Радиоволна

Альберт Нордс, 2021

Если у тебя никогда не было секретов, ты можешь завладеть чужой тайной случайно, даже если не хочешь. Особенно в военные времена, когда люди не доверяют друг другу и не говорят о важном вслух. Он не хотел. Он не мог рисковать, потому что у него была она – друг, возлюбленная, жена. Будучи детьми, они придумывали кодовые слова, чтобы делиться друг с другом секретами. Но однажды их невинная детская игра превратилась в большую взрослую тайну. События в романе-антиутопии «Радиоволна» разворачиваются в далеком послевоенном будущем, где перед главными героями встают вопросы: что важнее – собственное благополучие, упорядоченная жизнь всего общества или спасение протестующей группы людей? А, может быть, жизнь одного единственного человека? Каждый решает сам.

Начало

Лали проснулась раньше обычного, чтобы упаковать необходимые вещи: в доме были излишки посуды, медикаментов и одежды, которые могут пригодиться в общине. Нищета и обособленность жизни среди труб коллектора впечатлила девушку. Особенно тронул вид детей в рваных рубашках и ботинках. Впервые Лали пожалела, что у нее нет детей, чьи вещи она могла бы отнести им. А идти и покупать детскую одежду специально было бы слишком подозрительно: все знали их с Гейтом семью. Появились бы лишние вопросы, для кого она покупает одежду или обувь.

— Бедные, бедные люди, — прошептала Лали. — Наверное, я тоже смогла бы жить так, — сказала она громче, обращаясь к мужу. — Главное, чтобы любимые люди были рядом.

— Жить без общества, без зашиты правительства, без гарантий?

— Да, ты прав, конечно. У нас есть работа, деньги, но мы связаны по рукам и ногам. Каждого из нас и наших знакомых могут расстрелять, как Сверчка, — за стихи и рисунки.

— За то, что он подначивал к бунту и протесту против политики правительства.

— А разве это плохо? Почему у другого человека не может быть другого мнения или желания жить по-другому? Зачем работать и зарабатывать, если никуда нельзя съездить, нельзя общаться в компаниях с друзьями, нельзя читать книги, которые хочется прочесть. Даже нельзя купить распашонку для незнакомого ребенка, — вздохнула девушка, вспомнив Миа и ее младенца.

Лали любила говорить с мужем, несмотря на то, что они расходились во взглядах по многим вопросам. Она знала, что может доверять ему любые мысли, что между Конфедерацией и женою он выберет ее. И она в любой жизненной неурядице всегда была на его стороне. Они были командой. Гейт часто бывал резок и непреклонен в своих взглядах, но оставался справедливым и добрым. Она ценила в нем отсутствие подлости и прямоту. Если он и был против чего-то, то на это всегда были объективные причины.

Раздался знакомый щелчок приемника, и девушка подняла голову от вещей, прислушиваясь к помехам.

— Полночь.

В этот раз не было цифр, лишь одно слово вырвалось из круговорота шипящих звуков, и приемник замолчал.

— Вероятно, они ждут нас там же. — Гейт посмотрел на часы. День пролетел слишком быстро, чтобы можно было его запомнить. Он помог Лали уложить отобранные вещи. — Сумка получилась объемной, нужно постараться вынести ее незаметно.

— Не забудь оставить китель с чипом дома, будто мы спим.

— Да, ты права. — Гейт переоделся и сел в углу комнаты, обдумывая сегодняшний вечер и то, как изменилась их жизнь за последний месяц. — Не нравится мне все это! Еще этот мальчишка Генри вьется под ногами.

— Будет помогать тебе в работе.

— Да, но все это очень опасно: вытащенные чипы, община, связь с Зурабом, даже эти короткие переклички по приемнику могут быть перехвачены в любой момент. А теперь еще и стажер ко мне приставлен. Вчера в квартире Сверчка я нашел записку про радиоволну. Хорошо, что Генри не увидел ее первым. — Гейт достал из кармана мятый листок бумаги и протянул жене. — Я думаю, это про нас. Неспроста он вышел в этот день на площадь и дал себя поймать. Я думаю, он прикрывал меня, чтобы моя встреча с Миа прошла незамеченной.

Лали прочитала записку.

— Если это так, мы можем доверять Зурабу, значит, он не хочет тебя подставить.

— Пора выходить. — Гейт подхватил тяжелую сумку на плечо. Они молча вышли из квартиры, стараясь не стукнуть входной дверью. Света в подъезде не было уже давно. Еще год назад Гейт стал выкручивать лампочки на своей площадке, чтобы никто не мог отследить, когда он или Лали возвращаются домой. Темнота была безопаснее, чем яркий свет — свидетель чужих секретов.

Выбирая пустые ночные переулки, стараясь держаться подальше от освещенных центральных улиц, супруги пришли на кладбище, где их ждал Марк.

— Ночью проще быть незамеченными, — улыбнулся Зураб, когда Гейт с Лали спустились вниз через канализационный люк. — Мы почти не поговорили в прошлый раз, думаю, у вас накопилось много вопросов. Сегодня я постараюсь ответить на них.

Гейт снял с плеча сумку с вещами и протянул Марку.

— Мы принесли немного вещей, которые могут вам пригодиться.

— Возьмите, пожалуйста, — добавила Лали. — Мы будем рады, если они немного облегчат вашу жизнь.

Зураб провел их внутрь общины, в широкую комнату. Из соседних помещений, затерянных среди труб коллектора, стали выходить люди. Десятки любопытных глаз смотрели на Гейта и Лали.

— Это не все из нас, многие уже спят. Дети учатся в школе, поэтому должны соблюдать режим дня. — Миа погладила по растрепанной макушке сонного мальчишку, заглянувшего на общий шум.

— В городской школе?

— Нет, конечно, — спохватилась Миа своей оговорке. — Среди нас есть учителя, которые обучают детей необходимым предметам, чтобы позже они могли получить профессию.

— Но зачем им профессия, если продолжать жить в трубах? — Гейту не нравилось внимание со всех сторон, поэтому его голос прозвучал резко и грубо. Среди нависшей тишины было слышно, как где-то в глубине переходов открывались и закрывались железные двери.

— Мне нужно вам многое рассказать, Гейт, — сказал Зураб, — желающие могут остаться и послушать. Остальные — отправляйтесь спать.

Прихрамывая, Зураб повел их из широкой комнаты, которая, судя по всему, служила для общих собраний, в вытянутое слабо освещенное тусклыми лампами помещение, вдоль стен которого тянулись массивные ржавые трубы. Под ними располагались самодельные деревянные выступы кроватей.

— Это одна из самых теплых комнат. Зимой по трубам поступает горячая вода, и здесь живут женщины и дети. Сейчас лето, поэтому они вновь соединились со своими семьями в более просторных помещениях. Таких комнат в общине три, каждая рассчитана примерно на двадцать человек. Этого вполне достаточно. — Зураб показал рукой на лежанки, приглашая сесть всех пришедших.

— Сколько человек в общине? — спросил Гейт.

— Девяносто три человека вместе с маленькими детьми: тридцать три женщины, двенадцать детей, сорок восемь мужчин. Община была больше, но болезнь, случившаяся несколько лет назад, унесла более двадцати человек.

— Не помню о сильной болезни, — задумчиво сказала Лали.

— Это была наша, общинная болезнь, случившаяся из-за поломки фильтров. В коллектор стал поступать неочищенный влажный воздух, из-за чего у многих начались сильная аллергия и отек легких. К сожалению, мы не могли спасти тех, кто заболел, не имея необходимых лекарств.

Конец ознакомительного фрагмента.