Я (не) продаюсь

Ана Сакру, 2020

Анна, попав в сложную жизненную ситуацию, делает глупость и соглашается провести со своим начальником две недели во время его командировки в обмен на решение ее проблем. Вот только не добавит ли ей это новых бед? И самое главное, сможет ли она сама примириться с этим… Содержит нецензурную брань.

6.

К припарковавшемуся во дворе мерседесу я подхожу на слабеющих с каждым шагом ногах. Я всё утро настраивалась на встречу с Керефовым. Придумывала, как буду держаться, что говорить, как себя вести. Но, смотря на тонированные стекла машины, за которыми вполне возможно скрывается ОН, понимаю, что ни черта не готова. Даже просто посмотреть в глаза. Мелькает идиотская мысль, что бы на это всё сказала мама? Преподаватель литературы, доцент кафедры. Щеки опаляет стыд, красными пятнами расползается по шее и груди. Встряхиваю головой, отгоняя запоздавшее горькое сожаление. Пути назад нет.

Водитель, мужчина средних лет с непроницаемым лицом, выходит из машины и открывает передо мной заднюю дверь. Не сдержавшись, шумно выдыхаю от облегчения. В салоне больше никого. У меня есть ещё примерно час, чтобы побыть с собой наедине и собраться. Автомобиль плавно выезжает из Олиного двора. Я втягиваю запах кожаной обивки, ненавязчивый аромат освежителя воздуха и прикрываю глаза, пытаясь унять внутреннюю дрожь.

Я думала, уже встречусь с ним. Смятение теперь только усиливается. Затянувшееся ожидание всегда давалось мне нелегко. Такое же чувство было, когда на экзамене пропустишь кого-то отвечать вперёд, а потом стоишь и губы кусаешь от досады, что был бы уже свободен, но приходится переминаться у закрытой двери.

Когда мы подъезжаем к аэропорту, я уже не в состоянии усидеть на одном месте. Пальцы покалывает, словно подушечки пронзают тысячи иголок. Сердце болезненно частит. Стоит выйти из машины, как глаза натыкаются на высокую худощавую фигуру Залима. Помощник Керефова охватывает меня быстрым взглядом. Мажет по белому свитшоту, скользит по светлым узким джинсам и задерживается на голубых ньюбэлансах на ногах. В этот момент я чётко осознаю, что в его глазах сквозит неодобрение. Ну да, я совсем не тяну на подружку миллионера, но вряд ли для Керефова это будет сюрприз. И все же мне неприятно. Нервно одергиваю кофту и засучиваю рукава в попытке хоть как-то скрыться от придирчивого взгляда Залима.

— Здравствуйте, Анна. Я провожу, — парень перестаёт меня разглядывать. Отворачивается и забирает мой чемодан у водителя. Он даже не ждёт ответной реакции на свои слова, просто быстро направляется к центральному входу в аэропорт.

А мне ничего не остаётся, как послушно потопать за ним. Мы минуем зал регистрации и направляемся ко входу для пассажиров Бизнес — класса. Я догоняю Залима лишь у стойки, когда он поворачивается ко мне и протягивает руку за паспортом. Копошусь под его нетерпеливым взглядом в сумочке, чувствуя себя полной дурой почему-то.

Он так смотрит. Это не передать даже. На меня наверно никогда никто так не смотрел. Будто я…недалекая что ли? Или не имеющая право на уважение. А ведь он мальчишка совсем, и так свысока…Я сглатываю подступающий к горлу ком и всё своё внимание отдаю работнице аэропорта. Осуждает, ну и пусть. Какое мне дело до него. Плевать.

— Дальше сами, Анна. Тигран Рустамович уже в самолете. Приятно провести время, — Залим отдаёт мне билет, проверенные документы и вдруг легко улыбается. Одним уголком губ. Но мне всё равно чудится намёк и улыбку вернуть я не могу.

— Спасибо, — бормочу в ответ и прохожу вглубь аэропорта.

В голове остаётся лишь одна фраза. Она кружится как белка в колесе, пока я иду к самолёту, поднимаюсь по трапу, протискиваюсь между кресел эконома в бизнес.

Тигран Рустамович уже в самолёте. Тигран Рустамович уже в самолёте.

Тигран…

— Здравствуй, Анна, — черные глаза впиваются в меня мёртвой хваткой, заставляя замереть, как кролик перед удавом.

Я так готовилась встретиться с Керефовым, и я совершенно не готова. По телу разливается липкая слабость. Как я смогу? О чём я думала???

— Садись.

* * *

Я мысленно считаю до трёх и занимаю соседнее кресло.

–Здравствуйте, Тигран Рустамович.

В данных обстоятельствах обращение по имени отчеству кажется мне слегка идиотским, но Керефов и не думает меня поправлять. Видимо, его оно полностью устраивает. На секунду представляю, что буду его так звать все две недели. Всегда. Даже вовремя…

Вспыхиваю от направления своих мыслей и натянуто улыбаюсь внимательно рассматривающему меня мужчине. Он никак не реагирует. Просто продолжает смотреть дальше. Так же, как ранее Залим, скользит взглядом по моей простой одежде, особое внимание уделив кроссовкам. Такое пристальное, что я борюсь с собой, чтобы не спрятать ноги под кресло. И что их всех так моя спортивная обувь беспокоит? Сказал бы заранее, что против. Что теперь — то пялиться. Но Керефов молчит.

А потом и вовсе отворачивается и окликает стюардессу. Девушка модельной внешности спешит к нему с таким видом, будто он как минимум замуж её позвал. Подведенные карие глаза, направленные на моего спутника, отчаянно сияют. Я кошусь на Тиграна Рустамовича, ловя его реакцию. Но её просто нет. Он будто не замечает этой готовности на всё в её взгляде. А может наоборот, слишком хорошо видит?

— Бокал вина для девушки и двойной эспрессо, — отрезает Керефов, даже голосом давая понять, что стюардесса зря так щедро улыбается. Она заметно никнет и прожигает меня таким взглядом, будто я ей всю жизнь испортила.

— Я не хочу пить, — отворачиваюсь от поверженной соперницы и обращаюсь к Керефову.

Он на секунду морщится, словно над ухом прожужжала надоедливая муха.

— И наушники принесите, — продолжает мужчина, игнорируя мои слова, — Девушка хочет смотреть фильм…

— Да с чего вы взяли вообще? — фыркаю возмущенно, не выдерживая.

Керефов наконец переводит на меня тяжелый взгляд и вопросительно вскидывает одну бровь. Но я не сдаюсь.

— Тигран Рустамович, спасибо за заботу конечно, — я стараюсь говорить вежливо, но не опускать взгляд, хоть это и даётся мне с большим трудом. Очень уж пронзительно он на меня смотрит, — Но я в состоянии сама решить, что буду пить и чем заниматься.

Его левая бровь взмывает ещё выше, а губы кривятся в ироничной усмешке.

— И чем же вы собрались заниматься семь часов, Анна, пока я просматриваю строительные сметы, не поделитесь?

Я хмурюсь и всё-таки отвожу глаза. И, правда, чем? Я как-то об этом не думала. Но фильмы я уже точно смотреть не буду. Лучше с тоски повешусь…

— Наушники не надо, — распоряжается в это время Керефов, не дожидаясь моего ответа.

Стюардесса с готовностью кивает и удаляется за напитками, тоже мало интересуясь моим мнением. Я растерянно смотрю ей вслед. Вроде бы ничего такого не произошло, а у меня ощущение, что я проиграла целое сражение.

— Тигран Рустамович… — снова поворачиваюсь к сидящему рядом мужчине и замолкаю на секунду, пытаясь четче сформулировать свою мысль. Может он и не хотел меня обидеть, просто не понимает. Значит, я обязана объяснить. Только это чертовски трудно.

— Пожалуйста… Не решайте за меня.

Керефов смотрит в ответ странным взглядом, под которым я невольно ёжусь. Неожиданно вновь остро ощущаю, насколько разная на нас одежда. Сижу в простом свитшоте и джинсах рядом с мужчиной в безукоризненном костюме. Мы словно из разных миров. И его мир для меня недосягаем. Тигран Рустамович немного подаётся ко мне, так что его парфюм забивает лёгкие, щекоча нервы, и тихо произносит:

— Анна, вам придётся безоговорочно соглашаться и с более спорными моими решениями и желаниями. Вы это понимаете?

От его вкрадчивого тона меня бросает в жар. Время словно замедляется, краски становятся болезненно яркими. Я перевожу рассеянный взгляд на его губы, которые сейчас так близко от моего лица.

— Да, — произношу хрипло, облизав пересохшие свои.

— Хорошо, — я вижу, как открывается и закрывается его рот, когда он говорит. Вижу, как мелькает при разговоре белоснежная кромка ровных зубов. Почему-то это зрелище завораживает.

— Значит привыкайте не перечить мне. Никогда. Я говорю — вы выполняете.

Он вдруг перехватывает пальцами мой подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза.

— Ясно?

Я с трудом сглатываю и пытаюсь кивнуть, несмотря на то, что держит он крепко.

Удовлетворенный, Керефов резко отпускает, а перед самым носом появляется наполненный бокал. Я хватаю его с подноса и выпиваю почти залпом. Вкуса не чувствую. Меня мелко трясёт. Загорается табло"пристегнуть ремни". Чёрт, мы ещё даже не взлетели, а я уже мечтаю о том, чтобы эти две недели поскорей закончились.