Избранница киоса

Анастасия Зинченко, 2016

Ноал оказался перед сложным выбором, никогда бы не возникшим, если бы не вмешательство сильных мира сего из соседнего государства. Долина Фреоса, славящаяся своими воинами и выпускающая в свет самых лучших представителей тайной разведки, в этот раз решила проявить норов. К несчастью, у них был веский повод на подобное поведение… И как в таком положении киосу разорваться между любовью к своей милой человечке и долгом перед отцом и страной?

Пролог

Лорлиона не могла унять бешеного сердцебиения.

Нет, этого не может быть!

После того, как она нашла свое счастье, оказаться в подобной ситуации?

Гисхильдис, за что ей это?!

Надежда слабой искоркой еще теплилась, когда Ноал, ее Ноал, одним своим потупившимся видом не подтвердил опасения. Роксана говорила правду.

Эта блондинка из долины Фреоса. Принцесса.

Она стала той, кто разбил ее счастье на миллионы осколков, которые готовы были поразить Лори в самое сердце.

И ведь ничего не предвещало беды…

***

Лорлиона смущенно улыбнулась и покачала головой.

— Но… я не могу…

— Еще как можешь! — Ноал, схватив ее за талию, притянул к себе. — Вопрос с твоим обучением решен. До нашего возвращения в Аминс ты числишься на заочной форме, и ничего страшного в том, что пропустишь несколько недель…

— Недель?! — Лори в ужасе распахнула глаза. — Но я думала, ты говорил только о выходных!

Киос приподнял темную бровь.

— Ты думаешь, что я ограничусь лишь парочкой дней?

Лори покраснела.

— Я не то имела в виду.

— Лори, да не переживай ты так. Если вдруг по нашему возвращению тебе будет что-то не понятно из учебной программы, я готов стать твоим персональным учителем, — при этом на губах демона расцвела такая хитрая улыбка, что Лори покраснела еще сильнее.

Уж явно мужчина думал не только о том, чтобы преподать узы науки… Или, вернее, узы не только той науки, что дают за стенами Академии.

— Но…

— Лорлиона Готрун, я — твой киос! — добавил строгости в голос принц, — И я…

Девушка подняла ладошку, накрывая его губы.

— Хорошо, Ваше Высочество, я капитулирую перед вами.

Ноал довольно ухмыльнулся.

— Я могу быть обворожительным?

— Ты можешь быть убедительным, — вывернувшись из рук Ноала, златокудрая девушка показно вздернула носик.

— М-м… мы решили показать норов, — он вновь приблизился, одной рукой обнимая Лорлиону за талию, а второй захватывая ее подбородок. — Не боишься, что я разгневаюсь? Ведь твое поведение неподобает служанке?

Лори облизнула губы.

— А мне стоит тебя бояться?

— О да… — и демон прильнул к ее губам.

Поцелуй затянулся, углубляясь, заставляя Лори плавиться в его объятьях, начав желать большего. Однако им нужно было уходить.

Отстранившись, Ноал нежно улыбнулся и начал строить портал в Ионтон. Сутки, выделенные коронованными родителями на празднование дня рождения прошли. Но какое это было время!

Взяв Лори за руку, киос первым шагнул в подернутое серебряной дымкой марево, выходя в своих дворцовых покоях.

Лорлиона, поняв, куда именно перенес их принц, пришла в смятение.

— Н… Ноал, я… Мы… Мне нужно к маме!

Мужчина попытался поймать ее, но девушка была проворнее и выскользнула из объятий, обогнув широкую кровать, чтобы их разделяло расстояние.

— Я буду жить в своей прежней комнате!

Ноал отрицательно помотал головой.

— Нет.

— Да! Помни, что кроме нас с тобой замок наполняют сотни слуг и гостей твоего отца. Я… мне будет неловко…

— Одно мое слово…

Лорлиона в умоляющем жесте сложила руки.

— Ноал, прошу… Да и маму нужно подготовить к такой шокирующей новости.

Брюнет запустил пятерню в свои коротко стриженные волосы и вздохнул.

— Даю тебе пару дней на объяснение с семьей. Но ночевать ты будешь здесь! — он кивнул на ложе. — Я могу строить тебе порталы, если не хочешь, чтобы тебя видели, пока идешь по коридору до моих покоев. Но вопрос ночи не обсуждается.

Лорлиона почувствовала, как к ее щекам снова начала приливать кровь.

Разумеется, она желала спать в объятьях любимого мужчины, но вдруг об их маленькой истории узнают?.. А в замке слуги слишком расторопные, чтобы случайно не стать свидетелями чьего-либо грехопадения. Правда и язык за зубами они умели держать… но рисковать не хотелось.

Ведь до короля… Лори оборвала себя на полу-мысли. Ведь Альморон всегда, абсолютно всегда знает, что происходит в его замке. Кто где находится и что делает. Скрыть от демона факт, что в спальне его сына впервые за триста восемнадцать лет осталась ночевать девушка не сможет пройти незамеченным.

И ведь они не обсудили этот вопрос!

Лори открыла рот, чтобы как раз поинтересоваться, что они будут делать с киосом, как дверь покоев Ноала резко отворилась, и вошел… сам король.

Лорлиона тут же присела в реверансе, опуская голову, дабы не встречаться с Альмороном взглядом. Пусть с его сыном она могла позволить себе подобную вольность, но с владыкой Ионтона? Нет. Этикет превыше всего.

— Добрый вечер, Ноал. Лорлиона, — голос Альморона не был удивленным, словно он ожидал, что его сын приведет ее с собой.

Или ей это только показалось?

Еще раз присев в реверансе, Лори спешно покинула покои принца.

Если король изъявил желание увидеть сына в его же покоях, значит необходимо было срочно решить какой-либо важный вопрос.

И не удивительно, ведь Ноал целый месяц замещал отца на троне, взял власть в свои руки и единолично отдавал приказы. Возможно, за те сутки, что его не было, Альморон обнаружил нечто… неправильное? Или же появилась новая проблема, которую он хочет предложить решить сыну.

В конце-концов, возможно, король еще не до конца поправился после тяжелой болезни, чтобы единолично бросаться на решение спорных вопросов. И помощь Ноала как никогда будет необходима.

Но это не ее дело.

Лори практически бежала из господской части замка, желая поскорее увидеть мать и брата. Наверняка Мэвлай вырос до неузнаваемости! Ведь малыши взрослеют не по дням, а по часам! А она не видела его уже несколько месяцев. С тех самых пор, как Ноал, покинув Аминс, не пришел за ней, мотивируя «побег» необходимостью подготовки к предстоящим Зимним Аминским Играм. Но и в тот раз девушка пробыла с новорожденным братом всего ничего! Да и узнает ли она его сейчас?

***

Лорлиона встала перед дверью, ведущей в покои матери и прикрыла глаза. В последний раз, когда они виделись, Лори признавалась, что Ноал обратил на нее внимание… и выслушала совет держаться от киоса подальше. И что из этого вышло?

Как же стыдно будет смотреть в материнские глаза…

Она подняла руку, чтобы постучаться (вдруг в комнате Гилин?), как дверь отворилась.

— Лори?!

Сандера, которая держала на руках сына, пораженно остановилась на пороге.

— Здравствуй, мама, — девушка неловко улыбнулась. — Я… приехала.

— Но мы ведь говорили дня три назад… ты не предупреждала о приезде…

— Сюрприз?

— Гисхильдис, Лори, ты здесь! — Сандера, перехватив малыша удобнее, кинулась обнимать дочь. — Лорлиона! Как же я соскучилась! Но… как же твоя учеба? — рыжеволосая, такая же, как и Лори, женщина озадаченно отстранилась. — У тебя проблемы?

Поняв, что они стоят в коридоре, Сандера поманила дочку в комнату.

— Нет-нет, мам, не переживай, — Лорлиона перевела взгляд на спящего брата и протянула руку, чтобы дотронуться до пухлой щечки. — Мэви красавец!

— Мэви — прожора, — хмыкнула Сандера, перекладывая сопящего малыша в кроватку. — Ты в его возрасте не ела так много.

Лори улыбнулась.

— Мужчинам нужно много питаться, чтобы были силы.

Сандера прищурилась.

— Лори… а как ты приехала? Я слышала, что киос вчера срочно отбыл куда-то. Праздновать, судя по всему…

Девушка снова вздохнула. Ну вот, сразу придется перейти к делу. А она-то думала поговорить на отвлеченные темы для начала.

— Да, мамуль, в замок меня доставил Ноал.

Сандера испытующе уставилась на дочь, словно видела ее насквозь.

— Он праздновал в Аминсе? В первый раз слышу, чтобы принц отменял все приглашения на свой день рождения.

— Не совсем, — Лори замялась и опустила глаза. — Мы праздновали вместе. На тропическом острове, — она помедлила и выдохнула чуть слышно, — одни.

Прошла секунда, вторая, но Сандера не спешила высказывать свое недовольство, более того, не произнесла ни слова, хотя наверняка ей хотелось… Лорлиона подняла на маму взгляд и увидела лишь снисходительную улыбку.

— Значит, из двух демонов ты выбрала того, кто был перед глазами всю твою жизнь? — Сандера покачала головой. — Не буду говорить, что я тебя предупреждала на счет легкомы… сложного характера нашего киоса. Но… Лори, ты не жалеешь?

Девушка попыталась подавить рвущийся наружу смешок.

А ведь мама все еще считает принца ловеласом, готовым бегать за первой встречной юбкой. И она так считала… раньше.

— Мама, Ноал… Кажется, у него тоже ко мне чувства.

Само собой, Лори уверена в том, что признание демона шло от самого сердца, но, если она сейчас расскажет о том, когда и в каких обстоятельствах прозвучали заветные слова, Сандеру хватит удар. Да она и не поверит в правдивость слов. Позволить себе представить, что киос мог полюбить рини? Абсурд.

Мама не знает того, что знает Лори. Она не видела глаза Ноала, когда он говорил эти слова. Не видела его все то время, что они жили под одной крышей. Не ведала о том, что принц изменился.

Ради нее.

— Я ведь его люблю… Правда. Сильно. И теперь не представляю, как могла не обращать на киоса внимания все те годы, что проработала под его началом, — девушка хмыкнула. — И ведь, кажется, только из-за Авери мы заметили друг друга. И он меня, и я его.

Сандера скрестила руки на груди.

— Авери… Что сказал бедный мальчик, когда ты решила отвергнуть его ухаживания? По твоим рассказам, именно Авери стал твоим первым другом в Аминсе. Тем, кто всегда помогал и…

— Авери — мой друг, — прервала мать Лорлиона. — И он понял. Но не стал отворачиваться от нашей дружбы, — она расправила складки изумрудного платья в пол, того самого, что подарил светловолосый демон. — И я ему безмерно благодарна за это.

Сандера скептически приподняла бровь.

Да, звучало не совсем убедительно. Чтобы демон отступился от цели?.. Но ведь так и было на самом деле!

Ведь так?..

***

Сандера неловко бросила взгляд на дочь. Лори сейчас выглядела такой счастливой… но предупредить ее она не могла.

— Милая… вчера, после того, как киос покинул замок, его искала девушка. Фреоска, которая прибыла по приглашению на день рождения принца. Видимо, они разминулись с известием, что праздник будет отменен. И, так как киоса Ноала не было, она отправилась разговаривать с королем…

Сандера закусила губу.

Кажется, Лорлиона пребывает в розовых мечтах, считая, что киос с киоссой позволят сыну продолжать отношения с рини. Разумеется, ее девочка была самая большая умница и красавица… но принцы несут ответственность перед государством. Они не вольны следовать за своим сердцем. И если демон все же влюбился к Лорлиону… Значит, у обоих оно будет разбито.

— Я не могу говорить с полной уверенностью, но, кажется, эта девушка приезжала не просто как приглашенная гостья.

Сандера подождала, пока до ее дочери дойдет смысл сказанного.

— Она… ведь во Фреос приглашение было отослано к правящей ветви? — Лорлиона начала бледнеть.

Прости меня, Лори, пожалуйста, прости! Но кто еще скажет правду и откроет глаза, как не мать?

Сандера кивнула.

— Эта фреоска… она все еще в замке?

И ей снова пришлось кивнуть.

— Но я не уверена, что мои выводы верны… В конце-концов, Ноал еще молод… Но из-за внезапной болезни Альморона… Киосса вполне могла озаботиться вопросом выбора невесты для принца. Править в одиночку Ионтоном…

Сандера замолчала. Она знала, что для Лори подобное заявление может стать настоящим ударом. Но предупредить заранее, до того, как до нее дойдут слухи, намного лучше. Так она никому не покажет, что на самом деле испытывает. Сможет скрыться за маской вежливого удивления, и все. Никакой боли. Никаких слез. Однако Лорлиона и сейчас не плакала, лишь сидела, потрясенно распахнув глаза.

Не верит?

Что же, это ее выбор. Да и разговор с самим киосом наверняка сможет расставить все на свои места.

Но теперь она будет подготовлена к возможному шоку. Жаль только, что Сандере пришлось привнести ложку особенно тягучего и горького дегтя в бассейн меда, в котором сейчас пребывала Лори.

И ведь видеть ее сияющие любовью глаза, этот взгляд, который женщина хотела увидеть все восемнадцать лет, да не представлялось возможным, сейчас было все равно, что самой испытать чувства от первой любви.

Первая любовь… Ее первая любовь была мимолетна. Одного взгляда на высокого мужчину с могучим атлетическим телосложением хватило, чтобы ее сердце пустилось вскачь. И ведь он заметил ее.

Белоснежная улыбка на покрытом копотью лице заставила грозного воина преобразиться, посылая по телу молоденькой тогда девушки дрожь. Сандера никогда бы не поверила, что может полюбить так просто. Так быстро. И так… опрометчиво.

Зато теперь на нее смотрела плод этой безрассудной импульсивной любви.

Разумеется, в ту ночь, восемнадцать лет назад, когда стены замка дрогнули под напором соседней державы, пропуская вовнутрь вооруженных солдат, Сандера, пусть сердце и предало ее, разум оставался чистым. И она сопротивлялась… в первые минуты.

Хотя и пыталась потом месяцами убедить себя в том, что оказалась именно жертвой насилия. И в какой-то момент Сандере это удалось. А с годами надуманная убежденность переросла в уверенность, что все так и было: ее изнасиловал аминский захватчик. Воин провел с ней одну ночь, подарив напоследок (или же откупившись?) серебряный медальон с рубином на тонкой цепочке. Тот самый амулет, что она подарила Лори в день ее совершеннолетия. Почти пять лет назад.

Но этот взгляд… у того мужчины были такие же зеленые глаза, лучащиеся счастьем. Сандера только сейчас вспомнила, как внимательно изумрудные очи изучали ее лицо на рассвете. Тогда, когда они лежали на соломе в конюшне, скрываясь от шума и неразберихи сражений. В то утро она видела незнакомца в последний раз. Стоило первым лучам солнца коснуться поверхности земли, звуки сражений начали стихать, и воин поспешил к своим.

Или она уже путает? Может, он увидел ее после подписания мирного договора? А шум, который они слышали — это радость от того, что затянувшаяся война, наконец, получила свое завершение? И ионтовцы начали праздновать?

***

Ноал, проводив Лори нежным взглядом, посмотрел на отца. И блаженная улыбка, что была на его губах, сошла на нет. Отец выглядел весьма напряженным.

Неужели болезнь вновь вернулась на круги своя?

— Папа?..

— Ноал… давай присядем.

Демон почувствовал, как его охватывает невольная дрожь. Что произошло, пока его не было?! И ведь он отсутствовал всего сутки!

Альморон, удостоверившись, что Ноал удобно расположился в кресле, вздохнул.

— Ты ведь в курсе наших взаимоотношений с Фреосом?

— Ты про тайную разведку?

Король кивнул.

— Год назад… чуть более года назад, была весьма… пикантная ситуация, принять участие в которой вызвалась сама Раилриен Ниманнская.

Нахмурившись, Ноал уточнил:

— Принцесса долин?

— Да. И в ходе миссии, — Альморон помялся. — Миссии, которую поручил лично я, эльфийка погибла.

Ноал удивленно вскинул брови. Убить фреоску было делом совершенно не простым, а уж принцессу, у которой и защиты было в разы больше, чем у рядовой воительницы… Что же это было за задание?

— И теперь, когда на трон Фреоса взошла новая принцесса, — Альморон поморщился. — Старейшины выдвинули ультиматум: либо мы, с нашей стороны, удовлетворяем их требование, либо они объявляют нам войну.

— И какое же требование они выдвинули?

— Оно тебе не понравится.

Ноал выжидающе вперил взор в отца.

— Они требуют восполнить кровь фреосцев. Жизнь за жизнь.

— Я не понимаю.

— Так как именно наша семья стала причиной гибели одной из венценосных особ долин… Старейшины потребовали, чтобы мы… — Альморон виновато скривился, — вернее ты, дал новую жизнь фреосцу.

Ноал с полминуты молчаливо переваривал информацию, после чего несколько раз моргнул.

— Они… требуют, чтобы я подарил ребенка новой принцессе?!

— Боюсь, что так.

Демон замер.

— Ты шутишь?!

— Какие тут шутки, Ноал?

— Но фреосцы хоть понимают, что требуют невыполнимого? Ребенок?!

Альморон снова скривился, теперь уже мимикой показывая, что он лучше бы съел ведро лимонов, чем вел беседы на подобные темы. Да и просто предполагать, что подобное возможно…

— Тебе ли объяснять, чем чревато раскрытие информации о шпионаже жителями долин для нашего государства?

Ноал скрипнул зубами.

Да, вольный народ склонил головы перед Римондом. И Фреос теперь считается полноправной частью Аминса… и подчиняться могут только непосредственно киосу своего государства. А тайная разведка для бывшего противника короля…

На меньшее, чем политический заговор эта ситуация не походила. А, там, где плетутся интриги в столь деликатных слоях, недалеко до государственной измены. И это повлечет за собой полноправные претензии со стороны Аминса. Со стороны Римонда.

А ведь киос Римонд сам предложил подписать мирный договор девятнадцать лет назад. Несмотря на то, что именно Ионтон был зачинщиком войны. Король пошел навстречу, понимая, что долгие баталии, многочисленные смерти и вездесущие разрушения не идут на пользу никому. И спас репутацию Альморона, который сам уже готов был сворачивать войска для капитуляции.

Да, пусть для высших демонов жизнь подданных — не более, чем миг, ведь киосы продолжают свое существование в десятки, сотни раз дольше, нежели люди… Но без простых жителей королевство — не королевство. И король не может называть себя королем, если не беспокоится о процветании своих земель и проживающих на них.

Бесполезные кровавые войны. Они лишь уносят жизни, и заставляют землю, которая восстанавливает плодородие лишь через года, а, иногда, так и остается бесполезной после вытаптывания миллионами ног и губительного воздействия чужеродной магии, кричать от пролитой на нее крови.

Природа пытается взывать к благоразумию населяющих ее жителей. Но не всегда ей удается достучаться до тех, кто даже не пытается выслушать немые посылы.

— Может, объяснишь, что это было за задание, если претензии пошли непосредственно к нашей семье? — Ноал сложил руки на груди.

Альморон вздохнул.

— Я пока не стану тебе рассказывать подробностей, Ноал, — король поднял руку собирающемуся что-то возразить сыну, — Временно. Пока все, что тебе стоит знать: Старейшины Фреоса правомерно требуют… возмещения за утрату.

— Значит, в смерти Раилриен виновен непосредственно ты?

Король отвел глаза, чем только подтвердил догадки.

— Так почему бы тебе самому…

Альморон резко поднял голову и встретился с сыном негодующим взглядом.

— Ноал, твоя мама…

Принц сжал кулаки. Да, Каларика вполне способна выкрутить мужу… извилины. Но причем тут он?! Почему за отцовский промах приходится расплачиваться ему?!

Да еще и такой ценой!

Ребенок!

Дети — это не разменная монета! Они — продолжение рода, кровь от крови. Маленькое счастье и плод любви.

Но о какой любви может идти речь, когда тебя принуждают стать… донором? Осеменителем, словно он не более, чем обычное животное — конь или бык.

— Я не могу пойти на это.

— Ноал…

— У меня тоже есть любимая женщина, отец! — вспылил демон. — Более того, ты в курсе, что я не отступлюсь от нее!

— Тебя не принуждают к женитьбе, — попытался смягчить условия Альморон. — Всего лишь провести ночь с красивой принцессой… В конце концов, Ноал, ты же не маленький! Да и прежде, чем встретить Лори, я только и успевал закрывать глаза на твои многочисленные похождения. Считай, что это одно из них.

— Ты сказал верно, прежде чем встретить Лори! Она… не простит мне. Я не прощу себе.

Король вздохнул.

— Вижу, что пока ты реагируешь слишком эмоционально. Вернемся к разговору позже, — он поднялся из кресла.

— Мой ответ будет прежним, — непреклонно отозвался Ноал. — То, что ты предлагаешь — предательство. Я не собираюсь изменять той, кто делает меня счастливым.

— Взвесь все за и против, сынок. На кону стоит угроза новой войны, — с этими словами Альморон, кивнув на прощание, покинул покои, оставив Ноала наедине с собственными мыслями.

Черт!

Он снова скрипнул зубами.

Ну почему всегда находится фактор, готовый разрушить все хорошее, что было между ним и Лорлионой? Особенно теперь, когда он убедился, что девушка также влюблена в него…

Киос не заметил, что сжал подлокотник кресла слишком сильно. Послышался треск, и на пол посыпалась древесная пыль.

Одним антикварным гарнитуром меньше. Но демона сейчас совершенно не заботила меблировка комнаты.

Война или измена.

Что выбрать?

В одном случае пострадает только он, во втором же — ни в чем не повинные подданные.

Только ли он?.. Лорлионе известие о том, что он подарит другой ребенка, разобьет сердце.

Треск усилился, и Ноал в раздражении встал с кресла, потерявшего подлокотники.

Иногда казалось, что быть наследным принцем — не дар, а проклятие.

Что же ему делать?