Укрощение повесы

Аманда Маккейб, 2012

Анна Баррет с облегчением вздохнула, когда ее жестокий и грубый супруг отправился в мир иной. Молодая женщина поселилась в доме отца и стала помогать ему в управлении его театром «Белая цапля». Очень скоро благодаря Анне и дом стал выглядеть чудесно и прибыли театра удвоились. Миссис Баррет была довольна своей жизнью и слышать не хотела о новом замужестве, что, однако, не помешало ей отчаянно влюбиться в красавца Роберта Олдена – актера, поэта, опасного дуэлянта и еще бог знает кого…

Глава 7

— Миссис Баррет, как вы оказались так далеко от дома?

Анна быстро обернулась, у нее бешено забилось сердце. Когда он вышел из дома, один и с мрачным отстраненным лицом, она так испугалась, что даже прижалась к стене там, где пряталась. Его не было очень долго.

А когда он направился прямо к ней, развернулась и заторопилась вперед, только чтобы обнаружить, что путь ей преграждает пустая каменная стена без окон. Она побежала назад, решив выйти к реке тем же путем, что и пришла. Роба нигде не было видно, и она подумала, что теперь снова может вздохнуть свободно.

Но ошиблась. Очень ошиблась. Спустившись к берегу, она неожиданно увидела Роба, который о чем-то договаривался с лодочником. Он оглянулся через плечо, словно почувствовав ее присутствие, и она быстро отвернулась, изображая интерес к букетам на цветочных лотках.

«Шпионка из меня просто ужасная», — думала она, затаив дыхание и молясь, чтобы он прошел мимо и не заметил ее.

Но ее молитвы оказались тщетны.

Услышав обращенные к ней слова, Анна обернулась и попыталась выдавить улыбку. Если бы она еще что-то слышала, помимо грохочущего в ушах биения сердца!

— Роберт Олден! — воскликнула она. — Могу то же самое спросить у вас. У вас какие-то дела в Тауэре? По-моему, как ни странно, это вам даже подходит…

Роб внезапно схватил ее за руку и крепко сжал. Не больно, но стальной хваткой, из которой не вырваться. Наклонился к ней, пристально изучая с каменным, суровым лицом.

Он казался совершенно чужим, ничуть не напоминая нежного и страстного мужчину, целовавшего ее в саду. Ей стало холодно, несмотря на теплый ветер от реки.

— Вы видели, куда я ходил, — предположил он.

Его голос, как и лицо, ничего не выражал.

Анна попыталась высвободиться, но он не позволил. Он держал ее легко, без малейших усилий. Она сглотнула комок в горле.

— Не понимаю, о чем вы, Роберт. Меня не интересует, куда вы ходите.

— Я умею лгать по причине своей профессии, — сказал он. — А вы не умеете лицедействовать, особенно с такими глазами.

— Какими?

— Зелеными и прекрасными — они чисты, как лесное озеро. Вы ничего не сумеете от меня спрятать.

— Мне нечего прятать. — Анна распрямила плечи и вскинула голову. Она не будет жаться, как трусиха, как бы сильно она ни боялась. — В отличие от вас, как я посмотрю.

— Идемте со мной. — Не выпуская ее руки, Роб повел Анну обратно к дороге. И снова перед ним расступалась толпа, а он двигался так легко и быстро, что ей приходилось почти бежать, чтобы не отстать от него.

Анне хотелось вырваться и исчезнуть, ничего не знать о его секретах. Но что-то в глубине души, какая-то искра давно забытого авантюрного ощущения, которое она так старалась уничтожить после окончания своего брака, все же давала о себе знать. Она давно подозревала, что у Роба много секретов — тени и закоулки, в которых он обитал и куда никто не мог за ним последовать.

Неужели она сейчас обнаружит, в чем состоят эти тайны? Анна чувствовала себя так, словно стояла на каменном утесе, продуваемом всеми ветрами, и смотрела в набегающие внизу волны. Один небольшой толчок, и она упадет и погибнет.

Роб глянул на нее сверху вниз, его глаза потемнели, как океанские глубины. Анне показалось, что он и сам в них тонет.

— Куда мы идем? — спросила она.

Он свернул на узкую извилистую улочку, из тех, что бесконечно вливались в другие улицы и площади и вели к массе домов и людей, создающих неизбежный лабиринт этого мира. Почти все небо закрывали крыши домов, а река совсем отдалилась. Вокруг было темно и пусто.

— Эй, внизу, осторожнее! — раздался чей-то крик.

Роб дернул Анну к стене, и вовремя: кто-то с верхнего этажа выплеснул грязную воду в сточную канаву и чуть не облил их. Но Роб продолжал двигаться вперед, ничего не объясняя.

Наконец они добрались до таверны на углу поблизости от театра. Над полуоткрытой дверью красовалась вывеска с изображением трех колокольчиков.

В такой ранний час здесь почти никого не было. В темных углах сидели несколько оборванцев, да служанка отскребала пол.

Роб потащил Анну к хлипкой деревянной лестнице и провел под самую крышу. Они пошли по узкому коридору мимо череды закрытых дверей. Вокруг было тихо, в воздухе висел тяжелый запах капусты, вареной говядины и сальных свечей.

Он открыл последнюю дверь в конце коридора, втащил Анну внутрь и только после этого выпустил ее руку.

Он отвернулся запереть дверь, а она потерла запястье, до сих пор чувствуя тепло его прикосновения, и встала как можно дальше от Роба. Это была маленькая гостевая комнатка со скошенным потолком и одним уличным окошком. Мебели мало: кровать со смятым бельем и разбросанными подушками, стол под окном, на котором валялись испачканные чернилами бумаги, и два стула с прямыми спинками. Превосходный красный дублет, что был на нем прошлой ночью, небрежно валялся поверх одежного сундука.

Роб бросил шляпу и провел рукой по волосам, сильно взлохматив темные волнистые пряди. Сегодня он казался старше, чем обычно, лицо осунулось, вокруг настороженных глаз залегли тени.

— Пожалуйста, садитесь. — Он предложил ей один из стульев. — К сожалению, мне нечем вас угостить. «Три колокольчика» — прекрасное место, чтобы снять комнату, но, боюсь, здесь мало удобств. — Увидев, что Анна колеблется, он засмеялся. — Прекрасная Анна, обещаю, что не причиню вам вреда. Вам хотелось узнать, куда я ходил. Готов об этом рассказать, хоть и не уверен, что в итоге об этом не пожалею.

Не сводя с него глаз, она медленно опустилась на стул. Поставила на пол свою корзинку, положила на нее шаль и аккуратно отстегнула шляпку.

— Я не уверена, что действительно хочу это знать.

— А у меня такое чувство, что вы уже знаете. Или, по меньшей мере, догадываетесь. — Роб взял другой стул и уселся на него задом наперед, глядя на Анну поверх облупившейся спинки.

Они смотрели друг на друга так, словно не смогли отвести взгляд, даже если бы и попытались. Анна вновь чувствовала, как накануне в саду, будто их опутывают невидимые узы, связывают таинственным образом и уже не вырваться.

— Это дом государственного секретаря Уолсингема? — спросила она и зажала руки между коленями, чтобы усидеть на месте.

— Вы знаете об Уолсингеме?

— Все в Соутворке о нем знают. Едва ли мы можем избежать его бдительного ока. Говорят, ему известно все, что происходит в Англии и даже за ее пределами. И еще он обладает сверхъестественными способностями и пользуется ими, чтобы защитить королеву Елизавету от всяческих заговоров.

Роб издал горький смешок.

— Он не обладает сверхъестественными способностями, но сильно напоминает огромного могущественного паука, который держит всех нас под наблюдением. Ему на каждом углу мерещатся ужасные заговоры католиков, и он считает, что должен всех их разоблачить. Словом, живет в тени страхов и подозрений.

Жизнь в страхе и подозрениях — да разве бывает иначе? Анна не смогла припомнить ни единого такого дня.

— И вы тоже из его приближенных?

На Уолсингема и его политических врагов — лорда Сесила, а год назад и лорда Лестера, ныне покойного, — работало множество людей. Все об этом знали. Каждый стремится выжить как может, в конце концов, жизнь — лишь череда масок. Их меняют по мере необходимости, и никто никогда не узнает правду.

Но, столкнувшись с реальным свидетельством того, что Роберт — один из этих тайных осведомителей и тоже носит маску за маской, Анна почувствовала головокружение. Ее мир опрокинулся, перевернулся с ног на голову, и с глаз упали шоры.

— Он любит вербовать писателей и актеров, — сказал Роб. — Мы имеем некоторое образование, и нам приходится настойчиво предлагать свои услуги. Мы разъезжаем по стране и водим знакомства с людьми всех сословий и рангов и всегда нуждаемся в деньгах. Да, я иногда работаю на него. Когда он решает, что я смогу выполнить задание.

— И сейчас тоже?

Его внимательный и пристальный взгляд вильнул в сторону. Роб пожал плечами:

— Я поддерживаю связь с Ситтинг-Лейн. Время сейчас беспокойное, на каждом углу маячат испанцы, и никто точно не знает, к кому перейдет власть.

Анна резко откинулась на спинку стула. Значит, вот в чем состояла его тайна, во всяком случае, одна из них, он — тайный агент, завербованный за хорошую наблюдательность и способности лицедея.

Он и за ней тоже следит?

— Как вы оказались на этой работе? — спросила она.

Он снова пожал плечами:

— Наверное, это возможность как-то выдвинуться. Не многие писатели живут на доходы от своих произведений. Эта работа дает мне заработок и знакомства с влиятельными особами.

— Такими, как леди Эссекс?

— Говорят, ее муж занял место лорда Лестера, ее покойного отчима, он в фаворе у королевы. Такое знакомство не повредит.

Анна пристально посмотрела ему в глаза. Ей тоже хотелось выглядеть наблюдательной, вникать в тайны человеческой души. Ее не покидала тревожная мысль, что он рассказал ей не все секреты, а за его работой кроется нечто большее, чем деньги и связи.

Но больше одной тайны зараз ей не вынести.

Роб внезапно опустился на пол рядом с ней и взял ее руки в свои. На этот раз очень бережно, никакого сравнения с цепкой хваткой, которой он ее сюда привел. Он переплел их пальцы, поднес к губам и быстро поцеловал.

— Я отдаю свой секрет в одни-единственные руки — ваши, прекрасная Анна, — произнес он. — Моя жизнь и смерть теперь полностью в вашей власти. Я лишь простой связной Уолсингема, но если об этом узнают…

Анна сомневалась, что Роб может быть кем-то «простым». За его необычной историей наверняка стояло что-то еще, но ей пока хватало и того, что она уже узнала.

— Я никому ничего не скажу. Если вы меня кое в чем успокоите.

— И в чем же?

— Не подвергаетесь ли вы опасности? Я имею в виду, более чем обычно. И те, кто рядом с вами?

— Анна, я обещаю, что смогу вас защитить, что бы ни случилось. Вам не грозит из-за меня опасность. — Он прикоснулся губами к кончикам ее пальцев и поцеловал внутреннюю часть ладони. Потом перевернул ее руку и коснулся языком пульсирующей жилки на запястье.

Конец ознакомительного фрагмента.