Крыло монарха

Анастасия Шлейхер

1927 год. Эдвард Финч отправляется в Ирландию на свадьбу лучшего друга. Под крышей старинного замка собираются гости и родственники жениха и невесты. Пышному торжеству предшествует семейный ужин. За окнами бушует гроза, а в стенах замка разыгрывается страшная трагедия – совершено жестокое убийство. Детектив, не раздумывая, начинает расследование. Гости замка оказываются в заложниках у непогоды и таинственного убийцы. И каждый задается вопросом: всем ли суждено пережить эту долгую ночь?

Глава 4

Лучи утреннего солнца уже пробивались сквозь портьеры на окнах. От вчерашней непогоды не осталось и следа. Солнечное тепло разливалось по долинам и холмам, подсушивая почву, промокшую за неделю проливных дождей. Утреннее небо расчистилось от туч — занимался новый день. Именно сегодня Эдварду предстояла самая ответственная задача — знакомство с членами семей молодоженов. Эд не виделся с Джейми так долго, что ему казалось, будто и с ним он будет знакомиться заново.

Неохотно стянув с себя теплое пуховое одеяло, Эд взглянул на часы. «Половина одиннадцатого. Как так? Уже? Получается, я проспал завтрак?! Вот досада! А ведь я голодный, как волк. Теперь придется просить Адама накрыть специально для меня. Как неудобно! Все уже, наверное, внизу, а я сплю до обеда, как какая-нибудь девица!»

Побранив себя за беспечность, детектив быстро умылся, оделся и внимательно посмотрел на себя в зеркало, чтобы удостовериться в том, что он предстанет перед высшим обществом в подобающем виде. Только убедившись, что все в полном порядке, Эдвард спустился на первый этаж.

Оказавшись внизу, он немного растерялся: ночью Эд не смог оценить истинных размеров замка. Теперь при дневном свете он осознал, насколько тот был огромен: из достаточно большого холла у самой лестницы вело множество коридоров в другие помещения замка. В какую дверь или коридор Эдварду стоило пройти, чтобы попросить чашку чая и парочку тостов с маслом, наверняка он определить бы не смог. Блуждать тут в поисках прислуги или еще лучше — кричать в надежде, что кто-нибудь отзовется, казалось ему совершенно недопустимым. Поэтому он остановился посреди комнаты и стал прислушиваться, пытаясь уловить какой-нибудь звук. Не прошло и минуты, как его окликнул уже хорошо знакомый ему со вчерашнего дня голос.

— Мистер Финч! Наконец-таки вы спустились к нам! Дружище, что вы тут делаете? Никак снова уснули? Плохо спалось этой ночью? Вполне могу вас понять. Это место и на меня нагоняет тоску и ужас. Только это наш с вами секрет. Не говорите графу. — Мистер Браунинг весело подмигнул Эду.

Детектив не знал, что ему ответить. Прошлая ночь была поистине странной. Но Эдвард не был труслив, и его уж точно нельзя было запугать девушками, слоняющимися по ночам в нижнем белье. Он постарался выбросить тревожные мысли из головы.

— Ночь была беспокойной, — согласился Эд. — Я долго не мог уснуть, и оттого чувствую некоторую слабость. Думаю, после завтрака ко мне вернутся силы. Вы, должно быть, уже покончили с трапезой, мистер Браунинг? Не могли бы вы указать мне на дверь, ведущую в кухню? Я надеюсь, кухарка мистера О’Галлахера не слишком на меня рассердится.

— О, не переживайте так, мистер Финч! Завтрак в этом доме не заканчивается! — Алекс громко засмеялся. — Точнее, он длится все утро. Видите ли, тут все встают кто-когда. Слуги, к примеру, поднимаются рано утром, часов в пять-шесть. Конечно, это вполне логично. Сам граф встает почти так же рано, как и его обслуга, и частенько после завтрака уезжает кататься на лошади. Я видел его сегодня в окно своей комнаты. Он отчалил примерно в половину девятого. Его мать, графиня О’Галлахер, почти не выходит из своей спальни. Как мимоходом шепнула мне одна горничная, «старуха не встает с постели, а при ней — ее сиделка, та еще заноза, всюду сует свой нос».

Эдвард с удивлением уставился на мистера Браунинга. Тот сразу же поспешил себя поправить:

— Так сказала горничная. Я просто пересказал слово в слово, — как бы извиняясь, добавил он.

— Зачем вы рассказали мне эти сплетни? — поинтересовался Эд.

— Я полагал, что вы любите всякие «пикантные» подробности, — объяснил Браунинг. — Ну, вы понимаете… по долгу службы. — Он смущенно замолчал и жестом пригласил Эдварда пройти за ним в столовую.

Великолепный завтрак был уже подан: тосты, джемы, сливочное масло, сыры, фрукты и прочая снедь. Не хватало только напитков. Мистер Браунинг предложил детективу сесть напротив него, а затем настойчиво позвонил в колокольчик. В комнату, как по волшебству, тут же влетела молоденькая служанка. Она была похожа на маленькую белочку: ростом с десятилетнего ребенка, с рыжими волосами, выбившимися из-под чепца. Ее лицо было усеяно веснушками, а глаза, словно две маленьких блестящих пуговки, смотрели почти испуганно. Девушка вежливо поклонилась господам и поинтересовалась, чем может быть им полезна. Выразив свои предпочтения в еде и напитках, мужчины продолжили разговор.

— Вы уже виделись с Джейми и мисс О’Райли? — спросил Эдвард.

— И да, и нет, — хитро улыбаясь, ответил Браунинг. Прожевав кусок тоста и запив его большим глотком кофе, он пояснил: — Похоже, что наш дорогой Джейми с утра пораньше отправился в соседнюю деревню по каким-то делам. Я перекинулся с ним парой фраз в холле. А бесценная Эмма все еще нежится в постели. Видите ли, она никогда не встает раньше двенадцати. Девушки, что тут скажешь… — Браунинг довольно улыбнулся и принялся старательно намазывать тост гусиным паштетом.

Эдвард не торопясь поглощал свой завтрак и размышлял о том, что ирландцы не умеют заваривать чай. В перерывах между блюдами мистер Алекс Браунинг рассказывал о себе: было очевидно, что мужчине не терпится поделиться с детективом своими успехами и достижениями.

Алекс Браунинг приходился Дугласу О’Райли лучшим другом и партнером в некоторых его предприятиях. Сам Алекс родился в Америке в семье английского мецената и французской оперной певицы. Когда ему исполнилось шестнадцать, он уехал в Англию, где прожил около десяти лет и выучился на хирурга. Но, к его сожалению или счастью, это профессия почти не пригодилась ему. В Англии он познакомился с Дугласом, который в то время налаживал связи с лондонскими инвесторами. После их знакомства жизнь Алекса перевернулась с ног на голову. Будучи молодым и красноречивым, уверенным в своих силах и способностях, он убедил О’Райли взять его в дело. Браунинг всегда мечтал путешествовать, а Дугласу как раз нужен был человек, который разъезжал бы по свету вместо него и делал для него деньги. Сам он хотел заняться воспитанием своей малолетней дочери Эммы, которая очень нуждалась в отце после смерти матери. Звезды сошлись, и Алекс стал правой рукой одного из богатейших людей северного полушария. С его собственных слов, он ни разу в жизни не думал обмануть своего друга. На таком взаимном безоговорочном доверии и по сей день зиждилось их партнерство, которое по прошествии многих лет переросло в крепкую дружбу.

Рассказ Алекса очень хорошо вязался с его внешним обликом. Прошлым вечером Эдварду не удалось хорошенько его рассмотреть, но теперь он смог составить о Браунинге свое мнение. Характер Алекса читался в каждом его движении и слове: хитрый, находчивый, с чувством юмора, пусть и весьма своеобразным, за словом в карман не полезет, умеет понравиться и привлечь на свою сторону. «Такой человек, как Браунинг, должен приносить неплохой доход Дугласу О’Райли, — рассуждал Эд. — Наладить связи с нужными людьми для него — проще простого. Судя по лукавому взгляду, он не пренебрегает любыми способами добиться желаемого».

Внешность Алекса, вероятно, также очень помогала ему в работе с людьми: глаза цвета светлого ореха, длинные черные ресницы, блестящие волосы темно-каштанового оттенка, аккуратно постриженные баки. Небольшая седина на висках придавала ему солидность, а красивый загар идеально подчеркивал белизну его ровных зубов. Эдварду он напомнил одного испанца-контрабандиста, с которым ему пришлось столкнуться по долгу службы в прошлом июне.

— Вы случайно не бывали в Испании, мистер Браунинг?

— Бывал, а как же! И в Испании, и в Италии! Да где я только не побывал за эти пятнадцать лет! Я уже, наверное, не смогу припомнить всех мест, куда заносили меня наши с Дугласом авантюры. Не жизнь, а сказка, хочу я вам сказать, мистер Финч! Хотя мне иногда бывает одиноко: хочется спокойствия, домашнего уюта… Таким, как сегодня, утром усесться завтракать за большим семейным столом, а рядом — жена, детишки… Но, когда я приезжаю в гости к своим друзьям и знакомым, это желание очень быстро пропадает, — Алекс издал довольный смешок.

— Отчего же? — поинтересовался Эдвард. — Разве ваш лучший друг и его жена не образец для подражания? Такая любовь и в таком возрасте… Должно вселять в вас надежду, а, может, даже зависть? — Детектив внимательно посмотрел на собеседника. Ему показалось, что Браунинг с ним не совсем честен.

— Зависть? Я вас умоляю! — фыркнул Алекс. — Чему тут завидовать? — он вопросительно посмотрел на Эдварда, но, вспомнив, что тот не знаком ни с кем из перечисленных особ, осекся. — Я… я имел в виду, что у каждого в доме свои порядки и правила. И все члены семьи должны им подчиняться. Это не для меня, мистер Финч. Я — человек свободный, хочу дышать полной грудью, чтобы меня не ограничивали ни родные, ни друзья. Остепениться — увольте. Если я захочу скандалов и разборок, я пойду в ирландский паб, напьюсь и начну восхвалять Георга пятого! — Браунинг весело расхохотался, довольный своей остроумной шуткой.

«Значит, разборки и скандалы, — подумал Эдвард. — Во что ты ввязался, Осборн? Веселая жизнь тебе предстоит с этими О’Райли».

— Эдди! — послышался знакомый голос. — Неужели это ты?

Эдвард повернулся к дверям столовой и буквально замер от удивления.