Льдинка. Во власти босса

Алекс Стар, 2023

– Готова? – кривит он свои манящие губы в тонкой усмешке.– К чему? – чуть хриплым голосом спрашиваю я, делая шаг вперёд, приближаясь к нему всё ближе и ближе.На слишком опасное расстояние.– К подписанию контракта. Самого важного контракта в твоей жизни, – ухмыляется мой босс…Я ненавижу своего босса. За то, что он сумел купить меня, и я была вынуждена пойти на его условия. За то, что он ни во что меня не ставит. Но при этом постоянно соблазняет меня.Или мне всё это только кажется, и на самом деле это я не могу без него? Не могу просто взять и уволиться, потому что ни за что не хочу с ним расставаться?Одно я знаю точно: я доработаю до конца нашего контракта, но даже после него он не сможет забыть меня.

11

— Хорошо, я обязательно всё изучу. Когда вам нужно дать ответ? — вскидываю на Романа Борисовича лицо.

Стараюсь не кусать свои губы и выглядеть независимой.

Хотя, чёрт побери, как вообще возможно выглядеть независимой, когда тебя покупают?!

— Ты не поняла, девочка, — бросает он мне. — Ты должна дать ответ сейчас. Немедленно. Неужели ты думаешь, что я буду ждать? — чуть ли не смеётся он мне в лицо.

Но я вижу, как уже пляшут злые огоньки в его грозовом взгляде.

Такие как он точно не привыкли ждать.

— Так что садись прямо здесь и читай чёртов контракт, если тебе это так важно! — вдруг рявкает он на меня, и я сама машинально пячусь к столу.

Плюхаюсь в кресло. Открываю контракт.

Всего три страницы. В графе «Обязанности сторон» вижу только один пункт: «Работник обязуется выполнять любые поручения Президента беспрекословно, в полном объёме, добровольно, в рамках ненормированного рабочего графика».

Сглатываю…

Следующий абзац: «Работник подтверждает, что даёт своё добровольное и полное согласие на исполнение пункта два настоящего Договора. Настоящее согласие получено не под давлением и выражает полную и безоговорочную волю Работника…»

Полную и безоговорочную волю…

Задумываюсь на секунду.

Здесь может быть всё, что угодно.

«В случае, если Работник отказывается выполнять свои трудовые обязанности, указанные в пункте два, он вправе уволиться в любой день, подав заявление об увольнении.

В случае досрочного расторжения Договора Работник лишается права на получение денежной премии, указанной в пункте пять…»

И дальше — пункт пять.

«При удовлетворительном исполнении своих трудовых обязанностей Работник получает сумму, эквивалентную в рублях ста тысячам долларов CША на момент выплаты».

Эта цифра прожигает страницу.

Мой взгляд застилает пелена.

Это даже больше, о чём я могла мечтать.

Это столько, сколько я не заработаю за много лет.

Даже если сейчас прямиком побегу работать на панель…

Эта сумма, которая спасёт мою сестру!

Слышу холодный надменный голос, доносящийся словно из другого мира:

— Ну что, наша принцесса всё ещё раздумывает? Возможно, мне надо брать на работу более сговорчивую ассистентку, — ухмыляется Вербицкий.

Перечитываю последний пункт: «Настоящий Договор вступает в силу с момента подписания его сторонами».

Подписываю дрожащей рукой и двигаю листок своему боссу. Уже настоящему боссу.

— Вот и отлично, — удовлетворённо произносит он, подписывая его, и снова отодвигая мне мой экземпляр. — А теперь ещё один договор, — буквально швыряет он мне его в лицо. — Подписывай. Можешь не читать. Ты же согласилась исполнять любые мои приказы. Добровольно. Не так ли? — поднимается его красиво очерченная бровь.

— Могу я узнать, что это за контракт? — нервно спрашиваю я.

— Всего лишь соглашение о неразглашении. Ничего особенного. Формальности. Но будь уверена, — и тут он привстаёт со своего места, грозно нависая надо мной, — что если ты его нарушишь, то последствия будут ужасны. Наказание — неотвратимо, — сверлит он меня своим взглядом, и я послушно подмахиваю договор.

Отчего-то сейчас я совершенно не сомневаюсь в его словах.

Ну вот. Всё подписано.

Я продала душу самому могущественному боссу.

Самому дьяволу.

— Теперь я могу идти? — робко спрашиваю я Вербицкого. — Мне ведь надо будет подготовиться к завтрашнему рабочему дню. Кстати, во сколько он начинается?

— Ты не поняла, детка. Твой рабочий день уже начался. Уже сейчас. И ты уйдёшь, только тогда, когда я соизволю отпустить тебя.

Я смотрю в его насмешливое лицо. Внутри всё холодеет.

Что мне придётся делать для него? Прямо сейчас? Смотрю на тёмную ночь в огромном панорамном окне за его спиной.

Под Вербицким расстилается огромный мегаполис. Его город, в котором всё принадлежит ему.

И в нём отражается моё бледное лицо с ярко-алой помадой и огромными глазами. Я собираю всю свою силу воли в кулак, и, стараясь выглядеть спокойно и уверенно, смотрю прямо в глаза своему новому боссу. На три месяца.

Пусть даже и не думает, что я вытерплю его дольше этого срока! Три месяца, чтобы получить премию, заплатить за операцию и свалить из этого ледяного кабинета навсегда.

— Хорошо, Роман Борисович. Я готова. Какие будут ваши указания для меня? — ровным голосом произношу я, готовая услышать в ответ всё, что угодно.

Интересно, мне прямо сейчас придётся вставать на колени под его столом? Или всё-таки та сногсшибательная красотка успела завершить начатое?

— Ну, во-первых, тебе придётся как минимум переодеться, Инна, — растягивая слова, отвечает мой босс.

— Что?! — мне кажется, или я не расслышала. — Переодеться во что? — я совсем ничего не понимаю.

— Переодеться во что-то более приличное. Достойное моего личного ассистента, — хмыкает Вербицкий.

И я снова ловлю на себе его раздевающий меня догола взгляд. Поёживаюсь под ним. Чувствую себя неуютно. Но всё равно мне не ясно, что я должна делать.

— По моей личной помощнице и моим сотрудникам судят обо мне и моём бизнесе, — кривит он свои безумно сексуальные губы в презрительной ухмылке, и я съеживаюсь от его уничижительного взгляда и слов. — А ты просто одета в какие-то дешёвые безвкусные тряпки с распродажи, от которых так и разит нищетой. Безысходностью, — хлещет он меня этими словами, словно даёт одну за другой по пощёчине. Ты должна будешь со мной ездить на деловые встречи, выполнять все мои поручения. Но только уволь, не в этом позорном тряпье, — заканчивает он свой уже десятый за день сеанс унижения.

— Но у меня нет другой офисной одежды, — опустив глаза в пол, выдавливаю я из себя. Чтобы он не дай Бог не заметил моих слёз.

Слёз обиды. И горечи. Никто меня никогда не называл дешёвой и безвкусной…

— Значит сейчас мы поедем с тобой в бутик, — отрезает мой босс, и я ошарашенно смотрю на него.