Ванечка

Алекс Аргутин, 1989

Забавная история про некого Ванечку, написанная в первые годы Перестройки, когда еще казалось, что все способно измениться не в худшую сторону. Любые ассоциации, которые могут показаться современному читателю намеренными, случайны, и автор за них ответственности не несет.

ВАНЕЧКА

рассказ

Жил да был такой Ванечка, что казалось, да кажется и сейчас, не было и не будет равного ему никогда. Ходил он и хаживал туда и сюда, странен был — сказать нечего. Бывало, заглянет к приятелю в гости, посочувствует и порадуется одновременно. Ну, а если взгрустнется, то и слезку пролить не жалко…

Родители Ванечки, люди степенные, оба научного звания, жили в хоромах модных, всякие там были у них рефрижераторы импортные и кофемэйки зачетные. Да только сам Ванечка иного полета птица — не очень-то прибранный и расчесанный, дела не делающий, страха не знающий, правил дорожных не соблюдающий — гроза механизмов и туалетных нововведений всяческих, рад бы сидеть в сортире бревенчатом, да мысли и чувства его что незнакомое гложет, темное и большое — по новым теперешним соразмерностям. Но, что поделаешь, приходится начинать сначала, иначе — не то.

Когда родители-то сии небывалые народили на свет младенца малого и окрестили его Иванушкою, несказанно обрадовались. Не знали они, что после сбудется. Это только на первых порах возрадовались и возликовали степенные, что сыночек-то их не лыком шит — сидит малютка, штаны перед голубым ящиком протирает. А там — то мультики няшные, то в мире животных диковинных, а то и вовсе новости перестройки. И ладно бы просто сидел, — нет же, то один пальчик загнет, то все сразу, считает, что ли, или знаки какие подает, с эфиром общается, научные труды родителям сочинять не мешает.

Да не долго длилось сие состояние, ибо вот и в школу уже пора, а кровинушка их ножками о порог упирается, — «Нетушки, — кричит, — желания не имею учиться! Все учителя там придурки, мне по телевзвизору поинтереснее буде»…

Что делать? Насилу вытолкали. Тот же концерт на следующий день. Дальше — круче.

Повадился как-то Ванечка приходить домой пьяненьким, да не так, чтобы в шутку, а даже очень и очень всерьез. Только тут уже его предки терпеть не стали, а сразу хвать ремень и давай колошматить — душу не выбили, а разумения поубавили. Так что, стал Ванюшка с тех пор идиотом не то, чтобы последним, но очень и очень уж близко к этому подошел. Все язык кажет, да рожи корчит. И перед зеркалом, и перед родными, да и этак, просто на улице, в трамвае или перед товарищами.

А друзья его сотоварищи были особой помеси. Все в дерьме бы им вымазаться, да прохожего удивляюще тихо-смирно по улицам шастать, улыбаться этак покорливо и беззлобно, дескать, — «Вот они мы, грязные и упоротые, а живем-то поинтереснее вашего буде. Да и улыбочка у нас — сахар‚ а ваш взгляд любой словно бритва вострая по одежке потрепанной».

Так и Ванечка с ними, в первых рядах, мол, — «Смотрите же, вот он я, весь как облупленный»… Идет, бывало, по улице, как всегда не умытый, на головушке кип соломы нечесаной, вежливо всем кивает, расшаркивается, — «Топайте, люди добрые, на убогого внимания не обращайте».

Родные же Ванечкины и в милицию заходили, да к докторам заворачивали. Только первые им отворот-поворот сразу дали, раз ни в чем таком не замечен, в грабежах да разбоях гопницких не участвовал, а то что пьяный шатается, так это частенько у них случается…

Другие же — наоборот, сильно заинтересованы были, все думали и гадали, как из Ванечки окончательного придурка вырастить, таблетками пичкали, справки в школу писали. А Ванечка все таблетки выплевывал, справкам же и другим бумажкам в туалете работу нашел, и каждый раз так ти-и-хонечко подсмеивался… Мол, — «Вы-то меня за идиота считаете, а я — вот он я, — взял, и вот как с вами со всеми разделался». И тут же скорее к друзьям-товарищам портвейн из горла хлестать и в дерьме вываливаться, — «Во, какие, — кричат, — пельмешки из нас получаются!»

Только родители Ванечки, люди взрослые, а этим все сказано, выловили его как-то вечером — всего такого измазанного — да и госпитализировали скорее. Там его отмыли, почистили да в кроватку отдыхать положили. Но Ванечка, не будь дураком, трех соседствующих алкоголиков растолкавши, просит их умоляюще, — «Плюйте на меня, люди добрые, сотворите, — говорит, — со мною такое, а я вам спасибочки и завтрак с обедом в придачу»…

Польстились страдающие бессонницами на слова Ванюшины добрые и сделали это дело. Только, ничегошеньки они не получили, так как били Ванечку после этого медсестры и санитары боем нещадным и тут же отправили в дом родительский, назад вернули, в хоромы модные к маме и папе, что тихо спали, беды не ведали.

Вот было им радости — Ванюшка-то среди ночи темной по ковру по ручному ползает, течет с него все и капает, а сам довольный, хоть и побитый не слабо, но радостный и смеющийся — прямо младенчик невинно рожденный, мило так улыбается, как бы прощения просит, — «Уж не серчайте, папа и мама, что поздно так вас разбудили»…

А те стоят, глазки вылупили, сообразить не способны, что происходит. Но Ванечка — не дурак, все к двери ближе и, глянь ка, — юрк в щелку, и поминай, как звали. То бишь, к друзьям своим побежал, скорее приключеньицем сказочным похвалиться, а на досуге новую басницу для истории великой литературы народной в каталог вписать, дескать, не обижай убогого, тебе же самому после накладно станет.

Конец ознакомительного фрагмента.