Дни безвременья. О чём молчит волчица

Алина Шефер, 2023

Говорят, мать Теи согрешила с дьяволом, а после того, как Тея родилась непохожей ни на кого в посёлке, обезумела. Всю жизнь мать запрещала дочери принимать участие в праздновании Самайна, но в этот раз Тея решает, что уже достаточно взрослая, чтобы нарушить запрет. К тому же ей хочется понравиться вернувшемуся из долгого похода красавцу Россу. За пару дней до празднования её начинает преследовать волчица, появляются странные видения, а в ночь Самайна вдруг открывается тайна, проливающая свет на происхождение Теи.

Глава 1

Едва приметной тенью Росс проскользнул мимо стоящего на краю деревни дома безумной Айбе и остановился чуть поодаль, привлечённый тихим не то пением, не то бормотанием. Эти неясные, но довольно мелодичные звуки опутывали ноги, заставляя прислушиваться. Сквозь незанавешенное окно было видно, как в в глубине дома в очаге колышется огонь, по стенам скользят тени, и тёмная стройная фигура периодически склоняется над очагом и окошко темнеет. Пахло топлёным жиром и совсем слегка лавандой. Сладко поёт Айбе, но больно странная она, нелюдимая, да и дочь у неё выросла такой же. Росс их давно не видел, но и сейчас встречаться с ними совершенно не хотел. Поэтому он поскорее сорвался с места и пошёл дальше, в лес, подальше от деревни.

Мысли зачем-то всё время возвращались к домику на краю селения. Непонятно, почему Айбе и Тея всё ещё живут там, ведь в защитники деревни они совсем не годятся. Случись что, они и пискнуть не успеют. Даже от злых духов оберегов у них нет — ни одного вражеского черепа у дома не висит. При случае надо бы кого-нибудь для них обезглавить. Нехорошо жить без оберегов. Может, как раз от этого и безумие Айбе? А, может, действительно от того, что она и сама с сидами² из холмов связана.

Иначе, почему Тея совершенно ни на кого из людей не похожа? Все в деревне светлокожие, русые или рыжие, с россыпью веснушек на серьёзных лицах, с небесного цвета глазами. А у Теи волосы как самая чёрная земля, глаза вспыхивают янтарным огнём, лицо узкое, нос с горбинкой, кожа темнее, чем у остальных, и ни одной веснушки.

Безумная Айбе из рода филé Дубрена, но говорят, что обманула она своего мужа Хуга с самим Аравном³. А потом не пошла за ним, великим королём потустороннего мира, в холмы, чем его и прогневила. Тогда послал Аравн за непослушной Айбе Дуллахана, но умный Хуг разложил золотые монеты вокруг дома, и Всаднику Смерти, не сумевшему пройти сквозь защиту, пришлось убираться восвояси. Когда Айбе пришёл срок разрешиться от бремени, все в округе чуть не оглохли от невыносимо скорбного воя Кон Аннона⁴ из преисподней — от этих звуков хотелось умереть самому. И в дом Хуга пробрался чёрный пёс — не иначе Топотун⁵, предвестник несчастий.

В ту ночь у рыжей Айбе и златокудрого Хуга родилась чернявая дочь. Их не тронули только из-за Дубрена. Он запретил, а потом замолчал. Так по сей день и молчит, а Айбе с тех пор практически никогда не выходит из дома, и уж точно не в дни Безвременья.

Когда муж её Хуг силой забрал из её объятий младенца, положил того в просторную корзину и отправил в путь по реке, чтобы узнать его это дитя или нет, Айбе прокляла мужа. А что для мужчины может быть хуже, чем проклятие его женщины?

Однако, через три дня Хуг сам себя проклял, когда река вернула ему дочь, выплюнув корзину прямо в руки Мэйв, матери Росса, в тот момент купавшей его в студёной воде. Ему года три было, но и сейчас он помнит, как чисто и звонко рассмеялась чернобровая малышка, когда её вынули из корзины, как радостно улыбалась беззубым ртом. Вскоре Хуг ушёл из деревни безоружным, и больше его никто никогда не видел. Так и росла странная Тея без отца, без братьев, без рода.

Как жить без рода, Росс не знал. Не хотел даже думать об этом. И тем более не хотел размышлять о какой-то безродной девчонке. Мысли о ней отчего-то его разозлили. Зачем только время на воспоминания потратил? Злость, конечно, тоже нужна, но он решил приберечь мысли о Тее и её матери на потом — например, на время перед важным боем. Поэтому сейчас он решительно сосредоточился только на своей силе. Вынул из ножен меч, взвесил его в руке. Воину, потомку великих берсеркеров, необходимо ежедневное преодоление себя, нужны тренировки. Голыми руками он должен уметь медведя задушить и врага уничтожить, уметь контролировать силу своего тела, да и силу ума тоже.

Росс любил влажную вечернюю свежесть леса. Запах сырой земли, жухлые листья, так ласково щекочущие ноги, треск веток под лёгким, но твёрдым шагом, птичье многоголосье очищали голову от мыслей. Мускулы наливались силой, а сердце пело. Иногда в лесу ему казалось, что он мог бы быть бардом⁶, а, может, даже стать могущим друидом. Но настоящему мужчине нет надобности изменять традициям семьи, тем более, что рано или поздно предки придут проверить, как справляется с предназначением рода их потомок. И в Россе уж точно никто не разочаруется — он всегда усиленно упражнялся в ловкости, силе и быстроте реакций, упражняется сейчас и будет делать это всегда. Росс провёл рукой по щеке и улыбнулся, почувствовав под пальцами едва заметный, тонкий шрам, оставшийся от сбривания золотистой бородки — честь за первого убитого им врага. Непривычная к бритью рука от волнения дрогнула, но порез он тогда заметил не сразу.

Молниеносным выпадом он наколол на лезвие короткого меча пару мухоморов и бросил их в кучу себе подобных — обещал матери насобирать грибов для каких-то важных зелий. Он продолжил оттачивать движения рук, легко орудуя мечом и топориком, попеременно нанося ими точные удары по зарослям тёрна. Двойная польза: так он и силу нарастит, и тропинку в дебрях прорубит — женщины спасибо скажут.

— А берёзы зачем убивать? — послышался незнакомый женский голос. Росс резко повернулся и направил оба своих орудия на звук. Вокруг него валялись останки нескольких молодых берёзок. Ох! Задумался и не заметил.

— Ты что здесь делаешь? — раздражённо спросил он девушку в светло–серой юбке и тёмном клетчатом плаще, капюшон которого был надвинут на лицо так, что и при свете дня навряд ли можно было разглядеть её черты, не то что в сумерках. Ни на секунду не расслабляясь, Росс медленно отвёл меч от горла девушки. Она в свою очередь опустила небольшое копьё.

— Зайцев для волка наловила. Боярышника маме нарвала, — незнакомка указала на несколько серых тушек, висящих у неё на поясе. Левой рукой она прижимала к себе охапку веток с кроваво–красными ягодами. Тряхнула головой, и капюшон медленно сполз с её головы и упал на спину, открывая черноту волос.

— Тея? А когда ты успела так вырасти? — Росс с любопытством оглядывал девушку, которую помнил угловатой, неловкой девчонкой, а сейчас перед ним стояла ладная молодая женщина. Она — неужели смущённо? — уставилась на его разгорячённый обнаженный торс:

— Тебя долго не было, — ровным голосом сказала она.

— Почему ты не гуляешь с остальными? — спросил Росс. Как будто бы это сейчас было важно.

— Иногда гуляю, — так же спокойно ответила Тея. — В стороне. Ты же знаешь, нас с мамой не любят, — она наконец-то отвела взгляд от груди Росса, посмотрела ему в глаза и, сделав пару шагов назад, торопливо добавила:

— А на Самайн я приду. Мама не знает. Но я пойду и встречусь со всеми, кто выйдет ко мне из холмов. Росс, мама не путалась с дьяволом! — с жаром воскликнула она. — Я такая же, как и ты!

— Разве? — только и смог прошептать Росс вслед стремительно удаляющейся девушке.

~ ~ ~