Игра в шантаж

Алла Краснова, 2023

К частному детективу обращается вполне состоятельная женщина, прошлое которой вот-вот будет раскрыто неизвестным шантажистом. Сможет ли частный детектив вычислить злоумышленника до того, как ее темное прошлое станет достоянием общественности?

Глава 3

Один из фотографов узнал меня. Он обернулся и вопросительно посмотрел мне в лицо, а потом сказал:

— Вениамин Сергеевич?

— Да, — отозвался я неохотно.

Мне не хотелось, чтобы меня узнавали, тем более на этой выставке, потому что это могло спугнуть потенциально находящегося здесь преступника. Это может показаться странным, но шантажисты часто преследуют жертву, ходят в ней на мероприятия, держат руку на пульсе. Им нужно быть в информационном поле событий.

— Я не сразу вас узнал, — сказал он. — Помните мою сестру Ольгу?

Я вздохнул, достал из кармана своего пиджака визитку и выдал ему.

— Позвоните, — сказал я, — и расскажите, — улыбнулся я напряженной улыбкой.

— Понял, — сказал фотограф и взял мою визитку.

Смотря на его лицо, я смутно припоминал, что действительно уже где-то его видел. Я запоминаю людей чаще всего по их телодвижениям и голосу. Чтобы вспомнить человека и события, он должен начать шевелиться и говорить, тогда у меня в мозгу что-то щелкает, и я вспоминаю. Вот и сейчас, когда он заулыбался и замахал руками моя память выдала — Рубен Берников.

Максим приболел, видимо, от нервов иммунитет дал сбой, но держался молодцом. Его слегка охрипший голос и болезненно-красный глаза были заряжены радостью и оптимизмом. На всякий случай он надел медицинскую маску черного цвета. Это выглядело немного нелепо: ну надо же автор в маске. Так его и родная мама не узнает, а тут выставка с фотографами, всё должно работать на узнавание и популяризацию. Впрочем, его мама Катерина Ивановна его узнала, она тоже была на выставке.

— Я вам так благодарна, так благодарна, — рассыпалась она в благодарностях мне.

Я чувствовал себя неловко, потому что ей казалось, что я пытаюсь продвинуть ее сына по знакомству. А на самом деле мне как детективу эта выставка нужна была даже больше, чем ему, ведь благодаря ей, мне ужалось собрать всех этих людей вместе. Мне нужен был информационный повод. Конечно, я приложил усилия, чтобы всё это устроить, но это было не так сложно, учитывая мои связи. Но вот чего я больше всего не мог понять: это как при таком художественном таланте Максим мечтает стать детективом? И почему Катерина Ивановна не может (или не хочет) его остановить от возможно самой тяжелой ошибки его жизни. Я понимаю, что со стороны моя жизнь выглядит как интересный водоворот событий, но это только со стороны. Потому что за всё нужно платить, в том числе нужно платить, а счастье быть детективом, и покупается оно большою ценой.

Катерина Ивановна выглядела превосходно. Ей очень шло бежевое платье и украшения, которые она надела. Всё изыскано, сдержано, монохромно. По ее внешнему виду можно было сказать, что она хозяйка салона красоты, а вовсе не моя помощница по хозяйству. Я был уверен, что Максим как большой художник приложил к этому руку. А, может быть, это ее художественный талант и чувство вкуса передались его по наследству, кто ж знает.

***

Ангелина прибыла на выставку одной из последних. Честно говоря, я даже стал волноваться, что она не придет. По ее замкнутости, отстраненности я понял, что ни с кем не горит желаем общаться. «Не подходи ко мне» — читалось в ее грустном взгляде. Одета она была в красный брючный костюм. Мне это показалось удивительным.

Я не мог понять, почему некоторые изо всех сил стараются выделиться, одеваясь в красный цвет, и у них это получается. А вот Ангелина как будто не старалась, красный на ее фоне становился серым, она его не боялась. Она как будто гасила его собой, потому что на нее все смотрели и так. Впрочем, смотрели на нее с мыслью: «а это жена того самого известного пластического хирурга». Всем был интересен ее внешний вид, какие процедуры она делала, на сколько лет она выглядит, и ее это вообще не задевало. Мне казалось, что она несчастна гораздо больше, чем может это показать. Потому что когда тебя не задевает общественное мнение, то причины всего две: либо ты счастлив, либо не счастлив, и всё это в степени «очень». Я специально не разговаривал с ней на выставке, лишь поприветствовал кивком как малознакомую женщину, но боком зрением я следил за ней очень тщательно. Моё натренированное боковое зрение — это дар, данный мне от природы. Наверное, в следующей жизни природа учтет это и сделает мне глаза по бокам.

***

Картины Максима Доверина были написаны в духе абстракционизма. Обычно за всеми этими художниками, которые творят в подобном стиле, тянет душок неубедительности. Но это был явно не случай Максима, потому что действительно умел рисовать, и не только абстракции. Он прекрасно рисовал натюрморты, природу. В одной части зала, которую я назвал «продвинутой» были сосредоточены его работы в стиле абстракционизм, а в другой — реализм. Реализм мне нравился больше. У него была картина, которая назвалась весна, у которой я застыл. Я не считаю себе кем-то, кто разбирается в изобразительном искусстве, но в этой картине была душа, полет. Трогательно искусство, которое вмещало в себя наивность.

Когда я смотрел на картину, то ко мне подошла Паулина и начала со мной оживленно разговариваться. Я видел ее всего один раз в клубе, но у меня сложилось впечатление, что она всегда пребывает в восторге. Она вся в заряженных чувствах.

— Как здорово, что вы позвали меня сюда! Мальчик — просто клад, — сказала она про Максима. — В жизни не смогла бы такое нарисовать, я больше по вокалу, пою, — хитро улыбнулась она в надежде, что я сейчас начну ее расспрашивать.

Но делать было нечего — пришлось расспросить. Всё то время, что мы с ней болтали, я следил боковым зрением за Ангелиной. Говорить и следить — довольно тяжелая штука, но она входит в список необходимых навыков детектива.

***

В какой-то момент мне показалось, что ничего странного не происходит. С Ангелиной мы договорились обсудить происходившее здесь при личной встрече. Она тоже внимательно должна была смотреть по сторонам, чтобы понять не следит ли кто-то за ней. Встреча была назначена на вечер после этого мероприятия. Я сказал приезжать ей в любое удобное для нее время. Поэтому, находясь на выставке, рассматривал каждого потенциально подозреваемого. Это очень утомляло, потому что оценить каждого, кто был здесь было сложно. Были и случайные люди, которые зашли сюда просто так. И я тоже смотрел на них. Я очень напрягся, когда к Ангелине подошел незнакомый мужчина и что-то спросил у нее. Я с трудом сдержался, что не начать смотреть на него в упор. Она мило улыбнулась и ответила ему, я не расслышал что именно. Но очень надеялся узнать это при личной встрече.

***

Стоит отдать должное Максиму, он отлично подготовился. Его «нобелевская речь» была хороша. В ней он благодарил меня и мать за то, что дали ему возможность заниматься любимым делом. Он благодарил и благодарил. Я смотрел, улыбался и кивал. Я надеялся после этой выставки он оставит свое увлечение детективными расследованиями и сосредоточится на искусстве. Но зря я наделся на это, потому что уже в машине он только и говорил о том, не заметил ли я чего-то странного. Он согласился на выставку только потому, что она входила в мое расследование. Его не волновало вообще, что напишут о нем блогеры, которых я пригласил. Для меня было очевидно, что от него не отвертеться, и я дал слабину.

— Ну ладно, Макс, — сказал я. — Сегодня ко мне вечером приедет Ангелина, и я разрешаю тебе поприсутствовать на нашем с ней разговоре. Только не перебивать, не мешать, ничего не спрашивать. Договорились?

— Да! — с радостью воскликнул он.

Наверное, если б он мог, то нарисовал бы еще с десяток картин за одну ночь, но только для того, чтобы я впустил его в расследование.

***

Ангелина приехала почти сразу после того, как приехали мы. Максим с радость открыл ей двери и впустил в дом. Но когда он зашел в кабинет, по ее настроению я понял, что она хотела бы поговорить со мной наедине.

— Это мой помощник, начинающий детектив. Ему можно доверять, — сказал я.

— А, художник, — робко улыбнулась она. — Видела ваши работы, вполне, — сухо она выразила свое мнение.

Мне показалось, что его картины ее совершенно не заинтересовали.

— Видели ли вы кого-нибудь странного.

— Нет, — сказала она.

— А кто был тот мужчина, который подходил к вам.

— Это один из наших водителей. Он спросил, поеду ли я с ним или возьму такси. Я выбрала такси.

— Ясно, — кивнул я, подумав, что таксиста еще нужно будет обсудить.

Резюмировать мы могли только то, что ничего особенного не произошло. Но тут Ангелина, — посмотрев на Максима, сказала: У вас была одна картина, которая мне напомнила об одной сумасшедшей пациентке моего мужа.

— Какая? — удивился Максим, польщенный ее интересом.

— Она называлась «Квадраты в лесу», абстракция. Я вспомнила, что несколько лет назад она усиленно доставала моего мужа, и ему даже нужно было обратить за помощью в полицию, чтобы она отстала.

— А в чем там было дело? — спросил взволнованно я.

— Я, честно говоря, не особо в курсе. Муж всегда берег меня от информации, которая может меня расстроить. Но я точно помню ее. Она даже приходила к нам в дом.

Это был интересный поворот. Я с радостью зацепился за эту идею. Ну а действительно, у этой сумасшедшей пациентки был мотив насолить ее мужу. Возможно, она принялась за старое, только теперь на новом уровне и через его жену. Радовало и то, что этим случаем занимались правоохранительные органы, а значит им было что рассказать мне. Я был счастлив, что выставка прошла не зря.

Когда Ангелина уехала, то Макс то и дело ходил за мной по пятам, пытаясь узнать подробности этого дела. «Пока не время, — уточнил я». На самом деле теперь я видел в нем потенциал и понимал, что, возможно, когда-нибудь начну вводить его в расследования как своего помощника. Но пока мне не хотелось этого делать. Молодой еще неокрепший ум Максима мог помешать мне добраться до сути. А вот чувства Макса — наоборот помогли. Ведь при помощи его картины Ангелина вспомнила про эту пациентку. Никто не знает, что творится у нас на подсознании, если однажды туда не залезть, а залезть чаще всего можно при помощи искусства. Стоит только потянуть за одну ниточку, как тут же появится другая, и так далее. А там глядишь и все хитросплетения злоумышленника станут очевидны.