Письма к незнакомцу. Книга 4. Любовь
Героя этого эпистолярного цикла читатель видит вначале неуспешным, неумелым и неуверенным в себе молодым человеком, личная жизнь которого не складывается. Во время долгого пути через 206 воспитательных писем молодой человек по имени Серкидон узнаёт многие правила жизни, которые помогают ему, «гадкому утёнку», превратится в «прекрасного лебедя». Начинающий «донжуан» обретает «товарный вид» и уверенность в своих силах. Часто процесс воспитания излишне информативен и нуден. Но в данном случае автор, руководствуясь правилом «премудрость не должна быть тяжела», написал живо и интересно. Думается, представляемый цикл писем поможет заинтересованным молодым людям стать мужественными и благородными мужчинами. Письма предназначены не только «юношам, обдумывающим житьё», но и широкому кругу читателей.
Оглавление
-5-
Приветствую Вас, Серкидон!
Приступая к изучению литературных произведений, малодушный читатель просит: «Мне что попроще…», не понимая: — «что попроще» литературой не является. Наш путь, Серкидон, на стрежень, в самую пучину чувств, в сомнения и споры… А значит — к Толстому и Достоевскому…
Сложны бывают отношения между большими писателями, если проживают они в одной стране, в одно время да ещё и пишут на одном языке… Конкуренция, милый мой, конкуренция…
Но вот Вам отзывы Фёдора Достоевского о романе графа Толстого «Анна Каренина»:
«… есть совершенство как художественное произведение, подвернувшееся как раз кстати, и такое, с которым ничто подобное из европейских литератур в настоящую эпоху не может сравниться…»
«… с страшной глубиной и силой, с небывалым доселе у нас реализмом художественного исполнения…»
«В самом центре этой мелкой и наглой жизни появилась великая вековечная жизненная правда, и разом все озарила… Все простили и оправдали друг друга. Сословность и исключительность вдруг исчезли и стали немыслимы, и эти люди из бумажки стали похожи на настоящих людей!»
А я Вам что говорил, Серкидон?! То же самое и говорил. Литературные герои писателя классика бывают и рельефнее и живее реально существующих людей…
Не одного Федора Михайловича покорил роман о метаниях женской души. Литературный критик Страхов23 сообщал автору в Ясную Поляну: «Роман ваш занимает всех и читается невообразимо. Успех действительно невероятный, сумасшедший. Так читали Пушкина и Гоголя, набрасываясь на каждую их страницу и пренебрегая всё, что писано другими».
Сколько лестных, а порой и просто восторженных слов читателей-современников! Но вспомним, что к бочке мёда полагается ложка дёгтя. В общем хоре похвал диссонансом прозвучал отклик Н.А. Некрасова:
Толстой, ты доказал с терпеньем и талантом,
Что женщине не следует «гулять»
Ни с камер-юнкером, ни с флигель-адъютантом,
Когда она жена и мать.
Похвалил или обругал? Поскольку названо это четверостишие эпиграммой (а не мадригалом), похоже, обругал… А почему? Писатель Некрасов не только «лиру посвятил народу своему», не только преуспевал в стихотворчестве, но (что благополучно забыто) посягал на прозу. Однако на этой ниве не снискал ни лавров, ни похвал. Видимо, поэтому небывалый успех романа Толстого просто так Николай Алексеевич пережить не мог. Собственно, надолго и не пережил. Вот и пример сложных отношений между классиками.
Ну, едем дальше, знаменитый публицист и адвокат Анатолий Кони24. Анатолий Фёдорович сподобился на яркий образ: «Пустыня вечером кажется мёртвой, но вдруг раздается рёв льва, он выходит на охоту, и пустыня оживает; какие-то ночные птицы кричат, какие-то звери откликаются ему; оживает пустыня. Вот так в пустыне пошлой, однообразной, гнетущей жизни раздавался голос этого Льва, и он будил людей».
В начале двадцатого века итог всем просвещённым спорам и дискуссиям вокруг романа русского графа подвёл великий знаток и «писателя-льва», и «писателя-тигра», крупнейший русский мыслитель Дмитрий Сергеевич Мережковский25 в обширном труде «Толстой и Достоевский»:
«”Анна Каренина” как законченное художественное целое — самое совершенное из произведений Л.Толстого… В «Анне Карениной» всё, или почти всё, удалось; тут, и только тут, художественный гений Л. Толстого дошёл до своей высшей точки, до полного самообладания, до окончательного равновесия между замыслом и выполнением».
Около пятидесяти раз перечитывал «Анну Каренину» Бунин, многие главы Иван Алексеевич знал наизусть. Мечтал переписать роман, убрать длинноты и ненужности. В Анну Каренину писатель был влюблён…
Бунин был человеком скрытным и откровенничал не часто, но вот Ирина Одоевцева26 в книге «На берегах Сены» приводит диалог с Иваном Алексеевичем:
« — Как я жалел, да и сейчас жалею, что никогда не встречался с Анночкой.
— С какой Анночкой?
— С Анной Карениной, конечно. Для меня не существует более пленительного женского образа. Я никогда не мог и теперь ещё не могу без волнения вспоминать о ней. И о моей влюблённости в неё… Женщины были мне как-то ближе, понятнее, их образы для меня полнее воплощались. Они как будто жили перед моими глазами… вдруг чувствую, что кто-то стоит за моей спиной, наклоняется надо мной, кладёт мне руку на плечо, и лёгкая душистая прядь волос касается моей щеки. Я оглядываюсь — никого».
Прошли десятилетия, и иной писатель иного времени — Сергей Довлатов27 сказал: «Самое большое несчастье в моей жизни — гибель Анны Карениной». Если и приврал, то сделал это красиво…
Триумфальное шествие по миру, которое предрекалось произведению Толстого, состоялось. Несмотря на неизбежные издержки перевода, мир был покорён высокохудожественным — да чего уж там — гениальным! — вымыслом русского писателя. Если начать перечислять всех нерусскоговорящих, кого вдохновил либо духовно опылил гений Толстого, мы с Вами, Серкидон, потеряем уйму времени… Поверьте на слово, их очень много. Из этого невообразимого количества прекрасных, неравнодушных, восприимчивых людей для Вас я открою двоих. Считайте, что они мои любимчики.
Французский писатель Ромен Роллан, из книги о Льве Толстом:
«… шедевры творческой мысли, колоссы, господствующие над всей литературой XIX века…»
«”Анна Каренина” ещё более совершенное произведение, чем «Война и мир», написанное более зрелым и уверенным в своём мастерстве, более искушённым в знании человеческий страстей художником».
Клайв Льюис28. Вас, Серкидон, он развлёк хрониками вымышленной страны Нарнии. Английский писатель указывает на моменты в жизни мужчины и женщины, когда всё у них смешалось, как в доме Облонских:29 «Но она (любовь) может выжить и безжалостно связать двух мучителей, которые будут брать не давая, ревновать, подозревать, досадовать, бороться за власть и свободу, услаждаться скандалами. Прочитайте «Анну Каренину» и не думайте, что «такое» бывает только у русских…»
Справедливо замечено про «такое». Это тот редкий случай, когда виноваты не русские, а виновна природа людей. Вернее говоря, игнорирование её отдельными человеческими особями.
А что думают по поводу романа женщины? А то у нас всё мужики, да мужики. А как же дамы? Приведу мнение трёх актрис. Попутно замечу, что если все артисты мечтают сыграть Гамлета, то все артистки мечтают сыграть Анну Аркадьевну.
Николь Кидман30:
«Я очень хочу сыграть Анну Каренину. Ещё мне очень нравится «Война и мир», хотелось бы сыграть Наташу Ростову, но этот шанс я уже упустила».
Далее следуют артистки, которые, не упустив своего шанса, сыграли роль Карениной. Возможно, позже, чем мечталось.
Татьяна Друбич31: «Анна Каренина — это неисчерпаемая роль. Это тотальная женщина и работы хватит на всех актрис. Мне близка толстовская Каренина, а остальное — лишь вариации на тему».
Софии Марсо32: «Для меня она олицетворяет тайну женственности, возможность, которую я чувствовала внутри себя. Я почувствовала, что женщины могут сделать абсолютно всё ради любви. Анна является высшим олицетворением этого».
«Ну так, что натворила эта тотальная женщина?» — спросите Вы меня, мой начитанный. Не скажу. Утомился, да и утро моё кончилось.
Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Письма к незнакомцу. Книга 4. Любовь предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
