Долгий путь домой

Анастасия Энковская (2024)

Я встретилась с собой маленькой. Там ребенок смотрел в окно и ждал чудо. И этот ребенок видел, что за окном счастливая девушка с любимым человеком машет ей рукой и шепчет: «Ты справишься. В тебе столько силы». Маленькая девочка приложила ладонь к стеклу. Она слышала шаги своей матери, идущей из большой комнаты в её детскую. Снова контроль. Только, чтобы контролировать. Малышка сжалась в комочек, но сказала: «Я справлюсь. Я сильная. И я не виновата, что меня не любят сейчас. Это просто не те люди. Я найду путь домой». Я встретилась с собой маленькой, чтобы сказать себе: «Ты отлично справляешься».

Глава 3. Три года назад

Сгорбленная фигурка Авторка с ноутбуком на этот раз спряталась на балконе. В открытое окно залетит ветер в перемешку со снегом, дотронется до бледной кожи и смеясь ускачет дальше. Автор вслушается в музыку, что-то вспомнит, загрустит, но затем достанет из пачки сигарету, высунется в окно и смачно сплюнув, усмехнется. Прежде чем Автор закурит, она услышит музыку, с которой ветер вернулся к маленькой фигурке писательницы. А он верно уловил тон этой главы

.

Я стою на краю

На обрыве, над рекой

Не могу пошевелить ни рукой, ни головой

Защемило сердце мне, в голове замкнуло

Мне осталось только петь то, что ветром в голову надуло.

Чичерина — Ту-лу-ла.

— Привет — усталость оседала на лице, сползала потухшим взглядом и распространялась по всему телу, превращаясь в нежелание делать самые простые движения: мыть голову, чистить зубы, разговаривать. Сознание и то, обманывало само себя. Порой казалось, что собственные мысли — это неправда и все, чем ты себя окружаешь, это тоже неправда. Боль в висках будто назойливая муха, гудела, сверлила и отравляла всё естество.

Он молчал. Смотрела на него и отвращение подступало к горлу комком. Опять недоволен: посуда не помыта, пыль осела, а любимая девушка превратилась в чучело. Любимая ли? Он подошёл к кастрюле с борщом, который я делала через силу, по рецепту, просто потому что мои мысли обманывали меня. Я не хотела готовить, но почему-то должна была.

— Ложка стоит — сказал он, демонстративно засунув половник в кастрюлю. Будто эти слова должны были меня устыдить и воззвать к совести. « Какой отврат » — подумала и прислонилась к косяку. Он взял кастрюлю и вылил борщ в туалет. « Не засорился бы » — подумала я и почувствовала слабость в ногах. Захотелось снова лечь на диван и спать, спать, спать. Я не понимала, откуда берется эта усталость, не хотела признавать, что у меня депрессия. Новомодные слова: «абьюз», «эмоциональное насилие» были мне не знакомы. Я лишь знала, что мне плохо.

Конец ознакомительного фрагмента.