Маленькое эхо

Алексей Часов, 2020

Девочки, вы хотите узнать, почему мальчишки все время дерутся, а потом, в один прекрасный день, неожиданно перестают драться. А вы, мальчики, хотите узнать, почему вы все время деретесь-деретесь, и вдруг, в один прекрасный день, перестаете драться. Ну, что-то не хочется вам! Вот об этом вы узнаете из сказки «Снеговик, который дрался», помещенной в этой книге. А также узнаете о том, как Дракончик научился летать, как ребята спасли попавшее в беду Маленькое эхо, зачем Окно ходило в гости к другим окнам и о многом другом. Книга эта предназначена для ребят дошкольного и младшего школьного возраста. А рисунки в ней используются с разрешения сайта Pixabay.com с благодарностью их авторам.

Спичечный коробок

Спичечный Коробок лежал на дороге. Мимо шло множество ног — в сапогах, туфлях, ботинках. Ноги были разные: стройные и кривые, толстые и тонкие, в брюках и гольфах, чулках и босые.

И вот одна из них — в грубом сапоге — наступила на Коробок. Он хрустнул от непомерной тяжести и расплющился.

Нет, он был не в обиде на это. Потому что это был добрый Коробок. Он знал, что когда-нибудь умрет. Ведь всему же бывает конец. Ничто не вечно.

А еще он знал, что все время старался делать добрые дела. И они-то как раз и позволили прожить ему долгую жизнь. Конечно же, относительно долгую. По сравнению с другими спичечными коробками.

А началась она с того, что, когда он появился на свет, его наполнили спичками. Это было большое богатство. И он его щедро раздарил. Потому что был добрым.

А потом он собрался в поход. И для этого наполнился солью, которая очень необходима в походах во время привалов с костром и ужином на свежем воздухе. Кроме соли, в него ничего больше не вошло. Потому что это был небольшой Коробок. Зато добрый.

Но люди оказались не столь благодарными. Не заметили доброты Коробка. Не до этого было. Людей интересовали другие дела. Подумаешь, коробок. Тем более, что соль уже кончилась. И люди за ненадобностью выбросили его.

Но Коробок не обиделся на это. И не считал, что жизнь его кончена. Потому что это был добрый Коробок.

Лежал он и раздумывал, что бы еще такое сделать — доброе, полезное? И вдруг услышал шаги, шуршащие в траве. Это оказались мальчишки. Один из них держал в руках красивую гусеницу. И оба с интересом разглядывали ее.

— Куда бы ее положить? — размышлял один.

— А зачем? — спросил другой.

— Так ведь интересно. Гусеница превращается в бабочку. И мне хочется увидеть это превращение. Это же необычно.

— А вот коробок, — произнес другой.

Мальчик нагнулся и поднял Коробок. Его раскрыли и поместили туда гусеницу, не забыв положить вместе с ней и листочек от березы.

Так Коробок оказался хранителем таинства. Удивительного таинства превращения гусеницы в бабочку. И это превращение произошло через несколько дней. И Коробок оказался первым, кто ощутил удивление и радость от этого необычного превращения.

Радовался он, что, чем мог, способствовал рождению этого чуда. И думал, что оно произошло от его доброты, которая пригодилась еще раз и сослужила, пусть незаметную, но всё же службу.

А потом он оказался на уличном асфальте, где было много прохожих. И вот теперь, раздавленный, он еще не считал себя уничтоженным. Он так желал сделать хотя бы еще одно доброе дело. Он не знал, каким будет оно. Только очень хотел, чтобы его заметили. В последний раз.

Однако чуда не происходило. Кому нужен был раздавленный коробок? Разве лишь дворнику — подмести его к общей куче и отправить в мусор. И тут детские руки подняли раздавленный Коробок.

— Ой, какая хорошая картинка; — воскликнула маленькая девочка. — У меня такой нет.

И она осторожно отодрала от Коробка этикетку, чтобы поместить ее в свою коллекцию.

Теперь Коробок был поистине счастлив. Ему уже не страшна была куча мусора, в которой он скоро окажется по воле дворника и уйдет из жизни. Он был счастливее многих из этой кучи. И не только потому, что прожил жизнь более долгую, чем многие другие из его собратьев. Но и потому, что остается на свете память о нем в виде этикетки в девочкиной коллекции.

И это было лучшей благодарностью за ту доброту, которую он пронес за свою пусть недолгую, но богатую жизнь.