Глава 10
Проснувшись в пять утра Отшельник сходил под контрастный душ и сел за ноутбук.
Снова просмотрел резюме по нескольким специальностям, делая пометки в своем блокноте.
Ровно в семь утра распахнулась дверь и появился Наумыч, закатывая тележку с завтраком.
— Сэр, кушать подано, садитесь жрать пожалуйста.
— Себе не догадался прихватить, или прикажешь делиться с тобой?
— Чашку для кофе взял, а с остальным поделишься, тут жратвы на целый взвод.
Наумыч подкатил тележку к двум креслам.
— Слушай Отшельник, а зачем ты вчера Герману зуб вырвал?
— Пусть на меня в Страсбургский суд подаст, если не доволен потерей гнилого зуба.
Наумыч рассмеялся.
— Герман жуть как боится зубных врачей, и удалить для него зуб, это все равно, как мне в космос слетать, вот и ходил с кислой рожей вечно.
— А, сегодня утром смотрю, а он весь цветет, как майская роза.
— Ну и по секрету доложил тебе, кто позарился на его зуб?
— Мне все здесь всё докладывают… — невозмутимо ответил Наумыч, откусывая от бисквита.
— А, ко мне то зачем заявился, у меня тебе докладывать нечего.
— Да так, поинтересоваться твоими планами на сегодня, чтоб потом не менять свои в течении дня.
— Не меняй, я сегодня дома целый день, так что можешь расслабиться.
— И на том спасибо.
Отшельник управился с своим завтраком и потягивал кофе небольшими глотками.
— К восьми Уваров придет.
— Зачем?
Отшельник вскинул взгляд на Наумыча.
— Отшельник, тебе его что, видеть не хочется, это все же его дом.
— Да нет, просто у меня в девять встреча, а мне еще к парикмахеру вашему здешнему, Герман сосватал.
Наумыч удивленно посмотрел на него.
— Да ты никак человеческий облик решил принять, любопытно будет посмотреть.
— Ты паспорт мой смотрел, так что оригинал не особо будет отличаться.
— Я к тебе уже такому привыкать стал, опять весь расклад ломаешь, неугомонный ты какой-то Отшельник, и что тебе в землянке не сиделось.
— Наумыч, не начинай старые песни о главном, повторяешься.
— И то верно, старею.
— Ладно, я пошел, а ты дуй к парикмахерше, аккурат к восьми успеешь.
Наумыч встал и направился к двери.
— Наумыч из роли не выходи.
Отшельник кивнул на тележку.
— Инночка придет, тебе улыбнется, и тележку укатит.
Не успел он выйти, как появилась Инна.
— Доброе утро господин Отшельник.
— Доброе.
Горничная забрала тележку и удалилась.
Отшельник вышел за ней, там его уже ожидал управляющий.
— Доброе утро господин Отшельник.
Отшельник строго посмотрел на него, тот стушевался.
— Если вы по поводу Сергей Наумовича, господин Отшельник…
— Успокойтесь Герман Францевич, все нормально, ведите к брадобрею, времени нет.
— Да, конечно, прошу вас, нам сюда.
Прошли до конца коридора.
Управляющий предупредительно открыл дверь.
Небольшая комната была оборудована под парикмахерскую и массажный салон одновременно.
Его встретила дама лет тридцати-тридцати пяти, достаточно миловидная и фигуристая, даже в белом медицинском халате.
— Доброе утро господин Отшельник, прошу вас сюда, вот в это кресло.
Отшельник сел напротив зеркала у окна.
— Ваши пожелания господин Отшельник?
— Стрижка короткая, остальное все сбрить.
Женщина ловко накинула на него простыню и приступила к стрижке.
Весь процесс занял не более двадцати минут.
Отшельник вначале сам себя не узнал, столь разительны были перемены.
Он как бы помолодел лет на двадцать.
А ведь точно помолодел, и кожа стала упругой, и морщин ни одной, странные изменения произошли с ним.
— А теперь массаж, господин Отшельник.
Он глянул на часы, потом на женщину.
— Не беспокойтесь, это не займет много времени, к восьми вы успеете.
— Раздевайтесь и ложитесь сначала на живот.
— Плавки тоже снимайте господин Отшельник, или вы меня стесняетесь.
Ироничная улыбка застыла на ее лице.
Отшельник стянул плавки и лег на кушетку.
Массажисткой она была не менее профессиональной, чем парикмахером.
По телу Отшельника словно каток прошелся, разминая каждую косточку и мышцу.
— Повернитесь.
Отшельник лег на спину.
Руки женщины снова заскользили по его телу.
Он почувствовал, как его естество начало расти и твердеть.
Хотел было встать, но массажистка придержала его.
— Давно женщины не было, господин Отшельник?
Отшельник прикрыл глаза, стараясь не смотреть на нее.
— Сейчас этому поможем…
Он не успел ничего возразить.
— Ну вот, а теперь под душ… — проговорила женщина облизывая губы.
Отшельник встал и не глядя на нее направился к своей одежде.
— Это оставьте здесь, душ там… — она указала рукой на дверь с матовым стеклом.
— Потом оденете другое, вам принесут.
Она еще раз посмотрела на него и покинула комнату.
Когда он вернулся в свою комнату, Уваров уже был там, он стоял возле окна и смотрел на улицу.
Обернулся на шорох открываемой двери.
Недоуменно смотрел на Отшельника.
— Вы кто, и что вам здесь надо…?
Его рука скользнула к внутреннему карману пиджака и замерла.
— Я что, так сильно изменился Уваров, ты чего такой дерганный?
— Отшельник…?
Удивленный взгляд замер на вошедшем.
— Не ожидал такое увидеть?
— Не ожидал, никогда бы не подумал, что ты так выглядеть можешь, ты же моложе меня.
— Ошибаешься Уваров, по паспорту я старше тебя на пятнадцать лет.
— По паспорту… но мне сорок пять… а тебе…
— Часто биологический паспорт не совпадает с бумажным, Уваров.
— Ну да, ну да… наверно…
Сел в кресло, все еще недоуменно взирая на Отшельника.
Отшельник сел на диван.
— Зачем ты меня хотел видеть Уваров, я понимаю, что это твой дом, но все же?
Уваров молчал, он казалось приходил в себя от столь разительных изменений в внешности Отшельника.
— Ольга? — спросил Отшельник.
— Да-а…
— И что с ней не так?
— Вот именно, что все так, и это меня пугает, я просто боюсь, что это сон, и она снова может…
— Не может… — перебил его Отшельник.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— Ты меня еще хочешь спросить про ее роды?
— Да-а…
— Ей рожать двадцать восьмого апреля.
— Что касается больницы, то я не уверен, что ей следует туда ложиться, родить она сможет и дома, но на всякий случай все же положи ее в роддом за неделю до родов.
— Какой случай… — взгляд Уварова напрягся.
— На случай излишних разговоров, а так родит как все, в роддоме.
— А, ты… ты же сам сказал…
— Я приеду перед самыми родами.
— Сам приедешь?
— Как получится, я не знаю, ты же все равно будешь наблюдать за мной.
— Буду.
— Ну на этом и порешим.
Уваров хотел его еще о чем-то спросить, но не решался.
— Ольга хочет меня видеть?
— Да… — выдохнул Уваров.
— Но теперь, после этого твоего изменения, я даже не знаю…
— Скажешь, что я исчез, пропал, и ты меня не нашел.
— Вряд ли она мне поверит, но больше ничего не остается… ты очень изменился, совсем другой человек.
— Обличия могут быть разными, а суть остается прежней.
— Здесь всем доволен?
— Более чем, только…
— Что не так?
Уваров уже был по-деловому собран.
— Люди здесь будут работать, ты же сам позвал меня в свой дом.
— Какие проблемы, пусть работают.
— Но их будет с десяток, а то и больше.
— Места всем хватит, и условия для работы будут, пусть работают.
— Добро, как только будут готовы все документы, я освобожу твой дом, вместе со своей командой.
— Я не тороплю, ты же знаешь.
— Знаю, но в гостях хорошо, а дома спокойнее.
Уваров попрощавшись ушел, а Отшельник пошел на третий этаж, где уже был подготовлен состоявший из трех комнат, офис для собеседований.
