Мараса. Зона без Интернета

Алиса Котова (2024)

Ли оказывается в деревне Мараса, вдали от городской жизни и интернета. Её привозит туда мать, чтобы она научилась любить чтение. Ли не хочет проводить лето в деревне и считает, что её лишили возможности хорошо отдохнуть. В деревне Ли встречает Илья Николаевич — бывший учитель литературы матери Ли. Он обещает, что не будет заставлять Ли читать, но предлагает ей сходить в библиотеку. Ли спорит с Ильёй Николаевичем и выражает своё недовольство по поводу вынужденного пребывания в деревне. История обещает показать, как Ли будет адаптироваться к жизни в деревне и как она изменит своё отношение к чтению.

ГЛАВА 3. УРСУЛА

Одного она узнала сразу — зеленый, огнедышащий, три головы, как в сказке. Второй был, похоже родственником, но с одной головой. Может, младший брат, у которого не все головы ещё выросли по причине юного возраста?

Этот второй мог съесть её сразу, прямо в сыром виде и в одежде, похрустывая косточками, или, не заморачиваясь, проглотить целиком. Первому вполне по силам было сначала зажарить Ли, а потом горяченькую съесть. Лично она бы выбрала второй вариант. Но её мнение никого сейчас не интересовало.

Оба чудища смотрели на неё во все глаза и облизывались. Видимо, она выглядела очень аппетитно и вызывала у этих товарищей обильное слюноотделение.

Когда Ли осознала, что выглядит для драконообразных родственников всего лишь обедом, ей стало страшно. А убежать не было никакой возможности. Все пути заблокированы: позади скалы и море, впереди эти монстры, преградившие своими гигантскими чешуйчатыми хвостами пути к отступлению.

Так они и смотрели друг на друга. Долго ли продержаться, не решаясь попробовать? Кто из них кинется первым на Ли? Родственники, похоже, тоже размышляли над этим вопросом. И Ли стало вдруг все равно — съедят-не съедят — это же не по-настоящему. Она ведь ещё не родилась даже. Она просто гостит в прошлом. Правда, драконы, вряд ли, об этом догадываются. Что ж, съедят так съедят, тем более так ужасно холодно на улице. Хоть в животе у них согреюсь, — смирилась Ли.

Она обречённо присела на камень и закрыла голову руками, чтобы не видеть процесс собственного съедения.

— Иди сюда, — зашипел кто-то за камнем, и вполне человеческая рука вцепилась в её рукав, утащила в щель между камнями. Страшилища было ринулись за ней, но протиснуться между валунами со своими габаритами не смогли. Они огорченно поревели вокруг пещеры, один даже пытался дунуть в щель огнем, но камни на обжигание реагировали равнодушно.

Когда глаза Ли немного привыкли к темноте она разглядела человеческий силуэт. То был Мирон.

— Ты откуда здесь? — спросила она.

— Оттуда откуда и ты. Из библиотеки, — ответил он. — Вот попали!

— Куда попали?

— А ты не видишь куда? — кивнул в сторону бесновавшихся вокруг валунов чудищ Мирон. — В доисторическую эру. Как отсюда выбираться и причём тут книжки — не знаю.

— Какие книжки? — спросила Ли, не понимая к чему он клонит.

— Ты ещё не вникла, что ли? — удивился Мирон. — А ну, ты же в первый раз…

— Во второй, — поправила его Ли. — Первый раз я была у Андерсена, в сырой тесной вонючей комнатенке с огромными тараканами, — рассказала Ли, разводя руки в стороны, чтобы показать размеры таракана.

— Понятно. Зато здесь не тесная и не вонючая комнатенка, а большая пятикомнатная пещера со всеми удобствами, — развёл руки в стороны Мирон, приглашая полюбоваться «апартаментами».

— И дальше? — прервала его Ли.

— Что дальше? — не понял Мирон.

— Дальше будешь объяснять? Или будем упражняться в остроумии?

— Короче, — смилостивился Мирон. — Нас периодически забрасывает в разное время, но всё это связано либо с сюжетом какой-нибудь книги, либо с писателем её написавшим. По крайней мере, у меня так было. До сегодняшнего дня. А сегодня вообще ничего не понятно. Я, конечно, мечтал попасть в динозавровое время, но думал в энциклопедию попаду или в какую-нибудь фантастику. А тут непонятно что. Два этих чудища загнали нас в пещеру и как отсюда выбраться? И вообще они из разных миров — видно же.

— Они не из разных миров, — сказала Ли. — Они из разных книжек.

Мирон посмотрел на неё с уважением:

— Соображаешь!

— Соображаю, — согласилась Ли. — Но что делать со всем этим не соображу никак.

— Надо определить для начала, кто из какой книжки, — предложил Мирон.

— Одноголовый точно из энциклопедии. Видно же, что настоящий динозавр.

— Ты энциклопедию-то видела? — усмехнулся Мирон. — Это типичный тиранозавр.

— Можно подумать ты видел энциклопедию. И даже, наверное, листал, — съязвила Ли.

— Не листал, но видел. В инете. Я вообще динозаврами увлекался в четвёртом классе. Все про них знаю. Такой тиранозавр обитал на территории Азии и Северной Америки в конце мелового периода. Его вес более 4 тонн, а высота 6 метров. А зубы его длиной 15 сантиметров! Вот.

— Ужас какой! — содрогнулась Ли. — Видела я эти зубы. Ничего хорошего ждать от них не приходится…

— Бывают и побольше раз в сто, — усмехнулся Мирон. — А вот второго я не знаю. Наросты на спине, как у стегозавра — но тот, относится к растительноядным динозаврам, а этот не похоже, чтобы… Крылья… Из летающих я знаю только рамфоринха и птерозавра, но у них крылья больше были, а эти уж совсем игрушечные по сравнению с телом. Зубы как у акулозубого ящера — кархародонтозавра. В общем, всё намешано во втором. Не знаю. Может, это гибрид или, как его там — метис. Мама у него — стегозавр, папа — птерозавр, дедушка вообще какой-нибудь трицератопс… Хотя рогов вроде у этого нет, а трицератопсы рогатые…

— Запутал ты меня своими заврами, ратопсами, — перебила Ли. — Сколько будешь перечислять?

— Их известно более 500 видов…

— Ага, до утра будешь рассказывать и про всех не расскажешь. — подвела итог Ли. — Разве не видно, что он не настоящий динозавр, а сказочный. Видишь какой зелененький, аккуратненький, закруглённенький весь. И три головы! И огнём пышет. Это же Змей Горыныч!

— Точно! — обрадовался Мирон. — Ну, ты голова! Теперь мы всё про них знаем!

— И чего нам с этими знаниями делать? — спросила Ли уныло.

— Ну, наверное, где-то должно быть написано, как с этими рептилиями найти контакт, — начал рассуждать Мирон.

— Где? Ты думаешь в конце мелового периода были книги. Кстати, а в каком году этот меловой период был?

— Ну, наверное, где-то 80 миллионов лет назад. Точно не скажу, но это палеозойская эра, — выдал Мирон.

— Ни фига себе! Это куда ж нас занесло? — Ли поднялась и, освещая себе дорогу айфоном, отправилась изучать пещеру. Мирон поплёлся за ней.

— А когда они вымрут? — с надеждой спросила Ли. — Они ж должны когда-то исчезнуть.

— Ну, примерно в конце этой эры и вымрут, — ответил Мирон.

— А когда будет конец эры? Ты можешь выдавать информацию сразу и до конца? — начала терять терпение Ли.

— Ну, ждать придется еще примерно 30-40 миллионов лет, — обрадовал Мирон.

— Классно! Будем ждать, чего нам еще остаётся? Смотри! — Ли посветила на стену, и они увидели, что стены пещеры изрисованы какими-то детскими рисунками. Были здесь человечки, какие-то козы с рогами и непонятные полосатые треугольники. Один человечек сидел верхом на большой птице.

— Я поняла, нам надо вылететь отсюда на птице, — догадалась Ли.

— Ага, — кивнул Мирон. — У меня только два вопроса: где взять птицу и куда лететь? — он показал пальцем на каменные своды, на небо совсем не похожие.

— Может, из этой пещеры есть другой выход и там этих птиц — просто завались, — сказала Ли и направилась дальше.

Они шли уже минут сорок, но выходом и не пахло. Зато запахло водой. Вернее, зажурчало.

Вскоре взору предстало огромное озеро, которое будто светилось изнутри голубоватым светом. При этом, дна у озера видно не было. Ли с Мироном присели на краешек водоёма отдохнуть.

— Интересно, можно пить эту воду? — спросила она.

— Думаю, можно, — ответил Мирон. — 80 миллионов лет назад вода ещё везде была экологически чистой. — Он склонился над озером и попил: — Нормальная вода.

Ли последовала его примеру. Глаза её оказались совсем близко к воде, и она увидела, как глубоко-глубоко, в недрах, что-то забурлило и начало подниматься вверх.

— Что это? — отпрянула она от поверхности.

— Где?

— Вон, смотри-смотри, поднимается…

Мирон не успел ответить — из озера, буквально как пробка из бутылки, выскочило что-то большое и мокрое. Дети с визгом спрятались за камень, а большое и мокрое отряхнулось, будто громадная собака, окатив всю пещеру водопадом брызг, и взору предстала громадная птица с выдающимся клювом и длинным гребешком на затылке.

— Птеранодон, — прошептал Мирон. — Из отряда птеродактилей.

— По-русски можно? — прошипела Ли, которую начали уже раздражать эти глубокие энциклопедические, но бесполезные познания.

— Летающий динозавр без зубов, — объяснил Мирон.

— Слава Богу, что без зубов, — обрадовалась Ли и бесстрашно выпрямилась во весь рост.

Птеранодон издал громкий, но совсем не страшный приветственный крик, похожий на крик чайки, гребешок его встал по стойке «Смирно!», как у попугая. Кажется, он не был настроен воинственно.

— Если у него нет зубов, это не значит, что он не сможет тебя проглотить, — обрадовал Ли Мирон, который всё ещё прятался за камнем.

— А чем он вообще питается? — спросила Ли, не размыкая губ, продолжая приближаться к летающему динозавру.

— Рыбой, в основном, — ответил Мирон.

— Надеюсь, от меня рыбой не пахнет, — сказала Ли и остановилась в двух шагах от птеранодона:

— Хорошая птичка, красивая птичка, — приговаривала она, протягивая руку к динозавру.

Птеранодон выдал что-то мурлыкающее, — он явно был доволен, что его так ласково называют. Вытянул шею, подставив голову для поглаживания. Гребешок его вытянулся вдоль затылка и мелко-мелко затрепетал. А уж когда Ли погладила его, птеранодон даже от удовольствия закрыл глаза и заурчал.

— Видишь, что ласка делает с человеком! — сказала Ли назидательно в сторону Мирона, продолжая поглаживать гигантскую птичку.

— С динозавром, а не с человеком, — поправил Мирон, вылезая из-за камня.

— Тем более. Потому эти монстры на улице и злые такие, что их никто никогда не гладил, да, Урсульчик?

— Какой он тебе Урсульчик? — ревниво спросил Мирон.

— Такой. Ему имя это подходит. Слышишь, как он чирикает-мурлыкает: уррррсуль-урррсуль…, — Ли чесала Урсулу шейку, как коту, а он, что называется, балдел и рокотал какими-то неведомыми механизмами внутри себя.

Мирон прислушался, звуки действительно были «урсулистыми», но вслух ничего не сказал. Ему было немного стыдно, что он сам, в отличие от этой бесстрашной девчонки, так долго боялся подойти к ящеру. Но Ли, казалось, на этот факт не обратила никакого внимания.

— Вот Урсул нас и вывезет отсюда, — сказала она. — Вывезешь, Урсул?

Урсул был на всё согласен, похоже он влюбился в эту Ли.

— Мы сядем тебе на шею, понял? — объясняла она динозавру, похлопывая его по шее. — А ты нас унесёшь куда-нибудь подальше, где нет твоих собратьев Змеев Горынычей и тиранозавров, ладно?

Не дожидаясь ответа, Ли стала карабкаться к птеродактилю на шею. Он терпеливо ждал и даже подставил крыло, чтобы ей поудобнее было залезть.

— А если он нас унесёт к своим детям в гнездо и скормит им на ужин? — спросил Мирон.

— Не скормит, мы ж не рыбы, — успокоила его Ли. — И вообще, по ходу действия решим, что делать. Не сидеть же здесь 30 миллионов лет, ожидая пока динозавры переумирают. Ты едешь или нет?

Урсул тоже чего-то подгоняюще квакнул. Похоже, он был с Ли заодно.

И Мирон покорно вскарабкался на спину ящера.

То, что случилось дальше, случилось очень быстро, если не сказать молниеносно. И обсудить это действие дети смогли лишь после того, как оно свершилось. Раньше они были просто не состоянии.

Урсул стремительно взмыл вверх, потом ещё более стремительно нырнул с не успевшими даже испугаться детьми в озеро, вынырнув из него через полсекунды уже с другого конца. Аккуратненько стряхнул судорожно вцепившихся в его перья всадников прямо на травку на берегу. И, сложив крылья, устроился рядом.

Всё путешествие заняло не более двух минут.

— Что это было? — спросила мокрая Ли, пытаясь разжать онемевшие пальцы, из которых торчали перья Урсула.

— Не знаю, — простонал Мирон. Его руки тоже были полны перьев.

Птеранодон же спокойно приглаживал клювом прореженное оперенье.

— Надо взять с собой эти перышки на память, — сказала Ли. — Смотри какие они красивые: сверху чёрные, снизу белые, похожие на перья гуся.

— Где ты видела такого гигантского гуся? — спросил Мирон. — Я случайно не поседел? — он поворошил свои волосы.

— Не поседел и не полысел, — успокоила его Ли. — Полёт прошёл нормально.

Урсул вдруг издал какой-то очередной подвид птичьего крика, и к нему со скалы спикировали два таких же летающих динозавра, только маленьких.

Динозаврики в клювах принесли по целой связке бананов. Всё это с утробным урлюлюканьем они сложили к ногам детей.

— Ничего себе, бананами угощают, — опешил Мирон.

— Спасибо, дорогой Урсул, — сказала Ли, отрывая один банан.

— Наверное, это не Урсул, а Урсула, — выдал Мирон, запихивая в рот банан. — Видишь, детки у неё — птенчики, — ухмыльнулся он.

Ли ничего не имела против Урсулы.

Они съели по пять бананов каждый, и их потянуло в сон. К тому же и солнце над долиной стало садиться. Ли положила голову на тёплый бок Урсулы. Рядом пристроились урсулята, потом, немного погодя подполз и Мирон. И компания сладко засопела на свежем палеозойском воздухе.

Проснулась Ли в библиотеке, на раскладушке, под пледом. На соседней — сопел Мирон. В двери залязгал, поворачиваясь ключ — Ядвига Кудерметовна пришла на работу.

— Проснулись? — спросила она с порога, выгребая из сумки на стол пирожки, яблоки, хлеб, варёные яйца и банку с компотом. — Ну, вы поспать, молодежь! Два дня спите. Я уж вас будить не стала, сказала Илье Николаевичу, который позавчера за тобой приходил, пусть, мол, отоспится дитя на раскладушке. Не иначе, как в мезозой вас засосало?

— В палеозой, — поправила её Ли.

— Ничего себе! — удивилась Ядвига Кудерметовна. — Ну, и как там, в палеозое-то, сегодня?

— Динозавры одни, — отмахнулась Ли.

— Динозавры… — мечтательно протянула Ядвига Кудерметовна. — Хоть бы одним глазком… Ну, садись завтракать, — пригласила она. — Расскажи, как они там поживают.

Ли принялась рассказывать про Урсулу и её детёнышей.

— Вот ведь, практически из любого рассказа может получиться сказка. Нужно только вовремя остановиться, — изрекла Ядвига Кудерметовна, и Ли посчитала, что эта мысль достойна её «Книги мудростей».