Конвой

Алекс Орлов, 2002

Некоронованный король Бронтзее и пустынного Орфея, толстосум Эдгар Хубер задумывает провернуть аферу с продажей танков – загрузить в контейнеры звездолета металлический мусор и спровоцировать «уничтожение дорогостоящего груза» после нападения пиратов. Для этой затеи ему нужна команда судна-тягача, которую было бы не жалко. Капитан Генри Аткинс раскрывает замысел своего босса и решает сбежать, подставив вместо себя выпускника летного училища Ника Ламберта. Вначале тот безмерно рад возможности получить столь важную работу, но вскоре начинает понимать, во что ввязался.

Глава 11

Ник Ламберт сидел за пультом в кресле помощника капитана-пилота и тупо смотрел на экран, стараясь не думать о десяти головорезах, наставивших на него автоматы.

Что у них было в головах, Ник не знал, но догадывался, что ничего хорошего. Сам он пытался понять, куда подевался Аткинс, — ведь если он не появлялся в рубке, значит, его или убили, или он тяжело болен. Никаких других версий Ник просто не допускал.

— Флатц, у меня палец занемел… — неожиданно произнес один из охранников, который стоял к Нику ближе других.

— Какой палец? — спросил Флатц.

— Который на спусковом крючке — я его не чую…

Услышав подобное признание, Ник задержал дыхание и осторожно покосился на говорящего. Тот выглядел каким-то нездоровым, а автомат в его руках заметно подрагивал. Ник невольно представил, что с ним случится, если палец этого парня все-таки дрогнет. Между лопатками стало жарко.

— Ну так убери палец с крючка, Ричи, — посоветовал Флатц.

— Не могу… Я же сказал — занемел он. — Воцарилась тишина, было слышно лишь напряженное сопение несчастного Ричи да громкий стук сердца Ника. На экране стали появляться дублированные сигналы ближайшей навигационной станции, из которых следовало, что вот-вот произойдет левый поворот на семнадцать градусов. Это означало неожиданный толчок и почти наверняка выстрел этого придурка — Ричи.

— Мистер Ламберт! — донеслось из коридора, а затем уже громче: — Мистер Ламберт, с вами хочет поговорить мистер Хубер!

Ламброзо остановился у входа в рубку, поняв, что здесь не все в порядке.

— У Ричи палец на крючке занемел, — сообщил Флатц. — Не знаем, что делать. Он как бомба на взводе — неизвестно, от чего сработает…

Люк молчал, глядя то на вспотевшего Ричи, то на прибор транслинейной связи, на другом конце которой дожидался самый главный босс.

А между тем Ник не мог оторвать взгляда от дублированных на экране сигналов и цифр отсчета последних секунд, за которыми должен был последовать маневр судна.

«Такая вот нелепая смерть, — сказал себе Ник и прикрыл глаза, прощаясь с жизнью. — Такая нелепая…»

Корабль дрогнул, и вслед за толчком прогрохотала автоматная очередь, от чего у Ника заложило уши.

Справа посыпались осколки разбитых панелей, и все стихло.

— Пронесло… — выдохнул кто-то рядом, а затем Нику сунули переговорную трубку.

— Алле! Вы там что — воюете?

— Кто это? — не понял Ник, все еще не пришедший в себя после стрельбы над его головой.

— Это мистер Ламберт?

— Да, это я.

— С вами говорит Эдгар Хубер.

— Тот самый? — начал понимать Ник.

— Да, мистер Ламберт, тот самый. Я хочу предложить вам работу.

— Но у меня уже есть работа. Меня берут в «Пасифик-Лайн».

— Наплюйте на это, Ник. Я предлагаю вам пятьсот тысяч в год. Таких денег вы ни в каком «Пасифике» не получите.

— Пятьсот тысяч в год? — не поверил Ник. Однако тут же вспомнил ресторан, в котором он обедал с Аткинсом, и оркестр, и фонтанчик с чистым рэлси. Правда, у Генри не было такой красивой формы, как у пилотов «Пасифика», но толщина кошелька легко компенсировала этот недостаток.

— Ну так что скажете? — напомнил о себе Хубер.

— Я должен подумать, сэр.

— Это исключено, Ник. Вы должны немедленно приступить к обязанностям, поскольку, кроме вас, в конвое нет ни одного дипломированного пилота.

— Но, сэр! — В Нике начали просыпаться дух противоречия и высокоразвитое чувство собственного достоинства. — Но, сэр, вы обязаны дать мне время подумать! Согласно Кодексу транспортных и иных перевозок.

Хубер не знал, что ответить. С одной стороны, он мог приказать умертвить этого молокососа, но за подобное потакание собственным эмоциям пришлось бы занести немалую сумму в статью убытков. А этого сэр Эдгар вовсе не хотел.

— Хорошо, мистер Ламберт. Даю вам подумать один месяц, а пока будьте добры — исполняйте обязанности капитана-пилота. На время замещения Аткинса вам будет выплачиваться жалованье в уже указанных пределах… А теперь передайте трубку мистеру Ламброзо.

Ник настолько ошалел от всех этих предложений, выстрелов и шума, что просто выполнил просьбу вежливого мистера Хубера.

— Мистер Ламброзо, — позвал Ник, и тот сейчас же откликнулся, перестав пинать в живот несчастного Ричи.

— Я слушаю, сэр! — громко ответил он, морщась и потирая колено.

— Люк, начало очень плохое… Я бы сказал, просто дерьмовое начало…

— Так точно, сэр!

— Однако я думаю, что ты сумеешь взять ситуацию в руки.

— Непременно, сэр!

— Да не ори ты так… Просто слушай, что я говорю. Мальчишку нужно заставить работать. Я сделал ему хорошее предложение — место капитана-пилота, но он может попытаться качать права. Тогда вы его немножко попрессуйте, только чтобы не калечить. Ты понял?

— Понял, сэр! — с готовностью подтвердил Ламброзо, хотя не очень хорошо представлял, как можно прессовать, чтобы не калечить. Лично у него так не получалось.

«Значит, буду над собой работать», — решил Люк.

— Ну, раз понял, отбой связи. И смотри не подводи меня…

— Так точно, сэр!

Закончив переговоры, Ламброзо медленно, чтобы было время подумать, убрал прибор транслинейной связи в чехол, подошел к Нику и, протянув ему руку, громко объявил:

— Поздравляю с назначением, сэр! Желаю успехов в личной жизни!

— Спасибо, — ответил на рукопожатие Ник. Затем поднялся, оглядел присмиревших охранников и добавил: — Надеюсь, мы сработаемся.

В голове Ника Ламберта начало проясняться, и он понял, чем ему грозит отказ от пилотирования этого конвоя.