Счастье – это выбор каждого, как и страдание

Алина Мирошниченко, 2022

Многие хотя бы раз в жизни сталкиваются со сложной, казалось бы, неразрешимой проблемой. Одни сразу же опускают руки, другие пытаются бороться, читают специальную литературу, посещают тренинги…В этой книге автор делится опытом взаимодействия со своим «необычным» ребенком. Она описывает свое прохождение всех стадий принятия неизбежного горя (отрицание ситуации, гнев, торг, депрессия, смирение). Рассказывает о выборе, который ей предстояло сделать в конце этого пути – вечный страх и страдание или счастье?

Глава 5

Моя первая профессия

Доченька, в детстве я мечтала стать доктором, да не простым, а с хирургическим уклоном. Помню, как сильно родители хотели, чтобы у меня было высшее образование в области гостиничного дела, а я любила раны обрабатывать. На мое желание ответ был незамедлительным: брат уже в медицинском отучился, хватит нам. Втайне от них я поступала туда же, но не поступила, а не найдя свою фамилию в списке, услышала откровенное: «Вы же не заплатили? Ну ничего, поступите на следующий год, неплохие были результаты».

Судьба меня привела в мир красок, волос, ножниц и погрузила по уши в творческий процесс…

Креативность, которую любила с детства, — там я выражалась от души! Знания, даже без зубрежки, заслуживали «пятерки»: теория сдана на отлично, ну а на практике я и вовсе словила звезду. Лучшие работы, съемки, телевидение, конкурсы. Смелость и амбициозность очень быстро подняли меня по карьерной лестнице. Когда, учась, косячила, заявляла уверенно, что так и нужно. И действительно, часто пробуя, я создавала шедевры. С работой у меня проблем не было, потому что слова директора колледжа запомнились мне навсегда: «Вы выбрали такую профессию, которая никогда вас голодным не оставит, где бы вы ни находились».

Далее огромная школа жизни — в тот момент в лучшем салоне красоты. Что я оттуда вынесла хорошего?

Я не раб!

Я себя уважаю!

Халява — это второе счастье, как и наглость, но это счастье за счет несчастья других.

Никогда не слушай других, если тебе внутри все подсказывает обратное.

Не сбивайся с пути, даже если в тебя никто не верит.

Конечно, было много другого: начало 2000-х, все, кто не блатной, тот нищий, выживали сильные и смелые. Остальные сливались с толпой, а жили только… Затрудняюсь ответить, кто в то время жил.

В возрасте двадцати лет я уезжаю из города и из этого салона, после которого все сложности с работой в Москве мне покажутся бутербродом с ветчиной.

Каждый салон, в котором я трудилась, вспоминаю с огромной благодарностью. В тот период жизни они меня научили всему. Я четко знала, каким бы не хотела быть руководителем, и ценила тех, кто мне показал, что бывает по-другому.

Моя последняя работа — в центральном столичном салоне и с чудесным, классным коллективом, где ко мне относились так по-доброму и по-домашнему, что я всегда с теплом вспоминаю каждого из сослуживцев. По сравнению с предыдущими местами — потрясающий контраст, хотя на тот период это были очень известные салоны. Но самое большое впечатление на меня произвел мой шеф. Он жил своим делом, он был частью этого места, и мне кажется, что оно не было бы таким, если бы он был другим. Он интересовался жизнью сотрудников, участвовал в ней, искренне переживал за всех, помогал и подсказывал. Его супруга мне запомнилась интеллигентной улыбчивой женщиной. Этот человек полностью изменил мои представления о том, что директора обязательно тираны и все делают лишь для своей выгоды, не думая о людях, которые у них трудятся.

Когда я забеременела и уехала, мы еще долго держали связь, и я знала, что если вернусь, то только под его руководство.

Мне двадцать два года, и я с ребенком, у которого что-то не так, одна.

Благо в столице еще были клиенты, которые меня ждали, и я летала на заработки, так как клиентуры в родном городе у меня уже не осталось.

Амбиции звезды сошли на нет, но появилось острое желание или возвратиться в Москву, но я рассматривала это как запасной вариант, или попробовать что-то тут. Начиная с нуля.

В тот момент мои бывшие коллеги открыли небольшую парикмахерскую, и я попросилась к ним. Перезаняла денег, чтобы закупить необходимое на первое время, и начала все сначала. Зарабатывала копейки, придумывала разные способы, чтобы увеличить доход. Накатывала депрессия, ведь приходилось вновь питаться за мамин счет, иногда занимать у нее деньги на те же памперсы. Ей было в радость мне помочь, а я, совсем не умевшая принимать, привыкшая отдавать, съедала себя изнутри.