Злодейка должна умереть

Анастасия Медведева (2024)

Спин-офф цикла "Ужасно увлекательная жизнь", первая часть которого опубликована на Литрес под названием "Мои злодейские будни", а вторая — под названием "Ужасно увлекательная жизнь главной героини" * «Картонная» злодейка, погибающая от рук бывшего жениха… Таково описание моего персонажа. Мрачный мрак и полное отсутствие перспектив. Однако, во время бесславной кончины что-то идёт не по плану, и у меня вдруг появляется второй шанс: я резко умнею, после чего возвращаюсь в прошлое, дабы исправить все ляпы автора, найти объяснение роялям в кустах, расширить историю, а также добавить в повествование щепотку психологизма! По крайней мере, я так думаю… До второй своей смерти. А потом у меня возникают логичные вопросы… Что здесь вообще происходит?! И будет ли для меня иной конец? Или… злодейка в любом случае должна умереть?

Глава 6. Я же должна была умереть… снова…

— Вайолет, постарайтесь оставаться в сознании, — просит меня Крис сосредоточенным голосом.

На силу заставляю себя открыть глаза. Кажется, меня несут в сторону его дома.

— Знаю, глупая просьба, но вам она может стоить жизни, — слышу слова своего похитителя-спасителя-и кто знает, кого ещё в необозримом будущем…

— Почему… вы вместе? — спрашиваю негромко, собрав весь внутренний ресурс ради этого простого вопроса.

— Мы с тем иностранцем? Когда вы выбежали из моего дома, мы ринулись за вами… не сразу, конечно, но как только поняли, что мы оба не имеем отношения к секте, — отвечает Крис.

— Я тоже не имею отношения к секте, — произношу через боль и пережидаю приступ головокружения.

Но я должна была это сказать: в этой жизни Крис подозревал меня больше всего.

— Я не могу быть уверенным в этом, — через некоторое время признаётся молодой человек.

— Поверьте. Кинжал в моей груди — прямое тому доказательство, — выталкиваю слова и ненадолго отключаюсь.

Когда прихожу в себя, меня уже вносят в дом.

— Не пускайте… его… — прошу, начиная нервничать, когда слышу шаги Себастьяна за спиной.

— В чём дело? Он же только что дал вам возможность сбежать от меня, — хмурится мой спаситель.

— Крис, я прошу вас. Себастьян опасен. Опасен для меня, — выдавливаю просьбу и встречаюсь глазами с молодым человеком.

Озадаченность и напряжение читались в его глазах слишком отчетливо…

— Вы стали по-другому говорить. Словно действие отравления сошло на нет, — замечает он.

— Я и впрямь пришла в себя, — вспомнив о том, что в этой версии событий я частенько ловила себя на странных галлюцинациях, отвечаю. — Кинжал в сердце помог.

— Преступник не попал вам в сердце. Судя по всему, он промахнулся на пару миллиметров, — произносит Крис и разворачивается со мной на руках, обращаясь к застывшему у входа Себастьяну: — Прошу, найдите где-нибудь женское платье. С этим нам придется распрощаться.

— Сейчас? Но где… — растерянно отвечает Себастьян.

— Мне объяснять вам, где достать платье поздним вечером? Я понятия не имею! Однако, оно нам необходимо, — приподняв моё почти бездыханное тело для наглядности, отрезает Крис и уносит меня в неизвестном направлении, потому что я вновь начинаю терять сознание.

Когда в очередной раз открываю глаза, я уже лежу на чём-то жестком в окружении кучи подсвечников с горящими свечами. А надо мной возвышается Крис с длинной иголкой в руке, красной от моей крови.

— Вы меня зашиваете? — спрашиваю, решив не тратиться на эмоции, ведь это явно какая-то очередная галлюцинация.

— Простите. Я даю вам слово, что всё увиденное останется при мне. Ваша честь не будет опорочена, — отвечает Крис.

Почему он мне это говорит?

Кто бы знал.

— А теперь вам нужно отдохнуть. Вы потеряли много крови и чудом выжили. Давайте не будем рисковать.

— Ладно, — просто отзываюсь, уже уплывая обратно в темноту.

***

Прихожу в себя медленно, но основательно. В голове проясняется настолько, что все кусочки мозаики встают на место, начиная демонстрировать мне всю картину целиком. Наконец-то.

Для подтверждения собственных мыслей открываю глаза и смотрю на забинтованную грудь.

Грудь, а не живот.

Затем осматриваю помещение, в котором оказалась. Точнее, жилую комнату. Не мою. И даже не в моём доме.

С тлеющими поленьями в камине…

Я и впрямь была в незнакомом месте. Вероятнее всего — в доме Криса.

Приподнимаю простынь и отмечаю наличие панталон.

Слова про честь теперь становятся понятными, если не логичными: Крис вчера спас мою жизнь, зашив рану на груди. Лезвие кинжала очевидно попало между ребер, но так и не задело сердце.

В этот раз я выжила. Хотя в прошлый, совершенно точно, умерла.

Умерла и перенеслась в тот день после попойки в трактире…

Выходит, теперь я в той реальности, где я успела предложить Рафаэлю расстаться, где Крис поймал меня на площади и отвез в свой дом, посадив в подвал до вечера… и где мне на выручку пришёл Себастьян, а на дороге заколол неизвестный в карете. И ещё, в этой реальности, — а точнее в этой версии событий, — на моё состояние очень повлияло отравление…

Отравление, произошедшее в том самом трактире, где я напилась и начала буянить.

Вывод напрашивается один.

Я умираю уже не в первый раз. Точнее, я умираю уже не в третий раз. А ещё точнее — меня уже убивали много раз, как минимум, четыре! И в том самом трактире меня действительно отравили, после чего я умерла. Опять. Или снова.

Короче! После того, как я умираю, я возвращаюсь в момент после предыдущей смерти.

Если выстроить все события в ряд, то меня отравили в трактире, я умерла, воскресла где-то в прошлом во время предыдущего покушения и убийства, потом дожила до той самой эпичной сцены в моём собственном доме, когда Рафаэль приказал меня обезглавить неизвестному исполнителю, в которого я по его версии была влюблена. Потом я вновь вернулась в прошлое, когда меня отравили, но уже выжила! Правда, ходила с галлюцинациями и полагала, что попала в книгу, поскольку мой мозг не мог справиться со всей навалившейся на него информацией… Затем меня закололи на дороге, и я вернулась вновь в день после отравления. Почему? Вероятно, потому что следующая смерть относительно хронологии событий была в будущем, а я возвращаюсь только назад — то есть, исключительно в прошлое. Потому я вновь повторила пробуждение после отравления, но уже не страдала от галлюцинаций и вообще стала заметно умнее себя прежней. Но всё ещё не знала, что со мной происходит, и решила, что всё увиденное ранее — это был такой замысловатый сон…

Ну, хоть на жизнь в книге проблему больше не списывала…

Столкнувшись с уже знакомыми мне людьми, я поняла, что дело не в странном сне, а в настоящем знании направления развития будущих событий. Я проверила свою теорию и поняла, что права, а потом столкнулась с Вирджинией и Себастьяном — и вновь умерла. Но воскресла уже не после отравления, а после ранения в грудь. То есть, в тот же день, но ближе к ночи…

Тру глаза, окончательно убеждаясь в логичности собственных выводов.

Я воскресаю после убийства в момент предыдущей смерти — и это данность.

Я становлюсь сильнее и умнее после каждого воскрешения — это тоже данность.

Почему — сильнее? Потому что я почти не чувствую боли в месте ранения. Ощущаю скорее зуд… и дискомфорт. Не более.

Я и впрямь стала выносливее.

Что это за странный эффект, и почему всё это со мной происходит — я до сих пор не знаю. Но на этот раз выяснить все обстоятельства будет легче.

Ещё один не менее важный вывод — ещё три смерти назад я была тупа, как пробка, зациклена на себе и своих обидах, и бесчувственна настолько, что умудрилась пожертвовать своим отцом.

— Благодарю тебя, провидение, что позволило мне стать человечнее и не допустить тех роковых ошибок, — шепчу, положив ладонь на бинты.

Затем приподнимаюсь на локтях.

Панталоны и бинты — это замечательно, но мне необходима хоть какая-то одежда. На спинке стула, стоявшего около камина, висела белоснежная рубашка. Если это всё, что у меня есть… то так тому и быть.

Поднимаюсь на ноги, пошатнувшись от лёгкой слабости, и иду к стулу. Одеваюсь, — если это можно так назвать.

На сиденье нахожу таз с остывшей водой…

Уж не знаю, для каких нужд он здесь оставлен, но умываюсь; вода чистая, потому не брезгую и полощу рот. Сушу руки у камина. Расчёски нигде не нахожу, потому пользуюсь пальцами, пытаясь привести волосы в подобие порядка. И как раз тогда, когда избавляюсь от последнего колтуна, дверь в комнату открывается.

Крис застывает в проходе, глядя на меня, как на какое-то чудо алхимиков, а затем его взгляд начинает медленно меняться.

— Что это? Интерес? — спрашиваю, застегнув ещё пару пуговиц — на всякий случай.

— Как вы встали? — спрашивает молодой человек слегка охрипшим голосом.

— Не понимаю вопроса. Взяла и встала. Я же не спрашиваю, как вы ходите, — отзываюсь и разворачиваюсь к нему всем телом, — Себастьян нашёл мне платье?

— Откуда вы знаете, как его зовут? — без эмоций уточняет Крис.

— Спросите меня лучше, откуда я знаю, как вас зовут. Имя Себастьяна я могла знать до этого, а с вами мы встретились впервые, — дерзко отвечаю.

— И как же меня зовут? — прищуривается Крис.

— Кристиан, — протягиваю и замечаю блеск в глазах ищейки.

Да, теперь мне совершенно очевидно, что все те совпадения в прошлых моих жизнях, вовсе не совпадения: Кристиан кого-то искал на площади, и в его подчинении есть замаскированные шпионы; он строго охраняет своё инкогнито и, возможно, применяет пытки к тем, кто попадает под его подозрения… при этом он знает про секту, — с которой из всех моих знакомых явно связана только Вирджиния, — и считает её адептов своими личными врагами.

Он совершенно точно не враг мне.

А его имя из восьми букв, начинающееся на «Крис» — это вообще задачка для пятилетки.

— Вы знаете меня, Вайолет Ардман? — незнакомым мне голосом, опустившимся до бархатных низов, спрашивает молодой человек.

— Не знаю. И это был неправильный вопрос, господин Кристиан, — произношу спокойно.

— И какой же — правильный? — едва не мурлычет мой похититель-спаситель-и, возможно, союзник.

— Откуда я это знаю, — отзываюсь.

— И откуда же леди Вайолет Ардман знает моё имя? — с мягкой улыбкой уточняет Кристиан, в одно мгновение став тем самым похитителем, что так напугал меня в первый раз.

— Из своего прошлого опыта.

— Не понимаю, — растягивая буквы и пристально глядя на меня, произносит молодой человек.

— Я — участница неизвестного эксперимента, правила которого мне так же неведомы, как и сроки для выяснения всех обстоятельств… Единственный плюс моего положения — знание нескольких непреложных истин, одна из которых заключается в том, что мы с вами на одной стороне! Вам может показаться, что я вас обманываю, желая втереться в доверие, потому скажу, как есть: я понятия не имею, что со мной происходит, на что ещё я способна, и почему моя жизнь постоянно находится в опасности. Однако, в одном я уверена точно — я здесь жертва, господин Кристиан, и нуждаюсь в вашей помощи.

— И почему я должен вам верить? — глядя мне в глаза и делая шаг вперёд, уточняет Кристиан.

— Потому что ещё вчера у меня были галлюцинации и проблемы с памятью, после чего меня убили у вас на глазах. Попытались убить… А сейчас я стою перед вами невредимая, с прекрасно работающей головой, — отвечаю, чуть наклонив эту самую голову в сторону.

— Не могу согласиться с тем, что вы невредимы: на вашей груди шрам от кинжала, — напоминает Кристиан.

— Вы не исключаете возможности моего участия в некоем эксперименте, — отмечаю его реакцию и киваю собственным выводам, — вы знаете, что такое периодически происходит в Сумрачном Королевстве, и не со мной одной: ещё вчера вы с легкостью распознали в моём поведении признаки отравления запрещённым веществом.

— Я всё ещё не уверен, что это не было великолепной актерской игрой, — отзывается Кристиан, делая ещё один шаг навстречу.

— Я бы так не сыграла. Никто бы так не сыграл. И разыгрывать ради вас собственное убийство — это как-то слишком, — замечаю.

— Тем не менее, я не исключаю этого варианта.

— Тогда зачем вы зашивали мою рану? Не легче ли было просто дать мне умереть от потери крови? — спрашиваю у него, глядя четко в темнеющие от неожиданного расширения зрачков глаза.

Эти самые глаза, к слову, то и дело норовят спуститься на уровень моей забинтованной груди.

Он воскрешает в памяти моменты из прошлой ночи, когда я лежала на его столе в качестве туши для разделки?

Тогда почему возбуждается?..

— Я не могу позволить прекрасной леди погибнуть на моём столе, — отвечает Кристиан, и что-то в его голосе меняется… кардинально так меняется…

А ещё он называет меня прекрасной леди. Это комплимент или издевка?

— Кстати, как вы собираетесь оберегать мою честь при условии, что даже не отрицаете своего участия в моём спасении? Мне казалось, что «всё увиденное останется при вас», — напоминаю ему его же слова, сказанные ночью.

— Мы здесь вдвоём; нет смысла делать вид, что ничего не было, — звучит негромкий ответ.

— Сюда может зайти Себастьян…

— Не может, — отрезает Кристиан и останавливается в считанных сантиметрах от меня, — но, даже если и зайдёт, вам вовсе необязательно говорить ему, что именно я вас спас. Это может остаться только между нами.

Это такой жирный намёк, что информация может просочиться только через меня? Какой же он самоуверенный!

— У вас, надо признаться, отличные навыки. И часто вы людей зашиваете? — поднимаю подбородок.

— По своему желанию я зашиваю исключительно прекрасных дев, заявляющих о том, что они ясновидящие, посланные мне свыше и удовлетворенные статусом моей пленницы, — негромко произносит Кристиан, чуть склонившись надо мной.

Ох, точно. Я же наболтала ему столько всего, что у нормального человека голова пошла бы кругом.

Но только не у Кристиана.

И… он вновь отвесил мне комплимент? Почему? Раньше он был явно скуп на такие подарки.

— Стоит признаться, я вас вчера порядком запутала, — наблюдая за его лицом, произношу аккуратно.

— Вы и сейчас меня путаете. И своим видом и каждым своим словом.

— Я не делаю это специально.

— Неважно. Продолжайте. Меня это интригует, — усмехается Кристиан.

Продолжать, говорит?..

— Что, если я скажу вам, что знаю — каково это, ощущать прикосновение моих губ к вашей коже? — спрашиваю, с чего-то вдруг поймав себя на необъяснимом азарте от происходящего.

— «К моей коже» — слишком расплывчатое понятие. Давайте будем более конкретными, — Кристиан ловит мой подбородок властным движением руки, а я понимаю, что дело идёт к поцелую…

Как странно. Неужели такая, как я, может вызывать мужское желание? Даже после того, как я залила собственной кровью из груди весь его стол?..

— Вы озадачены, — лаская меня своим дыханием, замечает Кристиан.

— Действительно, — подтверждаю, осознав, что наши губы едва не касаются друг друга: ещё чуть-чуть и поцелуй состоится даже без моего участия…

— Вы не хотите испытать это ощущение? — обволакивая меня своим голосом, интересуется молодой человек.

— Я не понимаю, что это вам даст, — говорю, как есть, — но прекрасно понимаю, что это даст мне.

— И что же?

— Кучу новых проблем, — отступаю от него на шаг, — не подскажете, где мне раздобыть платье без ущерба для репутации?

— О… — теперь и Кристиан отступает, словно впервые вспомнив о том, что я стою в его рубашке, почти голая и беззащитная, — Я принесу его вам. Подождите здесь.

И он выходит из комнаты, оставляя меня одну.

— Как любопытно, — бормочу, опуская взгляд на свои голые ноги.

Кажется, Кристиан и впрямь был не прочь пофлиртовать со мной. И прошлая я должна была бы прыгать от радости!.. Однако, новая я способна принять взвешенное решение, не поддавшись соблазну испытать первый поцелуй с малознакомым человеком и с неизвестными последствиями…

А ещё новая я довольно трезво оценивает себя.

Это действительно любопытное наблюдение за собой.

— Ваше платье, — дверь в спальню открывается, и внутрь просовывается одна рука, осторожно державшая неброский наряд тёмно-синего цвета.

— Благодарю, — беру одежду из рук Кристиана и прикрываю дверь.

Одеться самой с учетом зудящей раны было довольно проблематично… но я справляюсь с этим испытанием.

Выхожу в коридор, встречаясь с Кристианом взглядом.

— Вам идёт, — ровно произносит молодой человек.

— Себастьян угадал с размером, — отзываюсь сухо, вспоминая, кто носит тот же размер одежды, что и я…

Вирджиния, которой Себастьян буквально одержим. По крайней мере он слушает все её приказы, как верный и послушный пёс. А я уверена, что именно Вирджиния сказала ему убить меня!

…

Иду за Кристианом молча, готовясь к неприятной встрече. Раз платье здесь, его добытчик тоже где-то рядом.

Он не заставляет себя долго ждать, появляясь перед нами, стоит только спуститься с лестницы.

— Леди Вайолет Ардман! Я рад, что вы выжить, — взволнованно произносит Себастьян.

— Откуда вы меня знаете? — задаю четкий вопрос и замечаю, как удивляется Кристиан подбору слов для приветствия.

— Я… я потратить некоторое время на изучение знати Сумрачного Королевства, — не сразу отвечает Себастьян.

— Зачем? — сухо спрашиваю.

— Я искать одного человека… и выяснить, что в Сумрачном Королевстве пропадать люди, — начиная запинаться, отвечает иностранец.

— Откуда вы прибыли? — продолжаю забрасывать его вопросами.

— Из… Великой Пустоши, — медленно произносит Себастьян.

Итак, Вирджиния приехала в Сумрачное Королевство из Великой Пустоши. Прекрасно. Теперь я хотя бы знаю, откуда взялась моя соперница.

И сейчас мне необходимо выяснить, что за тайна её окружает, делая эту лицемерную девицу такой значимой в глазах Рафаэля и самого короля.

— Вы явно не были знакомы до этого момента, — замечает Кристиан, следивший за нашей беседой.

— Вы правы. Не были. Потому я не доверяю этому человеку: он появился из ниоткуда, зная моё имя и стремясь защитить от вас… — киваю, сосредоточенно глядя на своего последнего убийцу.

— Я думать, что господин связан с сектой «Безграничная Сила»! Я хотеть спасти вас! — восклицает Себастьян, искренне возмутившись.

— Я не нуждаюсь в вашей помощи, — отрезаю и иду на выход, — постарайтесь больше не пересекаться со мной.

— Куда вы направляетесь? — летит мне в спину вопрос Кристиана.

— Домой, — разворачиваюсь к нему лицом, — мой отец уже, должно быть, потерял меня. Я ушла из дома днём и не вернулась ни вечером, ни ночью. Могу представить, что сейчас творится с ним…

— Слышал, вы можете позволить себе подобные выходки, — замечает Кристиан.

— Могу, да. Но не хочу. Больше не хочу, если желаете знать, — произношу чётким голосом.

Он наводил справки обо мне, пока я приходила в себя после ранения? Или он пообщался с Себастьяном, который предоставил ему данную информацию?

Этот незнакомец из Великой Пустоши всё больше напрягает меня…

— В таком случае, позвольте подвезти вас, — предлагает Кристиан, и я не вижу смысла отказываться.

Что будет дальше происходить с Себастьяном — мне не важно. В данный момент я понимаю одно — мне нужно держаться от него подальше.

Он не изученная величина, полная секретов и послушная воле Вирджинии.

— Ваша карета не имеет опознавательных знаков, — замечаю, когда Кристиан спустя пару минут останавливается перед своим домом, сидя на месте кучера.

— Предпочитаю не распространяться на весь город обо всех своих передвижениях, — отбивает молодой человек.

— В этот раз не будете завязывать мне глаза? — уточняю не без иронии.

— Если вы позволите, всё же завяжу, — криво улыбается Кристиан и спрыгивает на землю.

Конец ознакомительного фрагмента.