Этюды и стихи моей мамы. «Мы жили не зря!»

Алексей Ратушный

Это книга объединяет мамину прозу, мамину поэзию и мои о ней воспоминания. В энциклопедическом словаре Уральских писателей мы – единственные – изображены вместе. Мы с мамой прожили на планете вместе пятьдесят два года! Вот в пятьдесят втором я и родился. У этой книги нет аналогов. В Этюдах мама описала Гулаг. Но это не перечисление ужасов! Это книга о Первой любви! Каждый раз, когда мы расставались, мы обнимали друг друга и шептали: «Мы жили не зря!» Книга содержит нецензурную брань.

НОВЫЙ ГОД В КАМЕРЕ

Меня всегда интересовало — кто же идет служить в эти казематы? И только много позднее я поняла, что по существу человек не выбирает себе жизнь, ее во многом формируют не только внешние обстоятельства, но и место рождения и изначальное материальное положение и еще многое-многое другое. В надзиратели попадают, попадают так же, как попадают в тюрьму или на сцену, вообще на одно из мест, в одну из жизненных ячеек.

Новый 1949 год я встретила в Таганской тюрьме. И не надо думать, что Новый год в тюрьме для меня был меньшим таинством, чем на свободе. Есть вещи, которые нельзя отнять (поэтому человек и выживает в любых, кажется, невыносимых условиях). В тюрьме отбой в 10 (или в 11 вечера, не помню точно). Но в Новый год никто на это не обращает внимания. Надо сказать, что в Таганке (не знаю — стандарт ли это для тюрем?) тюремные корпуса образовывали замкнутый четырехугольник. В этот замкнутый четырехугольник и выходили все окна камер, здесь же были прогулочные дворики, имевшие вышки и охрану. Казалось, для чего бы? Но умные стражи предусмотрели все: а вдруг ЗК захотят переговариваться через окна — не положено*.

— — *) Лично я не помню намордников на окнах тюрьмы (сейчас они везде — это ребристые железные жалюзи, схваченные намертво). Возможно, это просто мое умение и в щелочке видеть все небо.

В 12 часов ночи воры шли на решку* (кстати, за решку можно было схлопотать не только карцер, но и пулю в лоб), но, конечно, никто не верил, что конвоиры будут стрелять.

_____*) Решетка на окне камеры.

Они ведь такие же люди, и тоже зачастую не по своей воле служат вертухаями. Так вот, воры шли на решку: они становились на стол (решка-то с крохотным окошком была под потолком) и кричали: «С Новым годом, люди! С Новым годом!» И сотни тюремных окон отвечали радостным гулом. Вор ведь еще иначе зовется Человек. Тогда я тоже пошла на решку и крикнула: «С Новым годом, фраера! С Новым годом!» И тюрьма мне тоже ответила многоголосым гулом. И таинство прихода Нового года свершилось.