Стоит выйти за порог

Алина Рифовна Исмагилова, 2019

Лето – прекрасное время года. А лето полное приключений – гораздо лучше. Десятилетний Лева наслаждается каникулами вдали от города и неожиданно получает письмо от дедушки, пропавшего 3 года назад при загадочных обстоятельствах. Решившись отправиться на его поиски, мальчик сталкивается с испытаниями, достойными взрослого. Разгадывая загадку за загадкой, он учится смелости, доброте и сочувствию. На протяжении всего пути его ожидают новые знакомства, невероятные города и даже встреча со своими страхами и мечтами.

Глава 1. Письма

Письмо № 1

«За окном стояла невыносимая жара. Я поменял вторую футболку за утро, но через какие-то десять минут спина снова покрылась испариной и футболка вновь стала мокрой. Ты не поверишь, что я сейчас тебе напишу. Но так оно и было. Я стоял, смотрел и чувствовал этот зной каждой клеточкой своего организма. Любое прикосновение к той или иной части тела походило на ожог. Но именно в этот самый момент, глядя в окно, я вспомнил ноябрь прошлого года. Самый холодный день в конце ноября, когда мы гуляли по замершей Москве. Помню, как ты просила все время сфотографировать тебя, а я не мог тебе отказать, несмотря на окоченевшие пальцы. Помню твои обветренные губы, твои черные французские стрелки над голубого цвета глазами и покрасневшие щеки. На долю секунды я ощутил этот холод и мороз самого прекрасного дня, когда все чувства были также сильны и остро ощущались, как этот июльский зной сегодняшнего бесконечного утра. А все потому, что я был влюблен. Я был бесконечно влюблен в тебя в тот самый ноябрьский день..»

Большие глаза мальчика быстро скользили от строчки к строчке. Письмо в его руках было длинным, бумага пожелтевшей, а конверт рядом потрепанным и мятым. Лева не мог оторваться от письма, написанного несколько десятилетий назад. А все потому, что его дедушка умел красиво писать. Берешь в руки письмо, ожидаешь голые факты, а на деле получаешь невероятно интересную и захватывающую историю. Неудивительно, что Лева уже минут десять сидел, развалившись в своем любимом кресле за чтением.

На улице раздались чьи-то голоса. Бабушка громко причитала, а гуси отвечали ей в ответ своим противным «га». Вот и весь разговор. Лева отвлекся, отложил письмо и, недолго думая, выбежал во двор.

Действительно, гуси. Бабушка выгоняла их со двора на ежедневную прогулку. В такую жару им нечего сидеть во дворе, пусть лучше гуляют по поселковым просторам или идут к реке, что еще полезней и умней. Лева немного понаблюдал за происходящим и снова забежал в прохладный дом. Единственное, на что хватило его сил — это сон, самый сладкий послеобеденный летний сон. Лето, каникулы, яркое солнце и мягкая подушка на диване в гостиной. Что может быть лучше.

Письмо № 2

"Мой дорогой дедушка, я сижу под яблоней у тебя в саду и пишу тебе письмо. На улице жарища! Я уже выпил литр компота, но пить все равно хочется. Ты, наверное, сейчас очень занят, собираешь ягоды или травы, возишься в огороде, ты всегда чем-то занят. А может быть, читаешь свои книги, их у тебя так много в книжном шкафу. В общем, что бы ты там не делал, я позволю себе немного тебя отвлечь.

Мои каникулы почти закончились, и я скоро вернусь домой. Но мне не хочется, здесь хорошо и машин мало, можно на велосипеде прямо по дороге гонять. Вот и бабушка не отпускает и просит задержаться. Но я, все же, иногда ответственный и воспитанный, как говорит моя мама, поэтому я покорился судьбе и собрал свой чемодан в обратный путь. Набрал ракушек, камней для своей коллекции и кое-какие цветы и травы для гербария, все равно заставят делать в школе.

Летом у бабушки хорошо, получше, чем в городе, хотя, кинотеатра здесь нет, но мороженое такое же вкусное. Ребята здесь играют в футбол и совсем не читают книжки. Конечно, я тоже не очень люблю читать школьные книжки, но другие то можно. Помнишь, мы с тобой читали Дон Кихота? Я еще пролил на книгу кисель, и мне пришлось покупать новую книгу для библиотеки. Зато старую я оставил себе, лежит на полке до сих пор.

Я купался в реке. Вода прохладная, но чистая и не соленая, как в море. Как я уже писал в одном из своих писем, в прошлом году мы с родителями ездили на море. Я еще привез разноцветных камней, которые оказались не камни вовсе, а бутылочные осколки. Ну и ладно, все равно красивые и мой аквариум преобразился. Я научился нырять и подолгу могу задерживать дыхание под водой и глаза здесь открывать легче, чем на море. В общем, сказка, а не жизнь.

Ладно, пойду в дом и спать, а то бабушка увидит меня и снова начнет кормить, у нее здесь полно еды, и где только она все это прячет.

Это пока все, что помню, и я скучаю. Не знаю, где ты сейчас и с кем, сидишь, стоишь или лежишь… Но я скучаю и мне очень не хватает наших совместных вечеров на крыльце вашего с бабушкой дома.

P.S. Я сегодня съел целый пирог с вишней!

Р.Р.S. И выпил банку компота.

P.P.Р.S. А это я просто так.

Адьос, Лев."

Лева сложил листочек с письмом и засунул его в конверт, заранее купленный его бабушкой. Уже сидя в своей комнате на мансардном этаже дома, он продолжил свое дело: на обратной стороне конверта нарисовал ракету и планеты, поставил свою подпись и наклеил наклейку. Запечатал его, выдвинул ящик и сложил к другим таким же письмам, ожидающим той самой встречи.

Выключив настольную лампу, он взял со стола плеер, натянул наушники и сел у окна. Если взглянуть на все это с другой стороны, например, с улицы, то можно увидеть следующую картину: уютный деревянный дом с просторной террасой утопает в закатных лучах уходящего солнца, бабушка в окне столовой, хлопочет. Теплый летний вечер, пропитанный ароматом свежей клубники, завораживает. Одинокий мальчик в наушниках мирно сидит у окна на втором этаже дома и задумчиво смотрит вдаль. Лето, чудесное лето.

Письмо № 3 из ниоткуда

Август. Жаркий летний день. Но не такой, как в июле. Август невероятным образом отличается от своих коллег по сезону. Он модник и бунтарь среди консерваторов тривиального летнего зноя. Август — это желанный десерт, который ожидаешь с легким волнением и трепетом, а когда его момент настает, оттягиваешь расставание с ним, как только можешь. Он мягкий, как бархат летней ночи, соблазнительный, как спелая вишня, ароматный, как медовые яблоки и не колет невыносимой жарой, а лишь поглаживает теплыми лучами солнца уже давно загорелые лица и плечи. Август — это друг, с которым не хочется расставаться. Это — дом, который не хочется покидать. Это — сон, от которого ты не хочешь пробуждаться. Август — это сокровище лета.

Примерно такие мысли роились в голове Левы, когда он пересекал просторный двор загородной резиденции своей любимой и единственной бабушки. Леве нравилось так думать и представлять этот двор и ее дом именно в таком масштабе. Его школьные друзья предпочитали оставаться в городе на летних каникулах, но Лева всегда рвался к бабушке. Он был немного смущен своим желанием и одновременно в недоумении от предпочтения своих одноклассников. Деревня — это как кино в стиле вестерн: повсюду деревянные постройки, пыльные улицы, по которым слоняется самая разнообразная живность. Кое-где даже проносится перекати поле. Здесь есть веселые соседи, тихие соседи, соседи шумные и даже подозрительные. Все они порой вступают в такую словесную перепалку, что бабушка закрывает Леве уши. Что уж говорить, пара тройка вечно перебравших, но безумно добрых седых ковбоев здесь точно найдется. Удовлетворенный аргументами в пользу деревенского отдыха, Лева двинулся в сторону реки, бессовестнейшим образом подпинывая камни своими пыльными новыми кроссовками.

Он не сразу обратил внимание на почтовый ящик, но боковым зрением заметил, что из него что-то торчало. Не в силах перебороть любопытство, мальчик подошел к ящику и к своему глубочайшему восторгу обнаружил там конверт с письмом. К его удивлению, никакого адреса на нем прописано не было, зато стоял замысловатый штамп, изображавший то ли квадрат, то ли куб, из-за бледности и смазанности рисунка было сложно понять. Лева раскрыл конверт и развернул письмо, которого и вовсе не оказалось. В конверте лежал пустой лист.

— Что за шутки такие?! — возмутился Лева, — Кому-то, видимо, нечем заняться.

Он порылся в конверте, но больше ничего не нашел. Потом снова развернул листок, направил его на солнце и, приглядевшись в него получше, обнаружил очертания букв, которые складывались в слова.

— Это же флуоресцентные фломастеры! — воскликнул Лева и сломя голову побежал в сторону дома.

Сбивая на ходу все, что криво стояло, Лева забежал в комнату, плотно закрыл шторы. Он развернул письмо и посветил на него фонариком — на бумаге появились слова.

— Эврика! — крикнул Лева и прочитал:

«Украло осеннее небо солнце,

Не света луч, а море туч.

Забыло Фудзи тень…»

Письмо было кратким, емким и совершенно непонятным.

— Хм… — задумался Лева и через секунду произнес, — Ерунда!

Оставив письмо лежать на столе, мальчик спустился в столовую, залпом выпил стакан компота, вышел во двор. Потом вернулся, выпил еще один стакан компота и пошел к реке.

«Может быть, это Артема», — подумал Лева о своем друге. «Он вполне мог написать что-то подобное. Эти его увлечения мангой и другой японской чепухой ни к чему хорошему не приведут. Почему я решил, что это что-то японское?»

Лева лежал на траве у реки и размышлял. Трехстишье было очень знакомым, а то, что оно японское Лева был уверен. Но почему, он не знал, поэтому решил уточнить у эксперта, то есть, у папы.

Купание пришлось отложить, к тому же выпитый компот слегка охладили его пыл, а таинственное письмо не давало покоя. Лева быстро оделся и быстрым шагом вернулся в резиденцию бабушки и тут же позвонил папе.

— Лева, привет! Как беззаботное детство? — бодрым голосом проговорил папа.

— Чудесно! — коротко ответил Лева и сразу спросил, — У меня к тебе вопрос, на который ты точно знаешь ответ.

— Так-так, — было слышно, как папа сел в кресло, почесал свою щетину и сосредоточился.

— Как называется японское трехстишье?

— Элементарно — хокку, — ни минуты не раздумывая ответил папа.

— Ты что-нибудь об этом знаешь? — спросил Лева.

— В этом я не знаток, я же больше по точным наукам. Вот твой дедушка увлекался такими вещами, у него даже книга была с японской поэзией. Такая красненькая.

— Эврика! — воскликнул Лева, — Спасибо пап! Ты мне помог, адьос!

— И это все? — удивленно спросил папа.

— Это все! — сказал Лева и добавил, — Если что, я позвоню, ты же знаешь, — и положил трубку.

Лева побежал на кухню, где бабушка как раз разогревала обед. Это было странно, просто и в то же время волшебно, знать, что бабушку всегда можно найти на кухне, где она готовит, или в столовой, где она накрывает на стол. Еще она бывает на улице, где сидит на лавочке, но это только по вечерам. А так, она все время что-то стряпает и хлопочет. Да, именно хлопочет. Леве очень нравится это слово, и оно так подходит его бабушке и всему тому, что она делает. Наверное, только потому, что бабушка «хлопочет», в доме всегда тепло, уютно, сытно и так сладко спится.

— Ой, Левушка! — сказала бабушка, заметив внука, — Скоро будем есть, далеко не убегай!

— Я и не убегаю, бабушка, — ответил Лева, — Скажи, пожалуйста, а где я могу найти дедушкины книги?

— Все книги в книжном шкафу, собирают пыль, — сказала бабушка, чем рассмешила Леву.

Лева начал поиски книги в красной обложке. Он был уверен, что когда он найдет книгу, то сразу поймет, о чем идет речь в письме. Более того, откуда оно и кто его написал.

Взгляд Левы медленно скользил по полкам, пока не наткнулся на красный переплет маленькой книжки, зажатой толстыми томами графа Толстого.

— Ага, вот ты где! — Лева достал книгу, сел в кресло и начал ее листать.

На полях были заметки, которые вероятно, сделал дедушка. Они почти стерлись, потому что были карандашными. Листая страницу за страницей, Лева вдруг наткнулся на печать.

— Дедушкина печатка, — вспомнил мальчик, глядя на синюю печать, — с его инициалами.

Лева вскочил с места и побежал в комнату за письмом.

Он еще раз взглянул на штамп на конверте, сравнил его с печатью дедушки и так и застыл на месте.

— Эврика!

Определенно, это было письмо от дедушки. «Как такое возможно?!», — сокрушался Лева и никак не мог понять происходящего.

Он решил пока ни с кем не делиться своим предположением, пока не поймет точно, как такое случилось.

Весь день и вечер Лева провел в приподнятом настроении. Что так его развеселило он точно не знал, но сам факт того, что письмо было от дедушки, вселяло в него надежду. Спать Лева лег пораньше.