Пределы и точки невозврата

Алла Лазарева

Сборник «Пределы и точки невозврата» представляет собой чистую эклектику, через которую можно расслышать гул мироздания, отчетливо понять звук нашего времени. Герои между собой никак не связаны, можно даже сказать, что эта книга – просто слепой набор сцен из жизни разных людей: герои то появляются, то исчезают, сменяясь новыми, и внешнюю связь между ними найти почти нереально. Но эта разобщенность и разорванность бытия на фрагменты жизни разных людей, доведенные почти до ПРЕДЕЛА, дает на своем пике абсолютную целостность. Да, люди, герои, события формально никак не связаны между собой, потому что они больше, чем связаны – они едины в пространстве своих «пределов и точек невозврата», протекающих во внутренней жизни каждого человека.

ОСТАНОВИТЬ ПОЕЗД

В тот день настроение у Владика было неважное, можно даже сказать, что никакое. За ним в школу после обеда заехала тетя Света, она была не одна, а со своей дочкой от первого брака Ритой, которая была ровесницей Влада. Все вместе они должны были отправиться в цирк. Эта мера была вынужденная, потому что родителям Влада нужно было побыть наедине, у них сегодня должен был особый вечер, на котором мама Влада объявить ему о своей беременности. Разумеется, ни о какой беременности Владику пока ничего не сказали, это, по-видимому, должен был быть сюрприз для него, причем приятным, но Владик и так все знал. Он слышал, как мама разговаривала по телефону с подругой, восторженно рассказывая ей, что теперь их жить изменится. Из этого разговора он понял, что, наконец, случилось то, чего они с дядей Сережей ждали долгие годы. Дядь Сережа хоть и не был его родным отцом, но все равно Влад называл его исключительно папой, потому что своего родного отца не знал. Неотвратимость перемен сильно пугало Влада, поэтому он мало обрадовался, когда увидел сияющую и очень приветливую тетю Свету, идущую за руку со своей дочерью Ритой.

У тети Светы была своя машина, которую она неплохо водила, но ехать решили на метро, потому что повсюду в Москве были пробки. Это обрадовало Владика, он любил метро. Метро — это был для него особый мир, и особенно в этом мире он любил смотреть на поезда, как они прибывают на станцию и останавливается. Это был волшебный для него момент, когда раздавался звук поезда, потом показывался свет от его фар, а потом уже и он сам вылетал из тоннеля. На поезда Влад смотрел с восхищением, и они вызывали у него восторг и улыбку, потому что он чувствовал в них силу и мощь. У Влада были и игрушечная железная дорога с несколькими маленькими поездами, но это было все не то, ему нужны были эти, которые в метро, большие живые и настоящие. А больше всего на свете Влад хотел остановить поезд одни своим взглядом, это была своеобразная игра для него. Он так хотел посмотреть на вылетающий из тоннеля поезд, чтобы тот остановился, почувствовав его сильный взгляд. И почему-то именно сегодня Владу казалось, что у него все получится, ведь у него было внутри столько всего, столько всего, что могло найти выраженье во взгляде. Но когда Владик с тетей Светой и ее вертлявой и быстроглазой дочерью Ритой спустились в метро, то поезд уже стоял на платформе.

— Скорее, скорее, садитесь! — поторопила детей тетя Света, взяв их за руки и прибавив шагу, чтобы они успели вскочить в поезд, и они успели. А Владик даже не успел попросить пождать следующий.

«Ну ничего, — подумал про себя Влад, уже находясь в поезд, который тронулся с места. — На обратной дороге остановлю точно».

* * *

У Владика аутизм, его обычно крепко держат за руку. Он очень немногословен, и в цирке ему неинтересно, его самые интересные занятия внутри его мира. Он сам их придумывает, а дочка у тети Светы шустрая, дерзкая, звонкая. Она все время разговаривает, хохочет, рассказывает что-то интересное. Ей нравится, когда на нее смотрят, она на все реагирует по-детски и непосредственно.

— Смотри, смотри, какие акробаты! Смотри! — поворачивается она к Владику и показывает на них пальцем. Владику неинтересны акробаты, особенно сейчас. Он думает о поездах, о том, как остановить поезд. — А ты видел, ты видел, какое животное? Просто зверюга, — улыбаясь, поворачивается она снова к Владу, и снова увлечь его не получается.

— Марг, сядь, успокойся уже, — говорит ей мать. — Ты всем мешаешь, — говорит она строго. — Расскажешь потом, — говорит она ей, зная, как ее дочь любит делиться впечатлениями. У нее всегда море эмоций и впечатлений, которые все наружу. Она не выдерживает пауз. Маргарита полная противоположность Владу, и напрасно мать Владика, которую Рита называет теть Оля, надеялась, что они подружатся. У Владика нет друзей, все эмоции в нем, в нутрии него, и только с самим собой ему интересно. Диагноз ему поставили несколько лет назад, довольно рано, и его мать до сих пор не смирилась с этим. Все пытаются ему помочь, смотрят с сочувствием, а ему хорошо и уютно в своем большом, как планета мире. По крайней мере, сейчас, когда он еще маленький.

Владик слегка оживился только после того, как они вышли из цирка и направились к метро. Тетя Света купила под дороге детям сладкую вату, и они шли к метр, отрывая ртом от нее куски и чувствуя, как она тает во рту. Рите не шлось ровно, она шла, подпрыгивая, собирая радостные взоры прохожих и заливалась соловьем об увиденном, а Владик шел, молча смотря, как мелькают его коричневые ботинки. Он думал только о том, что сейчас будет останавливать взглядом поезд. Ему были совершенно неинтересны темы, которые ему предлагала для разговора Рита. Она пыталась его расшевелить. «А посмотри, что у меня есть! — часто говорила она ему, демонстрируя подарок родителей или обновку. — А вот ты так не можешь, а я могу! — как-нибудь причудливо изгибалась Рита, помимо всего прочего, занимающаяся еще и художественной гимнастикой. — Пойдем сегодня вместе гулять? — частенько одаривала она его предложениями, но Владик всегда либо молчал, либо отвечал неизменным отказом». Нельзя сказать, что Рита сдалась, потому что ей мама сказала, что когда-нибудь Владик обязательно исправится. Рита старалась не пропустить этого времени, не воспринимая слишком всерьез его замкнутость и нелюдимость.

Наконец, спустились в метро, и сердце Владика замерло в предвкушении. Он стал еще более сосредоточен и все боялся, что когда они подойдут к поезду, он уже будет стоять. Но нет, он не стоял, его страх был напрасным. В метро было гулко, тетя Света держала детей за руки, чтобы они не потерялись в толпе. Все произносимые слова тетей Светой и Ритой Владик слышал, но это для него было как-то абстрактно. Он часто не реагировал на них, как будто он живет в одном мире, а они в другой. То же самое было и с родителями, когда его мать спрашивала о чем-то, он нечасто вовлекался в диалог, поэтому учился в специализированной школе для детей с особенностями развития. Его мать радовалась, если ей удавалось хотя бы немного поговорить с ним, и если она чувствовала, что он ее понимает. А с поездами все было наоборот, ему казалось, что они живут с ним в одном мире, они слышат его и понимают, поэтому он всегда оживлялся, когда они заходи в метро, как будто чувствовал их язык.

— Так стоим, ждем поезда, — произнесла она, посмотрев в тоннель. — Уже скоро.

«Уже скоро, — подумал про себя Владик, чувствуя дрожь». Владика можно было свободно держать за руку, а Рита постоянно вырывалась, она не любила ходить за руку, ей нравилось свобода в движении. Влад слышал, как тетя Света наставляла ее. «Стой смирно! — немного нервозно говорила она. — Посмотри, как Влад стоит. Он не вертится, как ты. — Он больно, — ответила Рита, и тетя Света растерялась от ее слов и быстро посмотрела на Владика, пытаясь понять: не услышал он. Он никак не отреагировал. Ему и правду было все равно, все меркло в ожидании поезда, но тетя Света решила не оставить разъяснительную беседу с дочерью на вечер, боясь, что Владик все же запомнил обидные слова ее дочери.

Конец ознакомительного фрагмента.