Костры на чердаке

Ангелина Засимова (2024)

Мальчик живет в российской глубинке. Он особенный. Мама постоянно его кормит, чтобы он не грустил и не замечал большую Тень. Мальчик шьет одиннадцать оберегов, чтобы защитить дом и маму. Только для того, чтобы обереги обрели нужно силу, необходимо принести одиннадцать жертвоприношений. Нужно ли пытаться мальчику отыскать возможность кого-то убить, если это делают окружающие его близкие твари и люди?

Четвертая вещь. Сын кота

Часть, в которой мы знакомимся с женой кота Тима и его сыном котенком по имени Рис

Обморожение конечностей миновало мою судьбу. Почему? Да потому что ледяная весна кончилась и завтра наступит первый день лета. Ух, мама обещала тортик купить на День Защиты детей. А еще мы в город на аттракционы поедем.

Наш кот Тим куда-то пропал, зараза. Его уже неделю дома не было. Он так делает иногда. Уходит зачем-то в лес, а потом возвращается — грязный, странный и голодный.

Сегодня я лежал на кровати и смотрел мультфильм «Подземелье драконов» и подъедал кукурузные палочки. Увлекательный приключенческий мультсериал. Я смотрел на героев и мечтал о завтрашнем походе в парк аттракционов. Там будет паровозик. Вот бы как герои заехать на нем в лабиринт с чудовищами и оказаться в фэнтезийном мире с какой-нибудь суперспособностью.

Я бы хотел способность управлять сознанием людей. Чтобы все делали так, как я хочу. И я бы всех направил как нужно, как правильно.

Дрр-ла-ла-ла-дзынь.

— Да, Лен? — мама взяла трубку. — Сына, сделай потише!

Убавив звук на пульте в пленке, я прислушался.

— Лен, да ты что? Вот паразит, довел. Ну! А как ты теперь? А куда ты с детьми-то? Ой, ну и хорошо. Ну и поделом. Пусть теперь помучается, пусть теперь по поминкам объедки пособирает, ну, паразит! Во дает!

Я нахмурился и подвинулся на диване поближе к проходу, чтобы лучше слышать разговор.

— Ага, ага. Кошмар. Паразит. Ну паразит! Ты молодец, Ленка! А мы? Да мы нормально, поедем с малым завтра в парк на аттракционы. Ты со своими тоже? Ну увидимся тогда, обсудим. Ты сейчас к родителям? Ага, ну понятно. Давай, если что на связи. Держись, Лен! Угу… — мама отключилась.

— Ч-ч-что т-т-такое с-с-с-с-сслучилось, мамочка? — уже стоял я в проходе кухни, и мой любопытной нос тянулся к экрану телефона мамы.

— Да тетя Лена разводится. Дядя Толя совсем озверел. Пьет не просыхая, с работы его за пьянство уволили, еще и дома не появлялся неделю, а на днях тетя Лена с работы домой возвращается… С пакетами! С тяжелыми! И прямо перед ее носом проезжает машина мужа, он останавливается. Она думает, о, как хорошо, сейчас он ее с пакетами до дома подвезет. А этот скот знаешь что? Садит к себе с остановки какую-то лярву, и они уезжают! Ну, вот тетя Лена не выдержала. Последняя капля, говорит.

— А-а-а к-к-как она? А п-п-почему раньше не развелась? — любопытствовал я.

— Ну как? Не по-христиански. Все-таки муж. Хотела семью сохранить. А он вон как с ней. А сейчас в коленях ползает, извиняется. М-да.

Помолчал.

— Мамочка, а п-п-почему т-ты не разведешься с папой?

Она помолчала.

— Да как это? А куда мы?

— В город, к-к-к родственникам. Или он к-к-к-уда-нибудь… — размышлял я.

— Ой, не выдумывай давай! Давай лучше иди прогуляйся, а то дома целый день сидишь! А потом на ужин позову, — сказала мама и вышла из дома.

Она хлопнула дверью, я вздрогнул. В этот день я крепко задумался о том, чтобы уговорить маму на развод с папой. Все-таки это теперь мне открыло глаза. Ведь если мы разведемся, то она больше не будет плакать, а я перестану заикаться. Мне больше страшно не будет. Я принял во внимание этот факт.

На улице приятно пекло солнце. Тени не было в поле зрения. Он куда-то делся. Я осторожно заглянул в гараж, в сарай, заглянул в его коморку с инструментами, даже в баню заглянул — следов присутствия моей угрозы не обнаружено.

Хорошо на душе, когда Тени нет. В эти прекрасные мгновения спокойствия я даже не дергался и дышал полной грудью.

Напротив моего дома стояло большое дерево — вековая сосна. С тяжелой ветки тянулись качели, сделанные из плотной желтой веревки. Это еще для брата сделали, но он уже вырос и большой, он далеко сейчас учится, но должен приехать летом на каникулы к нам.

Качели я любил. Хоть и попа на них могла знатно пострадать, как и я сам целиком, но тем не менее этот немногочисленный вид развлечений в моей деревне доставлял мне удовольствие. Обойдя дом, я перелез через палисадник и выбрался на улицу. Эх, качельки, мои качельки!

— Оо, дай мне покачаться! Эй! — послышал я голос со спины. Обернулся. Ко мне со стороны леса бежал мой знакомый с соседней улицы. Мама говорила, что мы будем с ним одноклассниками в сентябре. Ленька, сын нашей почтальонши.

— Ленька, п-п-п-привет! — обрадовался я знакомому. — На! Т-т-тебя расс-с-скачать?

— Давай! — радостно согласился Леня и запрыгнул на качели. Я принялся качать его со все силы. Сначала взял за веревки, отошел максимально далеко и отпустил. Потом толкал со всей силы, мне хотелось, чтобы Леня сделал сальто.

— А-а-а! — испуганно кричал мой дружок. — А-а-а! Хватит!

Но я не мог остановиться. Я будто стал одержим и раскачивал Леню все сильнее, не сбавляя темп.

— А-а-а! — кричал он. — Все! Стоп!

Мне было что об стену горох. Мне хотелось его раскрутить на этих качелях.

— Да стой же! — орал Леня. Как вдруг он, когда был не далеко от земли, спрыгнул.

— Ты чего? — говорил Ленька, потирая зад. — Глухой, что ли? У меня голова кружится уже.

— П-п-п-прости. Я думал, что это весело.

— Не делай так больше! Блин! Я же просил!

— П-п-прости, — бормотал я.

Ленька был маленький и худенький, но очень юркий. И приземлялся мягко.

— Ладно. Погнали на карьер? — отмахнулся друг и встал с земли.

— Н-н-надо маме сказать.

— Давай, жду, и вынеси попить, — попросил Леня.

— Ща! — сказал я и побежал.

Дома я предупредил маму, что отойду с другом в лес и набрал ему кружку с водой, вынес. Ленька напился, я тоже глотнул, и мы пошли на карьер. Он располагался в самом начале дороги в лес. А еще напротив была бездонная деревенская свалка.

— Т-т-ты завтра в город едешь? — спросил я Леньку. Он нашел по пути большую ветку и бил ей по крапиве, растущей на обочине. Мы шли.

— А? Не. Мы дома. А ты едешь?

— Ага.

— Круто.

— Угу.

— Куда поедете? На аттракционы?

— Ага.

— Классно. О, карьер!

Перед нами открылся большой песочный карьер. Бело-желтый песок огромными глыбами свисал с обрыва. По бокам блестели оранжевые залежи глины, но нас они не интересовали.

— Круть! — подтвердил я. — Давай это будет нашей базой. Только т-т-твоя база с той стороны, а моя с-с-с этой!

— Давай! Надо залезть туда! — произнес резво Ленька.

Легкий и шустрый Леня с легкостью, цепляясь за корни деревьев, залез на самую верхушку карьера и сел, свесив ноги. Я же карабкался с большим трудом. Почему-то песок на моей части все время сыпался и мне не удавалось зацепиться.

Как вдруг мне удалось встать на твердую часть песка, я обрадовался и полез дальше, но стоило расслабиться и сделать упор на одну ногу, чтобы шагнуть, как я почувствовал, что все сыпется. И я ползу вниз вместе с кучей песка. Окаменевший кусок отвалился, и я полетел вниз. Сверху на меня посыпался песок — и в глаза, и в уши залетел. Я чувствовал, как меня засыпает огромная раскрошившаяся глыба.

— Ленька! — орал я.

Мой друг спрыгнул с обрыва и подбежал ко мне, начал тянуть за руку.

— Ну! — кряхтел он. — Ну же!

— Ща! Тьфу, тьфу, — отплевывал я песок и выбирался из-под завала. — А… Слава богу!

— Жесть! Тьфу-тьфу. Мама ругать будет. Весь в п-п-песке.

— Пойдем тогда на речку, почистимся!

— П-пойдем! — поддержал я, и мы направились к месту. Однако путь к реке лежал через узкую дорожку по краю обрыва. Меня передернуло, когда мы проходили мимо ямы. Ведь там… Несколько месяцев назад там мы похоронили Мухтара. Я боязно посмотрел на место, куда мы его скинули, но следов собаки не было. Его склевали вороны и съели черви. Хорошо, что я тогда успел сбегать и отрезал от него кусочек уха, которое высушил в духовке и спрятал в третьей вещи.

Мы отряхивались у реки. Ленька снял футболку и стал трясти ее. У него было маленькое и худенькое тельце. При виде этого тельца мне захотелось сжать Леньку так, чтобы все его кости хрустнули, и чтобы он завизжал о пощаде. Потом Леня снял обувь, чтобы вытряхнуть песок, и я увидел его тонкие маленькие ступни. И мне очень захотелось на них наступить своими большими ногами и передавить до хруста. Я даже сглотнул.,

— Чего задумался? — спросил Ленька и улыбнулся, умывая лицо в реке.

— Ничего, — буркнул я, ополаскивая руки в воде. У меня очень странные мысли. Не понимаю откуда они.

Вжжж! Вжжжжж!

Конец ознакомительного фрагмента.