основная задача. Но будет. Не сейчас. Прямо сейчас тебе нужно провериться, привести себя в форму, понять, кто ты есть на самом деле. Для меня ты все еще Денис Мальцев, но физически ты уже другой человек. С прежними мозгами, которые для меня ценны. Очень ценны. И раскапывать тебе не нужно ничего. Просто вспомни, если там будут люди — ты с ними поговоришь…

— Значит… ой, простите, что перебил, — спохватился я, но Королев послушно притих: — А если моя тренировка займет слишком много времени?

— Максимум три дня на притирку. Если что-то пойдет не так — я морально готов дать тебе пять дней в том случае, если что-то в тебе сломается. А пока тебе действительно стоит поговорить с нашими специалистами. Кирилл тебе расскажет, кто ты есть, Игнатьев вроде бы разобрался с тем, как ты функционируешь, а потому поможет тебе справиться с лечением. И ремонтом, как это ни прискорбно.

— Так я киборг? — кашлянув, спросил я.

— Ага, отчасти, — подтвердил полковник. — В этом ничего страшного нет. Я не вижу, во всяком случае. Сделали тебя на совесть, подлатали, заменили, дополнили. Все должно работать, как часы.

— Только шестеренки пока с заусенками, — я помахал рукой и снова поморщился от скрипа. — Ситуация, конечно, пугающая, — еще раз посмотрев на кадр с разрушенным городом, я вздрогнул. Международный конфликт уже назрел и готов развернуться в самом неожиданном для этого месте. — Что-то хорошее вообще происходило за последние недели?

— Нет, — ожидаемо ответил полковник. — Страна в напряжении. Положение повышенной готовности введено по всей территории. Все другие проблемы забыты сразу же.

— Еще бы!

— Ну и тот напор, с которым на нас сразу же набросились, тоже дает определенную пищу для размышлений. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

— Не очень, полковник.

— Взрыв, грохот которого слышала почти вся страна, случился ночью. Через полчаса поблизости к месту взрыва стали появляться первые войска.

— Наши? — уточнил я.

— Одновременно с «не нашими». Я не буду называть, кто именно там оказался первым, но конфликт имел все шансы перерасти в горячий.

— Всего за полчаса… черт! — воскликнул я. — Это же невероятно быстро, надо было ловить момент или уже быть в воздухе…

— Вот именно. Но, к сожалению, все это укладывается в стандартные нормативы. И хотя имела место небольшая перестрелка с пятью ранеными, до полноценного конфликта было решено не доводить. А по итогу весь мир сейчас пережевывает происходящее, нагнетая обстановку. Самое популярное мнение — что мы сделали такое оружие, аналогов которому нет в мире. И оно же само бахнуло у нас под носом. Диверсию все, разумеется, исключают. Ее не могло быть просто потому, что мы сами во всем виноваты.

— Ага, как всегда, — скептически заметил я.

— Ладно, разберемся, — отмахнулся полковник. — Но свои основные надежды я возлагаю на тебя. И, кстати, еще вопрос о твоей памяти: что последнее ты помнишь? Или у тебя хронологическая каша в голове?

— Помню работу. Старую. Квартиру. Увольнение, как переехал. И все.

— Угу, — тут же закивал Королев. — Ладно, не помнишь и будет. Перезнакомишься заново с теми людьми, кого ты уже когда-то знал. Может, уже тут и вспомнишь чего, пока горячие парни на границе опять стрелять не начали.

Происходящее мне откровенно не нравилось. Еще мне не нравилось и то, что придется отвечать за происходящее. Что ответственность за то, чего я не помню, уже возложили на меня одного.

— Иди пока к Кириллу, — вздохнул полковник, почти мгновенно приняв усталый вид. — А дальше как пойдет. Иногда мне кажется, — добавил он, когда я уже стоял в дверях, — что наш отдел совершенно не в силах что-либо контролировать.