Байки долбанутого королевства

Алексей Ушаков

Просто насмешка. Одна из многих. Писать тут больше – откровенная глупость, а написано столько, потому как издатели требуют в этом блоке настрочить не менее 120 символов.

Как Хромой Жан отправился воевать

Солнце клонилось к закату, медленно наступали сумерки. На скамейке возле убогой хижины на краю деревеньки степенно восседал пожилой человек, временами щурясь от косых лучей, иногда вздыхал, да продолжал неторопливо и важно набивать свою трубку. К этому нехитрому занятию человек подошёл серьёзно, не стал по примеру соседей запросто и без затей заталкивать табак внутрь, а ровно, аккуратно, слой за слоем, укладывал перемолотые табачные листья, ровнял, утрамбовывал, и лишь когда убедился в том, что трубка набита именно так, как с его точки зрения следовало, лишь тогда потянулся к одному из угольков в жестяной бочке, которая располагалась справа от его скамейки. Потянулся и с досадой крякнул, уголёк в его руке никуда не годился. Пристроив трубку на скамейке, Хромой Жан сосредоточился на бочке, решив найти подходящий уголёк, а не тратить своё время на огниво. Увы, мужчине не повезло, хоть и недавно прогорел всякий мусор в бочке, уголька подходящего так и не нашлось. Жан крякнул, выругался вполголоса, а после воспользовался иным способом получения огня, долго раскуривал трубку, плевался, но когда добился желаемого, развалился на скамейке и принялся неторопливо пыхтеть, выпуская облачка ароматного дыма в воздух. Вдалеке мелькнула тень, шустро скользнув по небу и скрывшись недалеко от горного хребта.

— Разлетались, — проворчал Хромой Жан, недовольно засопев, — разлетались. Им-то, драконам, что сделается? Знай себе летают да гадят с небес на честных горожан. Тьфу! А мы, значит, тут дохнем да мёрзнем, а то и чума или ещё какая напасть. А вам, чучелы хвостатые, — мужчина пыхнул дымом и погрозил кулаком в небо, — только летать да гадить подавай.

Так Хромой Жан и сидел, продолжая пыхтеть своей трубкой, да ругать драконов. Впрочем, окажись на месте дракона гном или эльф, досталось бы и им, досталось бы любому, кто оказался бы на его глазах, Жан бы не постеснялся высказать всё, что пришло бы ему на тот момент в голову.

Хромая нога болезненно заныла, заставив сжать зубы и отвлечься от драконов.

— Хромой, — после короткого ругательства неведомо кому пожаловался Жан, — Хромой, говорите. Как стал таким, так и не нужен. А я, между прочим, был лучшим лучником этого сраного королевства, да и теперь кто со мной сравнится? Разве не я одной своей стрелой сшиб негодяя, вздумавшего резать короля? Разве не я ходил на войну больше раз, чем солдат в нашем войске? Все призы мои были! Учиться ко мне ходили, и зачем я, дурак, их учил? Выучил на свою голову…

Тут старый вояка проклял короля, наложившего на него запрет участвовать в каких-либо состязаниях по всему государству. Король, однако же, сопроводил запрет выплатой на пять лет вперёд по сумме призов всех проводимых для лучников соревнований. Но не того хотел Жан, хоть и от денег и наград лучник не отказывался никогда. Король, посчитавший по какой-то причине, что его лучнику не хватает жалованья, лишил своего вояку удовольствия, которое тот ценил поболе золотых монет и дорогих украшений. И если бы не случавшиеся в те времена войны да мелкие стычки, обида на короля вырвалась бы раньше из глубины души стрелка. А что теперь? Получив увечье, лучник отправился прямиком в отставку, несмотря на то, что руки остались целы, а глаза были всё так же зорки и точны. Лекари, руководствовавшиеся распоряжениями Совета, списали Жана без всякого зазрения совести, а король, к которому всё же обратился Хромой, лишь подтвердил их решение. «Пора бы, Жан, тебе и честь знать,» — сказал монарх. Жан воспринял это как намёк на то, что превратился в старую развалину, разобиделся и промолчал, собрал пожитки, остатки жалованья и накопления, а после и был таков, отправившись на восточную границу, рассчитывая пострелять хотя бы там. Чтоб лучник, пусть и хромой, ушёл на покой в тридцать два года? Жан был с этим решительно не согласен. Какое-то время у стрелка работы было достаточно, потому как ополченцы, принявшие его к себе, не попадали под действие закона о здоровье солдат короля, да и соседи-варвары так и лезли, пускать стрелы Хромому приходилось едва ли не каждый день. Да только каким-то чудом был заключён мир, ополчение распустили, тут-то и обрушились на лучника неприятности. И если раньше на него сыпались одни сплошь награды, то теперь лишь синяки да шишки, к тому же сам Жан нарывался на всё, на что только можно. Пришлось убираться из восточных земель, Хромой даже подумывал бросить своё ремесло, да только не утерпел, в итоге перессорившись со всеми, с кем только смог. Куда бы не направлялся Жан, гнали его отовсюду, с людьми лучник ужиться не мог. Так и оказался Хромой у гномов, капиталы свои стрелок не растерял, на это мозгов у него хватило, прикупил хибарку да и зажил среди рудокопов, иногда постреливая на потеху толпы, учил и желающих, словом — жизнь вроде бы наладилась, тут бы и успокоиться Хромому наконец, да не тут-то было: дал себя знать его характер.

Тут снова пролетел дракон, Жан вспылил, затушил свою трубку и бросился в хибару, вернулся с луком и выпустил в тень восемь стрел подряд. Дракон без труда увернулся от деревяшек со стальными наконечниками, хоть никакого вреда ему они и так бы не смогли причинить, развернулся, намереваясь продолжить полёт, но передумал. Благодаря своему отличному слуху дракон услышал все проклятья, изрыгаемые Хромым в адрес его соплеменников, глухо рассмеялся, спикировал над хижиной и сделал ровно то, в чём обвинял драконов сам Жан, навалив прямо в полёте здоровенную кучу на Хромого, снова рыкнул, да и был таков. Более тратить время на престарелого недоумка дракону было недосуг.

Не стоит и говорить, что именно сказал Хромой Жан, выбираясь на поверхность из зловонной кучи, вопли лучника, совершенно непечатные, оглашали окрестности ещё добрых полчаса. В городе несомненно вмешалась бы стража, гномы тоже были не в восторге, но уже привыкли к таким выкрутасам соседа, а потому в очередной раз пожали плечами и вернулись к своим гномьим делам, не услышав для себя ничего нового. Как и дракон, рудокопы не посчитали нужным тратить время.

— А что я говорил? — Жан, убедившись в справедливости своих упрёков в адрес драконов, был этим доволен, — Летают да гадят только! А взять гоблинов? И…

Хромой неожиданно затих, потому как голову стрелка внезапно посетила идея. Идея показалась стоящей, Жан замолчал совершенно и принялся за расчистку окрестностей, а после заперся у себя в хибаре, затихнув окончательно.

Не показывался Хромой уже больше недели, гномы удивились — как это так? Уж не помер ли лучник? Звуки, доносившиеся из владений стрелка, удивляли ещё больше — судя по всему Жан занялся кузнечным ремеслом. Гномы, решив, что Хромой выдумал новую забаву, только посмеялись — куда ведь лучнику тягаться с лучшими мастерами? Сделает какую-нибудь никчёмную безделицу, повеселит народ, тем и кончится. Только зря они так думали, потому как понятия не имели, что Жан в своё время, перед тем как пойти на службу, сам был подмастерьем у кузнеца, а стрельбу считал баловством. Так что по окончании недели с небольшим перед гномами предстал упакованный в добротные доспехи Жан.

— Сосед, — гном по прозвищу «Котелок» заглянул первым, — да ты никак на войну собрался?

— Твоя правда, — довольный Жан разгуливал вокруг хибарки, опробуя доспехи, — вот я им всем!

— В этом? — презрительно фыркнул гном, указывая на доспехи.

— Выглядят и в самом деле паршиво, — согласился Хромой, — но зато сам сделал.

— Тц, не позорься, — посоветовал Котелок, — брось этот хлам, а если уж так приспичило, то племянник продаст тебе как своему. Целее будешь, если уж и вправду воевать собрался.

— Ох, сосед…

Лучник снял шлем, пристроил на пенёк, а после с пяти шагов выпустил из арбалета тяжёлую стальную стрелу. Стрела отлетела от шлема и едва не угодила в гнома, стоявшего неподалёку. Впрочем, гнома это не впечатлило.

— Удивил, — Котелок явно издевался, но Хромой и в ус не дул, — железо-то наше. Бери у племянника шлем, а то этот сам тебе голову свернёт, поди пуда три в нём?

— Тяжеловат, есть такое, — признал собеседник, — а ты, сосед, на стрелу-то посмотри, а потом уж хаять начинай.

Гном пожал плечами, но стрелу подобрал и пришёл в изумление: наконечник работы одного из лучших гномьих мастеров был туп, как пробка.

— Сам попробуй, — Жан протянул Котелку арбалет, заряженный точно такой же стрелой.

Гном усмехнулся и выстрелил, стрела так же отскочила в сторону от шлема, а когда Котелок подобрал её и поглядел на наконечник, то не поверил своим глазам: заточки как не бывало.

— Ого! — Котелок вытаращил глаза, — Да это как? Жан, ты хоть понимаешь, что ты сделал?

— Да ничего особенного, — Хромой снял шлем с пенька, — Будь ты мастером, то знал бы.

— Да я…, — начал было по своему обыкновению кипятиться гном, за что и получил в своё время говорящее прозвище, но в руки себя взял, сменив тему, — И что ж ты дурью-то тогда столько лет маешься? Подучился бы у наших и цены б такому мастеру не было! А то знай только стреляешь, ругаешься, да дурь свою выплёскиваешь! Сосед, бросай свои глупости, пойдём к нашим, хоть толк будет.

— А мне оно на что? — осведомился мужчина, принявшись стаскивать доспехи, — Я, сосед, стрелять люблю да воевать, а это, с чего «толк будет», для меня и есть баловство. Лучник я, не кузнец.

— Секрет продашь? — тут же деловито осведомился Котелок, потому как явно можно было получить выгоду из сложившейся ситуации.

— Да какой тут секрет? — удивился Хромой, — И не продам: так покажу. Только сразу в дело не пускай — засмеют ведь, знаю я вас, гномов.

— Пусть так, — согласился Котелок, — За мной должок, Жан. А доспехи? Может, подогнать надо? Я это мигом, племянник поможет, он в таком дока.

— Да вроде нормально сидят, — пробормотал стрелок, — глянуть только если для очистки совести…

— Пусть глянет, лишним не будет, — решил гном, а сам от нетерпения принялся постукивать ногой, — Так покажешь?

— Ну, пойдём, — мужчина кивнул соседу, — только железо нужно, а у меня уже пусто.

— Найдём, — пообещал Котелок, — Сколько надо-то?

— Хм, — нахмурился лучник, — сосед, а если на тебя делать, сколько выходит? Столько и неси.

— Годится, — гном раскланялся и быстрым шагом удалился.

— Вот бестолочи, — покачал головой Жан, — Сами делают так, что и моему мастеру завидно стало бы, а ведь покойный Дуррен аж восемь десятков мастером был. И что я у него не остался? Нет, — Хромой потянулся к трубке, — правильно ушёл. Вот что б я делал в его вонючей кузне? Жизнь бы просаживал, а так…

Мужчина нежно погладил свой лук, вздохнул, собрал доспехи, подобрал с пенька арбалет, не забыл и про две стрелы, а после потащил всё в свою хибару и затворил двери. Там Хромой свалил поклажу в угол, покосился на очаг и решил, что настала пора перекусить. Котелок, пусть и загорелся идеей, спешить не будет. То есть, торопиться-то гном будет, да только как всегда запутается во всём и времени потеряет куда больше, если б не спешил. Так и вышло: Жан успел не только приготовить обед и съесть его, лучник так же неплохо вздремнул и успел выкурить трубку-другую, а потом и вовсе прогулялся до дальнего колодца за водой. Гном соизволил появиться лишь тогда, когда солнце уже почти закатилось за горизонт. Котелок притащил с собой тюк с железом и кое-какие инструменты, но вот обычной его торопливости Хромой не заметил. «Скорее всего,» — подумал стрелок, входя с гномом во двор, — «делиться ни с кем не захотел прощелыга. Оттого и не спешил, вечера ждал. А о том не подумал, что долбить придётся.»

— Вот, Жан, — гном хвастливо продемонстрировал железяки, — Можно начинать.

— Ну, — стрелок осмотрел принесённое, — тогда гляди и запоминай.

Небольшая кузница, пристроенная к хибаре, была предназначена своим строителем для изготовления всяческих мелочей, а потому многого, что должно было иметься в мастерской настоящего кузнеца, в ней отсутствовало. Котелок уже бывал здесь раньше, потому и прихватил свои инструменты. Сам гном по большей части занимался «копанием в отбросах», как называл процесс добычи драгоценных камней Жан, однако ж в кузнечном деле разбирался, как разбирались все гномы.

— Зря тащил, не понадобятся, — указал на инструменты Котелка Хромой, — сейчас поддадим огоньку и приступим.

— Но как же? — удивился сосед, — А как ты собираешься… Ладно. Сильно греть надо?

— Увидишь, — стрелок повернулся к горну и принялся за дело.

Спустя минут десять Котелок еле сдерживался от возмущения. Виданное ли это дело — так обращаться с железом? Гном едва удерживался от ругани, но желание заполучить секрет, а ведь Хромой Жан мог при случае и разобидеться и по меньшему поводу, заставляло гнома лишь молча качать головой, иногда вздыхая и выражая недовольство всем своим видом. Впрочем, самого стрелка это никак не смущало, тем более что Жан был полностью поглощён своим занятием и совсем не замечал присутствия соседа. А когда лучник закончил и бросил готовое изделие в кучу песка, Котелок всё же ругнулся вполголоса.

— Пошли чай пить, — предложил Жан соседу, — ещё остыть должно, тогда и испытаем.

— И это всё? — осведомился Котелок, потому как по его подсчётам «кузнец» пропустил как минимум три важных операции, неукоснительно выполнявшихся всеми гномами-кузнецами без исключений.

— Да, всё, — подтвердил лучник, — Пойдём, сосед, чай пить. Ты хоть запомнил?

— Да, — подтвердил собеседник, — запомнил. Но это форменное кощунство!

— Зато работает, — возразил Жан и принялся умываться прямо из бочки.

— Если бы сам не видел, то не поверил бы, — согласился гном и последовал за человеком, тот в ответ лишь пожал плечами и ничего не сказал.

Чаепитие удалось на славу. Как человек военный, Жан никогда не упускал возможности при случае вкусно поесть и попить перед походом, ведь когда ещё на войне выпадет случай? Как бы ни был щедр король, воякам зачастую приходилось и голодать, и мёрзнуть, и мучиться от жажды, всякое бывало на службе. Поначалу Хромой не понимал этого, с недоумением косясь на обжирающихся и напивающихся до поросячьего визга старых солдат, но в конечном итоге стал таким же сам, побывав в нескольких неприятных ситуациях. Молодой ещё тогда лучник быстро научился ценить вкусную еду, свежую воду и тёплую постель. Вот и теперь, верный старой привычке, Хромой устроил настоящее пиршество, и то, что он назвал чаепитием, на самом деле более походило на ужин местных обжор в День Гномьей Тени, который праздновался ежегодно, но в разный срок. Праздник был хорош с точки зрения Хромого со всех сторон, хватало и еды, и развлечений, случались и драки, порой захватывающие всю деревеньку. Свежие булки, жареные куры, пироги, салаты с мясом горных мышей, фрукты, фасоль со специями, сыры — чего только не было на столе Жана в этот вечер, плюс ко всему огромное количество чая. Бедолага Котелок, глядя на всё это великолепие, даже решил поначалу, что пропустил праздник. Ведь как ещё можно было объяснить устроенную стрелком обжираловку? Даже традиционные для Дня Гномьей Тени зелёные побеги растений присутствовали в нужном количестве. «Это не к добру,» — решил про себя гном, поняв, что праздник он всё же не пропустил, — «но грех отказываться.»

За этим занятием гном и человек провели не менее двух часов, но расстроило это мало что одного, что другого. Жан не спешил никуда, Котелок наслаждался вкусной едой, позабыв на время о своей главной цели. Что же, пришла пора возвратиться к доспехам и испытать их, что и было проделано. Стрелы отскакивали как горох от стенки, лишаясь острия. Гном перепробовал буквально всё — разные типы наконечников из разных материалов, менял расстояние, даже, пыхтя от натуги, натянул самый мощный из имеющихся на данный момент в распоряжении арбалетов и пустил из него стальную стрелу чуть ли не с шага от надетых на деревянный столб доспехов, но увы — пробить их не удавалось никак. Тогда Котелок решил использовать другое оружие, подхватил меч и что есть силы рубанул наискосок. Меч отскочил от доспехов прямиком гному в лоб, хорошо ещё, что клинок повернулся и ударил его плашмя, не то быть беде.

— Хм, — Котелок почесал в затылке, — А если взять секиру?

— Не советую, — покачал головой Жан, — если не пробьёт и отскочит, то мало тебе не покажется.

— Вполне вероятно, — гном никак не желал сдаваться, — Но что-то же должно пробить эти железяки?

— Да гоблин его знает, — пожал плечами лучник, — Но вот если огонь… Тут уж не спасёт, поджаришься что твой кабан на вертеле, а то и запечёшься.

— Да уж, — скривился сосед, — Так и наши от огня не спасают. Дунет дракон — и готова котлета, уж сколько наших на том погорело в буквальном смысле.

— А, — стрелок наморщил лоб, что-то припоминая, — Тогда так же было? Ну, когда с драконами воевали?

— Было, — нехотя согласился гном, — Половину сожгли заживо, но и мы в долгу не остались.

— А как умудрились вообще? — спросил Жан, решив узнать, как же гномам удалось напугать драконов и свести короткую войну к переговорам и миру.

— Да маслом их всех залили, — поделился Котелок, — Они хоть и пуляют огнём, сами горят за милую душу, а так у них и нет ничего — ни копий, ни луков, даже самой поганой пращи не найдётся, только лапищами если своими махать могут да кусаться. Ливанули масла, да и попёрли толпой, нас всё одно больше было. Вот они и сдулись.

— Из-за чего хоть?

— Понятия не имею, — пожал плечами сосед, — Уже и не вспомню. Зато теперь эта срань тут не летает, но и мы к ним не суёмся. Так, торгуем иногда только. Их вообще не понять. Ладно — люди, орки, эльфы, те же гоблины — всё тут ясно, а что хвостатым надо, они, наверное, и сами-то не знают. Вот пусть и сидят по своим норам.

— Не очень-то и сидят, — не согласился Хромой, — На днях одного видел, летал тут, да ещё и на меня кучу навалил.

— Могут, — согласился Котелок, — Зато не дерутся больше.

— Уроды, — Жан плюнул на пол.

— Вот что, — решил гном, — к лешим племянника, сам займусь, одевай свои железяки, подгоним как надо. А потом ещё комплект сделаем, только теперь я сам.

— Ладно, — согласился лучник.

Тем бы всё и закончилось, если б не одно обстоятельство. Любопытные водятся везде, не только среди людей, и как раз один и повлиял на текущие события. Маясь от безделья, один из гномов бродил по деревеньке и глазел на всё подряд, не зная, чем же себя занять, потому как овладевшая им бессонница вцепилась крепко и отпускать никак не желала. И надо ему было оказаться возле жилища Хромого как раз тогда, когда Котелок и Жан снова принялись за дело. Крапивник, как звали любопытного гнома, сначала глазел во все глаза, а потом прислушался к разговору. Выходило, что Жан собрался воевать. Как это так? Почему никто и ничего не знает? Они тут сидят и ничего не делают, а где-то на них уже пошёл враг. Крапивник не стал дослушивать и метнулся домой, принявшись рассуждать, продвинувшись в своих рассуждениях настолько далеко, что утерпеть уже не мог, а потому перебаламутил всю деревеньку. Котелок и Хромой Жан уже давно завалились спать в доме лучника, а гномы засуетились, забегали, растревоженные Крапивником. И пока лучник и его сосед мирно дрыхли в кроватях, закусив и выпив перед сном, гномы без устали раздували горны, ковали железо, готовили оружие и снаряжались. Так что когда Жан наконец-то продрал глаза и вышел из хибары выкурить трубку с утра, то онемел от удивления: прямо перед домом лучника собралось гномье войско, полностью вооружённое и укомплектованное.

— Веди нас, Жан! — раздавались крики.

— Смерть врагам! — доносилось с другого конца.

— Победа за нами!

Толпа ревела и бесновалась, распаляясь всё больше. Ни Хромой, ни Котелок ничего не могли понять. Как бы их самих на куски не разорвали, могло ведь случится и такое. Что тут поделаешь? Лучник вздохнул, обрядился в доспехи и вскочил на коня, которого подвели ему практически моментально. Толпа снова заревела от восторга, понеслись воинственные крики, а затем гномье войско тронулось вслед за стрелком, который неспешно выехал на дорогу, по-прежнему ничего не понимая. Гномов охватил азарт, воинственное настроение захватило всех вояк, но отчего-то никто так и не удосужился вопросом: а где именно и, собственно говоря, с кем собирается воевать лучник? Почему-то выяснить это не пришло в голову никому. Так Хромой Жан отправился воевать.