Горец. Русский бессмертный

Алексей Шарыпов

История Древней Руси полна неожиданностей… Бессмертные воины сражались на просторах русских земель, путешествовали и совершали открытия.

Глава вторая

Наступила зима. Лед сковал реку. Снег запорошил дороги. Выехал в полюдье собирать дань князь Олег с дружиной. В Песчанке этот год выдался удачным, слава Велесу. С князем расплатились честь честью. И князь остался доволен, и поселяне. Еще князь поведал, что замыслил военный поход на юг весной следующего года и что с радостью примет в дружину добрых молодцев.

Из песчанских никто особо не загорелся идти воевать. Один лишь Славен еще усердней начал тренироваться с мечом. Ратник говорил, что тоже пойдет в дружину. Собирались они идти, когда сойдет снег, но все обернулось совсем по — другому.

Славен и еще несколько парней пошли проверять ловушки на мелкого зверя. Сняв с петель несколько зайцев, они повернули назад. Шли они по засыпанной снегом низине в лесу. Славен шел впереди, когда вдруг начала падать огромная вековая сосна, треснувшая от мороза.

— Славен! Берегись! — заорали парни, отбегая в стороны.

Славен услышал треск и обернулся, сосна падала прямо на него. Славен кинулся было в сторону, но ноги скользнули по снегу, и он упал. Сосна рухнула прямо на него. Испуганные парни бросились к дереву. Славену придавило ноги и полтуловища. Он хрипло дышал. Кровь хлынула горлом. Лицо смертельно побледнело. Ему перебило позвоночник. Прежде чем его вытащили из — под ствола, сердце его перестало биться. Парни подняли его и понесли в печище.

У матери Славена Марьи было не спокойно на сердце с тех пор, как он ушел в лес. Что — то тяжелое лежало на душе. Она поминутно выбегала на улицу, смотря на лес. Вновь выйдя, она всмотрелась и обмерла: к деревне приближалось четверо, несшие пятого на руках. На не гнувшихся ногах она побежала навстречу. Предчувствие не обмануло ее — парни несли побелевший труп Славена. В печище его любили, и горе было общим. Кузнец Онох побелел, как лунь, узнав, что старший сын погиб.

— Не довелось ему побыть в княжей дружине, — со вздохом говорили люди.

Один лишь Ратник отнесся к этому довольно спокойно. Он выразил соболезнование родителям, но сам опечаленным не выглядел. Люди списали, это на суровую жизнь воина и очерствелое сердце.

Справив все необходимые обычаи, Славена похоронили за деревней на кладбище.

***

Глубокой ночью, когда завывала метель, Ратник вышел из своей избы. В его руках была лопата и заступ. Ратник по плотней запахнул кафтан и поежился. Ночь была холодная. Студеный ветер обжигал своим дыханием, пробирая до костей.

— Ядреный мороз, — онемевшим ртом прошептал Ратник и быстро зашагал в сторону кладбища.

Дойдя до него, Ратник отыскал могилу Славена. Отгреб снег, открыв смерзшую землю. Потом размахнулся заступом и стал долбить твердую, как камень, землю. Надолбив, он лопатой откидывал ее. Вскоре он добрался до досок гроба. Сквозь вой ветра он различил вопль из гроба: «Помогите!»

— Сейчас, парень, сейчас, — просипел Ратник, отрывая доски заступом. В гробу лежал живой и здоровый Славен. Рядом лежал его меч. Он был бледен от испуга. Кожа в пупырышках от холода.

— Ратник, что со мной? — заорал он.

— Я все объясню. Вылазь скорее, — сказал Ратник, — меч не забудь.

Он помог ему выбраться. Славен совсем побелел от холода. Ратник скинул кафтан и дал ему.

— Терпи, Славен, терпи!

Ратник быстро закопал пустую могилу.

— Что произошло, Ратник? — испуганно спросил Славен. — Почему меня похоронили? Я что умирал? И почему так болит голова?

— Бежим до моей избы, а то застынем, — вместо ответа прокричал Ратник.

— Но что произошло? Мне же сосной хребет перебило! Почему ты молчишь, Ратник? — в отчаянии вопрошал Славен.

— Помнишь, я тебе говорил, что наступит время, и ты все узнаешь? Так вот, это время наступило, Славен! — торжественно воскликнул Ратник.

Они бегом добежали до избы Ратника.

— Почему я должен идти к тебе? Я бы хотел к себе, — вдруг сказал Славен, нахмурившись.

— Нет, тебе нельзя показываться им на глаза, — серьезно сказал Ратник.

— Почему?! — вскинул голову Славен. — Для них ты умер, понимаешь? — Но я жив! — Славен топнул ногой по крыльцу.

— Послушай меня, так будет лучше. — Ратник почти насильно затолкал Славена в сенцы и закрыл дверь.

При тусклом свете лучины у жаро — коптящей печи Ратник поведал Сла — вену невероятную историю.

— Ты бессмертен, Славен, как и я. Ты не можешь умереть, если только не срубят голову другие бессмертные, — негромко проговорил Ратник, подкладывая поленья в печь. — Мне тысяча четыреста лет. Кроме нас есть тысячи других бессмертных, и не все они хотят тебе добра. Ради этого я научил тебя воевать мечом.

— Летом, на лесной поляне ты убил бессмертного? — вдруг спросил Славен, кое-что вспомнив.

— Да, — кивнул Ратник, — его звали Гай Вибий Авл. Он был из города Рима. Ему было девятьсот лет.

— Рим? Где это?

— Далеко отсюда. Я был там лет семьсот назад. Тогда он был великолепен, но четыреста лет назад его разграбили варвары готы. Сейчас он не тот.

Они помолчали. Ратник погрузился в давние воспоминания о Риме, когда он жил там и воевал с Цезарем против галлов. Славен, переваривал рассказ Ратника и никак не мог поверить.

— Что же мне теперь делать?

— Нам надо покинуть печище. Завтра с утра. Я все приготовил. Говорят, князь Олег собирается в военный поход на южные земли. Вступим в его дружину.

— Уйти? Но я не хочу уходить! — упрямо заявил Славен, забыв, что мечтал и сам идти в дружину князя.

— Придется. Такова воля судьбы, — строго и непреклонно возразил Ратник.

— Я должен повидать родителей.

— Нет, этого делать не следует, — покачал головой Ратник. — Пора спать. Завтра нужно сделать много дел.

Славен замолчал.

Когда Ратник проснулся, Славена в избе не было.

— О, всемогущий Перун! — простонал Ратник и стал быстро одеваться. Он знал, где Славен, и знал, что не произойдет ничего хорошего.

Утро было тихое и не по-зимнему теплое. Все завалило снегом. Выйдя на улицу, Ратник сразу услышал крики. Тяжело вздохнув, он побежал туда. Посреди улицы стоял Славен. Напротив него на приличном расстоянии — весь народ деревни. Все были в ужасе и кричали:

— Сгинь, сгинь, нечистая!

— Чур, меня, чур!

— Изыдь. блазень, упырь, мертвяк!

— Велес, защитник!

— Я живой, люди, не упырь я! — плача в отчаянии кричал Славен и сделал шаг к ним. Те, как один, отступили. Средь толпы показались изогнутые луки. Ратник подступил к Славену.

— Пойдем отсюда!

В толпе заохали:

— Ратник, заодно?!

— Нечисть поганая!

— Успокойтесь, люди! — зычно крикнул Ратник. — Мы сейчас же уйдем из печища! Пойдем Славен!

— Нет! — Славен упал на колени, — мама, отец, примите меня.

— Изыди, нечисть! Не сын ты мне! — заорал кузнец, — умер наш старший и в земле лежит! Сгинь! Не сын ты мне!

Несколько мужчин наставили луки и натянули тетиву.

— Славен, уходим! — потребовал Ратник, поднимая рыдающего парня.

Стрелки спустили тетиву. Просвистели стрелы. Некоторые попали в цель. Ратник выдернул стрелы из ладони и из шеи. Все увидели, что раны сразу затянулись.

— Нечисть! — в ужасе заорали люди.

Ратник повыдергивал стрелы из кафтана Славена и кинулся бежать. Их не преследовали. Ратник и Славен зашли в избу Ратника и вскоре вышли с заплечными мешками и потеплее одетые. Они покинули печище. Больше их никто в печище не видел. Избу Ратника сожгли. Пересуды и разговоры длились на этот раз до лета, а восставшими мертвецами стали пугать баловавшихся детей.

Конец ознакомительного фрагмента.