Небесный щит. Часть 2. Чужие горы

Алексей Суконкин, 2018

Военно-приключенческий блокбастер о столкновении интересов двух супердержав – России и США. В основу книги положена история потери американцами своего разведывательного спутника, который упал на территорию одной из африканских республик. Отряд российского спецназа под руководством майора Дмитрия Лунина (герой книг «Переводчик» и эпизодично в «Охоте за «Тайфуном») забрасывается в Африку для поиска и эвакуации спутника – для чего бойцам предстоит пройти массу различных испытаний. За отрядом идёт охота со стороны американского спецназа и частной военной компании «Блэкуотер», которые так же ищут спутник. Успех на стороне того, кто, презрев усталость и боль, способен идти вперед. Удача сопутствует тем, кто, невзирая на численное преимущество врага, способен наносить неотразимые удары. Чувствуя свой проигрыш в борьбе спецназов, США, организовав провокацию с убийством своих сограждан, осуществляют полномасштабное вторжение своих вооруженных сил на территорию африканской страны – якобы для возмездия. Но им нужен уже не только спутник – под шумок они готовы прибрать к рукам и природные ресурсы страны, богатой алмазами. В дело включаются дипломатические каналы (герой книги «Переводчик» Олег Нартов). Действия книги основаны на реальных событиях – здесь подробно расписан механизм государственного переворота, который в последние годы был реализован во многих странах. Книга изобилует юмористически-окрашенными диалогами, происходящими между бойцами и командирами отряда специального назначения, не давая читателю слишком серьезно воспринимать повествование.

Глава 2

Посреди ночи генералу позвонил Шестаков и попросил срочно приехать. Лихой дождался высланную за ним машину с охраной, и через час уже сидел за столом напротив помощника президента в хорошо охраняемом доме.

— Генерал, у меня есть к вам серьезный разговор.

— Я готов.

— Вы, конечно, знаете, с какой целью я здесь нахожусь?

— Могу знать только то, что мне было доведено официально.

— Тем не менее…

— Разумеется, мне известно, что в ближайшее время Сьерра-Леоне и Либерия в значительной мере станут про-российскими государствами…

— Ну, это слишком громко. Здесь всего лишь будет установлен режим, лояльный к руководству России…

— А вернее лидирующей в России финансово-политической группировке?

— Можно сказать и так, — Алексей улыбнулся.

— Так о чем будем говорить?

— Хорошо, ближе к делу. В настоящее время усилиями Министерства Иностранных Дел, Службы Внешней Разведки, нескольких благотворительных фондов и кое-кого еще, в этих двух независимых государствах созданы все необходимые предпосылки для проведения парламентских и президентских выборов. Допустим, что и парламенты и президенты в обеих странах существуют на вполне легитимных основаниях, но они нас не устраивают в рамках предстоящего перераспределения собственности и получения квот на добычу природных ресурсов. Пришло время для проведения активной фазы захвата власти…

— И теперь вам понадобились мои головорезы? — усмехнулся Лихой.

— В какой-то мере да.

— Они практически все сейчас занимаются спутником…

— Мне это известно. Скажу больше — мы использовали спутник для того, чтобы ваши люди прошли акклиматизацию, вжились, так сказать, в местные условия, да и, чего греха таить, я хотел лично убедиться в их профессионализме, перед тем, как доверить более важные дела.

— То есть, они рискуют сейчас своими жизнями только для того, чтобы доказать кому-то свою компетенцию?

— Ну не только. Спутник для вас, военных, тоже весьма полезен. Я уж не знаю что в нём для вас так важно, технологии, конструкция, или программное наполнение, но как загорелись глаза начальника ГРУ, когда он узнал про спутник, я прекрасно помню.

— У нас есть определенные проблемы с аналогичными космическими аппаратами, поэтому он нам и интересен… — вставил, было, генерал, но тут же понял, что Шестакову это абсолютно не интересно.

— Вопрос в другом. В ходе активной фазы нашей операции необходимо будет прямое участие высококвалифицированных специалистов спецназа, коими ваши люди и являются. Вы понимаете, о чем я…

— Прекрасно. Если стоит вопрос кого-то отправить на тот свет — лучше спецназа с этим вопросом никто не справится.

— Такой вопрос стоит. В том числе и в отношении некоторых первых лиц этих двух государств, а так же тех людей, которые будут нам противодействовать. Но вы и ваши люди сейчас мне более интересны в другой плоскости. Вы станете не только ударным ядром, как вы выражаетесь, лидирующей в России финансово-политической группировки, но и центром подготовки революционно настроенных боевых групп тех политических партий, которые мы выбрали в качестве «паровозов» на предстоящих выборах.

— Не совсем понятно…

— Объясняю: сегодня по факту мы имеем две страны с разбалансированными политическими режимами, с отсутствующими в реальности устойчивыми вертикалями власти. То, что сейчас происходит в Либерии, напоминает мне средневековое разобщение России на массу мелких княжеств, которые постоянно враждовали между собой, демонстрируя образцы потрясающей жестокости, по отношению друг к другу. Первое условие стабильности власти — ее централизация. Как мы можем этого добиться?

— Как? — генерал был готов слушать дальше.

— Здесь практически в каждой деревне есть свой небольшой вооруженный отряд. Соответственно, есть и свои лидеры. У каждой такой вооруженной группы есть свои источники доходов, есть свой смысл существования. Теперь вопрос — что нужно сделать, чтобы эти разобщенные группы вдруг двинулись в одном, едином, направлении?

— Нужно просто дать им единый смысл существования.

— Правильно. А как мы это сделаем?

— Ну, учитывая наши бесконечные ресурсы и непреклонное желание довести эту операцию до конца, думаю, вопрос может быть решен с помощью старых добрых денег… — генерал рассмеялся. — Во все времена это был самый действенный способ привлечения на свою сторону не только нейтралов и колеблющихся, но и откровенных врагов…

— В самую точку, товарищ генерал! Только тут я бы хотел дополнить — им не только нужно дать единый смысл существования, но и, что самое главное — необходимо подготовить из них настоящие, а не полубандитские боевые формирования, имеющие определенный уровень навыков обращения с оружием, знающие тактику вооруженной борьбы, имеющие устойчивую и управляемую структуру. Каждый боец этих формирований должен иметь промытые мозги — соответственно нашим целям. В будущем на основе этих формирований мы будем создавать местные органы правопорядка. Обяжем на законных основаниях бороться с конкурентными криминальными группировками… что и будет соответствовать их базовым устремлениям.

— Это классическая схема ликвидации бандподполья, которая применяется уже тысячелетия… — кивнул генерал. — Три-пять лет, и основная часть антиправительственных вооруженных формирований будет сведена на уровень обыкновенного криминала, не представляющего угрозу государственному строю. Прием прост, но действенен. Из местных царьков мы делаем своих вассалов…

— Именно что! — Шестаков порылся в бумагах на столе и потряс перед лицом генерала несколькими листами с машинописным текстом: — Но у нас нет пяти лет. У нас есть только полгода. Мы тут немного собрали информации, и выявили немногим более двухсот мелких, порядка тридцати средних, и шесть наиболее крупных вооруженных формирований, в которых есть признаки организованности — то есть свой лидер, распределение ролей и жесткая дисциплина. Крупные вооруженные группы тем, или иным способом замыкаются на наиболее серьезные политические партии…

— Да, про партии я помню, — генерал кивнул головой: — только в Либерии в настоящее время имеют какой-то политический вес такие партии, как «Истинные виги», «Либерийская народная партия», «Свободная демократическая партия», «Партия равных прав» и «Национальный союз Либерии». И еще масса мелочи, в которых лидеры больше играют в политику, чем что-то реально делают. В законодательных органах Либерии — Сенате и Палате представителей, выступают только названные мной партии. И насколько я помню, Майский считает наиболее перспективной для дальнейшей разработки партию «Истинных вигов», и ей в противовес — для создания иллюзии политической борьбы — «Национальный союз Либерии». В Сьерра-Леоне ситуация во многом схожа.

— Вы правы. Так вот. Я внимательно изучил текущее положение дел, и мной, после некоторых консультаций с местной элитой, которая настроена к нам лояльно и готова впредь оказывать серьезное содействие в обмен на определенные преференции в будущем, принято решение лидером Либерии на ближайшее будущее сделать некоего Кастильо. Известный фрукт?

Лихой кивнул:

— Агент ГРУ. Был завербован еще в советский период. Глава администрации одной из северо-западных территорий Либерии, лидер хорошо вооруженной группировки, которая контролирует несколько алмазных приисков, в связке с несколькими российскими генералами и непосредственно с полковником Власовым занимается незаконной продажей оружия в этой части Африки, так же имеет канал поставки кокаина из Южной Америки, именно он первый дал достоверную информацию по упавшему спутнику.

— Вижу, он вам знаком, — улыбнулся Шестаков. — Каково ваше мнение?

— За деньги он готов на все, — дал генерал мгновенную характеристику кандидату. — Но в этом есть и минусы…

— Возможность перекупа? Всегда есть такая возможность… — кивнул Шестаков, опережая мысль генерала. — Есть предложения по локализации такой возможности?

— Ну, — генерал внимательно посмотрел на помощника президента, — наверное, за этим вы меня сюда и пригласили?

— Наверное… — Алексей улыбнулся. — Так что?

— Да не вопрос. У него, насколько мне известно, есть жена, дети, три любовницы, в которых он души не чает, масса родственников, в том числе родители, братья и сестры. Очень широкий круг возможностей по принуждению его к ответственному исполнению порученных заданий…

— Хочу видеть план мероприятий.

— После того, как мы вытащим спутник.

— Разумеется, но со спутником не затягивайте…

— Дело близится к завершению.

— Ускорьте процесс! Вот вы спутник свой тащите, а нам уже необходимо начать выстраивать отношения со всеми вооруженными группировками. Кастильо, не без вашей помощи, со временем должен возглавить одну из политических партий, мы еще пока думаем, какую именно. А возглавит он ее в результате постепенного, планомерного подчинения себе максимально возможного числа лидеров вооруженных группировок, которые имеют безусловное влияние на общественное мнение в своих зонах «ответственности». Он должен вместе с деньгами распространять идею, которая станет основополагающей в той партии, на которую мы его поставим. Ну, и сами понимаете, остается открытым вопрос устранения лидеров, которые могут составить ему серьезную конкуренцию. Продумайте этот вопрос. В деле проведения оперативных комбинаций вам, разведчикам, равных нет. Я задал вам вектор движения, а вы продумайте последовательность исполнения и необходимые для этого ресурсы.

— Хорошо, — кивнул генерал.

— И еще… один небольшой вопрос…

— Слушаю.

— Все ваши люди, из тех, кто будет непосредственно занят в проведении этих мероприятий, должны быть либо уволены из вооруженных сил, либо находиться в длительных отпусках. Вы понимаете для чего?

— Понимаю. Они об этом должны знать?

— Предложите им на полгода перейти на работу в какую-нибудь местную частную охранную фирму. По крайней мере, мы сможем достойно оплатить их труд.

— Мне тоже прикажете уволиться?

— Зачем?

— Ну, как зачем? Целый начальник направления разведки, генерал, лично сидит уже столько времени в этой забытой Богом стране, и еще неизвестно, сколько мне предстоит тут просидеть…

— Ваше право, — махнул рукой Шестаков. — В мире сейчас больше тридцати российских генералов «трудоустроены» советниками при различных командующих и министрах вооруженных сил. Вспомните войну Эфиопии с Эритреей! С обеих сторон руководили войной и планировали боевые действия исключительно наши генералы. Которые, кстати сказать, получили серьезный опыт, и написали по этому опыту серьезные труды.

— И заработали неплохие состояния… — усмехнулся генерал.

— И это тоже.

— Значит, вопрос обо мне остается открытым?

— Генерал, вы подали идею, воплощайте ее в жизнь! Бюджет на организацию революции в двух странах достаточен, чтобы достойным образом расплатиться за оказанные вами услуги…

* * * * *

Наступившая ночь не сулила ничего хорошего, но нужно было как-то выживать. Идти Петя Платонов уже больше не мог — боль давала о себе знать короткими, но мощными вспышками, да и само осознание того, что нога прострелена, не позволяло надеяться на скорое благополучное разрешение столь сложной ситуации.

— Попался, как ребенок… — скулил время от времени разведчик. — Это же надо было такому случиться? Прощелкать такую простую ситуацию…

— Да ладно, — Игорь пытался как-то скрасить в разговоре свое малодушие, проявленное во время перестрелки. — С кем не бывает. Я вообще от страха пошевелиться не мог… а ты вон как их всех уработал…

— Раньше надо было их мочить, пока они очухаться не успели… — злился сам на себя Платонов. — Ведь ясно, что ничего хорошего от них ждать не следует, как же это я так прощелкал вспышку? Сейчас мучайтесь, товарищ сержант, за проявленный героизм… Так!

Петя резко остановился. Идти было уже практически невозможно — темень была такая, что хоть глаз выколи — ничего видно не было.

— Что? — Игорь тоже встал.

— Идти дальше нельзя.

— Почему? Нас же могут догнать!

— Будет еще хуже, если мы потеряем ориентировку…

— Встаем здесь на ночь? — поинтересовался Игорь.

— Не знаю. Идти я уже не могу. Давай пока остановимся здесь, я попытаюсь выйти на связь. Ночью радиоволны распространяются дальше, чем днем. Может, получится связаться с авиабазой…

Петя сел на землю, расправил антенну, включил радиостанцию, настроился на нужную частоту. Эфир молчал. Если на базе не организовано круглосуточное дежурство на данных частотах, или если радисты по своему обыкновению тренируют сон, тогда сеанс связи не состоится, и, учитывая практически севшие аккумуляторы, можно будет считать потерянным последний канал связи со своими…

Помедлив некоторое время, Платонов назвал в эфир свой радиопозывной и отпустил кнопку, переключаясь на прием. Некоторое время станция молчала, но потом вдруг послышался знакомый голос радиста с авиационной базы:

— Жив?

— А что мне будет? — повеселел Петя.

— Докладывай!

— При выдвижении на легковой машине по лесу попал в засаду, был подорван и обстрелян, но нам удалось уйти. Спустились по склону, в низине встретился с местными. Я ранен в ногу, более идти не могу. Игорь так же легко ранен в голову при обстреле. За мной организовано преследование, и крайний срок — утром, нас найдут. Так что прощайте.

— Я понял. Давай свои текущие координаты!

— Да откуда я знаю, где я? У меня нет карты. Пеленгуйте работу моей станции. Батареи разряжаются, так что торопитесь. Единственное, что я могу сказать — мы где-то в районе входа в ущелье, в предгорье, в предлесье, куда заходили на машинах.

— Принял. Все передам. Следующий сеанс связи — с полуночи до часу.

— Понял. Конец связи.

Вокруг была сплошная темень, и только высокая трава шумно колыхалась на легком ветру. Предельная усталость, навалившаяся на людей, тем не менее, не располагала к отдыху. Нужно было искать какое-то укрытие, хотя бы для того, чтобы выждать время до следующего сеанса связи, не попавшись к жаждущим мщения местным боевикам.

Идти Петя уже практически не мог. Предложить Игорю понести себя он постеснялся, прекрасно зная ответ. Если сейчас база сможет организовать эвакуацию, тогда еще не все пропало, но если наступит день, то конец придет незамедлительно…

* * * * *

На обратном пути генерала сморил постоянный недосып, и он, незаметно для себя, погрузился в чуткий сон. Пока ехали, он успел поспать, что хоть немного восстановило его силы. На подходах к аэропорту он проснулся, посмотрел в окно, определился по месту, и удовлетворенно потянулся:

— Вот бы еще часов десять поспать…

Один из мрачных охранников, сидевший в машине, хмуро посмотрел на генерала. Лихой улыбнулся ему:

— Сынок, спасибо, что не стал меня будить по пустякам…

Навстречу генералу выскочил дежурный по связи капитан Юдин, и доложил о состоявшемся сеансе с Платоновым.

— Запеленговали?

— Да, с точностью до километра. Они примерно в десяти километрах от места, где Лунин захватил полицейскую машину. Через пару часов Вадик Чистяков доедет до нашей временной вертолетной площадки, а от нее до этого места примерно пятьдесят километров. Предлагаю его, после того, как он перегрузит все запасы в вертолет, перенацелить на Платонова. К утру они будут на месте, а уж там разберутся, как его найти.

— Дельно. Пожалуй, так и поступим. Давай с ним связь!

После передачи приказа начальнику разведки отряда Вадиму Чистякову о проведении операции по эвакуации раненых, генерал озадачил Рината приготовлением кофе с одновременным поиском Виктора Майского, и вошел в свой рабочий кабинет. На столе лежала развернутая карта стыка трех стран, где сейчас работал отряд Лунина. На карте уже красовалось несколько «лун» от пролитого и размазанного кружками кофе… в нескольких местах карта была прожжена пеплом от сигарет и сигар, тем не менее, она оставалась основным боевым рабочим документом…

Эдуард откинулся в кресле, и в ожидании чашки кофе, прикрыл глаза. Сон, после часового отдыха в машине, не шел, и было время переосмыслить ситуацию, складывающуюся вот уже в течение нескольких недель, а в особенности в эти последние дни. Особенно в связи и вновь поступившей информацией, ситуация назревала еще та. В ближайшее время в этих двух странах практически в открытую схлестнутся интересы двух держав — одной, вполне обоснованно чувствующей за собой мировое господство, и второй, которая наотрез отказывалась признавать господство над собой. США и Россия. А если быть точным, то здесь пересеклись интересы двух финансово-политических группировок, являющихся лидирующими на территориях указанных стран. Первая группировка опиралась на сверхмощные вооруженные силы государства (способные с помощью авианосных ударных соединений проецировать свою военную мощь на любой регион мира и решать практически все возможные задачи даже без применения ядерного оружия, используя лишь палубную авиацию и огромный арсенал высокоточных крылатых ракет), на неисчерпаемые финансовые и производственные ресурсы (практически полностью подконтрольные после создания таких мощных инструментов, как Уолл-Стрит, такого астрономического внешнего долга и безусловного главенства доллара над любыми остальными валютами мира), на абсолютный международный авторитет (достигнутый после подрыва ведущих европейских экономик в двух мировых войнах). Вторая группировка опиралась на авторитет былого советского могущества (казалось бы, давно ушедшего в прошлое, но иногда прорывающегося сквозь пелену прошедших времён в форме былой памяти — еще не заржавевших у причалов кораблей, способных выйти в море для демонстрации государственного флага), на набирающую обороты политическую наглость (свойственную канувшей в Лету советской эпохе с её решительными вождями) и ядерный арсенал, применение которого было весьма маловероятным, но, тем не менее, который Дамокловым мечом продолжал грозно висеть над США (как ни старались американцы всякими договорами и международными страшилками снизить количество ядерных зарядов, способных нанести по территории США непоправимый удар).

— Все-таки по ночам лучше спать… — на пороге появился Виктор Майский, протирающий глаза.

— Проходи, присаживайся, разговор есть…

— Можно отложить до утра?

— Нет. Утром у меня другие дела будут.

— Господи… — Виктор Майский прошел от двери и бухнулся в кресло, демонстративно зевнув. — Что еще?

Генерал сделал неопределенный жест в сторону стола, на котором была расстелена карта:

— Только что я имел разговор с нашим помощником президента. В разговоре Шестаков задал новый вектор, и отныне основным направлением деятельности должна стать работа с местным населением, нацеленная на активную вербовку лидеров вооруженных формирований. Цель — привлечь их на свою сторону.

— Ожидаемое событие… — Виктор приоткрыл один глаз. — Ну и что? Это ваша задача, разведчиская. Это вы великие комбинаторы в этих делах. Я тут при чем?

— Политика, Витя, политика.

— В смысле?

— По сути, практически все эти местные царьки раньше никакого понятия не имели о политических партиях, и по большому счету им по барабану был тот политический расклад, который сейчас вырисовывается на театре политической борьбы в Либерии и Сьерра-Леоне. Не мне, если честно, это тебе рассказывать. Задача — заполнить информационный вакуум, в котором они находятся.

— В их безразличии, возможно, и заключаются предпосылки успеха, — кивнул Виктор. — Это же пластилин, из которого можно лепить все, что угодно. И кто первый начнет лепить, тот и добьется максимального результата.

— Именно что, — генерал улыбнулся. — Если они изначально не настроены против, тогда «обратить их в свою веру» не составляет большого труда. Риторический вопрос — чего им надо?

— О… здесь вариантов, как раз-то, и не очень много, — махнул рукой Майский. — В этом смысле все люди одинаковы. Применительно к местным условиям — большинству — спокойно добывать алмазы из своих приисков. Некоторым — спокойно пилить палисандр и грузить «кругляк» на суда, уходящие в Европу и Китай. И уж совсем немногим — добывать редкоземельные полезные ископаемые и так же отгружать их за границу. Вот здесь назревает вопрос: каким образом можно создать спрос на спокойную жизнь? Так? Вы от меня это хотели услышать?

— Витя, нет… — Лихой рассмеялся: — Ответ прост, как и во все века — нужно на какое-то время разрабатываемому социуму создать беспокойную жизнь.

Майский согласно кивнул:

— Собственно, задача любой революции — это инициация смутного времени, в течение которого население страны устанет терпеть тяготы и невзгоды и будет готово идти за тем, кто покажет свою возможность преломить ситуацию в сторону успокоения искусственно созданной смуты.

— А смута будет, — генерал усмехнулся: — эту смуту в обеих странах создаст «стратегический партнер России» — всемогущий дядя Сэм. А уж потом кто как успеет… Понятно, что Штаты так же будут проводить агентурную работу, как и мы, будут проводить избирательную кампанию, будут активно скупать лояльность местных авторитетов и еще более активно защищать свой бизнес. И все это американцы будут делать под прикрытием авианосной ударной группировки, маячившей у берегов Африки. Здорово?

Майский вымученно улыбнулся. Он все еще не понимал, для чего генерал позвал его в столь поздний час. Может быть, просто информировать его в такой необычной форме? Посмеяться с гражданского, не привыкшего к жестокому военному юмору?

— Разрешите? — на пороге стоял связист с чашкой кофе.

Генерал шевельнул рукой, и когда тот, поставив чашку на стол (неизменно на боевой графический документ!), удалился, Эдуард сказал:

— Но сейчас мне надо своих парней вытащить… и спутник…

Он подхватил чашку и сделал глоток. Гадость, конечно, но сойдет. Майский с тоской посмотрел на генерала и понял — наверное, Лихой позвал его просто поиздеваться, лишая сна и дразня ароматным кофе…

— Лунин смог найти спутник быстрее американцев, — продолжил генерал. — Смог вытащить его за пределы Сьерра-Леоне. Смог провести встречу с Власовым и в настоящее время двигается в глубину Гвинеи, все дальше уходя из зоны наибольшего интереса спецгрупп «зеленых беретов», которые вот уже несколько дней висят буквально на хвосте у спецназа. Американцы, не желая просто так отдавать свои стратегические секреты, предпринимают активнейшие попытки перехвата украденного у них из-под носа спутника. Серьезность намерений Соединенных Штатов Америки ярко демонстрирует авианосец «Энтерпрайз», который курсирует неподалеку от берега в окружении нескольких кораблей боевого обеспечения — двух ракетных крейсеров «Сан Джасинто» и «Виксбург», двух эсминцев типа «Орли Бёрк», универсального десантного корабля типа «Тарава» с экспедиционным батальоном морской пехоты на борту, танкера, двух фрегатов противолодочной обороны и одной многоцелевой атомной подводной лодки типа «Лос-Анджелес», обеспечивающей дальнее противолодочное прикрытие эскадры. Вся эта армада имеет столько вооружения, сколько хватит для гарантированного разгрома вооруженных сил любой страны третьего мира.

— Я все это знаю, Эдуард Васильевич, — вымученно произнес Виктор.

— Ты не знаешь главного. Вчера приказом Объединенного командования 6-му флоту ВМС США «нарезали» новый район ответственности — западное побережье Африканского континента. 12-я авианосная ударная группа с «Энтерпрайзом» во главе стала главной ударной силой ВМС США в этом районе мирового океана.

После минутного молчания, которое ушло на обдумывание услышанного, Майский произнес:

— Ну, вот и всё. Сомнения прочь — для спасения одного спутника необязательно иметь под боком столь значительные ударные силы. Следовательно, «Энтерпрайз» появился в этом районе мирового океана с совершенно иными целями, нежели спасение упавшего аппарата.

Генерал усмехнулся:

— Витя, ты в правильном направлении мыслишь. Слишком уж лакомый кусок земли с кимберлитовой трубкой и другими куда более чем полезными ископаемыми не может не привлекать к себе пристального внимания тех, кто знает, сколько можно заработать на добычи этого добра…

— Наши вооруженные силы как-то будут участвовать в этом процессе?

— Сейчас все силы военной разведки нацелены на вскрытие намерений 12-й АУГ, и как только в США примут принципиальное решение на проведение наземной десантной операции, мы узнаем об этом первыми. Но, вероятнее всего, перед началом высадки, американские политики попытаются перед мировой общественностью заранее оправдать свои действия. Первый шаг к этому уже сделан — как тебе известно, в Монровии расстреляна группа врачей, работающих под эгидой Красного Креста. И этот сюжет стал не только «горячей» новостью на весь мир, но и предметом рассмотрения в Совете Безопасности Организации Объединенных Наций. А это уже более чем серьезно.

— То есть вы предлагаете сосредоточить наше внимание на вопросах противодействия «психологической войне», развернутой американцами в отношении Либерии и Сьерра-Леоне?

— Не просто сосредоточить, а немедленно локализовать! Так их дискредитировать, чтоб впредь неповадно было!

Майский, наконец, проснулся:

— Вот эта работа мне по душе!

— Ну, так дерзай! — генерал всем своим видом показал, что советник министерства иностранных дел может быть свободен.

Виктор понял и вышел.

Лихой посмотрел на карту. И вот теперь остается спутник в Гвинее. Как его оттуда вытащить? Самым оптимальным вариантом был аэродром, где Власов вступил в перестрелку. Этот аэродром в середине восьмидесятых годов был ничем иным как запасной базой советской Дальней Авиации. Здесь несли боевое дежурство стратегические бомбардировщики Ту-95МС, которые своими дальнобойными крылатыми ракетами спокойно доставали практически всю Атлантику, а так же значительную часть территории США. С распадом СССР аэродром утратил свое значение, стал никому не нужен и постепенно зарастал травой. Теперь, оказывается, пригодился контрабандистам, которые не только умудрялись без специальных радиотехнических и светосигнальных средств садить там довольно крупные самолеты, но и выставили вооруженную охрану, которая, в довольно-таки развитой стране отважилась вступить в открытое огневое столкновение — криминал, да и только!

Генерал посмотрел на район, в котором располагался аэродром, прикинул досягаемость до него… и поднял трубку телефона:

— Дежурный!

— Капитан Юдин! — отозвалась трубка.

— Где там начальник?

— Спит у себя.

— Дай ему в ухо!

После того, как телефонная трубка оказалась в едва разбуженном ухе начальника авиационной базы полковника Петрова, генерал пробасил туда:

— Федор Иванович, топай ко мне, мысль одна есть, нужна твоя компетентная консультация…

* * * * *

Вадим Чистяков, получив дополнительные указания, достал карту и прикинул предстоящий путь. Нужно было проехать довольно-таки значительное расстояние, но дело было праведное. Как сказал напоследок генерал Лихой фразой из известного фильма — «верю я, будет нам удача — по святому делу пошли, друга из беды вызволять».

До временной посадочной площадки, где одиноко стоял Ми-24, Чистяков доехал своевременно. Там грузовик наткнулся на автоматный ствол — их вышел встречать командир вертолета майор Филатов.

— Женя, опусти «коротыша», это я — Вадик! — крикнул в сумрак Чистяков.

— Да хрен тебя знает, кто тут по Африке шатается… — довольный произведенным эффектом буркнул майор и опустил автомат.

Они обнялись, как старые друзья.

— Вот, привез я тебе подарки для наших пацанов, — Вадим махнул рукой на несколько ящиков, стоящих в кузове грузовика.

— Загружай, коли привез…

Оператор вертолета раскрыл люк десантного отсека, приглашая приступить к погрузочным работам. Евгений принес мощный фонарь, и осветил груз:

— Что привезли? Есть чем поживиться усталым пилотам?

Луч белого света осветил ящики, которые разведчики начали дергать к борту машины.

— Сухие пайки, аккумуляторы для радиостанций, автоматные и пулеметные патроны, штурмовые гранаты, медикаменты, ящик яблочного сока в пластиковых бутылках и ящик баночного пива — купили в аэропорту, в «Дюти фри»… — начал перечислять Вадим. — Мы взвешивали — всего триста сорок пять килограмм.

— А чем это крепить? — спросил Филатов.

— Петров это предусмотрел, — улыбнулся Чистяков. — Вот моток капроновой ленты.

Принявшие участие в погрузке ящиков авиационные техники быстро и сноровисто закрепили груз по центру масс вертолета — чтобы в полете при маневрировании не произошло перемещение груза, способное повлечь нарушение центровки и как следствие — потерю управляемости, способную привести к катастрофе.

— Вы на хату? — спросил Филатов, когда все работы были закончены.

— Не, — помотал головой Вадим. — Нам еще пару часов тут пилить. Двое наших вышли на связь, объявились, наконец.

— Ага, — кивнул летчик. — Слышал, что двое у Лунина отстали от группы. А что про наших слышно? Про упавший экипаж Жарова?

— Командиры думают, как выручать. Как бы нас туда не нацелили с утра. Прошел базар, что возможно будем десантироваться в район падения вертолета на парашютах.

— Тогда удачи… — Женя подал руку, и Вадим на прощание крепко пожал ее.

Чистяков махнул рукой, и его разведчики запрыгнули в кузов грузовика. Сам он сел в кабину. Посмотрел на часы. До наступления светлого времени суток оставалось совсем не много. Нужно было поспешить.

Водитель грузовика поежился от одной только мысли, что ему еще предстоит ехать куда-то в ночь, где было совсем не спокойно, но подбодренный уверенным взглядом сидящего рядом офицера-спецназовца, немного успокоился.

— Поехали, — приказал Чистяков.

* * * * *

Джип Власова остановился. Идущие следом грузовики и автокран тоже встали. Лунин спрыгнул с машины и направился к внедорожнику.

— Чего встали?

Он заглянул в кабину, и увидел, как Власов приложил палец к губам, разговаривая по спутниковому телефону.

Лунин пошел обратно, поняв, что как только будет нужен, агентурщики его сами найдут. Пока заминка, он решил обойти весь личный состав. Это заняло у него не больше пяти минут — все было в норме, и когда он вместе с Иваном Бойко снова приблизился к джипу, Власов вышел из машины и двинулся навстречу:

— Так, у меня все готово. В пяти километрах отсюда нас ждут грузовик и микроавтобус. Перегружаем аппарат на «Хино», а эти КрАЗы отгоняем подальше в кусты и бросаем там. Только предупреди своих головорезов, чтобы они там не реагировали бурно на некоторые особенности поведения местных аборигенов.

— А что так?

— Вдруг поймут друг друга неправильно… короче, не надо там никого стрелять. Там нормальные люди, хоть и с черным цветом кожи.

— Это к чему сказано? — не понял Лунин.

— Да так, на всякий случай. А то я смотрю на некоторых твоих бойцов, особенно вон на того, самого здорового, и мне все кажется, что они готовы из чисто спортивного интереса убивать тут налево и направо. Объясни им, что Гвинея — вполне цивилизованная страна…

— Ага, — усмехнулся Дима. — Где на аэродром заехать нельзя…

— Это исключение, которое выпадает из общих правил.

— Ладно, сейчас скажу, чтоб сразу не стреляли. Чтоб разрешение вначале у меня спросили… — Лунин махнул рукой.

Еще спустя двадцать минут движения по грунтовке машины подошли к поляне в лесу, на которой стоял грузовик и микроавтобус. Возле этих машин находилось несколько вооруженных человек в однообразной форме.

Власов вышел из машины и в свете фар быстро о чем-то переговорил с человеком, который выправкой и поведением выдавал в себе командира.

— Шайба, держи их на всякий случай… — сказал Дима старшине и тот снял пулемет с предохранителя.

— Будьте спокойны, товарищ майор. Снесу — дернуться не успеют.

Власов подошел к Лунину:

— Майор, все нормально, перегружайте аппарат. И живее, если можно.

— Можно, — кивнул Лунин и отдал необходимые распоряжения.

КрАЗ с грузовой стрелой выставили на опоры, и еще через несколько минут сигарообразное тело космического аппарата было перегружено на другую машину. Часть людей разместилась в микроавтобусе, часть на ГАЗ-66, который решили пока не бросать, Бойко и Черный сели в кабину грузовика, вместе с местным водителем. Оставленные КрАЗы тут же местными были уведены в сторону с дороги, и небольшая колонна, возглавляемая внедорожником Власова, тронулась в путь.

* * * * *

В свете фар несколько раз мелькали развилки, но каждый раз они, слава Богу, соответствовали топографической карте, с которой постоянно сверялся Чистяков.

— Кажется, эта, — наконец сказал он, после того, как водитель притормозил перед очередной развилкой. — Отсюда до места выхода радиостанции Платонова в эфир не более двух километров.

Во время второго сеанса связи, который состоялся в первом часу ночи, Пете Платонову сообщили о порядке эвакуации, и сейчас, по прибытию на место, нужно было выждать еще полчаса — чтобы попасть в обозначенное время очередного выхода в эфир. Приехали чуть раньше намеченного срока.

Вадим приказал остановиться, заглушить двигатель и перебрался в кузов, где сидели двое разведчиков:

— У кого ПНВ?

Один из разведчиков, Саня Колдунов по прозвищу, легко догадаться, Колдун, вынул из своего рюкзака ночной бинокль и передал его Чистякову. У второго, Славы Корнеева по прозвищу «Корень», были очки ночного видения типа «Квакер», которые позволяли спокойно передвигаться в темноте, имея возможность видеть на приличное расстояние. Он тут же надел их, но пока не включал.

— Та-ак… — Вадим включил бинокль и поднес его к глазам: — Чего нам тут покажут.

Он встал на крышу кабины грузовика и начал осматривать окрестности. Небо было звездным, и поэтому видимость в ночной бинокль была отличной. В ходе наблюдения Вадим отметил метрах в пятистах от себя какое-то строение, больше напоминающее сарай, а правее его метров на триста — стоящий в поле, посреди высокой травы, грузовик с тентом. По всей видимости, за грузовиком горел небольшой костер, так как в бинокле мелькали блики засветки, как от света фар.

— Так, вижу два объекта, достойные внимания… — Чистяков передал бинокль разведчикам, и они по очереди рассмотрели окрестности, заострив свое внимание на указанных ориентирах.

— Возле грузовика вижу двоих человек, — сообщил Корень.

— Характер их деятельности?

— По-моему, справляют малую нужду… — помедлив, сказал Слава. — У одного вижу на плече автомат.

— Вероятно, это могут быть и силы правопорядка, — высказал предположение начальник разведки. — Ищут тех, кто завалил троих местных… а может, родственники убитых. Они могут догадываться, что убийца ранен, и обложив место, ждут утра, чтобы начать активные поиски.

— Тогда мы с ними неминуемо столкнемся… — сделал Корень неутешительный вывод.

— Мы не можем знать, сколько их… — сказал Вадим. — И не можем до конца понимать серьезность их намерений и готовы ли они идти до конца.

— Может, я быстро сползаю к ним, понюхаю, чего-кого… — предложил Корнеев. — С «Квакером» я могу подойти в упор, они меня видеть в темноте не будут.

— Ага, — усмехнулся Колдун. — Пока фонарь не включат.

— И, тем не менее, можно рискнуть, — согласился Чистяков. — Начнется буза, мы тебя отсюда прикроем. Я им в грузовик «Шмеля» закину, если что. А ты сходи, посчитай, сколько их там…

Корень включил ночные очки и спрыгнул с грузовика на землю.

— Я скоро…

Бесшумно раздвигая высокую траву, разведчик ушел вперед. Чистяков в кузове на ощупь отыскал реактивный пехотный огнемет, уложил его в угол кузова, чтобы можно было быстро найти его в темноте, если вдруг Корня обнаружат и захотят поймать или убить.

— Интересно, почему они на нас не отреагировали? — спросил водитель. — Мы же довольно громко подъехали. С такого расстояния они вполне могли услышать звук работы двигателя.

— Верно говоришь, — кивнул Вадим. — Я тоже об этом думаю. Может, они уже послали к нам кого-то…

— Что нам делать в таком случае? — нервно спросил водитель.

— Пока ничего, — ответил начальник разведки. — В ночной бинокль мы увидим приближение людей, и сможем их обстрелять прежде, чем они поймут, что мы тут. Только для этого нужно смотреть в него…

Вадим подал бинокль разведчику, и тот забрался на крышу.

— Круговое наблюдение, — приказал Чистяков.

— Есть… — отозвался Колдун.

Потянулись томительные минуты ожидания. Какое-то время в ночник еще было видно уходящую к грузовику голову Корня, плывущую над высокой травой, но вскоре исчезла и она.

Вадим взглянул на часы — подходило время сеанса радиосвязи с Платоновым. Он было где-то рядом, но детально обговорить порядок проведения встречи можно было только вот так — через эфир…

— Товарищ капитан, — подал голос Колдун.

— Чего тебе? — Вадим вдруг почувствовал, что проснулся. Надо же. Только прикоснулся спиной к борту машины, как тут же вырубился…

— Блики исчезли.

— Ну-ка… дай…

Вадим перехватил бинокль и лично убедился — блики, которые наводили яркие пятна засветки, пропали.

— Костер потушили, — предположил Чистяков, продолжая рассматривать грузовик. — Сколько же их там?

В это время он увидел, как в темноте к машине приближается человеческая фигура, распознав на голове человека надетые ночные очки, он успокоился. Еще через пару минут Корень, выключив «Квакер», радостно доложил:

— Шесть человек. Двое сидели у костра, четверо спят в кузове под тентом. Я прямо в машину заглянул. Собак у них нет. Так бы загавкали. Средств связи я тоже не видел. Два румынских автомата Калашникова у тех, кто у костра, и два в кузове. Больше оружия я не разглядел. Одеты в разные одежды, кто в спортивном костюме, кто в шортах, так что это не армия, и не полиция… был бы с собой «Вал» — я бы их всех там перещелкал за минуту.

— Ясно, — кивнул Вадим.

— Время, товарищ капитан, — напомнил Колдун. — Пора на связь…

Чистяков включил радиостанцию и вскоре связался с Платоновым.

— Дай выстрел! — попросил Чистяков.

В ночи раздался выстрел. По звуку прикинули — где-то левее сарая, и вероятно, дальше метров на четыреста-пятьсот. В общем, примерно в километре. Все переглянулись и Чистяков спросил:

— Что? Пешком идти никто не хочет?

Оба разведчика помотали головами. Корень сказал:

— Командир, там не бойцы. У них тут убили троих товарищей, а они спят как сурки. Поехали в наглую. Чего уже таиться? Полезут с вопросами — подарим им «Шмеля»…

— Заводи, — повернулся Вадим к водителю.

Двигатель «Урала» взревел, и спустя пару минут грузовик уже обогнул сарай, который при свете фар удалось разглядеть — в нем не было крыши, очевидно, это было заброшенное строение.

Еще через пару минут водитель притормозил машину — в свете фар в высокой траве появился человек, бегущий навстречу машине. Это был Игорь Красин — водитель авиационной базы, посланный Платоновым навстречу машине.

— Стойте! — крикнул он. — Стойте!

Игорь запрыгнул на подножку кабины, и стал показывать, как ехать. Через минуту машина остановилась — на вытоптанной полянке, сжимая автомат в руках, сидел Петя Платонов.

Разведчики спрыгнули с машины.

— Платон! — Корень полез обнимать своего друга.

— Э! Осторожно! — взвыл тот от боли в ноге. — Я ранен тут, пока вы на базе балдели… давайте, грузите меня в кузов!

Его быстро закинули в кузов «Урала», и машина, развернувшись, двинулась по полю с высокой травой в обратный путь. Чистяков взял в руки «Шмель» — если сейчас кто-то попробует вступить со спецназом в перестрелку, то с первого же выстрела сразу поймет ошибочность своих поступков…

— Пацаны… — сидя на полу кузова, Петя Платонов то выл от боли в ноге, то от нахлынувшего на него расслабления, после пережитого за последние дни… — Я знал, что вы нас вытащите… я знал…

— Ну, ты же знаешь, — усмехнулся Вадим. — В спецназе возвращаются либо все, либо никто… таков закон разведки…