Отголоски прошлого. Круговорот. Часть 1

Анастасия Ватутина (2024)

Яна переезжает в самую настоящую «нехорошую квартиру»: по ночам кто-то бродит под дверью, стучит в стены и издевательски хихикает, когда она пытается поймать хулигана. Девушка не верит во всю эту потустороннюю чепуху, но, как оказывается, зря. Тот, кто скрывается в полумраке темного коридора, настойчиво требует, чтобы его освободили, разгадали тайну, что удерживает мятущуюся душу в этом мире. И Яне не остается ничего иного, как поверить в невозможное.

Глава 7

Будильник надрывался изо всех сил. Не открывая глаз, Яна нащупала телефон на тумбочке и выключила звук. Но в следующую секунду она подскочила и тревожно оглядела комнату, которая, как и ожидалось, была совершенно пуста. Вчера, засыпая, ей померещилось, что кто-то присел к ней на кровать, но, разумеется, такого просто не могло быть. Чужое присутствие и прикосновение к руке — всего лишь сон, который казался таким реальным из-за переутомления. Яна улыбнулась, откинула в сторону одеяло и, пользуясь тем, что соседи в такой ранний час наверняка еще спят, отправилась на кухню, чтобы позавтракать в одиночестве.

Но ее надежды не оправдались: за маленьким столиком у окна уже сидела нарядная и аккуратно причесанная старушка. «Елена Львовна» — припомнила Яна имя, которое в первый день называла ей Алла. Девушка поздоровалась, и соседка, ответив на приветствие, указала ей на соседний стул.

— Не откажите в любезности, голубушка, позавтракайте со старухой.

Елена Львовна говорила четким, хорошо поставленным голосом, который прекрасно гармонировал со всем ее видом: несмотря на ранний час, она была одета в красивое платье с высоким воротником, которое украшала массивная брошь, инкрустированная разноцветными камнями, волосы были собраны в тугой узел, а в ушах, сверкали и переливались всеми цветами радуги роскошные серьги. Проследив за взглядом девушки, Елена Львовна пояснила:

— Эти прекрасные стекляшки — все, что осталось от моего славного прошлого. Безделица, конечно, но дороги мне как память.

Яна тем временем заварила себе чай и втиснулась на свободное место за столом.

— В прошлом я была довольно известной оперной певицей, выступала на всех мировых сценах, возможно, вы даже слышали обо мне?

Яна оперой не интересовалась, но, чтобы не выглядеть невеждой и не обижать соседку, утвердительно кивнула. Елена Львовна, польщенная тем, что о ней все еще помнят, продолжила:

— Когда-то передо мной открывались все двери, а теперь… — она обвела рукой убогую кухню, — вынуждена делить кров с маргиналами и криминальными элементами.

— Вы всю жизнь здесь живете?

— Я родилась в 1937 году. Мой отец был известным московским хирургом, и в то время квартира полностью принадлежала нам. Я маленькая бегала по этим коридорам, пугала нашу домработницу, выскакивая то из одной комнаты, то из другой. Но так называемое Дело врачей в пятьдесят втором году все изменило: отца, к счастью, не арестовали и даже не лишили должности, но наказание его все равно настигло — нашу квартиру сделали коммунальной. Тогда это выглядело так, словно государство помогает тем, кому в жизни пришлось труднее нашего, но все всё понимали. Хотя с соседями нам повезло: в вашей нынешней комнате поселился коллега отца — тоже врач, правда, как бы это сказать… — старушка наклонилась поближе и шепотом произнесла: — еврей. — Яна с удивлением смотрела на далеко не славянское лицо Елены Львовны, но ничего говорить не стала, а соседка тем временем продолжала: — У него была дочь, Симона, ей в ту пору было около двадцати, такая прекрасная, милая девушка и такая судьба… Напротив жил какой-то рабочий, не помню уже, как его звали. Да мы и видели его нечасто. А в оставшихся двух комнатах жили мы. Я ютилась с домработницей в крошечной комнатке у кухни, а в той, где сейчас живут Наташенька с Костей, остались родители. Но несмотря ни на что, в те времена в этих стенах еще звучал счастливый смех, не то что сейчас…

— И вы никогда не уезжали из этой квартиры?

— Нет, — Елена Львовна пожала плечами, — она меня не отпускает.

Яна хотела было спросить, что та имеет в виду, но взгляд ее упал на часы, и она поняла, что опаздывает на работу.

Едва она успела отпереть дверь магазина, как раздался звонок из курьерской службы. Через полчаса ей предстояло принять очередную партию товара, заказанного Маргаритой. Яна со стоном оглядела заставленные столы и полки, прикидывая, куда можно втиснуть новую поставку. Хозяйка говорила, что заказала «всякой мелочи», поэтому можно было освободить немного места на полке за кассой и невзначай обращать внимание покупателей на свежее поступление. Она как раз заканчивала переставлять пузырьки с аромамаслами, как у двери магазина остановился фургон, и двое крепких парней начали сгружать на тротуар перед магазином коробки.

— Погодите, вы уверены, что это все для меня? — Яна в ужасе рассматривала громоздящиеся друг на друге вместительные ящики.

— По накладной доставка для «Пятнадцатого аркана», — один из парней держал в руках бумагу и на всякий случай сверял название в накладной с вывеской, — все верно.

— Спасибо, — Яна стояла в задумчивости, разглядывая гору товаров.

Начал накрапывать дождик, и необходимо было перетащить коробки в подсобку, чтобы они не намокли, а с расстановкой товара решит как-нибудь позже. Она подхватила небольшую с виду коробку и сдавленно охнула — несмотря на скромные габариты, весила она килограммов тридцать.

— Помочь? — рядом остановился молодой мужчина в спортивном костюме и кроссовках для бега.

— Нет, спасибо, я справлюсь, — привычно отмахнулась от чужой помощи Яна.

— Не глупите, в дождь все равно бегать неприятно, поэтому лучше помогу вам.

— Что ж, — улыбнулась Яна, — тогда берите коробку и идите за мной, покажу, куда ее поставить.

Пока она подпирала дверь магазина, чтобы та не захлопнулась, услышала за спиной напряженный вздох.

— Вы что булыжную мостовую в разобранном виде заказали?

— Судя по накладной, это медные котлы для приготовления снадобий.

— Как в «Гарри Поттере»?

— Скорее, как в школьной столовой. Ставьте сюда, — она указала на свободный угол в подсобке. К чести ее случайного помощника, таскать тяжелый груз он ей не позволил и всю работу проделал самостоятельно, когда последняя коробка заняла свое место в задней части магазина, он вытер пот со лба и устало прислонился к косяку.

— Тяжелая у вас работа, — с улыбкой сказал он.

— Не то слово, — отозвалась Яна, протягивая ему стакан воды.

— Меня, кстати, зовут Марк.

— Меня Яна. Я часто вас вижу, вы по этой улице по утрам бегаете.

— Живу в доме напротив.

— Правда? Я тоже! В коммуналке на третьем этаже.

— А, так это вы по ночам гремите и мешаете мне спать?

— Это вряд ли, я недавно переехала.

— Что ж, не хочу вас огорчать, Яна, но с соседями вам явно не повезло.

— Очень шумные?

— В последнее время они немного успокоились, но, сколько себя помню, там постоянно то кто-то рыдает по ночам за стенкой, стучит, гремит посудой или даже воет. Сами видели — контингент там специфический.

Яну немного задела последняя фраза, невольно она теперь тоже относила себя к этому «специфическому контингенту», поэтому поспешила уйти от неприятной темы.

— Ясно. В любом случае спасибо вам за помощь, без вас бы не справилась. И вот, — Яна протянула Марку пакетик с травами, — возьмите в качестве благодарности.

— Это зелье? У меня, к сожалению, нет котла…

— Всего лишь чай. Помогает от бессонницы и шумных соседей.

— Спасибо, — Марк осторожно взял подарок и настороженно покрутил в руках.

— Это чабрец и мелисса, не волнуйтесь, — успокоила его Яна.

Марк улыбнулся, поблагодарил за чай и, бросив: «Еще увидимся», вышел из магазина, а Яна принялась распаковывать коробки и изучать их содержимое.