Реноме. Репутация дороже всего

Алексей Логвинченко

Какова она, современная жизнь, где удар по репутации приходится больнее, чем по лицу? Ведь уже давно не важно, кто вы есть на самом деле. Важно лишь то, каким вас видят окружающие. В умелых руках общественное мнение превращается в могущественное оружие, которое позволяет не только защищаться, но и атаковать. Все решает имидж, управляете им – управляете миром.

ГЛАВА V

Я на удивление быстро смог адаптироваться к новой жизни. Она все еще казалась мне сказочной и невообразимой, но теперь мое лицо этого никак не выдавало. С виду я был как кремень, словно уже долгие годы варившийся в этой каше. Выходя в свет, посещая мероприятия и присутствуя на интервью, я тщательно продумывал каждое свое слово. Учитывая то количество внимания, что уделяли мне средства массовой информации, любая неверная фраза или опрометчивый поступок с моей стороны могли запросто меня потопить.

Люди, стремительно набравшие популярность, чаще всего страдают от одной и той же причины. В большинстве случаев о них вскоре попросту также стремительно забывают. Чтобы не разделить подобную судьбу, мы с Романом уделяли много внимания моей публичной жизни. Нельзя было расслабляться ни на минуту. Только без продыху барахтаясь в мутной воде, можно было избежать горькой участи утопленника. Работа над моей репутацией велась непрерывно.

Говорят, что когда экземпляры моей книги разошлись по книжным полкам, их тут же принялись раскупать, как горячие пирожки. Официальных цифр от издательства я еще не видел, но очень надеялся, что эти слухи правдивы.

Стоит признать, что сотрудничество с издательством приносило реальные плоды. Роман Кокорев, как и обещал, организовал рекламу моего произведения на всех возможных площадках. Сидя ли в интернете или гуляя по городу, люди постоянно натыкались на упоминание обо мне и моей книге. Мне в какой-то момент стало даже неудобно от степени собственной назойливости.

Мои страницы в социальных сетях с каждым днем набирали все большую популярность, едва не лопаясь от тысяч полученных сообщений. Среди этого множества я приметил одно письмо, автором которого была девушка по имени Милана. Да-да, та самая Милана, в которую я когда-то был так безумно влюблен. Она написала, что жутко соскучилась и страсть как хочет встретиться. Разумеется, я проигнорировал это сообщение, ведь последнему идиоту было ясно, что Милана вспомнила обо мне не просто так. Видимо, увидела меня по телевизору или где-нибудь наткнулась на огромный рекламный плакат с моим изображением. Выбросив из головы все воспоминания об этой девушке, я вновь вернул поток сознания в рабочее русло.

Прошло уже больше недели с момента поступления в продажу печатного тиража моей книги. Изнемогая от желая узнать статистику продаж, я отправился к Роману в издательство. Наверное, моя нетерпеливость меня когда-нибудь погубит.

В фойе, рядом с тем местом, где располагался ресепшн, стояла специальная стойка, на которой размещались свежие номера самых популярных российских изданий. И если в прошлый раз я не заметил этот предмет интерьера, то теперь он буквально бросился мне в глаза. Хотя если быть точнее, то в глаза бросилась не столько сама стойка, сколько один из лежавших на ней журналов. Дело в том, что с его обложки мне улыбалось до боли знакомое лицо. Я сначала подумал, что мне мерещится, но, подойдя поближе, убедился, что там действительно была напечатана моя физиономия. Едва не оголяя зубы в плохо сдерживаемой улыбке, я ухватил один экземпляр в подмышку и продолжил свой путь на второй этаж.

Дверь в кабинет Дмитрия снова была приоткрыта, и когда я оказался на этаже, мои уши невольно стали свидетелями весьма эмоционального диалога.

— Ты читал это дерьмо? — Вне себя от злости задал вопрос мужской голос. Мне показалось, что это был Сергей Корнаев.

— Успокойся. Это все ерунда и полная чушь. Бред какого-то обезумевшего низкосортного журналиста, не более. — Донеслось в ответ, видимо, от Дмитрия.

— Ерунда, чушь или бред — не важно. Это написано и опубликовано! Половина страны прочитает этот материал и поверит каждому слову. Я не понимаю, как ты мог допустить что-то подобное? — Спросил раздосадованный Сергей.

— А я что, председатель ВЧК? У меня ведь разрешения на публикацию никто не спрашивал… — Замямлил Дмитрий.

Выдержав небольшую паузу, Сергей продолжил недовольно ворчать.

— На обложке его напечатали… И чего они его вообще боготворят? То, что он так высоко пробился со своей книжечкой — обыкновенное везение. Раз в год и палка стреляет. Вот только я уверен, что на длительной дистанции этот персонаж показать ничего не сможет. Тоже мне, нашли великого писателя…

— Время покажет. Мне тоже кажется, что скоро его ждет очень болезненное падение.

— Он уже падает, хоть пока и не замечает этого. Болезненным будет приземление, которое, уверен, уже тоже не за горами. А пока разберись с тем, кто написал эту статью. Нельзя допустить, чтобы всякие оборванцы безнаказанно покушались на мою репутацию. Это самое дорогое, что у меня есть.

После данной фразы в этой части коридора воцарилось молчание. Из кабинета Дмитрия доносилось лишь злобное сопение двух носов. Почему-то Сергей сегодня был особенно зол на меня. Логично предположить, что ответ на это почему находится в журнале, один из экземпляров которого был у меня подмышкой. Слишком долго стоять в коридоре было опасно, так что я, не желая обзавестись лишними проблемами, пулей прошмыгнул к своему агенту, после чего тут же закрыл за собой дверь.

— Добрый день, Роман.

— Приветствую! Рад тебя видеть. Читал уже? — Спросил он, указывая пальцем на журнал, лежащий у него на столе.

— Только что взял себе один экземплярчик внизу, но кроме чумовой обложки еще ничего посмотреть не успел.

— Уверяю, там не только обложка чумовая. — Улыбнулся Роман.

— Не знаю, что там написано внутри, но Корнаеву это точно пришлось не по душе. — Сказал я, находясь в небольшом напряжении.

— Столкнулся с ним в издательстве?

— Столкнутся не столкнулся, но кое-что услышал…

— А, вот оно что. Я сегодня тоже полдня выслушиваю вопли из коридора. Сергей, прочитав эту статью, страшно разозлился. И я его отчасти понимаю…

Чтобы поскорее разобраться, что же вызвало у него столько злобы в мой адрес, я открыл журнал и принялся читать. Начало не предвещало никакой беды. Вкратце обрисовывалась история моей жизни, о которой я уже неоднократно рассказывал во время последних многочисленных интервью. Сразу после этого следовали пару абзацев, в общих чертах рассказывающие о моей книге. Думаю, что если бы обо мне создали страничку в Википедии, она бы выглядела именно так. Впрочем, она, возможно, уже существует… Далее по тексту шли какие-то безумные статистические цифры проданных экземпляров, которые даже мне — автору этой книги, — показались завышенными. А вот самая пикантная часть текста была припасена на десерт, ожидая читателей в самом конце статьи.

Этот лонгрид заканчивался сравнением профессиональных статистических показателей. В одной колонке — моих, а в другой — Сергея Корнаева, так как именно он являлся моим основным конкурентом в представляемом литературном жанре. Если верить приведенным автором статьи данным, я превзошел своего конкурента по всем пунктам, уступив ему разве что в количестве изданных книг. В коротеньком заключении этого сравнительного анализа я был показан, как виток свежего воздуха в современной литературе, а вот Сергей представал перед читателем в довольно уничижительной форме.

Теперь мне было ясно, почему Корнаев так резко отреагировал на эту статью. Учитывая, что напечатана она была в очень солидном издании, для Сергея этот текст сродни удару в лицо. А самое неприятное, что удар этот без моего спроса нанесли по сути моей же рукой. Если еще накануне ситуация с Корнаевым была предконфликтная, то теперь, уверен, конфликта не избежать. Теперь это лишь вопрос времени…

Вообще, успех зачастую влечет за собой ненависть и зависть со стороны. Как бы парадоксально это ни звучало, но чем больше людей вас любят, тем больше людей вас ненавидят. Невозможно быть абсолютным объектом обожания. Если вы, конечно, не Моника Беллуччи в молодые годы. Невозможно достигнуть высот, не нажив себе неприятелей, как невозможно укусить себя за локоть или моргнуть за секунду более трех раз. А потому, в миг своего триумфа, следует быть готовым к тому, что с тебя любыми способами захотят снять желанную корону первенства.

До моего появления на литературном поприще, Сергей Корнаев общепризнанно считался лучшим автором в своем жанре. А теперь на страницах очень популярного и уважаемого издания эту информацию, вдруг, напоказ, если не опровергли, то как минимум поставили под сомнение. Поэтому то, что Сергей захочет мне отомстить, желая вернуть себе свое нагретое место — довольно прогнозируемо и предсказуемо. Примерно так же предсказуемо, как и то, что вы, прочитав прошлый абзац, наверняка пытались за секунду моргнуть больше трех раз. Но ежели вам все-таки хватило силы воли прочитать тот абзац и не поморгать, ты сейчас вы, наверняка, захотите зевнуть. Ладно, не буду вас мучать. Не поддавайтесь и помните о том, что вы совершенно не хотите зевать. Держите эту мысль в голове и ни в коем случае не представляйте, как кто-то, неуклюже пытаясь прикрыться ладонью, сладко зевает с широко раскрытым ртом.

И пока вы предсказуемо и безуспешно боретесь с зевательными рефлексами, я напомню вам, что нахожусь в кабинете своего агента.

— И что же мне теперь делать? — Спросил я у Романа, закончив читать статью в журнале.

— Не подавать виду. Не нужно агрессивному псу лишний раз давать повод укусить себя за задницу.

— Да, я бы предпочел сохранить свою задницу в нетронутом, первозданном состоянии. Во всех смыслах.

— Не бойся, в литературной среде мы такого не практикуем. У нас все герметично.

— Слава Богу, что я только пишу, и мне не дано петь или играть в кино.

— Да, там с первозданностью сложнее. — Посмеялся Роман.

— Ладно, шутки в сторону. Скажите, как идут дела с продажей моей книги? Мне показалось, что в этой статье были приведены какие-то излишне оптимистичные цифры.

— Цифры абсолютно реальные. Я сам только вчера озвучивал их журналисту. Конечно, я не знал, что их будут использовать для сравнительного анализа с данными Сергея, но факт остается фактом. Продажи действительно сумасшедшие и бьют все мыслимые и немыслимые рекорды. Напишешь еще хотя бы одно такое феноменальное произведение, и уверяю, что твои правнуки на уроках литературы будут изучать твое творчество в школьной программе.

— Будем работать, босс!

— Главное, будь осторожен. И прошу тебя, никому лишний раз не рассказывай о своих идеях и планах на будущее. От греха подальше. Сегодня утром была летучка, обсуждали новые проекты издательства и разбирали состояние действующих. Не обошлось без разговора о нашей новой звезде, то бишь о тебе. Популяризация твоего лица и имени проходит успешно, широкая публика тебя не только узнает, но и любит. А это, как ты уже убедился, положительно сказывается на продажах книги. Но ты должен видеть и понимать картину происходящего целиком. Последний роман Корнаева моментально упал в продажах, стоило тебе только появиться на этом рынке. Его книга не оправдывает даже самых худших ожиданий. Разумеется, он ослеплен злостью и всецело винит в этом тебя. А статья в журнале только обострила и без того острую ситуацию. Ты должен знать, что издательство негласно поделилось на два лагеря. Одни поддерживают Сергея, а другие тебя. Сейчас ты приносишь нам больше прибыли, чем Сергей, а потому в данную секунду имеешь преимущество. Но совет директоров не может закрыть глаза на то, что это твоя первая книга. Для них ты пока слишком непредсказуемый игрок. Корнаев пусть и не достигал никогда таких высот, но работает относительно стабильно и проверен годами сотрудничества.

— Здесь только время покажет, чья сторона была права. Я никому ничего сиюминутно доказывать не собираюсь. Да и не смогу, даже если захочу.

— От тебя этого и не ждут. Просто имей в виду, что ты с самого старта задал себе высочайшую планку, и тебе не простят, если ты начнешь сбавлять высоту.

— Значит будем прыгать еще выше. — Уверенно ответил я, даже не понимая, откуда взялась эта уверенность.

Конец ознакомительного фрагмента.