Резервы человеческой психики. Знаковая система коммуникации с бессознательным

Алексей Недозрелов

Как известно, возможности человеческой психики безграничны. Но как найти доступ к этим возможностям? Какие инструменты для доступа к глубинным ресурсам использовали люди испокон веков, какие методы предлагает современная психология, и как объединить все это в единую, комплексную систему?

Так все-таки — что же это такое?

Говоря о знаковой системе коммуникации с бессознательным, полезно определить, что же оно, бессознательное, из себя представляет. Возьмем общепринятую формулировку, что бессознательное — совокупность психических процессов, в отношении которых отсутствует сознательный контроль.

Сюда входят и неосознаваемые мотивы, смысл которых подавлен или вытеснен, и стереотипы и поведенческие автоматизмы, контроль которых излишен в силу их отработанности, и подпороговое восприятие, не осознаваемое в силу большого объема информации. А главное — здесь можно найти те резервы психики, которые открывают доступ к потаенным ресурсам, делающим реальностью многое из того, что ранее казалось недоступным.

Впервые экспериментальное изучение бессознительных процессов было проведено Зигмундом Фрейдом, выделившим в структуре психики компоненты Ид (Оно), Эго (Я) и Суперэго (Сверх-Я). Впоследствии понятие бессознательного было расширено учеником Фрейда Карлом Густавом Юнгом, выделившим уровни как личного, так и коллективного бессознательного.

Также понятие бессознательного было дополнено психолингвистическими концепциями Жака Лакана, предположившего, что бессознательное структурируется, как язык. В советской науке концепция бессознательного была представлена разработками Д. Н. Узнадзе, выдвинувшего теорию «установки» — советского аналога понятия бессознательного, а также психофизиологическими открытиями И. П. Павлова и И. М. Сеченова.

Для нас особенно интересны концепции К. Г. Юнга как наиболее близкие к современной трансперсональной парадигме, закладывающие методологическую базу для последующих разработок и являющиеся основополагающими для интегративных психотехнологий.

Не менее важно то, что именно Юнг связал понятие коллективного бессознательного с областью образов и архетипов, являющихся основой в мифомоделировании — формировании максимально комфортного для жизни и эффективного для достижения целей образа мира. Но самое главное то, что Юнг сформировал модель структурирования бессознательного, которая до сих пор актуальна и служит основой для дальнейших исследований.

Структура бессознательного удивительно проста и одновременно непостижима, а главное — знакома нам с детства. Потому что по сути своей оно структурируется как сказка. А если шагнуть в этом рассуждении еще дальше, то можно смело сказать, что все мифы, сказки и сновидения — отражение (или, может быть, воплощение?) бессознательного в окружающем мире.

Можно совсем удариться в философствование и заявить, что бессознательное — душа этого мира, ведь без сказки наш мир попросту груда материальных объектов. Только волшебный мир имеет право на существование, и только человек может сделать его волшебным. В частности, с помощью своего бессознательного.

Да, кажется, мы говорили о его структуре. Раз бессознательное структурируется как сказка или миф, то и структура там будет сказочная — немного волшебная, немного безумная… Впрочем, какой ум может быть в мирах, бессознательных по определению? Ведь это миры неевклидовой геометрии и нелогичной логики. Здесь нет жесткой логической связки «если Х, то У», зато есть связка «если Х, то может быть все что угодно». Поэтому у нас всегда есть варианты на все случаи жизни, и мы можем выбрать любой из них. Если, конечно, разрешим себе выбирать. А как разрешить? Все просто — достаточно попасть в нужную сказку.

Коль скоро мы оказались в сказке, проведем рекогносцировку местности. Прямо по курсу — смутные тени и образы, которые формируют пейзаж. Это именно тот пейзаж, который в том или ином виде воспроизводится в нашей повседневности. Из этих образов особенно выделим те, которые принято называть архетипами.

Архетип можно определить как подсознательный образ, наделенный совокупностью качеств, состояний и ассоциаций, являющийся своего рода шаблоном для моделирования поведенческих и ментальных стратегий. Юнг дает такое определение: «Архетип есть своего рода готовность снова и снова репродуцировать те же самые или сходные мифические представления», и дополняет его: «Меня уже часто спрашивали о том, каково же происхождение этих архетипов, или первообразов. Мне кажется, что дело обстоит так, как если бы их возникновение нельзя было объяснить никак иначе, как только предположив, что они представляют собой отражение постоянно повторяющегося опыта человечества» [Юнг К. Г. Психология бессознательного].

Дадим более простое определение: архетипы — это образы, оказывающие стержневое и основоформирующее влияние на жизнь и формирование человека, заранее определяя модели поведения, ценности, убеждения и способы жизни. В конечном итоге, архетипы предопределяют основу самоидентификации, помогая человеку отвечать на вопрос «кто я?».

Архетипы погружают человека в глубинные уровни сознания, выходящие за пределы его собственного, человеческого опыта, открывая доступ к ресурсам, которые могут казаться невероятными для отдельно взятого человека. Эти уровни сознания иррациональны, и чем более они иррациональны, тем больше открывают ресурсов — ведь тем больше в них волшебства. Именно в этих состояниях со многими эзотериками случались приступы мистического экстаза.

Это тот уровень психики, на котором происходит формирование или осознание божественного. «Дело в том, что понятие бога — совершенно необходимая психологическая функция иррациональной природы, которая вообще не имеет отношения к вопросу о существовании бога. Ибо на этот вопрос человеческий интеллект никогда не сможет ответить; еще менее способен он дать какое-либо доказательство бытия бога. Кроме того, такое доказательство излишне; идея сверхмогущественного, божественного существа наличествует повсюду, если не осознанно, то по крайней мере бессознательно, ибо она есть некоторый архетип.…Поэтому я считаю более мудрым осознанно признавать идею бога; ибо в противном случае богом просто становится нечто другое, как правило, нечто весьма неудовлетворительное и глупое, что бы там ни выдавливало из себя „просвещенное“ сознание» [Юнг К. Г. Психология бессознательного].

Для чего это нужно? Иррациональное не может и не должно быть искоренено — боги не должны умереть. Ведь именно этот комплекс иррациональных представлений концентрирует на себе максимальную сумму психической энергии, создавая дополнительный потенциал и интегрируя разрозненные стремления в один вектор.

Кроме того — а какие еще присутствуют варианты, если мы можем или научиться использовать бессознательное как источник ресурсов, или стоять перед бездной неизвестности, которая всегда стремиться принимать хаотичные и неуправляемые формы. Интеграция со своим бессознательным в рамках одной модели мифологем и образов позволяет найти ощущение единения с миром, увидеть взаимосвязанность и осмысленность происходящих процессов.

Рассматриваемое в таком плане бессознательное может являться безграничным источником опыта и дополнительных, резервных возможностей, пространством с множеством вариантов решения поставленных задач.

Обязательно ли это развивать? Думается, что нет. Как острит по этому поводу Юнг, «Если бы речь шла о всеобщем (мыслимом теологически) плане, то, наверное, все индивидуумы, все еще пребывающие в объятиях чрезмерной бессознательности, неудержимым натиском подгонялись бы к более высокой степени осознанности. Но это совершенно очевидным образом не так. Целым слоям населения и в голову не приходит — несмотря на их явную бессознательность — становиться невротиками» [Юнг К. Г. Психология бессознательного]. Вопрос в другом — что можно сделать для того, чтобы повысить эффективность и качество жизни? Как давно известно, хорошо жить существенно лучше, чем жить просто. И если кому-то подобная необходимость кажется надуманной, едва ли есть смысл менять его точку зрения.