Агентство сверхъестественной регуляции и свиток желаний

Анастасия Тав

В городе Лемберг примечательное агентство. В нем работает ангел, демон, полурусал и кошка. Вроде что такого? Да только ангелицу низвергли с Верхней Земли, демонесса предала свое племя, демоническая кошка дезертировала в далекие дали, а полурусал вообще по случайности прибился. И этим товарищам придется спасать всех людей, а также существ трех Земель. Впереди авантюра с ведьмой, разборки с богами, игры разума с оборотнем, барахлящая телепортация, сбегающие подозреваемые и в довершение Революция!

Дурдом, или Еще один прекрасный день

Практически каждое утро в Агентстве начиналось с мозговыносящего, громкого и крайне настойчивого стука начальницы в дверь. Барабанила она от души, нисколько не смущаясь того, что сейчас всего шесть и подъем в такой час нормальным считают только деревенские петухи. Спала демонесса мало, ложилась поздно, а вставала всегда исключительно рано и считала своим начальственным долгом разбудить и всех подчиненных (читай — несчастных).

Дабы бедная трясущаяся дверь просто не слетела с петель, Табрис неохотно рассталась с мягкой белой кроваткой и в крайне заспанном виде открыла.

— Ну и видок у тебя, моя барабашка! — Анаэль не упустила возможность сострить с утреца. — Впрочем, как и всегда. Вставай, твое начальство уже давно на ногах. Жрать пора.

В ответ Табрис лишь устало вздохнула, невнятно угукнула и закрыла дверь прямо перед начальским носом.

Через пару секунд из кухни раздался крик:

— Су-у-уши-и-и! Кто успел, тот и съел!

Табрис вылетела из комнаты в чем мать родила — в смысле, в розовой ночнушке с рюшами, что ей багажом вдогонку с Верхней Земли прислали. С единственной мыслью: быстрее, как можно быстрее, ну просто обязательно первой добраться до столь любимых, обожаемых японских суши и роллов. Она зафанатела лет пять назад, когда до Лемберга докатилась на них мода, и до сих пор не собирается изменять своему кулинарному пристрастию. Как и не собирается уступать их ему.

Похоже, он — Кортес — выперся из своей комнаты, что по соседству, с точно такой же мыслью. Они встретились у лестницы, потолкались перед спуском и, топоча как лошади, ломанулись на кухню, отпихивая друг друга на бегу.

Влетев в просторную, отделанную черным — по демоническим понятиям красоты — мрамором кухню, они с разбегу плюхнулись на твердые сидушки стульев (попные кости отдались секундной болью от соприкосновения) и наперегонки начали накладывать палочками еду на тарелки. Мастерски выхватив у Кортеса «Калифорнию», ангелица сразу же отправила трофейный ролл в рот и, жуя, довольно заулыбалась. Кортес ринулся к другому кусочку, но и за него сцепился с Табрис.

Лишь под конец своей нехитрой битвы они поняли, что же не так было сегодняшним утром.

А не так было то, что демоническое начальство все это время сидело перед ними абсолютно голое. Даже не в красном полупрозрачном пеньюарчике, в котором демонесса, бывало, щеголяла по утрам и вечерам, а совсем без ничего. При этом Анаэль нисколько не тушевалась, выставляя свои округлые прелести на всеобщее обозрение. Смущалась в основном Табрис, которую природа, к великому сожалению ангелицы, явно обделила формами.

— Эм-м… — протянула она, думая, как лучше заговорить на эту щекотливую тему.

— В чем дело? — враз ухватилась за провокационную ниточку демонесса.

— Ну-у, как бы… эм-м… — мямлила ангелица.

— Ты, наверное, хочешь что-то сказать про мой внешний вид?

— Именно! — Табрис испытала облегчение оттого, что не ей пришлось начинать первой.

— Вот оно как. А что в этом такого, не понимаю? — Демонесса оглядела себя и наигранно захлопала ресницами, глядя на ангелицу.

— Ты же голая, блин!

— Ну, так и вы не сказать чтобы особо одеты, — перевела стрелки Анаэль.

— Но мы-то спешили!

— А мне просто так захотелось. Кортес вон в красных труселях дефилирует, ты в несуразной ночнушке расхаживаешь…

— И поэтому ты нагишом выперлась? — давила на демонессу праведным гневом ангелица. — Когда ты вообще умудрилась раздеться? Когда к нам приходила, была при параде.

— Ну я смотрю, вы с самого утра ходите, в чем вам комфортно. А мне комфортно вот так, мы — демоны — вообще голые спим и своего шикарного тела не стесняемся.

— Так, понятно. Пожалуйста, без подробностей.

Демонесса пофигистично хмыкнула и взяла оставшееся в центре стола суши.

На несколько секунд воцарилась тишина. Кортес даже безнаказанно стянул у Табрис из тарелки ролл, пока ангелица неотрывно смотрела на начальство.

— А-а-а! — все же взорвалась Табрис. — Это как-то неправильно! На нас хоть что-то есть!

— Я труселя могу снять, — сказал Кортес и потянулся к ним.

Раздался звук смачного подзатыльника и Кортесов «ойк».

— Не пори чушь! — строго пресекла его попытку Табрис.

Демонесса разочарованно фыркнула:

— Чертовы пуритане…

— Да куда уж мне до вас, нудистов! — отреагировала Табрис, услышав ее тихий комментарий.

— О-о-о, я смотрю, тебе это прям покоя не дает, — с удовольствием протянула Анаэль.

— Еще бы! Пожалуйста, оденься.

Надо отдать демонессе должное, больше она вредничать не стала. Но Табрис ее все равно не поблагодарила: скорее всего, Анаэль лишь положила начало этому маленькому издевательству, узнав ее реакцию.

— А давайте так каждый день делать? — с присущим ему по таким вопросам нездоровым энтузиазмом предложил Кортес.

— Может быть, может быть… — неоднозначно ответила Анаэль и потянулась за последним роллом.

Глаз Табрис нервно дернулся.

Вообще суши не входили в число любимых блюд Кортеса, хоть он и перетаскал почти половину. Рыба была его больным местом: он начинал жутко нервничать и психовать, когда кто-то из окружения ел при нем ее или что-то из морепродуктов, доходило чуть не до отпевания каждой рыбешки. Что поделаешь, русалочья кровь. Он же полукровка, полурусал-полуфейри — редкий, каких еще поискать, вообще непонятно, каким удивительным образом и при каких обстоятельствах его родители смогли друг с другом согрешить. Так что рыбу он не ел по расовым соображениям. Никогда. Даже будучи при смерти от голода. Разговаривать с ними — разговаривал, а над бедолажными трупиками имел обыкновение нудеть пессемистичные монологи. Его профит с маленького батла заключался в элементарном соперничестве с Табрис и веселье. Он стоически, морщась, облизывал куски и горочкой складировал себе в тарелку. Брезгливая до чужих слюней и соплей, ангелица на них не посягала, глядя в его тарелку печальными, блестящими от наворачивающихся слез глазами.

— А у нас сегодня праздник какой? — осведомилась Табрис, наконец оторвав голодный взгляд от полной Кортесовской тарелки. — Просто мы суши обычно едим по каким-то особенным дням…

— Сегодня получка, — откликнулась Анаэль, с пустой тарелкой вставая из-за стола.

— Класс! — оживилась Табрис.

— Но ее четверть я уже спустила на ваши суши, — со свистом спустила всех демонесса из рая в ад.

— Но я же их не ел… — жалобно заметил Кортес и показательно отодвинул от себя тарелку.

— Облизал — считай, съел, — отрезала демонесса.

Ангелица злорадно над ним заржала.

— Так, порасслаблялись, а теперь — работать! — хлопнула Анаэль в ладоши.

Прежде чем начальство заговорило дальше, Табрис вовремя подсуетилась:

— Я тут только ненадолго отлучусь по неотложному делу, — предупредила она и пулей выскочила в коридор.

Уже за стеной, специально притормозив, она услышала:

— Тогда ты, Кортес, сегодня все моешь.

Жребий быть посудомойщиком пал на единственного оставшегося на кухне. А нечего зевать!

— Твою ж мать! — в сердцах выругался Кортес и с охами и ахами приступил к выполнению поставленной задачи.

Впрочем, все знали: помоет он хреново и следующему, кого покарают этим занятием, придется переделывать работу в двойном объеме.

***

Жили они в обычной панельной многоэтажке в обычной трехкомнатной квартире на седьмом этаже. По крайней мере, так считалось по планировке. А на деле… Ну кто из демонов согласится ютиться в жалких каморках людишек?! Вот тут и был эффект скрытого пространства. Чертов лабиринт со всеми вытекающими приколами.

Табрис действительно пришлось отправиться в озвученное место. Вовсе не по прихоти организма, а по стратегическому разумению — Анаэль могла проследить за ней и по возвращению прописать знатных люлей.

Зайдя в бывшую всегда небольшой комнатку, Табрис обнаружила, что стоит посреди гигантского зала, где фаянсовый друг находится в десятке метров от раковины, а та в свою очередь — от душевой кабины. В углу по-прежнему скромно ютилась стиралка.

Сразу почувствовав себя неуютно, Табрис вылетела оттуда и плотно закрыла за собой дверь. Ничего, лучше она просто тихонечко подождет, пока разбушевавшееся пространство успокоится. В их доме так бывает: пространство и время периодически шалят, а скрытая материя внутри помещений работает то в плюс, то в минус. Но если привыкнуть, это даже забавно — никогда не знаешь, что ждет тебя за дверью.