Ее тайный муж

Андреа Лоренс, 2014

Хит – преуспевающий владелец рекламного агентства, Джулиана – талантливый скульптор. Их любовь была похожа на сказку, пока ее не похитил мрачный призрак прошлого. Смогут ли они справиться с ним, подобно могучим принцам и прекрасным принцессам из старинных сказок?

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Her Secret Husband © 2014 by Andrea Laurence

«Ее тайный муж» © ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

Глава 1

— У вашего отца тяжелый сердечный приступ.

Хит Лэнгстон, стоя у входа в палату своего приемного отца, хмуро слушал слова врача. Он ненавидел ощущение собственной беспомощности. В конце концов, хотя он и младший из сыновей, но все же владеет собственной рекламной фирмой на Мэдисон-авеню. Он лично организовал и провел одну из самых шумных рекламных кампаний прошлого года. И привык сам принимать решения.

Увы, жизнь и смерть были не в его компетенции. Джулиана, единственная родная дочь Кена и Молли Эден, с самого приезда в госпиталь рыдала не переставая. Хит хотел бы увидеть ее улыбку, но сейчас, конечно, было не до шуток.

Пятеро детей Эденов поспешили на семейную ферму в Корнуолле, штат Коннектикут, лишь только услышав о болезни отца. Хит гнал машину от самого Нью-Йорка, не зная, застанет ли Кена в живых. Его биологические родители погибли в автокатастрофе, и он не был готов пережить подобную потерю вновь.

Хит и Джулиана прибыли последними и теперь слушали то, о чем другие уже знали.

— Сейчас, к счастью, состояние стабильное, — продолжал врач. — Ему повезло, что Молли догадалась дать ему аспирин.

Джулиана стояла рядом, и Хит то и дело поглядывал на нее. Подобно Молли, она была маленькой и хрупкой, но за этой хрупкостью угадывалась недюжинная сила. Сейчас, с опушенными плечами и взглядом, устремленным в пол, она казалась еще меньше, чем обычно. Ее длинные светлые волосы были кое-как скручены в пучок. Слушая доктора, она зябко куталась в зеленый кашемировый свитер.

Хит ободряюще положил руку ей на плечо. У старших братьев уже были невесты, лишь они с Джулианой были одиноки. Его сердце тянулось к ней. Несмотря на то что они выросли вместе, он никогда не считал ее сестрой. Для него она была лучшим другом, соучастницей преступлений, а некоторое время — главной любовью его жизни. Мысль о ней утешала в трудную минуту. Хит надеялся, что сегодня они смогут забыть о беспокойном прошлом, ведь перед ними стояли куда более насущные проблемы. Судя по тому, что Джулиана не отбросила его руку, она считала так же. Даже наоборот, она прислонилась к нему спиной, ища поддержки. Он прижался щекой к ее золотистым волосам, вдохнул знакомый запах — и голос врача на секунду показался ему далеким бормотанием. В мире остались лишь они вдвоем. И несмотря на неуместность этого чувства, он смаковал каждую его каплю.

Прикоснуться к Джулиане было редким и ценным подарком. Она вообще не любила физических контактов — в отличие от Молли, готовой любого согреть в объятиях. А с Хитом Джулиана держалась еще отчужденнее. Не важно, что случилось между ними много лет назад и кто был виноват, но в такие моменты, как сейчас, Хит особенно остро сожалел о потере лучшего друга.

— Ему необходима операция. После нее он на несколько дней останется в интенсивной терапии, затем мы переведем его в обычную палату.

— А когда он сможет вернуться домой? — спросила Джулиана.

Ощутив укол совести из-за своих неуместных мыслей, Хит отодвинулся от нее и вновь взглянул на врача.

— В таких случаях трудно предполагать, — нахмурился тот. — Недельку он у нас точно побудет. Потом, быть может, ему удастся вернуться домой, только придется обеспечить его сиделкой. Несколько месяцев ему придется жить в щадящем режиме. Не поднимать тяжести, не взбираться по лестнице… Самому рубить ели к этому Рождеству ему точно не придется.

Что ж, это решало многое. Хит давно собирался взять отпуск и на несколько месяцев отправиться на родительскую ферму, где те выращивали ели к Рождеству. И тому была причина. В прошлые рождественские праздники в бывших семейных владениях был обнаружен труп. Как выяснила полиция, он принадлежал Томми Уайлдеру, воспитаннику, когда-то недолго жившему на ферме. Маховик полицейского расследования стремительно раскручивался. Хит старался не упустить ни одного телесюжета о Томми, отчаянно мечтая о том, чтобы забыть о том старом конфликте. Увы, он знал: игнорируя неприятности, справиться с ними не удастся. И теперь, как бы ему ни была ненавистна эта мысль, придется вернуться и ответить за то, что он натворил. Ведь сейчас отвечать на расспросы полицейских приходится Кену и Молли, которые ни слухом ни духом не знают о том, почему на самом деле исчез Томми. Как сказал ему Ксандер, его единственный родной брат, недавно шериф Дьюк даже грозился арестовать Кена, и именно эта угроза свалила его на больничную койку.

Один человек уже погиб из-за ошибок Кена. Он не мог и подумать о том, чтобы из-за этого погиб и второй, к тому же ни в чем не виновный.

Врач ушел, и они с Джулианой направились в зал ожидания приемного отделения, где уже собралась вся семья. На их лицах отпечатались усталость и беспокойство.

— Я останусь на ферме, пока отцу не станет лучше, — объявил Хит.

— Сейчас октябрь, но ты и оглянуться не успеешь, как настанет Рождество, — старший приемный сын, Уэйд, озабоченно нахмурился. — В последнем квартале дел всегда невпроворот. Один ты не управишься.

— А что делать? У вас у всех дела. А с делами «Ленгстон — Хэмилтон» мой партнер сможет несколько месяцев справляться в одиночку. А если что, мне поможет Оуэн. — Хит вспомнил о старейшем работнике фермы «Райский сад Эденов». — К Рождеству найму несколько студентов — они займутся упаковкой и отправкой елей.

— Я еду с Хитом, — объявила Джулиана.

Все посмотрели на нее, но, наверное, только Хит до конца понял значение ее слов. Она редко наведывалась на ферму и вот теперь сама вызвалась вернуться домой, зная, что Хит тоже будет там. Это было не похоже на нее. Может, просто переволновалась?

Джулиана была маленькой и хрупкой, но в ее изумрудно-зеленых глазах светилась решимость. Увы, Хит слишком хорошо знал этот взгляд. Теперь ее не переубедить. Если уж Джулиана на что-то решилась, она не свернет с пути.

Но перебраться на ферму ей будет непросто. Джулиана была скульптором. Ее студия и галерея-бутик располагались в Хэмптоне, рядом с Нью-Йорком, и одна ее печь для обжига и сушки весила под сто килограммов — непонятно, как она собирается перетащить ее на ферму?

— А что насчет той выставки в следующем году? — поинтересовался Кит. — Разве ты можешь позволить себе потерять пару-тройку месяцев?

— Так или иначе, мне придется искать новую студию, — отозвалась Джулиана.

Хит нахмурился. Студия Джулианы размещалась у нее в доме, который в последние полтора года она делила со своим приятелем. Для Джулианы это был личный рекорд, и Эдены полагали, что Дэнни удалось сорвать джекпот. И вот, оказывается, Джулиана находится в поисках новой студии, новой крыши над головой и, вероятно, новых отношений.

— У вас с Дэнни что-то не так? — поинтересовался один из братьев, Броуди.

Джулиана, нахмурившись, взглянула на него, затем обвела напряженным взглядом остальных братьев. Она явно не хотела касаться этой темы.

— Никаких «нас с Дэнни» больше нет, — произнесла она. — Он съехал месяц назад. А я решила сменить обстановку. Я продала дом и теперь подыскиваю себе что-нибудь новенькое. Так что, пока отец поправляется, я могу пожить на ферме. Буду помогать по хозяйству, а в свободное время заниматься своими работами. А когда папе станет лучше, подыщу себе новое место жительства.

Хит и остальные братья ошарашенно глядели на нее. На бледных щеках Джулианы вспыхнул румянец.

— Что? — раздраженно спросила она, уперев руки в бока.

— Почему ты не рассказала о разрыве с Дэнни и о том, что продала дом? Вы так долго были вместе… Это не шутки, — заметил Ксандер.

— Потому что вы трое недавно обручились, — объяснила она. — Достаточно, что мне придется явиться на ваши свадьбы в одиночестве. И меня совсем не тянуло рассказывать о том, что у меня снова ничего не вышло, и мне все больше грозит участь старой девы.

— Это вряд ли, Джулз, — заметил Хит.

Холодный взгляд ее зеленых глаз на секунду задержался на его лице.

— В общем, я могу отправиться на ферму и помогать. Так я и поступлю, — отрезала она, проигнорировав слова Хита.

Хит понял, что разговор окончен. Он повернулся к братьям:

— Время для посещений заканчивается, хотя нам вряд ли удастся увести маму от отцовской постели. Так что, наверное, нам стоит попрощаться с ними и отправиться на ферму. Сегодня был трудный день.

Они все вошли в полутемную палату Кена. Свет ночника освещал его тело, укрытое одеялом, и лицо, бледное как простыни. И все же эта бледность была куда лучше той синюшности, что заливала его раньше. Его светлые, почти белые волосы были в беспорядке оттого, что он то и дело сдвигал на лоб кислородную маску, которую Молли в конце концов заставила его водрузить обратно на нос. Она сидела рядом с кроватью в кресле, которое, к счастью, раскладывалось в подобие кушетки, ведь Молли явно не собиралась покидать палату до утра. На ее лице сохранялось привычное радостное выражение, но Хит видел: она держится лишь ради Кена. Впрочем, они все делали то же самое.

Кен перевел взгляд на детей, столпившихся у его постели. Хит чувствовал себя очень глупо: они, пятеро состоятельных, успешных людей, обладающих немалым влиянием, сейчас не в состоянии ничем помочь отцу! Даже объединив свои капиталы, они не смогут купить ему новое сердце…

По крайней мере, законно. Но они уже побывали по ту сторону закона — и теперь предпочитали придерживаться официальных врачебных рекомендаций.

— Сегодня вечером ничего интересного не ожидается, — с трудом поговорил Кен. — Идите домой, ребята. Отдохните. Я не скоро отсюда двинусь.

Джулиана подошла к отцу, осторожно взяла его за руку, стараясь не задеть капельницу, и, наклонившись, поцеловала в щеку:

— Спокойной ночи, папа. Я люблю тебя.

— И я тебя, Джу-Джу.

Она быстро отошла, уступая место остальным. Ее щеки были сухими, но Хит видел, что она изо всех сил сдерживает слезы, чтобы не расстраивать Кена.

Один за другим они пожелали отцу спокойной ночи и, выйдя из палаты, заторопились к стоянке. Путь до Корнуолла был неблизкий.

По шоссе они ехали колонной. Уэйд и Тори, жившие неподалеку, отправились домой, остальные свернули к ферме. Возле гостевого дома выстроилась впечатляющая кавалькада машин. Хит последним припарковал свой «Порше-Каррера-911» между «лексусом»-внедорожником Ксандера и «мерседесом» Броуди.

Гостевой дом размещался в бывшем амбаре, двадцать пять лет назад переделанном для сирот, прибывавших на воспитание к Эденам. На втором этаже размещались две огромные спальни и душевые, на первом — просторная гостиная с небольшой кухонькой. Здесь было все, что могло понадобиться мальчишкам-подросткам. Хит был младшим из четырех ребят, попавших сюда в детстве и выросших здесь. Сегодня они жили в шикарных домах и квартирах, стоивших многие миллионы долларов. Но их дом был здесь. И, приезжая, они всегда останавливались в знакомых комнатах.

Хит увидел, как Джулиана подгоняет свой красный кабриолет к главной усадьбе. Это красивое старинное здание было маловато для толпы детей: спальня Кена и Молли, комната Джулианы и еще одна, гостевая спальня — вот и все.

Выйдя из машины, Джулиана растерянно топталась на крыльце. Хит видел, что она совсем не похожа на себя. Разрыв с Дэнни, затем беда с Кеном… похоже, для нее это было слишком.

Хит вошел в гостевой дом и, бросив сумку на стол в гостиной, огляделся вокруг. Со дня его приезда здесь мало что изменилось, разве что появился большой плоский телевизор, который в прошлый свой приезд привез Ксандер.

Приятно было вновь ощутить себя вместе с семьей. Хотя для Джулианы, входившей сейчас в пустой дом, наверное, это выглядело совсем иначе. Что ж, может, общество Хита покажется ей не самым подходящим, но у нее не будет выбора. Он не оставит ее одну.

— Наверное, я заночую в главном доме, — сказал он, обращаясь к братьям и их невестам. — Не хочется оставлять Джулз одну.

Кивнув, Ксандер похлопал его по плечу:

— Ты прав. Увидимся утром.

Подхватив сумку, Хит вышел из гостевого дома, направляясь к черному ходу усадьбы.

Джулиана знала, что ей следует лечь спать: день выдался трудный и суматошный. Но сна не было ни в одном глазу. Еще утром она переживала из-за проблем с работой и распавшихся отношений с Дэнни. Но после телефонного звонка мир словно перевернулся с ног на голову. Прежние переживания показались сущими пустяками. Бросив все, она кое-как побросала в сумку вещи и ринулась в путь со всей возможной скоростью. До сих пор ее не отпускало какое-то нервное оживление. Обычно, не в силах избавиться от тревоги и беспокойства, она искала забвения в мастерской, с головой окунаясь работу. Как правило, это здорово прочищало мозги и помогало найти решение проблемы.

Она заварила ромашковый чай: может, он поможет заснуть? Осторожно цедя жидкость из чашки, она услышала, как хлопнула дверь. Прежде чем она успела подняться на ноги, Хит уже стоял на пороге.

— Что такое? — воскликнула Джулиана. — Звонили из госпиталя? Что-то с отцом?

Хит энергично затряс головой. Светло-коричневый завиток упал ему на глаза. Джулиана заметила у него в руках сумку.

— С отцом все в порядке, — ответил он. — Я просто не хотел оставлять тебя одну.

Джулиана с облегчением выдохнула. Слава богу, с папой все нормально. Она вновь опустилась на стул. Сердце стучало как сумасшедшее, не в силах успокоиться. В растерянности она сделала большой глоток чая. Еще не хватало, чтобы в довершение всего здесь околачивался Хит, каждую секунду смущая ее своим присутствием! Она помнила его прикосновение в госпитале, помнила тяжесть его руки на своем плече и успокаивающее тепло его груди. Все это было вполне невинно, но она ощутила, как ее глаза ищут его взгляда. Нет, нельзя, одернула она себя, с усилием переключаясь на мысли о здоровье отца.

— Мне вполне комфортно одной, — запротестовала она.

Уронив сумку на пол, Хит плюхнулся на стул напротив нее:

— Неправда.

Она напряженно потерла переносицу, пытаясь избавиться от головной боли. Еще не хватало! Конечно, принять таблетку от мигрени и спокойно проспать всю ночь было бы неплохо. Но вдруг с отцом что-нибудь случится?

На секунду Джулиана поймала взгляд Хита и тотчас утонула в его светло-ореховых глазах. Хит всегда был весельчаком, вечно улыбался и имел наготове какую-нибудь шутку. Но сегодня лицо его казалось необычным. В его усталых глазах светилась мягкость. И беспокойство. Но не за Кена, вернее, не только за него. Он волновался из-за нее.

Как обычно.

Джулиана никогда не относилась к его заботе как к чему-то несущественному. Ради нее он готов был на все. Когда-то он уже доказал это делом. Она знала, что может позвать его в любое время дня и ночи — и он тут же примчится на зов. И не только потому, что они одна семья. Нет, здесь крылось нечто гораздо большее. Но сегодня она не готова об этом думать.

— Спасибо, — наконец проговорила она. У нее не было сил на споры. И потом, ей и правда не хотелось оставаться одной. К тому же она твердо знала: что бы ни произошло между ними когда-то, Хит никогда не покусится на ее личные границы.

— Странно оказаться здесь без родителей, — проговорил Хит. — Мать должна стоять у раковины, отец — возиться с техникой возле дома…

Он был прав. Но Джулиана не хотела об этом думать. Не хотела вспоминать о том, что родители стареют. Лучше, как в детстве, считать их бессмертными.

— Хочешь чаю? — спросила она.

— Нет, спасибо.

Как жаль, что он отказался! Согласись он, и ей было бы чем занять себя в ближайшие пару минут. Теперь же придется сидеть и ждать вопросов. А они, конечно, последуют. Они не общались наедине одиннадцать лет — с тех пор, как она отправилась в колледж. Слишком много чувств и мыслей накопилось с тех пор. И она не хотела ворошить их. Но теперь, глядя в глаза Хита, она чувствовала, как в ней вновь просыпается волнение, симпатия… и страх.

— Что произошло у вас с Дэнни? Никто не ожидал…

— Просто мы поняли, что у нас разные жизненные цели. Я хотела сосредоточиться на карьере. Дела идут отлично, надо ковать железо, пока горячо. А ему нужно было, чтобы наши отношения вышли на новый уровень.

— Он что, сделал тебе предложение? — улыбнулся Хит.

— Да. — Джулиана старалась отогнать воспоминания о том неловком моменте. Она не раз говорила, что не хочет замуж, что дети для нее — слишком далекая перспектива. Но он все же сделал предложение, наверное полагая, что она втайне желает того же, и ее подчеркнутое нежелание выйти за него — лишь психологическая уловка. Но она не имела в виду ничего подобного.

— В общем, я ему отказала. Старалась сделать это повежливее, но он все равно был очень недоволен. В итоге мы решили, что если наши отношения не двигаются вперед, значит, у них нет будущего. И он ушел.

Дэнни был классным парнем — веселым, возбуждающим, сексуальным. И поначалу не стремился к серьезным отношениям. Для нее это было то что надо. Они стали жить вместе лишь потому, что ему срочно понадобилось новое жилье. Он думал, что это шаг вперед в их отношениях, тогда как она смотрела на это, лишь как на разумный шаг с точки зрения экономии.

— Ты не хотела выйти за него? — поинтересовался Хит.

— Нет. — Джулиана раздраженно покачала головой. Как будто он не знает! — Но даже если бы я хотела этого, что я должна была ему сказать, а?

Повисло неловкое молчание. Наконец Хит нарушил его:

— Джулз?

— Слушай, я знаю, что я сама во всем виновата. Но сейчас я не хочу говорить об этом. Папа, вся эта история с Томми… В общем, на сегодня с меня довольно.

— Хорошо. — Хит откинулся на спинку стула. — Но не забудь: следующие несколько месяцев нам предстоит провести вдвоем, и, так или иначе, нам придется об этом поговорить. Мы и так слишком долго откладывали этот разговор.

Что ж, решив вернуться на ферму, она понимала, что это должно произойти. Но она знала, что ее помощь понадобится на ферме, а значит, пусть будет так. В любом случае ей больше некуда идти. Она продала дом, и ей в любом случае пришлось бы вернуться сюда. И разобраться с прошлым раз и навсегда.

Джулиана вновь посмотрела на обаятельного парня, сидевшего напротив нее. Он завоевал ее сердце, когда она была слишком юна и неопытна. Даже сейчас одного взгляда на изгиб его губ было достаточно, чтобы сердце забилось быстрее, а в животе сладко заныло. Она вспомнила их первый поцелуй в Париже, его губы, щекочущие ее шею…

Ее родители думали, что путешествие по Европе станет для двух младших детей отличным подарком к окончанию школы. Они не подозревали, какую бурю чувств разбудит в их родной дочери и приемном сыне свобода и романтические виды. Хит не был для нее братом. Она знала его еще тогда, когда его настоящие родители были живы, и никогда не питала к нему сестринских чувств. Он был ее лучшим другом. И если она хочет, чтобы он был для нее чем-то большим, нельзя закрывать глаза на прошлое.

— Хорошо, — произнесла Джулиана. — Когда состояние папы станет стабильным, и у нас будет время для разговора наедине, мы поговорим.

Хит сузил глаза, и Джулиана мгновенно поняла: он ей не верит. Многие годы она кормила его отговорками. Возможно, он думает, что она получает от ситуации некое болезненное удовольствие. Но это было не так. Она действительно не знала, что делать, одновременно боясь потерять его и не представляя, как обходиться с ним, если они все же будут вместе.

В той, другой жизни, когда им было восемнадцать и они оказались далеко от дома, он желал ее. А она — его. По крайней мере, ей так казалось. Но, несмотря на жар желания, она не была готова целиком посвятить ему свою жизнь.

— Пока мы учились и были заняты карьерой, мы могли об этом не думать, — сказал Хит. — Но теперь пора. Твой разрыв с Дэнни — это намек, один из намеков, и не стоит его игнорировать. Хочешь ты этого или нет, нам придется как-то разобраться с тем, что мы с тобой по-прежнему муж и жена.