Ее монстр

Алёна Медведева, 2022

Монстр… Опасный и непредсказуемый, он сумел вырваться из лаборатории, расположенной на космической станции. Теперь та, которая должна была его уничтожить, – всего лишь пленница, а корабль, преследуемый военными, уносит их в холодную неизвестность космоса. Но есть ли смысл ненавидеть своего захватчика и дальше, когда они окажутся на неизвестной, полной опасностей планете? Может, стоит забыть про ненависть и попытаться поверить друг другу? Ведь только так можно выжить. А еще и… полюбить?

Глава вторая

Познание

Кин

Отступив от своей добычи, ощутил пустоту. Непонятную, досадную, раздражающую. Нестерпимо хотелось вернуть утраченное. И от осознания временной вынужденной невозможности это сделать становилось…

«Тревожно…» — отзвуком моих мыслей откликнулся голос Трои.

Тревога? Страх и ожидание проблем? На них часто ссылались в своих поступках предназначенные нам в пищу. Подобного мы, эдаити, не знали. В мыслях Трои я улавливал малопонятные мне мотивы, стараясь вычленять для себя то, что служило предпосылкой к действию. Понимать ее было трудно, но возникший интерес к добыче мотивировал разобраться, а слышать женщину стало так же привычно, как и моих собратьев.

И не нужно оглядываться, чтобы убедиться: это ее мысли. Однако же я это сделал.

Чужаки, медленно приходя в себя, по-прежнему лежали на плотной подушке из местной растительности. Чуть в стороне — тела не перенесших посадки. Однако лишь Троя для меня выделялась из этой кучи утративших пользу материальных, а мой интерес к ускользнувшей добыче заставлял бдительно контролировать ее состояние, не позволяя погибнуть тоже.

Видеть рядом с Троей других было неприятно. Хотелось увеличить разделяющее их расстояние, а еще лучше, чтобы эти пищевые запасы, выполнив свое предназначение, исчезли. Но столь же отчетливо я понимал, что подобный вариант нежелателен, раз моя добыча испытывает сильную потребность в продолжении их существования. Мало того, готова на многое, лишь бы это существование было безопасным и комфортным.

Реакция организма женщины на условия новой среды радикально отличалась от той, что была присуща моей оболочке: подобно другим пленным, едва герметичность скафандра нарушилась, она начала стремительно терять жизненный потенциал. Для нее местность оказалась опасной! Осознав угрозу, я сосредоточился на поиске причины и способе ее устранения.

Все оказалось просто, более того — соответствовало моим намерениям. Чтобы защитить Трою, надо держать ее при себе. И я с готовностью это принял: желание ощущать притягательную добычу рядом крепло день ото дня. Следующее, что требуется, — выяснить, повсеместна ли угроза для нее на этой планете. Это тоже согласовывалось с интересами эдаити: мы выясним, как тут все устроено. Пришло время осмотреться. Склизкая субстанция, покрывавшая низину, выполнила свое назначение, частично амортизировав наше стремительное приземление, но не способствовала долгому существованию. И потому мы инстинктивно стремились покинуть место первого привала. Но прежде чем устроить первую вылазку и выяснить, что находится за равниной из топкой грязи, я проинструктировал эдаити, находившихся рядом с пленниками:

«Тас, Хем, не отходите дальше чем на два шага от добычи. — И лишь после этого, уверенный, что сделал все необходимое, и убежденный в бдительности собратьев, бросил еще один мысленный призыв: — Орш, Зом, Дин, Риз, Шог».

Все пятеро молниеносно оказались рядом и без лишних вопросов двинулись вместе со мной.

«Разделимся?» — предложил Орш.

В прежней жизни не знавшие сопротивления, мы и поодиночке полагали себя грозной неуязвимой силой. Потому логично было парами или тройками отправиться в сторону того, что с нынешнего местоположения казалось чем-то туманным и желтоватым. Ощущалась эта дымка как возвышение, следовательно, ее слагала более прочная материя, нежели жидкая грязь.

Однако горечь поражения заставляла задуматься над собственными возможностями без самоуверенности непобедимых. Вспомнились перешептывания Трои и надоедливого пленника, что управлял кораблем. Их эта планета ужасала, доводя до паники. Впрочем, в отношении таких, как они, страхи оправдались. А чем грозил новый мир нам?

«Нет. Будем вместе. Идем к горам, которые ближе. И наблюдайте. Нам нужны знания об этом мире. Будьте внимательны к любым деталям и мелочам».

Факты — самое важное, что мы должны получить. Пусть тела нам достались удивительные в плане адаптационных способностей, но это не означает, что нужно игнорировать все и вся в новом для нас мире. Разрушение транспортника, вынужденная посадка, среда, сформированная условиями конкретной планеты… Мы пока не очень хорошо представляли, как все устроено в материальном существовании, что есть норма, а что — чрезвычайные обстоятельства. И потому фиксация и анализ — то, что поможет нам разобраться и освоиться.

Мы, эдаити, умеем учиться, набираемся опыта. И познание в этом смысле необычайно важно для эффективного существования. С момента пленения все для нас было неизвестным: сам факт материальности, законы, по которым существует вещественный мир, собственные возможности. Единственное, что осталось неизменным, — движение, лишенное чуждых эмоций, свойственных нашей пище. Извечное движение вперед: к цели, к насыщению, к покорению. Каждый шаг приводит к следующему, именно так понимают жизнь эдаити. С мига осознания себя в навязанной клетке я поступал, неизменно следуя этим принципам. Мы справились с телами, пробили себе путь на свободу, избежали уничтожения и, наконец, оказались здесь, перед лицом очередных задач. И все это осуществили, спокойно, шаг за шагом двигаясь к новым целям.

Не испытывая сомнений, мы ринулись напролом, пробираясь сквозь топкую жижу. Продвигались быстро, сероватая гряда росла, искрясь множеством бликов в свете розового светила. Оболочки не подводили, с непрошибаемостью тарана рассекая странную субстанцию. Вот только стоило подумать о возможностях тела, как возникло ощущение дискомфорта — неприятной тяжести внизу живота.

«Переполнен», — пришло сообщение Орша.

Потребности оболочки! И не о сытости предупреждает собрат — в прежней жизни я трактовал бы его мысль именно так. Сейчас он подразумевал то самое явление, когда наши новообретенные тела избавляются от отходов ранее потребленных ресурсов. Странная непрактичность и несовершенность материальных…

«И я», — подтвердил, соглашаясь.

От остальных эдаити пришли аналогичные импульсы. Дружно устремившись к небольшой более плотной кочке, мы выскочили на поверхность болота. Процесс выделения из тела лишней жидкости был неприятным. Потому, не размышляя, я сдернул с себя заскорузлые, черные от грязи поверхностные оболочки. Вот еще одна особенность материальных существ, которую трудно понять. Зачем на оболочки натягивать другие оболочки? К тому же менее функциональные и зачастую многослойные.

Избавившись от того, что звалось одеждой, почувствовал себя лучше. Теперь ничто не сковывало, а организм больше не сообщал о дискомфорте. Моему примеру последовали и собратья, прежде чем продолжить путь.

Поднявшись на взгорок, фактически достигли границы топкой равнины. Шаг, второй… Ступни уверенно касались твердой поверхности, свободной от грязной жижи.

Мы дружно замерли, осматриваясь, вслушиваясь и принюхиваясь, тщательно анализируя сигналы, что посылала местность. Качество воздуха здесь было иным, болотные испарения ощущались слабее. Впрочем, для наших тел это не проблема — мембранная перегородка в ноздрях отлично отфильтровывала опасные газы. Но я знал, что Троя подобным похвастаться не может.

«Чувствую голод», — сообщил Зом.

Мы все начали ощущать его — продираться сквозь склизкую топь оказалось энергозатратно. Такие, как Троя, не выбрались бы… Почему я все примеряю к ней, равно как к собратьям?

«Попробуем выяснить, что подойдет в пищу», — озвучил общее намерение Орш, соскребая ладонью грязь, оставшуюся на его ногах, и принюхиваясь.

«Не спешить», — напомнил, что отныне мы уязвимы. Впрочем, сам тоже оценил питательную ценность болотной субстанции. Оболочка не воспринимала ее как питательную, аппетит не пробудился.

Оглянувшись назад, где лишь наше сверхчеткое зрение могло рассмотреть темное размытое пятно, в которое превратился временный лагерь, я оторвал от ступней и отбросил в сторону несколько непонятных черных комочков — навязчиво прилипших к подошвам ног склизких жалящих сгустков. Проследил, как кожа, уплотнившаяся в местах контакта с ними, возвращает себе куда более удобную упругость. Все еще непривычными, но уже знакомыми и понятными в использовании зрительными органами осмотрел окружающее пространство, одновременно прислушиваясь и принюхиваясь.

За время, пока мы сюда добирались, стало темнее. То из светил, что было мельче и сияло розовым цветом, почти скрылось за горизонтом. Чуткая ушная мембрана фиксировала пульсацию такого опасного для Трои ультразвука — я продолжал следить за ними на уровне рефлексов. Оттого и уловил изменения — колебания стали иными. Прерывистыми? Более редкими?

«Звук исчезает, — отозвался Орш. — Похоже, связан с излучением звезды, идущим сквозь атмосферу».

«Звезд здесь две: маленькая розоватая и большая голубая, — подхватил Зом. Его наблюдательность всегда была выше всяких похвал. И на этот раз он меня не разочаровал: — Когда мы приземлялись, планета была между ними. Значит, сейчас будет восход».

Мы повернулись спинами к приобретающему пурпурную окраску зареву. Противоположная ему сторона горизонта действительно посветлела и окрасилась в синеву. Однако ждать, пока голубое светило окажется в зоне видимости, не стали. У нас имелась более важная задача — найти место, куда сможет перебраться наша группа.

«Что с Риш?» — бросил вопрос Дин, шаг за шагом продвигаясь по возвышенности, предшествующей уходящей к небу гряде.

От породы веяло теплом, как если бы где-то в ее недрах имелась раскаленная сердцевина. Но вопреки логике, утверждающей, что тепло обещает комфортный ночлег моей уязвимой добыче, все органы чувств новообретенного тела реагировали на это место… странно. Каким-то дичайшим напряжением. Рецепторы вопили об угрозе. Собратья, тенями скользящие рядом, испытывали аналогичные ощущения — сознания каждого из нас были открыты друг другу.

«И как себя ведут остальные эдаити из тех, кто еще не научился пользоваться оболочками?» — дополнил я вопрос, заранее выясняя, готовы ли спасенные собратья к переходу на сушу.

«Большей частью дезориентированы, — отчитался Орш, пристально всматриваясь в пористое основание под ногами. То, что поначалу мы приняли за неживую горную породу, при ближайшем рассмотрении оказалось окаменелой материей. Возможно, некогда живой? — Риш, в сравнении с остальными, в достаточной степени пришел в себя. — Мысль Орша вдруг оборвалась и вернулась уже с оттенком смирения: — Вернее, пришла…»

Я его понимал. Трудно перестроить привычное восприятие и начать разделять тех, кого раньше считал такими же, как сам. Мало того, еще и начать воспринимать их иначе!

«Как он принял… свою оболочку?»

Присев на корточки, приложил ладонь к теплой поверхности под ногами. Сигналы тела я уже научился понимать: оболочку манило тепло и то, что оно обещало, — негу, расслабленность, сытость… Стоп! Почему оно ассоциируется с пищей? От собратьев, повторивших мой маневр, фонило такой же настороженностью.

«Для Риша она не более странная, чем для нас поначалу были эти, — логично объяснил Орш. — Важнее то, как тела реагируют на противоположный тип оболочек».

«Они не угомонились?» — Я экранировал вопрос от Риза и Шоха, задав его исключительно Оршу. За всей суетой с реакцией пленников на ультразвук не уделил внимания этой проблеме.

«Нет. По-прежнему стараются держаться поблизости от Риш. А уровень агрессии в его… ее присутствии очень нестабилен — любая мелочь тут же провоцирует неконтролируемый всплеск».

«Как будем с этим разбираться?»

Секундная задумчивая пауза, и Орш спокойно выдал:

«Твоя добыча. Ее инструкции помогли. Она продолжит помогать?»

Сейчас подобное могло привести к риску для Трои — мне оказалось непросто принять это, позволив ей какие-то действия вне моего присутствия, но игнорировать интересы эдаити я не мог.

«Да», — мне, привыкшему принимать решения молниеносно и без сомнений, ответ дался сложно.

«Чувствуете аромат? — вклинился в наш диалог Зом. — Это что-то подходящее в пищу?»

Сейчас, когда он сконцентрировал на этом наше внимание, чувство голода захлестнуло с новой силой. Словно в недрах оболочки образовалась дыра, в которую со свистом устремилось все нутро. Сосущее и одновременно изнуряющее ощущение. Я такого не испытывал даже в момент побега со станции, когда вычерпывал все свои силы!

«Очень притягательное, — выразил охватившие нас общие ощущения Орш. — Невыносимо тянет…»

Мы переглянулись: неспроста и наверняка опасно.

Перегруппировка стала инстинктивным решением. Молниеносно мы расположились максимально удобно — достаточно близко, чтобы поддержать на случай неведомой угрозы, но так, чтобы не перекрывать обзор и не мешать.

«Сдерживаемся», — чуть ли не захлебываясь ощущением какой-то запредельной жажды, я целенаправленно блокировал в своем сознании все сигналы явно ошалевшей оболочки: ее практически сводило судорогами от слабости и лютой потребности насытиться.

Прищуриваясь, чтобы не быть ослепленным отражением лучей местного светила, я заметил, как содрогаются тела спутников. Еще несколько минут назад голод был, но не такой дикий. Что поразительно, даже оболочки собратьев начинали казаться… вкусными.

«Неведомое… — с трудом выдавил Хал, подобно всем нам борющийся с нежданными потребностями. — Кажется, навязанное».

«Определенно внушенное», — словно выплюнул Орш.

Попытка заставить нас проявить слабость, подчинить, поработить… Это стало вызовом.

«Что-то, действующее на оболочку, — дополнил наблюдения Зом. — Искажающее восприятие реальности. Я вас жрать готов».

Усилием сознания я постарался вернуть контроль над телом, обуреваемым инстинктом голода, абстрагировался от зова, обещающего насыщение и блаженное довольство. Сущность эдаити твердила: если так толкают идти вперед — следует остановиться. Не сбежать, спасаясь от угрозы, но осмыслить ее. А уже потом…

Мир эдаити таков: нет ничего беспощаднее нас самих. И это не может измениться с появлением тел. Иначе мы проиграем, став рабами оболочек подобно всем материальным существам.

Умиротворяющая тишина, ослепляющее сияние голубоватого света, льющегося с неба и отражающегося от мириадов крошечных вкраплений в пористой породе, до которой мы добрались. Взгляд запечатлевал одну картинку за другой: причудливые контуры материи, на которой мы стояли, ее уходящие ввысь пласты; тени наших тел, замерших в напряжении невидимой борьбы с самими собой; полное отсутствие чего-то похожего на растительность. Лишь голый плотный остов окаменелой породы под ногами.

Это точно было что-то разросшееся и, вероятно, погибшее когда-то очень давно. При жизни оно тянулось вверх и вширь, оплетало все, встреченное на пути, в итоге стало горами. Отсюда и округлые впадины, которыми изобиловала порода, — разной глубины провалы размером от шлема скафандра Трои до дверного проема звездолета, способного вместить и наши немаленькие тела.

«Войдем?»

Едва до меня дошла мысль совладавшего с собой Орша, как оформилась и собственная догадка — притягательная потребность толкает именно к этому! Приглашает проскользнуть в одно из отверстий.

«Должны, иначе не разберемся, — согласился с собратом. Все опасное в этом мире, так или иначе, будет вынуждено признать, что опаснее нас оно быть не может. — Я выясню».

Перехватив друг друга за руки, образовали живую цепь, звенья которой были крепки настолько, насколько незыблема сама сущность эдаити, не признававших поражения и не знавших слабостей. Но это не означало, что мы безрассудны: сейчас я был насторожен и доверял собратьям, готовым выдернуть меня назад. Чтобы вновь вернуться и взглянуть в лицо неведомой угрозе!

Аромат, обещающий насыщение, по-прежнему манил, сияние усиливалось. Прочность материи под легчайшими изучающими прикосновениями руки говорила о незыблемости и долговечности этого пути. Все вокруг подталкивало рухнуть в недра ближайшего зева, окунуться в его темное тепло — все мы чувствовали жар, идущий от каждого из отверстий.

Чтобы найти путь — надо идти вперед. Я шагнул, чуждый страху, но ведомый извечной потребностью открыть для себя и поглотить нечто большее. Одна рука, готовая принять на себя первый удар неведомого, чуть выдвинута вперед, прикрывая лицо, вторая отведена назад и в надежном захвате сцеплена с рукой собрата.

Меры предосторожности. Раньше, в моем прежнем облике, они были бы лишними. Теперь же, несмотря на прочность тела, оказались решающими в борьбе за знания и пищу.

Полость, в которую я проник, была сумрачной. Однако чувствительным глазам оболочки света хватало, чтобы рассмотреть пористые серые стены, покрытые неровными буграми и выростами. Один из них был просто гигантским. Выше моего роста, в два раза толще. С его вершины свисали перевитые красные жгуты толщиной с мою руку. А на конце каждого из них красовался раздутый нарост, источающий тот умопомрачительный аромат, что едва не свел нас с ума. Здесь запах был настолько силен, что просачивался даже через преграду, закрывающую ноздри.

Я торопливо сглотнул жидкость, мгновенно наполнившую рот. Осознав, что свободная рука помимо воли тянется к ближайшему наросту-пузырю, напряг мышцы, возвращая контроль над телом.

Если это образование съедобно — раз уж оно так изумительно пахнет, то одного нам будет недостаточно. К тому же оно наверняка защищено. Привычным «взглядом» прежнего эдаити я воспринимал опасность, силой сознания распознав напряжение энергии, скопившейся в жгутах, готовых схлестнуться и не позволить мне забрать желаемое.

Порождение материального мира создало ловушку. Идеальную, чтобы получить столь нужную ей органику. Но ведь и мне нужна пища… Нам, эдаити, нужна.

Резкий выпад. Захват у верхушки нароста сразу нескольких ветвей-жгутов, моментально и предсказуемо обвивших мою руку от запястья до плеча. Сущность эдаити, маревом метнувшаяся к основанию «ствола» и вытягивающая из него жизненную энергию, — члены подвластного мне физического тела и сокрытая в нем нематериальная сила действовали синхронно и стремительно.

Упор ногами, очередной рывок, отрывающий мясистые пузыри вместе с ветками. «Тащить!» — одновременный приказ собратьям. В неизбежном противостоянии с местным «хищником» я рассчитывал и на поддержку своих спутников.

Голубой свет ослепил, тело стремительно вырвалось на поверхность, покинув углубление-ловушку. Я с трудом оторвал от кожи присосавшиеся к ней жгуты, предназначением которых было разрушать и поглощать мою плоть. Вряд ли им прежде встречалась настолько неподдающаяся материя. Но и сейчас они пульсировали в отчаянном стремлении выполнить свое предназначение — насытить голодное существо, содрогающееся от боли и ярости под нашими ногами. Только теперь мы с ним поменялись местами.

Не обращая внимания на вибрацию и тряску, каждый из эдаити, освобождая мою оболочку, оторвал себе по круглому наросту и впился зубами в мягкую кожицу.

На вкус они оказались такими же потрясающими, как и их одуряющий запах. Сочная мякоть отлично утоляла голод, восполняя запас энергии. Я глотал ее огромными кусками, почти не разжевывая.

«Здесь можно будет брать еду. Когда понадобится», — сообщил собратьям. Реакция приманившего нас суперхищника — вовсе не мертвого, а очень даже живого! — была ощутимой, но прямой угрозы не несла. Он явно сросся с поверхностью планеты, лишившись подвижности. И тех, кто мог нанести ему ущерб, противостоя воздействию, прежде здесь не было. До того, как появились мы…

«Я тоже хочу попробовать! — неожиданно решился Орш. — Любопытно, они все устроены одинаково?» Несомненно, он имел в виду полости в пористой структуре горного образования — разные и по размерам, и по форме.

Его интерес разделяли и мы. Поэтому, страхуя друг друга около мелких и помогая у крупных, принялись за осмотр сразу нескольких углублений.

Неглубокие ямы оказались бесполезными — шары-приманки там отсутствовали, а несущие их выросты только-только зарождались. Стало понятно: чем больше углубление, тем более значимой будет добыча.

Но и тут нашлись исключения. Кое-где в лопнувших шарах красная и упругая питательная масса была иной — желто-зеленой, похожей на болотную жижу внешне и имеющей такой же запах. Ее наши организмы тут же отвергли в точности как первую пищу в лаборатории. Вывод напрашивался элементарный — это несъедобно. Впрочем, годных к употреблению шаров было больше, и мы не успокоились, пока каждый не попробовал себя в роли добытчика.

«Как же жарко…»

Мысль, пришедшая извне, не была «голосом» кого-то из эдаити.

Троя!

До этого момента я лишь фиксировал в сознании факт ее активности: не ощущал паники или страха — этого было достаточно. Сосредоточиваться на диалоге, что она вела с другими пленниками, возможности не было. Но сейчас что-то изменилось!

Застыв, сконцентрировался на ощущениях своей добычи. Тот факт, что Троя находилась далеко, заставлял задуматься о возвращении. При одной мысли о неведомой опасности для нее хотелось стремительно кинуться назад.

«Аккумуляторы скафандра скоро сдохнут… — донеслась очередная ее мысль, отягощенная усталостью. — Система вентилирования начинает сбоить».

«Кин! — Орш коснулся моего плеча, непривычно привлекая внимание физическим контактом. Это я, внутренней сутью обратившись к Трое, на мгновение оглох, перестав воспринимать сигналы собратьев. — Как поступим дальше? Поведем всех сюда?»

Предупреждающе подняв ладонь, дал понять Оршу, что необходимо подождать с решением. Моя сущность сейчас была далеко — рядом с одним из эдаити, что находился в числе окружавших мою добычу соплеменников.

«Рух! Как женщина?»

«Температура ее тела растет. Как и других пленников», — пришел ответ, подтвердивший мои наблюдения. А если добавить к перегреву ядовитые испарения, от которых Трою пока защищает скафандр…

«Возвращаемся, — переключился я на спутников, спокойно ожидавших решения. — Нужно покинуть болото. Мы должны поспешить назад с максимальной скоростью».

«Переместим всех в это место?»

Оглянувшись на сияющую отражением сверкающих бликов гору, которая точно была чем-то живым и опасным, я вспомнил чувство голода, вызванное ее влиянием. Мы с ним едва справились, а Троя? Это воздействие поработит мою добычу. Да и собратьям, еще не подчинившим свои оболочки, придется трудно.

«Нет, — ответ был очевиден. Взгляд сместился в сторону, оценив местность. — Мы выяснили, что сможем добыть здесь пищу. Но расположимся чуть в стороне, — подумав, кивнул в направлении растительного массива, начинающегося слева от горы. — Между лесом и этим местом».

«Кто-то из нас встанет на страже, — дополнил план Орш. — Так не допустим, чтобы других одурманило голодом и привело в ловушку этого… существа».

Мы разговаривали уже на бегу, на максимальной скорости устремившись обратно. Путь от горы до топкой низины, где прежде продвигались с осторожностью, а потому медленно, промелькнул мгновенно. Неумолимым клином врезавшись в склизкую болотную грязь, с неменьшей решимостью мы принялись рассекать телами пространство, уже зная, чего ожидать: сознание еще на подходе послало нужный сигнал телу, трансформируя и укрепляя его покровы.

Наши мысли были открыты всем эдаити, позволяя им перенять знания и опыт, чтобы начать готовиться к преодолению преграды. Сегодня же состоится общий переход на сушу. Наша задача — перенести на равнину за болотом не только тех, кто слабее, но и захваченные ресурсы с корабля.

С обретением материальности мы получили и массу неудобных дополнений. Потребность во сне — одна из них. И если с пропитанием хотя бы на пару дней разобраться удалось, то организация места для ночлега еще предстоит.

«Это существо огромное!» — Орш вложил в наши мысли инфракрасный слепок местности, где гигантским бесформенным, уходящим ввысь пятном отображалось то, с чем мы недавно столкнулись.

И да, ядро, или сердцевина, глубоко под поверхностью земли было эпицентром жара — живой материей. Но чем дальше ороговевшие до окаменелости наросты находились от этого нутра, выходя на поверхность, тем более холодными они ощущались. Так мы и чувствовали ранее, продвигаясь по омертвевшим поверхностям инопланетного гиганта. Пористая порода под ногами была ощутимо теплее земли именно в предгории.

«И оно не единственное», — подобно Оршу, я силился охватить пространство мысленной сканирующей волной, распространяя ее так далеко, насколько хватало сил. По примеру собрата, отринув все пока малопонятное, сосредоточился на восприятии инфракрасного спектра. И такие пышущие жаром пятна-наросты зафиксировал еще в нескольких местах.

«Но все же они довольно редки, рассредоточены по периметру болота, — сделал вывод Зом. — Видимо, каждому из них нужно пространство для охоты».

Это было понятно нам, по сути тоже являвшимся хищниками. Пусть существо не обладало подвижностью, но привлекало добычу со всей округи, имея свой личный ареал.

«Возможно, местную живность притягивает не только запах, но и тепло? Я чувствовал присутствие носителей энергии в округе, пока мы подбирались к скальнику. Они ищут в нем защиту и лишь потом попадают под влияние жажды голода? Прямо в ловушки-пасти этого существа».

«Главное, чтобы никто из нас там не оказался», — пришла мысль от Тора, одного из тех эдаити, что остались на болоте и сейчас внимательно прислушивались к разговору. Что не мешало им сортировать спасенные с корабля ресурсы, готовясь к их транспортировке через топь.

«Болото тоже обитаемо, — передал свои наблюдения Зом. — Такие мелкие комки. Слизь…»

Он запнулся, не найдя подходящего слова, просто кинув нам образ тех самых жалящих сгустков, что мы сдирали с тел, выбравшись на сушу.

«Медузы!» — вдруг нашелся я с подходящим названием. Это слово и его образ когда-то проскальзывали в мыслях Трои.

«Думаю, выделения медуз способны растворять белковую плоть, делая пригодной для их питания», — принял название собрат.

Еще одно наблюдение, приоткрывающее для нас завесу неизвестного мира. Завесу, что мы, несомненно, сорвем полностью.

Мой взгляд скользнул к белесому небу. Если ориентироваться по движению голубоватого светила, то мы потратили на вылазку почти половину светлого периода. На сколько рассчитаны накопители энергии в скафандре Трои? Ее медленно, но верно перегревающееся тело я неизменно продолжал ощущать.

«Женщину спрячь в тень, — подразумевая тень от контейнера, послал мысль Руху. — Но не отходи от нее дальше, чем на два шага!»

«Как Риш? — неожиданно последовав моему примеру, задал похожий вопрос Орш. И, словно сам от себя не ожидая, добавил: — В каком состоянии те, кого мы забрали из лаборатории перед побегом?»

Мы в этот момент брели, погруженные в мутную жижу почти по грудь, поэтому я заметил, что соратник глаз не сводит с приближающегося островка, где расположилась вся наша группа. Собственно, я и сам так поступал, стремясь как можно скорее убедиться, что моя добыча не слишком сильно пострадала от перегрева.

«Все использовали время, чтобы научиться взаимодействовать с оболочками, — услышали лаконичный ответ Руха. — У большинства значительные успехи».

«Кхм… — Орш на миг замялся. — Это хорошая новость. Чем скорее они будут самостоятельны, тем быстрее мы сможем все здесь исследовать».

«Риш уже справляется, — пришла более конкретная информация. — Даже пробует растаскивать предназначенные для переноски ресурсы. — Собрат тоже мысленно запнулся и исправился: — Пробовала…»

Да-а-а… Нам сложно осознать такие перемены. Разнополые оболочки… Что же сотворили с нами эти ученые?

«Мы должны уделить этому больше внимания, — озвучил общий вывод Зом. — И разобраться, на что влияют различия. Возможно, женские оболочки слабее и уязвимее?»

А я снова подумал о Трое. Ее взаимоотношения с другими надзирателями меня мало интересовали, но наблюдения позволяли предположить: женских особей оберегали. В спарринге с нами ни одна из них не участвовала. За единственным исключением — я ни разу не замечал Трою и среди тех, кто охранял наши клетки. Да и вообще женщин на станции было несоизмеримо меньше!

Запоздалая догадка, сделанная на основе ощущений прошлого, заставила меня остановиться. Обогнавшие собратья оглянулись, вновь используя зрение для оценки моего состояния и поиска причины задержки.

«А что, если их в принципе очень мало? Таких биполярных особей. Возможно, они ценные? Примерно как наши энереллы?» — поделился мыслями со всеми эдаити.

«Энереллы восстанавливают поврежденную структуру. — Рух задумался и напомнил о существовавших в нашем прошлом мире различиях между особями. Да, эдаити тоже имели некоторую дифференцированность, но мы начали подозревать, что у материальных обитателей этого мира принцип разделения иной. — А эти… Вроде ничего такого не умеют. Скорее, даже сами несколько уязвимее. В чем тогда их ценность?»

Мы с Оршем переглянулись, силясь вспомнить и осмыслить сказанное по этому поводу Троей на транспортнике. Впрочем, она же не сообщила чего-то конкретного. Или понятного. Термин «размножение», который применила моя добыча, оставался бессмысленным набором звуков.

«Как выберемся из болота, спросим у пленников», — принял я единственно возможное решение. Только у материальных созданий мы сможем выяснить причины, побудившие ученых поместить нас в биполярные оболочки.

«Собратья… — внезапно, грубоватым треском врываясь в наш мысленный диалог, пришла немного заторможенная, но уже вполне оформленная мысль Риша. И прозвучала она так «своевременно», что мы дружно смолкли. — Чего все вдруг на меня уставились? И хватит молчать! Хоть что-нибудь ответьте. Я же сказал: уже в порядке, понял, как конечности переставлять, и ящик этот в состоянии дотащить. Вес-то никакой. Почему сомневаетесь во мне? Риш никогда не был слабаком!»

«О-о-о…» — В мысленном восприятии эмоциональные оттенки несколько приглушаются, но мне показалось, что Орш смутился.

«Риш, слышишь меня?» — мысленно позвал, стараясь переключить на себя внимание первого ворчуна нашей группы.

«Что за ерунда с этой оболочкой? К чему эти мягкие штуки, что болтаются спереди? И тянут к земле… Неудобно. Как все странно с этими телами… Остальные быстро освоились, а я все спотыкаюсь! И почему они постоянно молчат?!»

Не дойдя совсем немного до островка, мы вновь застыли. Догадка накрыла всех одновременно — не слышит. Он лишился нашего привычного способа общения!

«Риш!» — не выдержав, мысленно завопил Риз.

«Риш?! — одновременно крикнул Шох. — Ты не слышишь нас?»

Орш дернулся и, продемонстрировав поразившую даже нас скорость, выскочил на место стоянки. Миг — и он уже стоит возле Риша, таскающего какие-то куски обшивки.

— Ты оглох? — рявкнул, используя голосовой аппарат организма, опешившему от неожиданности эдаити — первому, получившему странное женское тело.

При этом он основательно тряхнул Риша за плечи. Тот пошатнулся.

Эта реакция заставила Риза и Шоха кинуться на Орша. Оба, забыв обо всем, явно утратив контроль над собой, смазанными тенями метнулись к моему первому соратнику. А он, вместо того чтобы урезонить, отшвырнул их с такой силой, что противники по широкой дуге спикировали в болотную топь и плюхнулись на ощутимом расстоянии от островка.

«Что происходит?!» — Мы все услышали растерянную мысль Риша. Обретя устойчивость, он оглянулся на приводнившихся защитников и заорал, используя голос:

— Орш, ты чего творишь?

«Мы его слышим, он нас — нет», — бросил я остальным, выскакивая на островок в готовности пресечь намечающуюся схватку.

Быстрый взгляд на Трою подтвердил: она заметила проблему. Пусть тяжело, но приподнялась с места, где полулежала, привалившись к контейнеру. И тут же меня накрыло — с Риш все так же, как с Троей! Я ее мысли слышу, она мои — нет! Случайность? Или еще одна прямая взаимосвязь с женскими оболочками?

— Риш, спокойно! — Я вклинился между Оршем и его недоумевающим «подопечным». — Контролируй поведение. Иначе они передерутся.

— А что не так? Что я сделал?

— Если Ризу и Шоху кажется, что тебе больно или грозит опасность, они впадают в ярость, — пояснил и в очередной раз запнулся. Снова как в случае со мной и Троей! Угрожай ей кто-то из собратьев, разве я не поступил бы подобно Оршу? Проблемы нет лишь потому, что она никому не интересна, эдаити просто приняли факт, что Троя — моя добыча, а значит, и моя зона ответственности.

— Разве Орш мне угрожал? — Риш уставился на мрачную физиономию давнего знакомца — мы трое были из первой волны экспансии в физический мир.

— Он просто хотел кое-что выяснить у тебя, но действовал излишне резко.

Высказывать догадку, что поведение Орша сейчас ненормально, посчитал неуместным. Заняться этим можно позже. А еще лучше — предоставить разобраться во всем ему самому.

— Что именно? — Риш успокоился и теперь с интересом смотрел на выбравшихся из болота Риза и Шоха, которых тут же перехватили другие эдаити, позволяя нам завершить разговор.

— Почему-то у тебя отсутствует привычная связь эдаити. При этом все мы твои мысли слышим.

— Я не могу принимать ваши сигналы? То есть вы не молчали?.. — потрясенно выдохнул Риш, только сейчас понимая причину резкости Орша. И задумчиво умолк, прислушиваясь. — А ведь действительно, я слышу только этими… ушами.

Он сжал руками выросты на голове и потянул в стороны, словно желая избавиться.

— Риш, спокойно! — я повысил голос, не позволяя совершить необдуманное действие. — Мы со всем разберемся. Главное — выжили!

Ноги новообретенной оболочки Риша задрожали, тело неловко и грузно осело в грязное месиво под ногами. Я заметил оборванное движение Орша, как если бы он неосознанно дернулся на помощь, но остановил сам себя, едва осмыслив намерение.

Риз и Шох тоже рванулись, пробивая блокаду тел, в которые были заключены эдаити. Но, оказавшись рядом с Ришем, неловко застыли, топчась на месте и не решаясь дотронуться. Всех останавливало выражение лица его оболочки. Вот еще одна новинка нашей отныне материальной жизни — возможность определять настроение и состояние собрата по его мимике. И она сейчас трактовалась однозначно — Риш был зол.

— Я таким и останусь? Неполноценным? — не пытаясь встать, лишь подняв на меня взгляд. И в нем отчетливо читалось: неполноценным даже на общем фоне всех нас, отныне ущербных в сравнении с прежними эдаити.

Орш, тяжело вздохнув, резко отвернулся и отошел в сторону.

— Возможно, это временно, а возможно — нет, — честно ответил я. — Помимо тебя есть другие собратья, заточенные в женские оболочки. Когда получится разобраться, кто в них, пронаблюдать процесс их свыкания с телами, появится больше информации.

Среди нас не принято скрывать правду — никто не принял бы подобного к себе снисхождения.

«Просто скажи ему, чтобы не вздумал сдаваться, — пришла надрывная мысль Орша. — Риш, тот Риш, которого все мы знали, ничего не страшился. Его нельзя победить этим! Пусть он не позволит этой странной оболочке и даже проявившейся глухоте стать его слабостью. Пусть станет сильнее вопреки всему!»

«Сам и скажи, — потребовал я. Орш и Риш еще с той, уже прошлой, жизни в мире эдаити всегда были поддержкой друг другу, собратьями, слепо полагавшимися один на другого. — Никто из нас не представляет, чем обернутся перемены в существовании. Надо быть готовыми ко всему. И перестать реагировать… остро. — Последнюю мысль сопроводил предупреждающим взглядом в сторону нависших над Ришем Шоха и Риза, недовольно косящихся друг на друга. — Хватит создавать проблемы! — хлестко шикнул на них. — Это лишь начало, прежней наша жизнь уже не будет. Примите как факт и сосредоточьтесь на том, что принесет реальную пользу. Всем нам. И Ришу тоже. Побег мало что изменил. — Я обвел взглядом застывших в неподвижности собратьев, прислушивавшихся к моим словам. — Мы еще не освоились окончательно в этом мире. Поэтому сосредоточимся на том, чтобы стать сильнее, Орш прав. Что до потери самоконтроля… — снова перевел взгляд на смутьянов. — Если продолжите в том же духе, то поставите под угрозу всех нас. Это недопустимо и… — задумался, принимая решение, — повлечет наказание. Уясните!»

— Тро, — с тяжелым сопением зашептал Игерь, напоминая мне, что моя добыча не единственная среди пленников находится в сознании и слышит наш разговор. По крайней мере словесную его часть. — Они ссорятся? Может, поубивают друг друга, наконец?

Штурман точно был в лучшей форме, чем моя добыча!

— Слышно плохо. Но по позам похоже на ссору… Да мне плевать, — непривычно сипло прошептала в ответ Троя. — Сдохну сейчас… Жарко, а забрало поднять боюсь. Кто знает, зачем он его опять опустил?..

То, что пленники считали тихим шепотом, переданным по голосовой связи между скафандрами, для чуткого слуха наших более совершенных оболочек было подобно громогласному крику. Каждый эдаити в этом мире отчетливо слышал малейший звук их переговоров.

«Все разговоры с использованием функций тела вести максимально тихо, — немедленно предупредил я, торопясь заняться Троей. — Шох, чуть позже донеси эту мысль и до Риша. И не топчитесь возле него! Используйте частоты, которые наши пленники почти не воспринимают. Не стоит им знать о нас много».

— У тебя температурный регулятор поврежден, — пыхтел Игерь одновременно с моим обращением к эдаити. — Тро, ты все же сними шлем, пока сознание не потеряла. Эти звери не подумают первую помощь оказать. Скорее наоборот, сожрут. Вон те двое стерегут, ни на шаг не отходят…

Раздражающий механик был живее всех живых! И у него, судя по всему, со скафандром был полный порядок! По крайней мере перегрева, как у Трои, я не ощущал.

— Соберись и займись делом, — вслух, но едва слышно обратился к Ришу. — Наша цель — выбраться из болота. Не становись обузой.

Говорил быстро, уверенный, что все сосредоточатся на самом первоочередном, и устремился к своей добыче. Женщина продержалась до моего возвращения, но дольше испытывать ее организм на прочность я не желал — понимал, что не выдержит. А потерять ее был не готов.

— Хорошо, что их обучили всеобщему, а не языку какой-то конкретной расы, — продолжал возбужденно шептать Игерь. — Хотя бы сможем узнать что-то полезное!

Неудержимый болтун! Даже такая встряска, как авария транспортника, его не изменила.

— Не знаю… — едва слышное бормотание заставило меня напрячься. — Чем это по…

Кивнув Руху, позволяя ему отойти от пленников и заняться помощью начавшим переход через болото соратникам, я стремительным касанием снес шлем с головы Игеря.

— А-а-а! — заорал штурман, дернувшись от испуга. Верно, решил, что «звери» пришли его есть. Но у меня были иные планы.

Один, два, три… Выждав и убедившись, что судорожные глотки местного воздуха не причинили вреда мужчине, я аккуратно стянул шлем и с головы Трои. Перехватив ее податливое тело, устроил так, что голова женщины оказалась на моем плече. Одну ладонь приложил к щеке, ощущая явственный жар. И попытался сделать то, что задумал еще на пути к островку: заставил температуру своего тела измениться, существенно понизив ее.

— Н-не надо. Не убив-в-вайте ее… — запинаясь и в ужасе уставившись на меня, предположил худшее штурман.

— Сдвинешься с места — умрешь, — снизошел до лаконичного ответа, чувствуя, как волны прохлады от моей руки растекаются по телу Трои. — Откроешь рот, когда не надо, — умрешь.

Поперхнувшись и немедленно умолкнув, мужчина впился в меня ненавидящим взглядом.

«Этого, — мысленно указал на Игеря ближайшему собрату, — и второго пленника захватите. Надо их тоже перенести».

Другой мужчина по ощущениям все еще был без сознания. Впрочем, это и к лучшему — достаточно с нас болтовни суетливого механика.

— Ты? — Троя открыла глаза, уставившись на меня. Я чувствовал, что температура ее тела начала приближаться к норме. — Вернулся?..

«Как и обещал», — поймал проскользнувшую мысль. А с ней и удивление, сменившее неверие.

Она во мне сомневалась? Я ощутил неудовольствие: предупреждал же — всегда буду возвращаться. Почему эта странная женщина не доверяет моим словам?

«Кин, останешься дожидаться тех, кто придет за второй частью ресурсов? — отвлек от размышлений вопрос Руха. — Первая группа уже добралась до середины болота. В ней идут Орш и Риш».

Я невольно кивнул, реакцией тела подтверждая услышанное. Хорошо. Орш направит всех к нужному месту, упредив столкновение с подавляющим влиянием хищного гиганта. Окинув взглядом небольшой островок, наше первое пристанище в этом мире, уверенно откликнулся:

«Нет. Забираю свою добычу, смогу унести еще что-то из оставленного и ухожу».

Пришла пора двигаться дальше — к новой цели эдаити, сумевших вырваться из смертельного плена.