Маленькие жизни

Алекс Громов

Наша жизнь буквально соткана из историй. Не только личных, но и наших друзей, коллег по работе, соседей по лестничной площадке, прохожих на улице. Случайно услышанная фраза, пойманный взгляд, краем глаза увиденный кусочек сообщения на экране чужого смартфона. Иногда нам достаточно даже крупицы информации, чтобы создать в своём воображении мир, в котором живёт незнакомый человек, и, словно провалившись в кроличью нору, прожить маленький кусочек его жизни.

Вечерний разговор

— Дед, а в чём смысл жизни? — неожиданно спросил Максим.

После долгого и суетного дня в институте он пришёл домой ближе к вечеру и увидел деда, который безмятежно качался в кресле возле окна, наблюдая за тем, как нехотя загораются скупые звёзды на темнеющем городском небе.

В комнате царил полумрак, но вместо того, чтобы включить свет и бросить скупое «Привет», он, влекомый неожиданным порывом, присел на диван и тоже стал вглядываться в мир за окном, который медленно, но неумолимо погружался во тьму. У него появилось ощущение ирреальности происходящего. Он почувствовал себя в роли безвестного ученика, который вместе с Сократом наблюдает за бессмысленной суетой окружающего мира. И неожиданно, даже для себя, задал вопрос.

Дед слегка вздрогнул и скосил глаза на внука:

— И вправду. В чём?..

Некоторое время они молча смотрели, как на пустеющей улице ветер, словно маленький проказник, гонял листья, разбрасывая их по тротуару. Находя среди них лёгкие целлофановые пакеты, он начинал кружить с ними в танце, через мгновение отбрасывая как надоевшие игрушки, и мчался дальше вдоль улицы, хватаясь за подвернувшиеся по пути полы платьев и осенних пальто.

— Тут без пол-литру не разберёшься, а я уже д-а-авно не пью, — беззубый рот сложился в подобие улыбки, а морщинистая рука потрепала Максима по голове. — Тем более пустое это. Жить надо ради жизни. И дела делать, а не штаны просиживать да сопли размазывать от очередной обиды.

Старик чувствовал, что у внука что-то случилось. Не задаются такими вопросами ни с того ни с сего. И подбодрил его как мог, как умел. При этом, боясь испортить столь редкий момент общения, он не стал ничего спрашивать, не стал лезть в душу. Если накипело, то сам расскажет.

— Дед, ты, конечно, не обижайся, но жизни у тебя сейчас чуть. Ты же как в заколдованном треугольнике живёшь: кухня, туалет да комната. На улицу и то почти не выходишь.

Сила молодости в бескомпромиссности. Это — именно то время, когда ты можешь испытывать мир на прочность. Пробивать себе путь бурным потоком.

Сила старости в опытности. Её спокойное течение размеренно движется по давно проторённому руслу, одновременно и огибая препятствия, и стачивая их, приводя к более удобной форме.

Старик и не думал обижаться. Бессмысленно обижаться на правду. Даже на горькую.

— Так я своё пожил уже. И видел многое, и слышал всякое…

— Ну а ради чего? Чтобы потом просто сидеть в кресле и смотреть в окно?

— Похоже на то…

Ещё минуту они сидели в тишине. Секундная стрелка настенных часов, будто дотошный охранник, размеренно вышагивала по периметру доверенной ей башни. Двигаясь по кругу, она останавливалась у каждой только ей видимой бойницы, замирала на мгновение и шла дальше.

Дед опять заговорил, медленно, словно размышлял вслух:

— На заводе работал. С бабкой твоей прожил без малого пятьдесят годков. Отца твоего вырастил. Были и счастливые моменты, и обиды были, и несчастья были. Наверное, в этом и был смысл, чтобы прожить все эти моменты.

— И у всех так?

Старик немного пошамкал губами, будто пробуя на вкус слова, которые собирался произнести.

— По-разному бывает. В свидетельствах никто цель жизни не пишет. Приходится самому додумывать. И поэтому у каждого своя правда будет.

Потом добавил, взглянув на внука:

— Вот, например, у тебя есть мечта?

— Чтоб институт поскорее закончился, — не задумываясь, выпалил Максим.

Старик слегка улыбнулся:

— Мелко мыслишь. Мы в твоём возрасте мечтали коммунизм построить. Вот это была мечта так мечта.

Максим тоже усмехнулся.

— Ну, сейчас времена уже не те, дед.

— И люди не те, — вторил ему хриплый голос.

Молодой человек задумался. Действительно, чего он хочет? В глобальном плане.

За окном уже был глубокий вечер. Одинокие прохожие то возникали в редких островках света уличных фонарей, то растворялись в густых сумерках. Вот прошла парочка, держась за руки и весело о чём-то общаясь. Женщина с осунувшимся лицом пронесла тяжёлые сумки, явно спеша домой к семье. Медленно проплыл в чёрной рясе священник.

— Пожалуй, я хочу делать людей счастливыми, — наконец сформулировал свою мысль Максим. И немного смутился: — Наверное, глупо?

Старик покачал головой:

— Нет. Хорошее желание. Благородное. Но главное… главное, не навязывай им своё счастье. И постарайся сам прожить жизнь человеком.

В отдалении послышались гудки сигнала «точного времени». Полная луна, будто разбуженная этим звуком, ненадолго выглянула сквозь разрывы набежавших облаков, окинула взглядом успевший задремать город и, убедившись, что в её владениях всё спокойно, укуталась в них снова, оставив мир один на один с ночью.